Риск благородное дело, говорят в России. Ты этого не поймешь. Уж если я взялся за это дело, то останавливаться не в моих правилах. К тому же мои соратники, члены подпольного московского правительства, благословили меня на это мокрое дело. Нам здесь, на этом миниатюрном рынке, места мало, тут не разойдешься. Что такое двадцать палаток? Чепуха. Да и те скоро могут разориться. Мы то выжимаем из них все соки. Вон я встречался с коллегами, так у них знаешь, какие суммы фигурируют? Нет, не знаешь. Там прибыль исчисляется в сотнях тысяч долларов, а мы что, рыжие? Почему бы нам ни овладеть Москворецким рынком? И даже если мы подчиним себе этот рынок, все равно не сможем так разбогатеть, как нефтяные короли, руководители банков, заправочных станций. А потом этот Халилов форменный дурак. Да он и писать не умеет. Дома два класса окончил, а здесь в Москве диплом кандидата наук купил. Неграмотный бирюк кандидат наук. Я ему снесу голову, либо он мне. А ты готовься на связь с минтами, а потом и с прокурором Дупленко.
Тимур, я послал двух людей в другой город за девушками. Они завтра должны быть здесь. Тамила придет к тебе в номер, а там
Не нужен мне никто. Я должен быть сосредоточенным как никогда, дело слишком серьезное. Если знаешь, вернее, предчувствуешь, что проиграешь, и твой труп будет валяться среди торговых лотков, никакая баба не нужна. Мне однажды гадалка сказала: на площади будешь валяться задолго до восхода солнца, твои друзья будут смотреть на тебя с балкона, но никто не спустится вниз, чтоб оказать тебе помощь. Каждый из них станет мечтать, как бы захватить власть.
Тимур, возможно, ты прав. Ты должен победить, а после победы, устроим пир. Снимем сауну на четверых. Я с нетерпением жду момента, когда смогу погладить свою блондиночку по запретным местам, сказал Борис. Выпить хочешь? А тому, что сказала, не придавай значение, они зарабатывают деньги.
Ничего не хочу. Я и сам не знаю, чего я хочу, сказал Тимур. Хотя, давай кофе. Все равно в эту ночь я не засну. Надо все тщательно продумать. Ты завтра отправишься к прокурору, а потом к минтам, что дежурят на Москворецком рынке. Отдашь им по пятьсот долларов с условием, что их к моменту закрытия рынка там не будет. Я завтра жду твоего сообщения. У меня народу мало. Моя группировка еще не совсем окрепла.
Так подожди. Завтра, или после завтра должны вернуться Сосо и Дима. Дима парень богатырь. Если он тебе понравится бери его к себе, он, мне кажется, не продаст. Это бывший работник милиции.
Я подумаю над этим вопросом, сказал Тимур, выпивая вторую чашку кофе без сахара.
Тимур плохо спал в эту ночь, все составлял планы захвата рынка. Он ринулся в разведку в пятницу вечером. Но ничего не удалось выяснить. Когда Тимур со своими немногочисленными сообщниками явился на рынок, руководители Азербайджанской группировки уже смылись.
Когда они уходят? стал спрашивать он у сторожа.
Моя не знает, ответил сторож азербайджанец. Они могут уехать после обеда сразу, а то и поздно вечером. А когда наступает рамадан, они и вовсе не приходят.
Какой тебе рамадан? это же бывает только осенью. А директор рынка где?
Он у себя на кабинет.
Тимур зашел к директору рынка Петрову и стал выяснять его отношения с Халиловым.
Если Халилов отправится в Азербайджан на похороны своего дяди и раздумает возвращаться в Москву, тогда я стану главным. Не будешь ли ты возражать против моей кандидатуры?
Я, что я могу сделать, это не в моей власти.
Ты не темни. Говори: да или нет.
Конечно, да, только
Ты остаешься директором рынка, этот вопрос я решу на сходке с моим руководством. Ты будешь руководить формально, а моя группа отныне отвечают за твою безопасность и жизнь. Только не вздумай проболтаться раньше времени: второпях сказанное слово может тебе стоить головы. Ты понял меня?
Понял, конечно, понял, как же не понять простую доходчивую речь? Благодарю вас, господин Тимур, и хочу надеяться, что все будет хорошо в наших взаимоотношениях, лепетал директор рынка Петров, складывая руки. Ах ты, Боже мой, что я вижу: у вас голова не поворачивается? И давно это у вас? Я могу рекомендовать хорошую массажистку. Она сделает все, как надо. Сперва она сделает массаж, потом вы ей и это будет такой кайф, такой кайф, передать трудно.
