БИСМАРК. Я не имею понятия о национальной политике? Могу вернуть вам этот упрек, опустив эпитет: я не нахожу у вас понятия о политике вообще.
ВИРХОВ (повернувшись к Бисмарку). А вот тут вы лжете! Я разбираюсь в политике не меньше, чем в медицине, а вы не знаете ни того, ни другого!
БИСМАРК. Что ж, в таком случае я не чувствую себя обязанным придерживаться приличий. Вы, герр Вирхов, назвали меня лжецом, и я вызываю вас на дуэль! Выбирайте оружие. Шпаги, пистолеты что угодно! Проверим, кого спасет Господь.
Рев ландтага. Еще несколько ПРОДАВЦОВ ГАЗЕТ бегут по авансцене с криками.
ПРОДАВЦЫ. Депутат Вирхов назвал Бисмарка лжецом! Невероятно премьер-министр вызвал на дуэль депутата ландтага! Железом и кровью! (Убегают)
Вбегает КЭТТИ с газетой в руках, садится на лежак, лихорадочно пишет письмо.
КЭТТИ. Дорогой дядюшка! Я борюсь с искушением немедленно ехать в Берлин, настолько я опасаюсь за вас! Этот несчастный Вирхов еще жив? Право, я боюсь, что ваша жизнь сейчас больше под угрозой, чем во время всех сумасшедших проделок в Биаррице. Засим предупредите от моего имени господина Вирхова
Входит ОРЛОВ с телеграммой в руке.
ОРЛОВ. Успокойся. Пришла телеграмма из Берлина: Вирхов от дуэли отказался.
КЭТТИ (облегченно откинувшись). О, Господи! Слава Богу
ОРЛОВ (подходит к ней, берет ее письмо и читает). Гм Знаешь, если бы у меня в миссии была должность шифрера, ты была бы первым кандидатом.
КЭТТИ. Что ты хочешь этим сказать?
ОРЛОВ. Читая твои письма, я не знаю, от кого ты шифруешься от почтовых цензоров или от меня?
КЭТТИ (холодно). Конечно, от тебя, дорогой. Сначала по приказу Горчакова ты отвез меня в Биарриц, чтобы сблизиться с Бисмарком. А когда ради этой близости он спас Россию от войны с Европой, ты закатываешь мне сцены ревности.
ОРЛОВ. Ты сказала «ради близости»? Неужели ты?..
КЭТТИ. Неужели я что? Договаривай!
ОРЛОВ. И договорю! Ты Ты спала с ним?
КЭТТИ (подумав). Конечно, нет. Но это Это не избавляет вас от выбора.
ОРЛОВ. Какого еще выбора?
КЭТТИ. Когда-нибудь, князь, вам все-таки придется решить, что для вас важней: верность жены или верность России?
ОРЛОВ (подумав, после паузы). Я тебя люблю и не отдам никому. (Швыряет ее письмо и уходит).
КЭТТИ (горестно). А никто и не берет
Входят ИОГАННА и БИСМАРК, медленно проходят по авансцене.
БИСМАРК (на ходу). На улице весна, мне всего пятьдесят, а я полная развалина нервы ни к черту, ноги болят, астма. И эти морщины, мешки под глазами
ИОГАННА. Нужно позвать врача.
БИСМАРК. Да знаю я, что он скажет! «Нельзя столько жрать»! Но с этим я ничего не могу поделать.
ИОГАННА (насмешливо). Конечно. Еда тебе заменяет секс. Тогда поезжай в свой Биарриц.
БИСМАРК. Ты серьезно?
ИОГАННА. Mein lieber! Ты же знаешь, у меня нет склонности к зависти или ревности. Я рада, что ты нашел эту очаровательную женщину.
Оба уходят.
КЭТТИ (возмущенно). Дядюшка! Неужто газеты говорят правду? Неужели вы хотите поехать в Биарриц без Кэтти? (Пишет письмо) Если вы так поступите, я вас никогда не прощу и отрекусь от дядюшки ВО ВЪКИ ВЕКОВ!.. (В бешенстве мечется по сцене) И, вообще, чем вы собираетесь там заняться? Мы же приедем туда только в первых числах октября. Нет, пожалуйста, можете ехать без меня, но не смейте никого водить в наш грот! Адьё, злой дядюшка! (Стремительно уходит)
Входит ПОЧТАЛЬОН с посылкой в руках.
ПОЧТАЛЬОН. Фрау Бисмарк! Фрау Бисмарк!
Входит ИОГАННА.
Гутен морген, фрау Бисмарк. Посылка для министра-президента.
ИОГАННА. Посылка? Откуда?
ПОЧТАЛЬОН. Из Польши. И письмо из Брюсселя.
ИОГАННА. Данке шон.
ПОЧТАЛЬОН уходит.
Отто! (Зовет) Отто!
Входит БИСМАРК в домашнем халате, с трубкой во рту.
Извини, дорогой, тут посылка из Варшавы и письмо от твоей Кэтти.
БИСМАРК (оживляясь). От Кэтти? (Нетерпеливо вскрывает письмо).
