Вызвав к жизни сначала всё то исключительное, что море, подобно волнам, вздымает в душе человека, Поэт готов уже войти в состояние благостного умиротворения, в котором сможет он лучше почувствовать и принять таковую от моря интерцессию14. Дальше он (Поэт) определяет направление развития поэмы и её духовную составляющую, всю земную эволюцию вокруг моря совершающуюся как некое торжественное шествие вокруг жертвенника. Далее, говоря о своей собственной роли в данном начинании, [] он приветствует деятельное участие Моря в этом сотворении мира.
Вторая часть, Строфа15 [] вводит поочередно на вызванной к жизни воображаемой сцене, составленной, в виде полукружья, из приморских городов, портовых строений и выходящих к морю рыбацких предместий, восемь фигуративных представлений человечества []
Третья часть, Хор, объединяет в едином порыве и в нераздельном голосоведении всё это ликование рода человеческого в честь Моря. В конце концов, это ликование сочетается с Морем, понимаемым как могучая деятельная стихия и как источник всякого познания [] Наконец, коллективную рецитацию во славу Моря сменяет широкогласное вступление толпы, дирижируемой Поэтом, вновь занявшим место Хормейстера [] Образ человечества, шествующего в направлении наивысшей участи своей.
Последняя часть, Посвящение, освобождает Поэта и возвращает его к самому себе, дабы он довел дело своё и весь народ свой к их наивысшему достижению16
Таким образом, я хотел довести до предела, за которым нет человеческих слов, это тайное предназначение человека [], чтобы шагнул он за границы преходящего мироустройства. Репризой высоким смыслом исполненного речения, высочайшей волной уносимого по бескрайним просторам моря [] таковым для меня был бы ответ этому измельчанию человеческому, этому весьма пассивному нигилизму и этому действительному отречению человека от своего земного предназначения, которыми стараются вымостить путь для нашей материалистической эпохи. Будь я физиком, я примкнул бы к Эйнштейну и к Единству и Континууму против «квантовой» философии случайности и дискретности. Будь я метафизиком, я бы с радостью принял иллюстрированное пояснение мифа Шивы17.
Поражает масштаб видения автора этой поэмы о Море: перед нами, в зыбкой дымке над бескрайней водной пустыней, встают и сменяют друг друга дивные миражи смутные контуры навсегда ушедших цивилизаций Эриду и Ур халдеев, Вавилон, и далее Финикия, Эллада, Рим! Их руины и священные обломки, словно по-волшебству, оживают и вновь обретают прежние величие и блеск, соединяясь в улицы великих городов, по которым движется к Морю нет, не «толпа» (foule у Сен-Жон Перса), а само Человечество, обретшее, наконец, свою внеисторическую завершенность и надвременность мифа. Но здесь нет ничего общего с трагизмом «распятых вечеров» Верхарна, который на рубеже веков создавал свои величественные картины конца мира и обреченного на смерть Человечества18 напротив, перед нашим умственным взором предстает счастливый Альянс живущих морем народов общность Дружников и рожденных морем героев. Море у Сен-Жон Перса не только объединяет народы от Америки до Китая, через Средиземноморье, Малую Азию, Ассирию, Халдею и полуостров Индостан но и является источником Знания. Это «темное» (тайное) знание древних народов и есть тот камень порога (la pierre du seuil у Сен-Жон Перса), занесенный песками времени, отринутый современной материалистической цивилизацией, извращающей и убивающей в человеке его природность, рвущей его первобытные связи с космосом, возвращение к которому, sit venia verbo, звучит как лейтмотив поэмы. Непрерывность текста, которую Сен-Жон Перс создает, используя весь свой богатейший арсенал поэтических и лингвистических приемов и средств, не предлагает читателю хоть сколь-нибудь различимый выход. Можно сказать, что все творения (от Антильского цикла и до последних Песни равноденствия и поэмы Сушь) есть одно произведение, континуум, характеризуемый замкнутостью и текучестью (пески Анабазиса текучи и амбивалентны как море в Ориентирах/ Amers). Сен-Жон Перс неутомимо ищет. Цель его поиска реституция, возвращение словам их исконных (примордиальных) смыслов и значений. В этом отношении он, конечно, «против» современных ему экзистенциалистов, для которых всё в этом мире, и даже такие понятия как смерть, было лишено всякого значения (ср.: смерть матери и отношение к этому событию героя в Постороннем Альбера Камю). Таким образом, поэзия для Сен-Жон Перса это и достовернейший способ познания мира и modus vivendi человека, открытого Космосу и наиболее полно (героически) проживающего свою земную жизнь. К тому же, он постоянно соединяет, словно в магической плавильне, Красоту и Удовольствие, как бы невзначай, по воле случая, создавая пленяющие воображение образы. Читая Сен-Жон Перса, кажется, что не существует в его творении ни одной само-малейшей вещи или явления, которые нельзя было бы проверить любому заинтересованному путешественнику, ботанику, геологу или лоцману. Он не любит, подобно всякому суровому и непреклонному исследователю, когда что-то остается вне его поля зрения, когда он не может (или ему не доступно) рассмотреть это что-то и изучить его внимательно и всесторонне.
