Нет, он не плакал, слез не было, он стонал. Стонал, как от боли:
Столько людей Лучших из лучших
Отец посмотрел мне в глаза, матери, всем присутствующим и сказал:
Надо идти. Медлить нельзя. Цепочку нужно восстановить. Пекло потеряет чутье, если направим его по ложному следу.
Мужчины молча смотрели в огонь.
Незнакомец осевшим голосом прохрипел:
Вернуться в Мегаград верная смерть.
Может, стоит переждать? Уйти на дно? предлагали мужчины у костра.
Отец упрямо твердил:
Мы не можем оставить норы без медикаментов. Энергия тоже на исходе. А зима приближается.
Все это мы знаем, Раймонд. Но некому идти. Кто-то ранен, кто-то стар, а кто-то просто душой не готов.
Я пойду, сказал отец.
4. Развалины
Не беда, что в нашем прайде слишком много стариков и старух. Они не ищут полезностей на развалинах, шутят, что сами стали «развалинами», богатство которых воспоминания.
Будущее маразм по сравнению с тем, что уже никогда не вернешь.
Когда случилось Ядерное Недоразумение, старики были еще в расцвете сил и здоровья. Они успели привести в порядок кусочек незараженной зоны.
Спасибо им за расчищенную территорию, углубленные тоннели, уютные норы, воду и свет!
По вечерам старики собираются у костра. Мы присаживаемся рядом и слушаем разговоры, в которых узнаем историю расколотого мира. В нем творили художники, режиссеры, ученые, великие музыканты и рэперы.
Вся история Мегаграда связана с «развалинами».
Хочется отдельно рассказать о каждом.
Кеклус
Он наш руководитель, «президент», вождь, хранитель Карты.
До войны Кеклус был главным пожарником и вахтером секретного филиала академии Даммера. Во время экстренного погружения в бункеры ему пришлось взять на себя руководство по уничтожению некоторых стратегических разработок, с чем он отлично справился: замуровал и затопил все академические лаборатории.
Мой отец, мама и остальные ученые во время удара находились в изоляционных бункерах. В случае глобального поражения Кеклус должен был привести в действие газовую камеру, чтобы мозги выдающихся ученых не достались врагу.
Но Кеклус не сделал это.
«Рука не повернулась», так он объяснил, почему все мы живы.
Не выполнил главное задание. И оказался прав.
Персонал спасся в верхних отсеках, но важнейшие проекты пропали навсегда. Жаль, конечно, там было много ценного, но враг захватил Мегаград, и разработки помогли бы террористам захватить весь мир.
К сожалению, тогда никто не знал, что во всем мире после ядерного удара уцелел лишь этот инвестиционный центр.
Когда люди вышли из бункеров, Кеклус стал руководителем прайда. Он не позволил растащить оборудование из отсеков, где оно окончательно погибло, заваленное селем.
Зато у него была Карта. Он сохранил ее в своей голове, и мы отлично справились с пробоинами в генераторе. Теперь у нас есть свет. И даже библиотека.
Соседи называют нашу зону «мозгом окраин». И не случайно. Костяк прайда составили студенты, которых с первых курсов правительство подключило к разработкам передовых технологий.
«Лучшие из лучших, умнейшие, гениальнейшие», так называли ребят из этой группы. Но что они могут изменить в разрушенном мире без специального оборудования?
Кеклус особо гордится светящимся рекламным полотном, который сохранил с довоенных лет:
«Искусственный интеллект Mitsubishi Electric создает современное состояние техники».
Этот яркий плакат единственное украшение зоны изгоев. Жаль, что Кеклус не замечает, что он давно истрепался на ветру.
Тетушки Эли
Кроме ученых и вахтеров уцелели другие люди из секретного проекта.
Эли-1, Эли-2 и Эли-3 клоны выдающейся женщины, которая создала Мегаград, рассчитав алгоритм вечного города.
Ее имя Лота Фейкер. Они вместе с мамой и отцом учились в академии, разрабатывали важные конкурсные проекты. Но все разработки похитили мракобесы, а Лоту подвергли ужасной казни.
Кеклус обнаружил в секретном бункере Лоты девочек-клонов. Трехлетние очаровашки стали его дочками, но, как все недоработанные по тем временам клоны, малышки не успели подвергнуться парамодернизации и быстро состарились.
Им под тридцать. Но седые волосы, лица, изборожденные глубокими морщинами лишили их права на полноценную молодость.
