И Мавритания здесь недалеко, добавил капитан. И Сахара здесь начинается.
Капитану никто не ответил. Потом доктор Легг спросил:
А как мы попадём на остров Н'Дар?
Я надеюсь, что за нами пришлют шлюпкии из форта Думаю, что нас уже ждут.
Они шли по плоскому, вылизанному приливами песчаному берегу, пока не увидели через реку с мутно-зелёной водой остров, какой же плоский и неприветливый. На острове мощные парапеты ограждали прямоугольную террасу, в центре которой стояло несколько приземистых угрюмых строений это и был бывший французский форт. Его узкие бойницы были обращены на океан. Стены заросли плющом и лианами. Справа и слева от форта, словно ища у него спасения и безопасности, к террасе лепились ряды глинобитных хижин. В этом месте к берегу приткнулись разноцветные лодки, и среди этих лодок капитан различил европейские шлюпки с гребцами. Капитан помахал им рукой. Из одной шлюпки ответили, и скоро шлюпки подошли к берегу полуострова.
Капитан представился:
Капитан Дэниэл Линч со шхуны «Архистар».
Вас ждут, капитан Линч, сказал старшина шлюпки и предложил всем садиться.
На острове Н'Дар капитан оставил сквайра, доктора Легга и матросов на берегу, а сам с Платоном пошёл в форт.
Джентльмены направились к домикам, стараясь преодолеть ощущение отчуждённости, которое исходило от глухих, без окон, жилищ, между которыми в редких пятачках травы паслись козы, бродили бесшёрстные овцы с длинными, уныло повисшими ушами, и копошились куры. Чернокожие хозяева коз, овец и кур сидели тут же в тени своих домиков глинобитных хижин с четырёхскатными травяными кровлями. На проходивших белых они внимания, как будто бы, не обращали.
Возле одной хижины какой-то чернокожий старик, одетый в одну только набедренную повязку, выдалбливал лодку. Его топорик удивительно ритмично поднимался и опускался со звонким стуком, и щепки, нежно шурша, отлетали от него во все стороны. Из ствола дерева, над которым работал старик, уже совсем явственно проступали очертания бортов.
А я думал, дятел стучит, сказал доктор Легг, глядя на старика.
Да что вы, доктор?.. Откуда здесь дятел? спросил сквайр.
Ну, я думал Просто думал! заупрямился доктор.
Старик остановился, опустил топорик и посмотрел на джентльменов удивительно пытливыми глазами. В них была хитрость и ещё что-то неуловимое, что сквайр определил, как насмешку очень умного и уверенного в себе человека. Сквайр смутился и потянул доктора за руку прочь.
Вот так лодку-долблёнку можно выдолбить за несколько дней, если дождь не помешает, сказал доктор Легг юнге с видом знатока.
А сквайр добавил:
Вот так он и будет тюкать своим топориком бесконечно Сразу видно, что местные жители здесь никуда не торопятся и никуда не спешат. На их лицах нет ни следа заботы, ни тени задумчивости о завтрашнем дне. Живут они тут, как в полудрёме. И все здешние чернокожие люди уже в возрасте Молодых нет!
Ну, вы же понимаете, почему молодых нет, дружище, сказал доктор. Всех молодых уже вывезли. Остались старики и калеки, которые нужны здесь для услуг.
Сквайр остановился и огляделся кругом.
А как здесь насчёт воровства? вдруг спросил он.
О, воровства здесь нет совсем, успокоил его доктор Легг. Воровство здесь заслуживает самого глубокого презрения и порицания.
Похвально, с удовлетворением ответил сквайр и двинулся дальше.
Зато грабёж процветает, неожиданно добавил доктор ему в спину. И грабёж здесь считается привилегией представителей высшего класса мавров.
Мистер Трелони округлил глаза, обернулся и потрясённо посмотрел на доктора.
Они прошли ещё немного, и скоро услышали знакомый рёв верблюдов. Заспешив, они вышли на базарную площадь часть берега, утоптанную бесчисленными ногами, и сразу же жаркая толчея восточного торжища охватила их: тут и там среди домотканых полотнищ палаток, закопчённых медных тазов, котелков и чайников, среди чёрных от верблюжьего пота кожаных сёдел сновали какие-то замотанные до самых глаз люди, другие люди в необъятных шароварах, с открытыми темнокожими лицами и торсами, непринуждённо лежали на коврах, циновках и подушках, расстеленных прямо в проходах между домами под натянутыми парусиновыми тентами, тут же полуголые чернокожие рабы что-то делали на корточках возле жаровен, и здесь пахло горящими углями и мятой, а рядом, в глубине прохода, бил барабан, и играла заунывная флейта, и бренчали дребезжащие струны, а дальше, дальше лежали, стояли и бродили верблюды с запылёнными истёртыми боками, верблюды с сёдлами и без седел, верблюды с уздечками и ремнями и верблюды с колокольцами на шее и без них.
