Не вырубить!
Стихи, объединённые одной обложкой
Андрей Саенко
Предисловие Сергей Георгиевич Антоненко
Фотограф PJeganathan
© Андрей Саенко, 2020
© PJeganathan, фотографии, 2020
Поэтическая летопись души
Стихотворчество сегодня не в моде. Правда, востребованы саркастические рифмованные отклики на злобу дня своего рода памфлеты или даже просто анекдоты в стихах, в стиле Быкова или Емелина. Не совсем потерян интерес и к экспериментам с поэтической формой, хотя, казалось бы, после изощрённого экспериментаторства прошедшего века что уж нового можно изобрести?.. Но всё меньше тех, кто решается по старомодному «излить душу», рассказать о себе самом, своих мыслях и чувствах, о своём восприятии вечного и мимолётного.
Постмодернистская ирония, кажется, разъела эту самую простую мотивацию творчества «поделиться заветным»; разрушила первичную форму авторского самосвидетельства «ego eimi» «я есмь», где «я» не абстрактная интеллектуальная единица, а реальный человек, проживающий свою жизнь в системе земных (исторических, географических, социальных, семейных, возрастных) координат и связей. Поэтому опыт Андрея Саенко, представляющего на суд читателей своего рода поэтический дневник повседневности, видится и примечательным, и в чём-то дерзновенным.
Нам довелось познакомиться с автором сборника в отроческие годы, на самом излёте советской эпохи; нашей дружбе три десятилетия. Уже тогда Андрей имел определённое поэтическое «портфолио», пробовал себя и в музыке. В дальнейшем, получив юридическое образование и став признанным специалистом в области права, он не забыл о художественном творчестве всегда сторонясь, впрочем, вхождения в сферу профессиональной, или околопрофессиональной, литературной/музыкальной работы, не примыкая к группам, течениям или «тусовкам».
Благодаря этому Андрею Саенко удалось сохранить в своих текстах (а он выступает и как публицист) некую «досуговую», эссеистическую интонацию; избежать натужности и выспренности. Иногда, впрочем, у него заметен пафос, кажущийся несколько декларативным, «не до конца прожитым». Такова особенность ментального и духовного мира нашего поколения, «застигнутого сумерками» (М. Павич), попавшего в зазор между мирами и так и не выработавшего адекватный собственный язык для разговора о Высоком.
Лучшие стихотворные зарисовки Андрея Саенко это именно поэтические эссе, не чуждые здоровой и трезвой самоиронии, не претендующие на презентацию окончательной истины или на некий императивный драматизм: «Желаю созидать с собой в ладу, / Другим шуметь и споря не мешая». Впрочем, рефлексия автора по поводу собственного творчества двойственна. В одном стихотворении соединяются и смиренное признание, что «моим стихам нет места на Великой книжной полке» и страстное желание «просто поделиться этим чудом, / В котором от меня совсем немного».
Андрей Саенко чувствует свою причастность к мистериальной «алхимии стихов» и к древнему таинству Слова, которое способно воскрешать, возвращать из бездны отчаяния: «Когда вы решите, что это конец!, и отчаяние / подскажет, что нечего делать, а только тонуть, / тоните в Словах, в их смыслах и в их звучании, / и путь ко дну превратится в обратный путь». Одно из самых исповедальных стихотворений сборника не без иронии озаглавлено «Болтун». А речь в нём идёт об очень серьёзном об онтологической, бытийственной роли Слова: «В словах родился и живу я, / И сила в них, и западня: / Я говорю я существую, / Не говорю и нет меня».
В сегодняшнем мире словесный поток замутнён, искажён информационным шумом, избыточностью и необязательностью сообщаемого: «Боже мой, как много лишних букв, / Лишних рифм, сравнений, оборотов». В силовом поле «Всемирной паутины» обесцениваются любые истины: «Безликий пост в безликом интернете, / Где даже чудеса и те мельчают». Андрей Саенко не рядится в тогу мудреца или в милоть пророка и не предлагает универсального рецепта спасения; его собственная стратегия заключается в верности простым и вечным основаниям бытия: «Родина, Свет, Россия, Господь, История, / Мама, Семья, Ребёнок, Родные, Дом».
Семья занимает ключевое место в системе ценностей автора сборника. Семейная тема разрабатывается им в нескольких регистрах, на разных уровнях. Это и глубоко личностно окрашенные строки, передающие отцовское любование сыном или искреннее уважение к родителям жены (стихотворения «Максиму», «Золотая свадьба»). И дневник-хроника совместных географических «открытий», впечатлений полученных в ходе семейных путешествий. И философические наблюдения о совместном бытии мужчин и женщин в нашем мире: «Женщина сродни секундной стрелке, / А мужчина стрелке часовой».