В душе они до сих пор озорные задорные девчонки. У них отменные мозги. Они, как Лота, могли бы стать гениальными учеными, жаль, что учиться им не пришлось.
Говорят, у них что-то не так с зеркальными нейронами. Они словно рыбки, синхронно повторяют жесты и фразы друг друга.
Кеклус пытался отучить их от этой смешной привычки, разлучал надолго, держал в разных камерах в изоляции, одевал в разную одежду, но девчонки, возвратившись к костру, еще больше тянулись друг к другу, и синхронизация возвращалась.
Он говорит, что они похожи на черепах, всегда смотрят в одну сторону, и понимают друг друга без слов.
В свое время Лота Фейкер была непримиримым борцом с мраком и отчаянной феминисткой. Старушки Эли по сей день держат флаг прародительницы и не сдаются.
Трансляции из Мегаграда приводят старушек в неистовство:
«Рождение мальчика благословение свыше!
«Девочка несчастье семьи!»
Закройте уши, девочки! ругаются они.
Не слушайте, не верьте женофобам!
Разве такое можно слушать?!
Старики у костра обычно смеются в ответ, перемигиваются и не позволяют фемкам отключать новости из Мегаграда.
«Разве сурны, закутавшие женщин в саваны, были не правы? Страны, где символом красоты стало обнаженное тело выродились, доказав тем самым пользу правильноверного образа жизни».
А, что, дамочки, не так? Кеклус прибавил громкости.
Динамик задребезжал:
«Юные, не обрезанные муззии! Дорого, но престижно!»
«Женское обрезание экономит воду. Лишь оно главное условие супружеской верности и благополучия отечества!»
Ты только послушай этот бред! закричала Эли 2.
«Прикосновение муззии есть прикосновение грязи».
Девочки, закройте уши! не выдержала Эли 1.
«Без обрезания женщина уподоблена подростку, ищущему не супруга, а шаловливых пальцев».
Ну, все! Хватит, Кеклус! Выключай! закричали тетушки хором.
«Достойное развлечение истинных вернаков!
Верхом благочестия супруга считается собственноручно исправленная жена».
«Непотребная вещь»? «Несчастье семьи»? закипали старушки.
«У правильной музии нет права на ревность.
«И каждый благоверный получит 300 гурам со звездами в глазах».
Кеклус обожал поиграть с клонами в догонялки. Они взялись за руки, и оттеснили его к костру. Получилось горячо.
«Кастрация, как и лоботомия, умерщвляет 80% мозга. Зато после смерти, на радость пророкам, благочестивая муззия превратится в невинную гурам!»
Штанина Кеклуса задымилась. Но он не сдавался.
«От женщин зараза. Женщины источник чумных блох, вшей, проказы».
Старушки подпрыгивали, пытаясь выхватить степфон из высоко поднятых рук, а Кеклус не замечал, что горит.
«Женщины причина сумасшествия. Чем меньше женщина оскверняет дыханием воздух, тем меньше зараженных. От мандовошек спасет лишь саван».
Добропорядочные муззии на деле дешевки и проститутки, с этими словами Эли-1, выхватила степфон и спрятала в карман.
Отдай! подступил к ней Кеклус.
А ты не троль! ответили хором Эли.
Мы должны знать, что у врага на уме! оправдывался Кеклус, отрывая выжженный край штанины.
Мы знаем!
Старый Кейс
Его прозвали так за то, что ни на миг не расставался с найденным сокровищем. Что хранилось в чемоданчике, неизвестно, потому что пароль Секретный Кейс не знал, а взломать титановую крышку не смог ни топор, ни ломик.
Дедуля Тропос
Тропос наш казначей. Когда-то он был финансовым инспектором, поэтому ему поручили самую важную миссию в норах.
Он занимается распределением найденных сокровищ, еды и топлива. На его носу не понятно для чего красуются очки с выбитыми стеклами, под мышкой он таскает толстый журнал. Не любит степфонов записывает бухгалтерские расчеты от руки.
Мама
Люблю ее голос. Звоню к ней часто. Она в последнее время приболела, нужен уход, но рядом с ней наши друзья и Малыш. Они присматривают за ней.
Мама заболела после вылазки в дальние туннели.
Группа попала в район зыбучих песков. Эта зона еще не была отмечена на карте. Из-за взрыва глубоко под землей образовалась полость, которая постепенно проглотила все живое в округе.