«.Здец» просвистел вместе с гильотиной удивительным образом. Начались прослушивания. После 4 или 5 коллектива, заскучавшую было комиссию, изрядно позабавил коллектив из далекого и позабытого села. На сцену вышли трое патлатых, но опрятных мужиков лет 30 с гаком. И напоминая « ZZZ-Top», вдарили рокешник. Музыка была «добрая», самобытная и исполнялась самозабвенно. С каждым «запилом» гитариста наши ожидания на благополучный исход мероприятия становились близки 0. Группа была настолько сыграна и стильна, что иным нужно было нервно курить в сторонке. Исполнительскому мастерству могли бы позавидовать и столичные знаменитости. Увы знаменитостей на тарификации не было. Была комиссия. Не добрая, не профессиональная и бескомпромиссная. Впечатления на нее выступающая группа не произвела и они испросили наиграть что-нибудь из современной эстрады или народное. Ребята сбацали! Сходу! Тут вам и «Крыша дома», и «Клен» и «Варенька» с «Валенками»! В гробовом молчании комиссия покинула зал. В каком качестве теперь может появиться число «Пи» не мог предсказать никто! Невесть куда пропали все участники нашего ансамбля, окромя семиклассника Сашки. Ему было все интересно! Следом выступать следовало нам. Ну не вдвоем же! Позорище приближалось неумолимо. Вот, уж, и комиссия подтянулась на свои места тот самый «здец» с гильотиной или пожизненная «цака» с гвоздями были неминуемы. Мы с парнишкой прикинувшись занавесом стояли в портале, чтоб объявить об отказе. Нас не вызывали следом пошли вразнобой детские и народные коллективы наугад
К вечеру прошедшим тарификацию выдавали разрешения. Дали и нам! До сей поры не верится в такое чудо! Добирались мы до дома «Христа ради»наш автобус из ДК увез, как казалось, с собой наш позор в лице сбежавших коллег. Ни на завтра ни через день идти на «репу» не было никакого желания. Предательства я не терпел.
На ближайшие танцы мы все же собрались поиграть. Бумагу на разрешение я-таки, отдал директору ДК. (На кой она мне?) Играли без энтузиазма к концу крепко выпили стало совсем грустно уходила клавишница двое уходили в армию один женился После такой встряски оклемались только к лету. Устраивали гастроли по окрестным сельским ДК, (бывало дрались с местными кто в юности не дерется?) играли на юбилеях и свадьбах спасал баян Не спас он только от назначения нового директора ДК.
Женщина пришла с амбициями, любовью к деньгам и славе. А еще с любовью к хорошему алкоголю. Нам репетировать было разрешено, но гастрольная деятельность быстро свернулась. Все реже мы стали играть на танцах. В моду вводилась «дискотека». Заниматься даром собиранием треков для ушлых директоров мне было «в лом». По району прокатилась волна краж музыкального оборудования. Наш ДК она не обошла стороной. В соседнем поселке в 20 километрах был очень (!!!!!!!!) хороший ДК и соответственно музыкальный коллектив. Друзья там у меня были.
И я решил испытать судьбу и найти свое счастье.
Саша и Ира. Репетиция в Воскресенском СДК 1984 год.
Два Николая. 1984 год.
Репетиция 1982 год с. Воскресенское ул. Гагарина. д. 4.
Репетиция 1982 год с. Воскресенское ул. Гагарина. д. 4.
Братья
Петр и Павел были единокровными братьями. Пашка был старше. Петр рождался в мучениях через много лет после. Их мать отчаялась когда- нито прекратить рожание детей с появлением Петра её мучения кончились иссяк разом природный дар деторождения. Старшие детки давно переженились и повыходили замуж. Остались два балбеса. Ну не то что бы А забот доставляли. Родитель, надорвавшийся на возрождении страны из пепла и руин, ушел тихо и незаметно рак. Вольный ветер раздувал ноздри уже не совсем сопливым пацанам. «Танцы-шманцы», «оказиво», беспутые девки да много чего по молодости перепробует иной. Братья любили музыку, охоту, рыбалку и девиц. Старший уже успел сходить в армию и наслаждался вовсю вольной и разгульной жизнью. Петька был «Кулибиным». Дом, и сарай с гаражом, были завалены всякой нужной всячиной. Цветомузыки были очень востребованы, Петька с благодарностью поминал родного дядю за подаренную книгу «В помощь юному радиолюбителю». Эта любовь и довела его до «цугуньдера».
Пока Павлик осваивал азы на новой работе, да женился попутно, Петрухе выпало ремонтировать усилители из местного клуба. Работа не ахти но в районе брали 50 р. и больше за ремонт, да и ждать пришлось бы месяца 23. А тут все оптом да за три дня. Павлик смотрел на занятие брата саркастически, но потом проникся. И вскоре новоиспеченный муж захотел себе иметь дома «самую круть». На магнитофон еще наскрести было еще можно, но чтобы слышали его крутизну все соседи разом-тут надо было иметь «гомо сапиенса» в помощниках. И «гомо» был в лице братана. Долго не думая вечером Петька и Пашка отнесли отремонтированную аппаратуру в клуб. И тут их попутал бес.