Поставив на лежак посылку, ИОГАННА открывает ее и достает из посылки толстую веревку, сложенную петлей, и с черно-белым бантом.
ИОГАННА (в ужасе). Боже мой! Отто!
БИСМАРК (читая письмо, вскользь). В чем дело? Что там?
ИОГАННА. Из-за этой Кэтти поляки тебя убьют! Они прислали намыленную веревку!
БИСМАРК. А причем тут Кэтти?
ИОГАННА. Притом, что это из-за нее ты помог русским подавить польское восстание.
БИСМАРК. Глупости! Если бы я не помог России, эти чертовы поляки, освободившись, объединилась бы против нас с Францией и Англией. Мы оказались бы между двух огней и тут же потеряли бы Данциг, Торн и, вообще, половину Германии.
ИОГАННА. По-моему, ты маньяк.
БИСМАРК (удивленно). В каком смысле?
ИОГАННА. А с чего ты вообразил, что обязан создать единую Германию?
БИСМАРК (разведя руками). А больше некому!
ИОГАННА. Я нахожу это совершенно излишним. От этого одни болезни, зависть и враждебность.
БИСМАРК (с усмешкой). Это ерунда! Хуже другое
ИОГАННА. Что?
БИСМАРК. Я не поеду в Биарриц. Кэтти пишет, что они там будут только в октябре.
ИОГАННА (срываясь). Опять Кэтти! Я не понимаю, с кем у тебя роман с Германией или с этой русской шлю?!
Яростно сбросив на пол посылку, ИОГАННА уходит.
БИСМАРК поднимает выпавшую из посылки веревочную петлю с черно-белым бантом, насмешливо прикладывает к своей шее и презрительно отбрасывает. Подходит к кулисе, в которую ушла ИОГАННА, и кричит.
БИСМАРК. Ты же не ревнуешь! (Ждет, но ответа нет) Хорошо, в октябре поедешь со мной в Биарриц! И я вас познакомлю! (В противоположную кулису) Автор! Писатель!
Входит АВТОР.
Куда вы пропали? Вас нет уже половину акта!
АВТОР. Вы же вытолкали меня взашей!
БИСМАРК. До чего обидчивая нация! И всё помнят! Я тут впервые в жизни рассказываю правду, а он
Затемнение. Снова шум прибоя и испано-кастильская музыка.
Солнечный свет.
Под руководством ГАРДЕРА слуги вносят чемоданы, сундуки и корзины.
На авансцене официанты накрывают стол вазами с фруктами и вином.
Входит ИОГАННА, роскошно одетая.
ГАРДЕР спешит ей навстречу.
ГАРДЕР. Графиня Бисмарк, добро пожаловать в Биарриц!
Входит БИСМАРК величественный, в прекрасном летнем костюме, с трубкой.
(Раскинув руки) Граф! Бон жур! Кома сова? Мы счастливы снова видеть вас!
БИСМАРК. Бон жур, мой друг! В каком апартаменте Орловы?
ГАРДЕР. Орловы аннулировали их reservation.
БИСМАРК (изумленно). Как аннулировали?
ГАРДЕР. Неделю назад княгиня Екатерина телеграфировала мне из Английской Ривьеры, что из-за холеры они остаются в Англии.
БИСМАРК (изумленно). Что? В Англии холера?
ГАРДЕР. Нет, она написала, что это у нас холера.
ИОГАННА (испугано). В Биаррице холера?
ГАРДЕР. Что вы! Упаси Боже! Наоборот, в этом году у нас тут пол-Европы, сам Луи Наполеон Третий! (Бисмарку) И, кстати, мне велено передать: завтра император ждет вас в замке Ежени!
БИСМАРК. Так они не приедут! (В сердцах ломает свою трубку и швыряет ее).
Дальний раскат грома.
ГАРДЕР. Гроза начинается. Прошу в отель, ваши апартаменты готовы. (Уходит)
БИСМАРК (в бешенстве). Проклятье! Она уехала в Англию! Verdammt noch mal! (Срывает с себя галстук пиджак швыряет их на пол мечется по сцене, ногой пинает корзину, чемодан, дорожный сак)
Входит ГАРДЕР.
ГАРДЕР. Мсье, к вам герцог Испании
БИСМАРК. В жопу Испанию! Всех в жопу, в жопу!
ГАРДЕР испугано исчезает. Гремит гром.
ИОГАННА. Ты писал ей, что приедешь со мной?
Бисмарк, не отвечая, подходит к столу и стоя ест все подряд фиги, клубнику Пьет вино прямо из бутыли.
Ты помнишь, что тебя ждет французский император?
БИСМАРК не отвечает. Мрачно ест и пьет.
ИОГАННА обижено уходит.
БИСМАРК распахивает дорожный сак, достает чернильный прибор, бумагу, решительно садится к столу и пишет.
БИСМАРК (ледяным тоном). «Дорогая Катарина! Вы подвели меня, сыграв со мной злую шутку. В Биаррице никогда не было холеры. И вы оказали бы мне услугу, если бы сразу сообщили, что вместо Биаррица уехали в Англию, как вы известили об этом господина Gardere. Ведь это было за неделю до моего отъезда из Берлина»