Это у меня практически боевое ранение! Долг, отданный Родине! напыжился отец.
Лысеть он стал сразу после армии. По его словам облучился, загорая на крышке шахты межконтинентальной ракеты с ядерной боеголовкой.
Переезд был перекрыт шлагбаумом.
Значит так, щеглы неоперившиеся, глядя на проносящийся мимо поезд, поучал отец, смотрите по сторонам, может, что где плохо лежит. Тогда уж не плошайте, хватайте сразу и волоките в машину.
А что там может лежать? простодушно спросил Пашка.
Что угодно, это же оплот цивилизации в наших прериях, райцентр. Видишь, тут даже поезд ходит, переезд открылся. На дальней станции сойду, трава по пояс, запел отец, посылая машину вперед. Сойду в траву, как в море, босиком.
Только не будьте дикарями, поучала, кутаясь в душегрейку, мать, заборы не тащите, а то с вас станется, вздохнула и вытерла глаза уголком платка.
Я вас здесь высажу, машина остановилась напротив хлебозавода. Пойдете прямо, на площади найдете машину. Понятно?
Так точно, надрессировано ответил я.
Присматривай за братом, напутствовала мать.
Держите хвосты пистолетами, добавил папаша и УАЗ умчался к площади Ленина.
Мы не спеша пошли по улице, ныряя в тень деревьев и присматриваясь.
Кран, первым заметил брат.
Я оглянулся по сторонам. Никого не было, а водителям редких машин мы были не интересны. Попинал торчащую из земли трубу, открутил вентиль. Напились.
Вкусная вода.
Такая же, как у нас, не согласился я. Наша даже вкуснее.
Трубу не украдешь, рассудительно поправил очки брат.
Вентиль можно скрутить, пассатижами, когда-то украденными из комбайна, я свернул гайку, еще раз оглянувшись, сдернул вентиль и спрятал в карман.
Ловко мы, восхищался Пашка. Просто шли и нашли, как гриб!
Угу.
Батя будет рад, брат подобрал четвертинку кирпича и спрятал в висящую через плечо объемную холщевую сумку.
Угу.
Незаметно дошли до площади. Остановились, разглядывая Ленина, указывающего «правильную дорогу». От крашеного в желтое универмага нетерпеливо посигналил УАЗ. Вздрогнув, мы кинулись к машине.
Где вас носит, пострелята? зло спросил отец.
А мы думали начал Пашка.
Вы думали? Не смеши мои штиблеты. Значит, дело такое, родитель понизил голос, надо будет добыть козла
Чего добыть? не понял я.
Кого! папаша смерил меня долгим взглядом. Мамка ваша, овца, козла себе присмотрела. Понятно?
Мы молчали, переваривая.
Какого козла? наконец спросил я.
Обычного козла, только козу, ясности не прибавилось.
И семеро козлят? осторожно спросил Пашка.
Правильно мыслишь, отец потрепал его по кепке, прикрывающей белобрысую голову, но несвоевременно. Пока нам и вас хватит, козлята Начинать надо с козы. Короче, не перебивайте отца! Сейчас я сдам вон туда, узловатый палец указал на проулочек между универмагом и деревянной хибарой. Влад, ты выскакиваешь и помогаешь мамке затянуть козу. Потом садишься спереди и мы едем домой, как ни в чем не бывало.
А мне что делать? спросил брат.
Тебе, вахлаку, заткнуться самому и помогать заткнуть козу.
УАЗ сдал назад. За хибарой была небольшая вытоптанная лужайка, по которой мать тащила упирающуюся козу. Я выскочил и начал помогать. Вдвоем заволокли добычу в машину, назад. Я сел на переднее сидение и УАЗ рванул, как спугнутый заяц. Похищенная попыталась кричать.
Валь, заткни ее! нервно сказал отец, зыркая по сторонам.
Как? растерялась мать.
Как хочешь!
Мать начала гладить зверя, приговаривая:
Коза-дереза, шерстка шелковая, рожки острые
Коза заблажила пуще прежнего.
Козлятушки-ребятушки, ваша мамка пришла, молочка принесла
Паш, сними кепку и заткни ей глотку! заорал отец, останавливаясь перед закрытым переездом.
Кому? не понял брат.
Козе, баран!!! Не Вальке же!!!
Пашка неуверенно снял кепку с накладными кудрями и боязливо попытался засунуть в пасть.
Что ты трясешься?! закричал отец.
Укусит
Как она тебя укусит?! Это же травоядное!!!
Мало ли
Суй!!! УАЗ проскочил рельсы и запрыгал по колдобинам.
А-а-а-а!!! заорал укушенный Пашка.
Что ты? испугалась мать.
Укусила-а-а!!! брат залился слезами.