Пока Павлик осваивал азы на новой работе, да женился попутно, Петрухе выпало ремонтировать усилители из местного клуба. Работа не ахти но в районе брали 50 р. и больше за ремонт, да и ждать пришлось бы месяца 23. А тут все оптом да за три дня. Павлик смотрел на занятие брата саркастически, но потом проникся. И вскоре новоиспеченный муж захотел себе иметь дома «самую круть». На магнитофон еще наскрести было еще можно, но чтобы слышали его крутизну все соседи разом-тут надо было иметь «гомо сапиенса» в помощниках. И «гомо» был в лице братана. Долго не думая вечером Петька и Пашка отнесли отремонтированную аппаратуру в клуб. И тут их попутал бес.
В захламленный бытовке валялись никому ненужные рупор-колокола для уличной трансляции разбитые колонки смотрели зияющими дырами в темнеющий потолок. Ну и что им так лежать? И тем же временем это добро перекочевало в сарай Петьки.
Шло время. Музыка извергалась на уши соседей. Все шло своим чередом, пока какие-то злодеи не поглумились над стареньким клубом. Сильно и жестоко. В руках всего добра было не унести. Милиция порыскала по району, да и заехала к братьям не в значай с намеренья Бдительный сосед донес о подозрительном и безудержном веселии на соседней улице. (Ну и что что веселились братья уже не один год до того?) У нас ведь как? Посадят не за то, что украл, а за то, что попался. Приехавших за братьями оперативников поверг в шок вид Петькиного сарая. Вот уж где «барахолка»! А надо было знать натуру Петра он тащил в дом все, что могло, когда- либо, пригодиться ну не себе, так кому-то деньги нужны всем! Пригнали в дополнение к «милицейскому бобику» грузовик. И отправились братья в узилище.
Иголок под ногти им не загоняли противогазы тоже не натягивали на лицо молотком по причинным органам не били. Допросами мордовали. Надоело. И отправили братьев в СИЗО, построенному еще в «Катькино» время. Отправили, да и забыли.
Месяц за месяцем сроки у следствия вышли Пашка орал на волю, что выпускайте «ироды», у меня на воле жена и дети. А Петке же сидеть в душной камере как будто нравилось. Возраст-то юный и пытливый. А вокруг на нарах сплошь прожженные «урки». Статьи все 103,105, да 108 старого УК РФ. Петрухе инкриминировали 89 ч 2 дважды, да 92 того же разлива.
Народ в камере сидел понятливый такого молодого и нанесшего тяжкий урон пацаненка уважали все. (Статьи были действительно уважаемые в криминальном мире). Тяжесть его проступка никто понять не мог, даже «подсаженные наседки» быстро вычислялись и уходили в потрепанном виде в лазарет. За тюремное время Петр возмужал морально, научился «правильно» говорить его зауважали еще сильнее. Такой рассудительный и твердый в своих убеждениях встречается не часто. И быть бы Петьке авторитетом Но не судьба. Судьба пришла через полгода в виде следователя- старлея милиции, и адвоката. Следователь, глянув на два тома дела, снял фуражку, попросил обед в комнату на троих. Надо сказать, что адвокат какой- либо участности не принимал в делах следовательских вообще и вскоре удалился на совсем Петя перестал его интересовать. Старлей же был человеком грамотным и ушлым. Сперва его удивило отсутствие каких-либо документов о задержании, доставлении и отправлении по стражу. «Блудняк» сей ему не нравился очень. Человеку юридически подкованному и справедливому вдруг стало все ясно. Из двух томов дел полтора улетели в корзину. Дав почитать характеристики из школы и с места работы, а также список украденной аппаратуры на семи листах, следователь задал только один вопрос ему было, ну уж совсем невдомек, как отличник, в школе и на работе, враз стал бандитом. И брат его Пашка для него стал уж совсем мелким лавочником и никчемным жуликом, незаслуживающим темницы и неба в клеточку. Что произошло Петр не понял. Оставалось ждать суда.
Дверь камеры отворилась. В тюремном дворе стоял в ожидании братовьев «воронок».
На скамье подсудимых Петьке хотелось смеяться. Он едва сдерживался. Но делать раскаянное лицо перед судьей и друзьями, нахлынувшими в зал становилось все тяжелее. Павлик, его старший брат был неопределенно грустен. Петькина надежа и уважение сидело свесив плечи весь поникший. И вдруг ему стало противно и стыдно за брата, за начальство, давшее ему характеристики за всё, всех и сразу.
На вопросы судьи и прокурора отвечал кратко, четко и убедительно. «Так ему, что теперь орден вешать? Такому всему положительному!» -возмущенно выступил прокурор. И запросил семь лет строгого с конфискацией. Улыбка с Петькиного лица слетела. Суд удалился на совещание.