Пусть приходит, но не раньше восьми, согласился Тимур.
Пусть приходит, но не раньше восьми, согласился Тимур.
Боюсь, что никто не согласится приходить так поздно. Если только на всю ночь, но там цена другая.
Скажешь: пятьсот долларов за ночь. Надеюсь, этого хватит.
Попытаюсь уговорить.
В тот же вечер к нему в номер постучала массажистка, лет двадцати Зинаида Левинская.
Разденьтесь до пояса, потребовала она, и ложитесь на диван.
У Зины были нежные ладони, мягкие пальчики. Она делала массаж спины и рук от кистей до предплечья. Уже после третьего сеанса он почувствовал улучшение.
Послушай, детка, помассируй мне низ живота. Сто долларов массаж.
Хорошо, сказал Зина. Надо немного приспустить штаны и лечь на спину.
Тимур повиновался. Когда она начала водить ладошкой ниже пупка, он сказал:
Ниже, пожалуйста.
Хулиган. Ну что ж, я могу и ниже. Ого, тут есть что массировать, но здесь нужен другой массаж. Прибавьте еще сотню и
Давай, только живее
Массаж Тимуру понравился. Массажистка приходила каждый день к восьми. Она исполняла роль массажистки профессионально и с энтузиазмом.
9
Москворецкий рынок был когда-то на окраине города и занимал небольшую территорию. Сюда приезжали колхозники из ближайших деревень Подмосковья со своей сметаной в алюминиевой посуде, привозили очень вкусную соленую капусту, вымоченную в деревянных кадках и, конечно же, картошку. Но город постепенно разрастался, а когда мэром столицы стал Лужман, сотни тысяч жителей юга, представители разных национальностей, включая и турок, лавиной хлынули в Москву.
Вокруг рынка стали застраиваться дома повышенной этажности, зазвучали голоса выходцев из юга абхазов, грузин, таджиков, азербайджанцев, калмыков и даже таких, о которых никто не мог сказать, кто они такие, откуда приехали. Они вели себя довольно свободно, общались на своем языке и даже вытесняли русских из очередей в крупных магазинах.
Москворецкий рынок, как и остальные рынки Москвы, не мог обойтись без кавказцев, он ждал их, как сухая почва дождя.
И кавказцы вскоре появились. Они заполонили рынок мандаринами, апельсинами, хурмой, гранатами и другой экзотической продукцией, которую можно было у них купить, но никак не вырастить в Подмосковье. Они хоть и составляли конкуренцию, но все же, уживались с местными продавцами, избегая конфликтов, а чтобы оккупировать как можно больше лотков, хорошо платили администрации рынка.
Как только пал коммунизм, хозяевами рынка стали азербайджанцы.
Жалкие строения, сколоченные наспех из толстых досок и покрытые шифером, казалось, дышали на ладан. Они неоднократно возгорались от замыкания электропроводов, а зимой от всяких нагревательных приборов. Работники пожарной службы здесь грели руки, вернее набивали карманы, задолго до наступления свободной торговли.
Совсем недавно, в конце двадцатого века, были построены и заселены огромные жилищные массивы на Юго Западе столицы. Город простерся до кольцевой автомобильной дороги, за которой начинались Битцевские пруды.
Москворецкий рынок начал задыхаться от покупателей. К маленькой территории рынка стали пристраиваться торговые палатки, реализующие продукцию для строительства. Строительные материалы довольно сильно потеснили продовольственную часть рынка.
Тимур со своей бандой долго готовился к генеральному сражению с азербайджанской мафией, чтобы контролировать хотя бы часть рынка, но на штурм все не решался. Не хватало уверенности в своих силах.
Борис навестил прокурора Южного административного округа Дупленко и стал консультироваться с ним по поводу предстоящей операции по захвату рынка, если не полностью, то хотя бы половину его территории.
Дупленко внес ряд корректив в сценарий захвата и согласился на определенных условиях присутствовать на переговорах о разделе сфер влияния.
И вот, в одну из суббот, в семь вечера, группа молодчиков во главе с Тимуром, подошла к центральным воротам рынка. Когда дежурный, вооруженный пистолетом, стал вешать массивный замок на ворота, Самалай Габрия схватил дежурного за руку и сказал:
Подожы, нэ торопись. Ми из Баку. Нам нужэн Халилов Аслан оглы, у нас к нему дэло.
Дежурный вставил дужку замка в ушко ворот, чтобы запереть их и после этого намеревался доложить Аслану; он имел такой приказ хозяина, но Самалай приставил ему дуло пистолета к виску.