Есть в поэме Сен-Жон Перса и трудно объяснимые вещи, которые, впрочем, не только не нарушают её стройности и завершенности, но, наоборот, придают ей ещё большее очарование: Amers поэма эпическая, однако её герой постоянно ускользает от нас (словно нарочно и по-наущению автора), он неопределён, едва различим, неопознан. Если же это ода (или эвлогия19) или, точнее, эпиникий20, то почему не названы главные действующие лица и творцы триумфа?! Объяснение тут может быть только одно: сам автор (меняющий маски) и есть постоянно ускользающий герой поэмы, или Кормчий, поднявший паруса и отправившийся, сквозь череду mise-en-abyme21 выпадающих картин, в свой перипл22 вдоль берегов Явленного.
В своей работе над переводом я часто обращался к трудам нижеперечисленных авторов. Я также хочу выразить свою глубокую благодарность Всероссийской библиотеке иностранной литературы им. М. И. Рудомино и её сотрудникам за предоставленный доступ к редким изданиям поэмы и трудам, посвященным жизни и творчеству Сен-Жон Перса, а также за доступ к интернету, когда это было необходимо. Также хочу выразить свою признательность Татьяне Орбатовой из Одессы, Украина, давшей первый импульс моим чтениям Сен-Жон Перса и дальнейшим переводам.
Е.Ш.Декабрь 2017Москва, РоссияСписок литературы и принятые сокращения
Bosquet A. Saint-John Perse. Paris: Seghers, 1960.
Caillois R. Poétique de Saint-John Perse. Paris: Gallimard, 1954.
Camelin C. Comment lire les poèmes de Saint-John Perse?. Les Belles lettres « LInformation littéraire», 2006/3 Vol.58 | pages 23 à 27.
Dictionnaire de lAcademie Française. Éditions 1694, 1762, 1798, 1835 et 19321935.
Henry, Albert. Amers de Saint-John Perse: une poésie du mouvement. Neuchâtel,1963.
Knodel, Arthur. Saint-John Perse. A study of his Poetry, Edinburgh University Press,1966.
Littré, Émile. Dictionnaire de la langue française. 18721877.
MacLeish, Archibald. A Note on Alexis Saint Léger Léger. In: Poetry (Chicago), Vol. LIX, #6, for March,1942, pp.330337.
Nicot, Jean. Le Thresor de la langue francoyse (1606).
Parent, Monique. Limagination poétique dans loeuvre de Saint-John Perse. Études françaises, vol.1, n°1, 1965, p.525.
Poggioli, Renato. The Poetry of St-J. Perse. In: The Spirit of the Letter. Essays on European Literature, Harvard University Press,1965.
Rutten, Pierre-M.van. Le langage poétique de Saint-John Perse. Hague,1975.
Sacotte, Mireille. Parcours de Saint-John Perse, Paris, Champion-Slatkine,1987.
Saint-John Perse, Collected Poems, Complete edition, Bollingen series LXXXVII, Princeton University Press, 1983.
Saint-John Perse, Éloges and Other Poems, Bollingen Series LV, Bilingual Edition, Translation by Louise Varèse, N.Y, 1956.
Saint-John Perse, Mer de baal, mer de mammon/ Sea of Baal, Sea of Mammon. In: Poetry (Chicago), Vol. LXXXVI, #4, for July,1955, pp.187227.
Saint-John Perse, Oeuvres complètes, Paris, Éditions Gallimard,1972.
Saint-John Perse, Seamarks, Bilingual Edition.Translation by Wallace Fowlie, Harper & Brothers, New York,1961.
Полный церковно-славянский словарь (с внесением в него важнейших древнерусских слов и выражений), сост. Прот. Г. Дьяченко, М.,1900 (Репринт: Дьяченко Г. М. Полный церковно-славянский словарь М.: Издательский отдел Московского Патриархата, 1993).
Толковый словарь живого великорусского языка: в 4-х т./ авт.-сост. В. И. Даль. 2-ое изд. Спб.: Типография М. О. Вольфа, 18801882.
Адрианова-Перетц В. П. Древнерусская литература и фольклор. Л., Наука, 1974.
Брокгауз, Фридрих Арнольд// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 86 т. (82 т. и 4 доп.). Спб., 18901907.
Дворецкий И. Х. /Латинско-русский словарь, 2-ое изд. М.: «Русский язык», 1976.
Дворецкий И. Х. (сост.) /Древнегреческо-русский словарь, в 2-х томах. М., 1958.
Епишкин Н. И. Исторический словарь галлицизмов русского языка. М.:Словарное издательство ЭТС, 2010.
Изборник (Сборник произведений литературы Древней Руси) / Сост. и общ. ред. Л.А.Дмитриева и Д.С.Лихачева. М.: Худож. лит., 1969.
Камчатнов А. М. Старославянский язык. 5-ое изд. испр. и доп.. М., 2009.
Каринский Н. М. Хрестоматия по древне-церковно-славянскому и русскому языкам. Спб.,1904.
Колесов В. В. Мир человека в слове Древней Руси. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1986.
Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2-х т. / Под редакцией Н. Бродского, А. Лаврецкого, Э. Лунина, В. Львова-Рогачевского, М. Розанова, В. Чешихина-Ветринского. М.; Л.: Изд-во Л. Д. Френкель, 1925.
Лихачев Д. С. Текстология: (На материале русской литературы X XVII веков) / Д. С. Лихачев при участии А. А. Алексеева и А. Г. Боброва. 3-е изд., перераб. и доп. Спб.: Алетейя, 2001.