На вопросы судьи и прокурора отвечал кратко, четко и убедительно. «Так ему, что теперь орден вешать? Такому всему положительному!» -возмущенно выступил прокурор. И запросил семь лет строгого с конфискацией. Улыбка с Петькиного лица слетела. Суд удалился на совещание.
За братьев видимо попросил кто-то «свыше». Ибо получить смешные сроки с отсрочкой приговора по тяжелейшим статьям было делом почти безнадежным, но вышло три на два года с отсрочкой. Сказка!
Воздух свободы опьянил обоих братьев.
Но сей случай их, как братьев, стал разводить друг от друга все дальше. Не стало меж братьев братской любви.
Слух об новом авторитете Петьке распостранился задолго до его выхода на вольную волю. К нему домой стали заглядывать «темные личности». Приходить решать свои дела местная братва. Из мест заключения писали сокамерники. Петр отвечал всем, даже приговоренному к «высшей мере» Витьке. Петюня был сострадателен и сердоболен. Вскорости сгорел клуб напрочь!навсегда Директриса ударилась сперва в запой, потом в бега.директор школы уволился и скоропостижно удалился восвояси егоси свояси неведомы Петру до сих пор но «леща» сейчас бы ему Петька выписал так для порядка.
Украденные инструменты из местных ДК нашлись позже и случайно нашел один ушлый работник киносети приезжавший с проверкой в соседнее село потом стали всплывать и распроданные по- дешевке, пропитые и просто украденные инструменты. Любителей музыки оказалось в этом селе предостаточно.
«Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших." (от Матфея, глава 6, 1421).
«Встреча»
Как известно, Петр был не только суров, но и справедлив. Правда не всегда. Жену свою и детей он любил и, как иногда бывало, удалялся из дома внезапно, только по ему известным причинам. Так случилось и на сей раз.
Прослышал он как-то о расчудесном, справедливом и прозорливом священнике о. Алексее. И излечивает он молитвою своей, и кодирует от пьянства и курения. Надо сказать, что Петька куреньем не баловался, выпивал более или менее для порядка и поддержания компании, жене своей был верен. Желал он встречи с батюшкой скорее всего для чего-то внутреннего, душевного, чего ему явно не доставало. Справедливости ради скажу, что с Павликом-братом своим и прочими сродниками, происходил он из рода православных священнослужителей. И по сему его тянуло к православию непреодолимой силою. Понять, принять и изучить стало его, Петькиной, заветной целью.
В зрелом возрасте принял крещение, с женою обвенчался, имел детей крещенных, отпустил бороду и враз занялся изучением Священного Писания. Много ему было не понятно, и вот как раз для разъяснения прочитанного и усвоения пройденного захотел Петюня поговорить душевно с прозорливым и умным батюшкой. (То ли в своем городе ему было мало уважаемых батюшек, то ли стеснялся перед ними показаться глупым?)
Жил отец Алексей как раз на родине их с Пашкой предков, восстанавливал храм, где служили Богу и Отчизне их родные. Столько причин разом будоражили пытливый ум Петра! И он не вытерпел. Ехать пришлось на автомобиле. Километры его не пугали как не пугало его и состояние машины. К трудностям братья привыкли с детства. Не могла привыкнуть к таким внезапным пропаданиям его супружница. Уехал Петька скоропостижно, обещав позвонить. «Куда? Зачем? К кому?» Эти вопросы уже давно в их семье вышли из моды надо-так надо. Воспитание детей давно стало святой обязанностью женщины. Надо сказать, что Петруха в своей бесшабашной молодости здоровье свое попортил основательно. Сотрясения и переломы были делом обычным для него. И как объективную данность пришлось признать получение Петькой инвалидности. Таковым он себя не считал, и брался за дела различные. Тем семья и жила.
И тут «орех познания» оказал на его пытливый ум воздействие. И видавшая виды 38-ми летняя «копеечка» понесла Петра в непознанную даль. Машину он любил. Холил, лелеял, чинил самостоятельно и она отвечала ему взаимностью. В хороших руках -38 лет не возраст!
За окном авто пролетали города и области. Попутчики и попутчицы подкидывали денег на горючее. Что не ехать? Лафа! Золотая осень за окном довольно скоро навела на него грусть. Где-то там вдали совсем в стороне от его намеченного маршрута коротала свои долгие годы старенькая мама. Ему становилось стыдно Не видел родных лет 10. А надо бы. 500700 километров для осуществления идеи. «ну всего пару дней сбегаю к папке на крестовухусеструх увижу обнимусь с братанами» -тем примерно роились его мозги. И завернул! Что там 1012 часов на хорошем-то автомобиле! И все пошло чин по чину. Гости, стол, обнимашки, слёзы. Последним в его списке был Пашка. Обиды юности прошли. Хотелось взглянуть на постаревшего брата, обняться крепко, выпить рюмку-другую.
Было 12 октября. На Покров обещался Петька быть пред светлыми очами отца Алексея. Успевал.
Время на общение с братом было выделено большое и обстоятельное. Поговорить за жизнь, закусить и выпить, чуть-чуть (!). Общение началось с осмотра раритетного автомобиля. Шутки-прибаутки. Скромный Пашкин стол. Братишка слыл хозяином авторитетным и основательным. Имел крепкое хозяйство. Ходил на охоту. Вел дневник наблюдений и писал своеобычные стихи и прозу. Пел песни под гитару. Говорили о собаках, охоте и машинах, старательно обходили темы политики. И как-то само-собой зашел разговор о вере. Павлик был человеком не крещенным и живо заинтересовался истоками православия. Брат с жаром и искренностью разъяснял «неофиту» суть его веры. Приводил примеры из Библии, делился своим опытом. Рассказал куда ныне намерен держать путь. Вскорости пришли сын и супруга Павлухи. Скромно, не перебивая беседы, расселись в комнате. И вдруг стало тихо.