Укусила-а-а!!! брат залился слезами.
Коза поддержала завыванием.
Заткнись! материнская оплеуха заткнула Пашку. И ты тоже заткнись! рывок за рога лишил голоса козу. Я вас выдрессирую! мать сняла жалостливую маску и вернулась к привычной вспыльчивой мрачности. Удушу, падлы купоросные!
До самого поворота на Горовку мы ехали молча.
Валь, зачем тебе коза? свернув на родную дорогу, нарушил молчание отец.
Вить, она так жалобно на меня смотрела Глаза такие добрые Не то, что у наших волчат. Молоко опять же.
Молока с нее не ахти, закурил «Приму» папенька, как и у тебя мозгов. Кормить животное чем будем?
Небось прокормим. Сена выпишем, соломы привезешь. Она даже полынь жрет, я помню, у нас в детстве была похожая.
Если полынь задумался, можно в огороде с краю да на задворках привязывать, чтобы бурьян поела, а то косу портить жалко.
Видишь? обрадовалась мать. Будет польза.
Все относительно, «бычок» полетел в форточку, кому польза, а кто-то без козы остался, ха-ха-ха, громко захохотал, испугав пленницу. Отсмеявшись, затянул:
И снится нам не рокот космодрома, не эта ледяная синева. А снится нам трава, трава у дома, зеленая, зеленая трава.
Под веселое пение УАЗ допрыгал до деревни.
Если вас кто спросит начала говорить мать.
А кто нас может спросить? испугался Пашка.
Не перебивай! Кто угодно, хоть Моргуненок твой. Всем говорите, что козу купили.
Подозрительно получается, поскреб лысину отец. Коз в районе мало это раз; никто не покупает козу, если есть корова это два.
Тогда говорите, что Владу для лечения козье молоко прописали, а козу бабка Дуня отдала. Никто же не проверит.
Толково, одобрил отец, так всем и говорите, опездолочи. Сами добыли что-нибудь или все за батькой прячетесь?
Вот, я показал вентиль.
В хозяйстве сгодится. Все?
Кирпич, робко показал брат.
Кирпич, хмыкнул отец. Сам ты кирпич. Не ахти.
Ты же говорил, что в хозяйстве все сгодится, обиженно надулся Пашка.
Сгодится, главное, что не в убыток. Ладно, оставь, скажешь училке, что у тебя камень из почки вышел.
Как вышел? не понял Пашка.
Дерево, натуральное дерево, присвистнул отец. Я тебе потом объясню, а то все равно забудешь.
Вить, не свисти, денег не будет! дополнила мать.
Пока она нянчилась во дворе со скотиной, мы, под чутким руководством отца, готовили в сарае «козлятник».
С другой стороны, развалившись на табурете, курил отец, коза в хозяйстве тоже не лишняя. Молоко, загибал палец, сыр, мясо засолить можно, из шкуры пошить что-нибудь ширпотрепное. Женщину заменить может, как у Робинзона Крузо, хотя вам еще рано про это. Или тигра подманить можно
У нас есть тигры? боязливо оглянулся Пашка.
У нас есть бараны, родитель метко выщелкнул окурок в оконце на навоз, и они сейчас передо мной, ха-ха-ха, захохотал, перепугав курей. Как ты приколачиваешь? заорал на меня. Сильнее бей, утконос гамбургский, не бабу по жопе хлопаешь!
Я начал стучать сильнее.
Вот так, как строитель коммунизма! отец достал из кармана «четверку» «Пшеничной», свернул ей голову, выпил из горлышка. Главное в жизни, это труд, назидательно поднял палец вверх. А в труде главное чуткое руководство, схватил себя за челюсть, словно Гамлет череп Йорика. Покачав головой, отпустил челюсть и сказал: Нормально, отсюда не выскочит.
Витя!!! влетела мать. Коза!..
Чего там? поспешно спрятал недопитую бутылку.
Коза!.. мать всплеснула руками.
Да что стряслось?! отец неохотно встал с табурета.
Коза на крышу залезла!
Какую крышу? не понял он.
На дом
Шутишь? выскочил из сарая.
Мы кинулись следом. Коза стояла на плоской крыше кухни, возле печной трубы.
Как она там оказалась? почесал лысину отец.
Я хотела ее в огород, а она вырвалась, на бочку скок, на мастерскую скок, а оттуда на дом.
Ме-е-е-е, громко подтвердила коза, нагло глядя на нас.
Валь, ты очумела?! Ее же с дороги увидят!
Ме-е-е-е! коза подошла к краю крыши, начала бить копытцем.
Серебряное копытце, вспомнил диафильм Пашка и подставил кепку, ожидая монет.
Серебряное корытце, передразнил отец.