Маленький серый ослик с удивительно покорным, даже обречённым видом пересёк площадь и остановился невдалеке. Его потянул за верёвку смуглый мальчишка с палкой в руках, ослик повернулся и побрёл обратно. Мальчишка побежал впереди него, подбирая верёвку, к которой ослик был привязан.
Доктор Легг взял юнгу за руку и повёл его за осликом, опасливо обходя полусгнившую тушу телёнка, которая валялась на площади поперёк бокового прохода, и на которую никто, кроме мух, не обращал внимания, даже сидящие в двух шагах от неё люди они спокойно пили чай. Сквайр и матросы пошли за доктором и юнгой сквозь пыль, толпу, резкие запахи гниения и крики погонщиков.
Они пришли к колодцу, сложенному из каменных плит, над зияющим отверстием которого стояла тренога из отполированного временем дерева с перекинутой через неё верёвкой. Старик-водочерпий в мокрых, прилипших к ногам ширвалях глянул в колодец и махнул рукой. И всё повторилось сначала: снова мальчишка огрел ослика палкой, и тот, с трудом переступая ногами, пошёл от колодца, снова канат натянулся, и из колодца показалась бадья с водой, снова старик-водочерпий опрокинул бадью в корыто, и верблюды, толкаясь, полезли узкими мордами к воде, и снова, в который раз, ослик грустно побрёл обратно.
Тут справа вдруг грянул барабан, и высокий стройный светлокожий мавр, положив себе на плечи пастушескую палку, стал двигаться в нехитром танце в кольце обступивших его людей. Большинство мужчин были одеты в бубу7 и огромные тюрбаны, а на груди имели амулеты плоские кожаные ладанки, как объяснил доктор Легг, с зашитыми внутри благословениями святейших марабутов8.
Мистер Трелони, тронув доктора рукой, чтобы обратить его внимание, сказал ему про танцора:
Что-то он этим своим танцем явно изображает.
Ну, ясное дело что, ответил доктор Легг, тоже не спуская с танцора прищуренных глаз. Не иначе, как потерял своего верблюда и теперь ищет.
Тут из толпы к сквайру и доктору вышли капитан и Платон.
Еле вас разыскали, джентльмены, сказал капитан. Давайте возвращаться на корабль. Шлюпка ждёт.
Тут капитан замер на месте, а взгляд его стал удивительно насторожен.
А где наш юнга? коротко спросил он.
И тут доктор Легг ахнул и растерянно заозирался, а мистер Трелони со страшными глазами, подняв руки к голове, бросился куда-то, потом остановился, судорожно, рывками оглядываясь по сторонам, и побежал назад. Матросы, бестолково глядя друг на друга, почти одновременно рванули в проулок, потоптались там, заглядывая повсюду, и с испуганным видом вернулись к капитану.
Последний раз я его видел, когда он присел возле ослика, плохо шевелящимися губами произнёс доктор Легг: на нём лица не было.
Уилл! перекрывая шум торжища, что есть мочи закричал Платон. Уилл!..
И тотчас капитану показалось, что он оглох, потому что все окружающие его звуки пропали, а ещё ему показалось, что все люди и все предметы на площади замерли, застыв на своих местах: и мальчик-погонщик с поднятой на бегу палкой, и раб, с поклоном подающий своему господину стаканчик с чаем, и вода, текущая из бадьи в корыто, и даже верблюды, теснящиеся возле этого корыта с водой. И тут острая, невыносимая жалость пронзила капитана, холодком прошла по его спине, и, вспомнив счастливые глаза юнги Уилла, глядящие на него по-детски просительно, он застонал, как от боли.
Выхватив пистолет, капитан подскочил к старику-водочерпию, стоящему возле колодца, и рывком притянул его к себе за плечо.
Ты не видел здесь белого мальчика вот такого роста? спросил капитан у него по-английски, пистолетом показывая рост юнги.
Водочерпий смотрел на капитана застывшими в оторопи глазами и молчал. Платон быстро подошёл к ним и стал спрашивать то же самое на всех африканских языках, какие он только знал. Наконец, с пятого или шестого раза водочерпий ответил, что никаких белых мальчиков он не видел. Капитан отпустил его. Водочерпий со всех ног бросился бежать прочь. На белых людей уже настороженно, угрюмо косились. Шум возле них стал стихать, а окружающая их толпа, наоборот, стала угрожающе увеличиваться.
Нет, так ничего не получится, пробормотал капитан и громко скомандовал: Уходим!.. Быстро! Все за мной!
****
Глава 4. Где же ты, юнга?
Когда капитан вернулся из форта, он сообщил всем:
Майор Карнетт считает, что нашего юнгу похитили, чтобы продать в рабство Майор рекомендовал мне привлечь к розыску юнги одного туземца, своего осведомителя. Его зовут Лами́н Кроме местных языков он говорит по-английски и по-французски и знает здешние места Он будет нам полезен. Через него я уже пообещал выкуп за мальчика. Посмотрим, поможет ли это.