Утратил былую живость разговор, совсем перестал клеится. Петька живо смекнул «откуда и куда в скорости должен пойти автобус» его духа и тела. Напоследок Павлик вдруг произнес «: А знаешь, я верю не в Вашего Христа я верю вон в небо синее верю в ветку тополиную пенек ивовый солнышко ясное».
С тем и расстались. Никто более ни в чем и никого не убеждал. Время расставляло все по своим местам.
Блаженно растянув ноги возле горячей, и так любимой с детства печки, Петруха, поблагодарив за день матушку, погрузился в дрёму. Разбудил его истошный крик матери. Глаза почему-то отказывались глядеть на белый свет. Все, что увидел он перед собой, через заплывающие синевой и отеком глаза, это было лезвие топора и приклад братовой «тулки». Вернее, не приклад, а знакомый с малолетства подпятник. Кто-то мгновенно выключил Петькино сознание.
Скорая ехала долго везли, пожалуй, еще дольше. Город был далеко
Брат!Брааааат!
Услышь меня Господи!
Сознание к Петру медленно возвращалось. Тошнило и рвало. Глаза щипало. Руки не слушались. Извечное «Брат» бесило.
Кто-то пришел опять и в голубых Петькиных глазах опять выключили свет. И так несколько раз.
Очередное прояснение пришло. Глаза понемногу открывались. Все еще мутило. Шум каких-то приборов, казалось, стих. Петька попробовал пошевелиться. Из носа торчали трубки промеж ног тоже. Руки были бессовестно привязаны к кровати. Опять стал настигать вездесущий «БРАААТ». Петька лежал в реанимации.
Рядом с ним на кроватях, кто похрапывал, кто посапывал, кто-то говорил «Брат». Пришел доктор и попытался заговорить. Давалось с трудом. Из разговора стало ясно, что лежит тут Петька не первый день, а так как он «пассажир» не местный, вскоре прямая дорога ему в дом к матушке. Никого не волновало его состояние. Нет денег или родных- по показаниям «дранк нах остен!» Зашла вся в розовом «стюардесса-медсестра». Укол. От поставленной капельницы захорошело. Откуда-то прилетел ангел и стало снова тепло, томно и беззаботно.
У Петьки выняли из носа трубки и отвезли в палату. Вездесущее: «Брат» -на какое-то время пропало.
Ангелы прилетели вновь теперь вдвоем. Перевернули, подмыли-обмыли, сменили памперсы. По разговору Петруха смутно узнавал голоса одноклассниц Раисы и Вероники. Откуда? Свет снова выключили.
«Брааат» появилось вновь. Ангелы, теперь уже с голосами сестер Лены и Татьяны, вновь появились. Петру стыдно не было ангелы с завидным знанием дела дело и делали обмывали переворачивали меняли постель. Выносили тазики с рвотой Сознание возвращалось. Что с ним произошло он осознать не мог. Да и кто может объяснить междоусобную неприязнь бессмысленно-беспощадную. Своё избиение во сне он был понять не в состоянии. Пришел человек в сером. Поинтересовался: «Заявление писать будете?» Петр кивнул головой, мол, «да». Жизнь стала налаживаться. «Как там его авто? Насколько он опоздал к батюшке?» Его стали волновать обычные и такие простые вещи. На соседней кровати в молитвенном экстазе заходился молодой человек. У него был сломан позвоночник и к нему тоже прилетали ангелы. Только мужского пола. Ухаживали, разговаривали и кормили с ложки. Рядом стоял ноутбук. Иногда молодой человек плакал. Пытался поднять руки к небу и просил обезболивающее. На некоторое время он затихал и потом все начиналось вновь. Петра он почему-то сразу принял за брата уж не знаю за что то ли вера была такая то ли судьба схожая. Ко всему, надо сказать, у молодого человека был СПИД. Тяжелые наркотики сломали жизнь его и его жены, и теперь, находясь в реабилитационном центре, он получил еще и жесточайшую травму. Иногда к нему приходил человек в черном, называл он его пастором. И втихаря они начали склонять Петра к своей вере. Чтение вслух Библии, псалмы и отрывки проповедей с ноутбука, вечное «брааат». В ход шло все. Петька к таким увещеваниям был глух. Говорил он и так по жизни мало. Глаза стали мир Божий осязать. Ангелы помогали пробовать садиться на кровати, кормили чем могли, звонили жене и сообщали его состояние, выносили судна и покупали необходимое. Когда сняли с тела все катетеры очередные ангелы принесли новое белье, одели, побрили и подстригли. Из зеркала смотрел на него совершенно чужой и не знакомый Петру человек. В отсутствии ангелов захотел встать. Ноги не слушались, спина сгибалась, по телу побежала дикая дрожь, майка взмокла. В лицо ударил не мытый пол больничной палаты. Ангелы прилетели вовремя. Реанимация не потребовалась. Потребовалось легкое любовное внушение. (Все ангелы Петра были женщинами степенными и в возрасте. Имели судьбы схожие. Таких «ухарей», как Петька, в семьях хватало. Опыт ухода был. Опыт потерь тоже.) Это сразу укрепило дух и веру в лучшее. Помирать он не собирался по крайней мере в ближайшее время. В отсутствие женщин спидоносный наркоман докучал своими россказнями все меньше. Больше плакал он понимал скорость своего бытия. Наконец очередные ангелы Петьки, поддерживая его под руки, помогли подойти к окну.