Кстати, процитированное стихотворение («Стрелки») открывает ещё один значимый аспект поэтических опытов Андрея Саенко. Это рефлексия по поводу феноменальной природы времени природы, в которой переплетены объективное и субъективное начала. Продолжая характерную для русской поэтической школы традицию, автор во многих стихотворениях обращается к сезонным явлениям природы в основном на стыке зимы и весны «прочитывая» их как метафоры явлений социальных и психологических. «Поколенческие» размышления (стихотворения «90-е», «Вот идёт паренёк, для которого я уже старый») и подступы к осмыслению истории соседствуют в сборнике с самоанализом, повод для которого собственные дни рождения (уже само возрастание числового значения каждой новой даты способно породить немало дум, не правда ли?).
Можно назвать ещё немало тем и сюжетов, которые осваивает Андрей Саенко. (Кстати, его профессиональная деятельность юриста получила минимальную поэтическую разработку лишь в «Зарисовках с натуры из АСгМ». Наверное, есть тому причины). Отметим главное: в эпоху, когда поэзия маргинализируется, культурологически важной миссией становится поддержание духовной эстафеты творчества. Не менее значимо и сохранение в «великом и пространном» современном информационном море нравственных ориентиров маяков, помогающих удержать курс в своём жизненном плавании. Пожелаем Андрею Саенко вдохновения и стойкости, чтобы нести и передать далее дерзновенно подхваченную им эстафету, и зоркости взгляда, чтобы всегда различать луч путеводного света.
Сергей Антоненко,
культуролог, религиовед,
главный редактор журнала
«Наука и Религия»
Андрей Саенко, март 2019 года
Вместо эпиграфа1
Когда не боишься работы
И гонишь постылое «ляг!»,
Родятся различные всходы
На самых различных полях.
Читаю анонс к своим виршам:
«Юрист, публицист, музыкант»
И нос поднимается выше,
И губки сплетаются в бант.
Не вырубить!
Алхимия
Я буквы в слоги соберу,
Я слоги выстрою словами,
Не чтобы заблистать меж вами
Или прославиться в миру.
Из этих слов я возведу
Стиха классического строфы,
В самоповторах катастрофы
Рифмуя радость и беду.
Вот так в алхимии стихов
Переставляю как пятнашки
Я букв потёртые костяшки
Из самой глубины веков.
Бесплоден поиск новизны,
Но превращение поэта
Овладевает мной при этом
Сильнее комплекса вины.
16 мая 2018 года
«Уже не важно, штиль или штормит
в Крыму теперь всегда открыты двери,
достроен мост! вовсю горланят СМИ,
Владимир Путин сам его проверил!»
А я спешу о том поведать вам,
что тоже важно, в некотором плане:
вчера подняли купола на храм
святой Анастасии в Тёплом Стане.
Вот сваями уходит мост на дно.
Вот купола взмывают в неба сини.
И нам не очевидна связь меж ними,
поскольку это, в сущности, одно.
9 января 2018 года
Не стоит ожидать, что лёгким будет год,
Вошедший понедельником в веселье:
В нём день начала офисных работ
В кровавое случился воскресенье,
А как хотелось всё наоборот!
Сочи-Адлер
Сочи Адлер одно из двух.
Море в небе. Небо до плеч.
Шум прибоя укутал слух
В этом месте недолгих встреч.
В слове Сочи советский дух.
В слове Адлер немецкий вкус.
Шум прибоя укутал слух
В этом месте непрочных уз.
Осень здесь уходит зимой,
И весна приходит зимой.
В рюкзаке самолёт домой.
Я твоя. Ты моя. Я твой.
Сон мой в пальцах песком, что сух,
Не течёт ли, тело обрёл?
Сочи Адлер. Одно из двух.
Нечет, чёт ли? Решка ль, орёл?
О-
чи
Ка-
мер.
Со-
чи.
Ад-
лер.
Аэропорты
А я люблю аэропорты!
Люблю встречать и провожать,
И обниматься по прилёту,
И, провожая, руку жать,
И видеть, как другие рядом,
Касаний значимости вняв,
Впиваются голодным взглядом,
Как я в тебя, как ты в меня,
Как, скрытым чувствам потакая,
Спешит к груди прижать рука,
И в ней энергия такая,
Что с лишком хватит на века
На все на свете самолёты,
На ждать, встречать и провожать,
Чтоб, расставаясь, руку жать
И обниматься по прилёту.