Ужас накрыл меня с головой. Ладно, если это пьяный сосед, с ним-то я справлюсь. А если нет? В доме напротив симпатичная молодая семья, но они давно спят. Дом у них огромный, тройные стеклопакеты не пропускают звук, не докричишься.
Иду в ванную, беру сигарету, закуриваю. Руки дрожат. Курю и жду, авось само рассосется. Чрез десять минут снова подглядываю в окошко и снова вижу покачивающуюся тень. Понимаю, что нужно что-то делать. Чем дольше жду, тем сильнее пугаюсь. Я знаю только один способ не бояться просто идти навстречу опасности.
Чем там порядочные женщины обороняются? Скалкой? Но я так редко пеку, что не могу вспомнить, где она. Сковородкой? А что, верное дело. Но сковородка в холодильнике с остатками еды. Хватаю ковш с ручкой. А что, вполне. Вдруг обнаруживаю, что я в одной коротенькой футболке на голое тело. Не годится. Накидываю халат, куртку и прямо в тапочках вылетаю в сени, рывком открываю дверь. К счастью, дверь открывается наружу, и тот, кто так стоит, не удерживается и покидает стратегическую высоту.
Конечно, это сосед, который пришел меня «осчастливить». Пьяный упертый дурак не многим лучше вора, тот хотя бы убежал, видя, что его засекли, а этот рвется в дом, будто там медом намазано. Злость охватывает меня. Я хватаю его за шкирку. Конечно, я намного меньше ростом и едва достаю ему до плеча, но я на верхней ступеньке, а он внизу. Я выпихиваю его из калитки и гоню в направлении его дома, размахивая ковшиком и покрикивая:
Любовничек, твою мать! Вали отсюда и больше не смей мне на глаза попадаться! Еще раз увижу, психушку вызову или милицию! Козел!
Возвращаюсь к себе и, поднимая глаза, вижу, что соседи напротив все-таки проснулись, в коридоре горит свет и хозяин наблюдает всю сцену. Мне становится смешно: вот потешила соседей! И в то же время спокойно я уверена, что он пришел бы на подмогу, если бы я не справилась. Но я справилась.
Однако победа меня не радует. Мое благостное настроение, как ветром сдуло. То, что я так распсиховалась, расстраивает меня. А как же любовь к ближнему? Щеки горят от гнева, а голые ноги от глубокого снега. Снег у меня везде: в волосах, под халатом, в тапках. Я залезаю под одеяло, уже час ночи, а уснуть не удается. Я занимаюсь самоедством. Перерезала последнюю ниточку, которая соединяла соседа с миром. Мне все равно его жалко, но я больше не позволю надо мной издеваться.
Беру книгу Сантошей, которую читала перед сном, и сразу натыкаюсь на фразу, которая помогает мне все поставить на свои места. Что-то типа: вы вовсе не обязаны тратить свою жизнь на людей, которые не готовы вас понять, но пытаются использовать в своих целях. Уже лучше. Теперь начинаю мыслить логически. Что я получила? Возможно, врага. Меня целыми днями нет дома, вокруг тоже никого, кроме пьяного соседа. А вдруг ему придет в голову мысль спалить дом или устроить какую-нибудь гадость? Конечно, у меня все застраховано, да ведь в страховке жить не будешь! А все начинать с нуля не знаю, справлюсь ли. Столько труда вложено! И вдруг ужас! Я вспомнила, что у соседей есть мой ключ. Так, по-соседски. На всякий случай. Нужно как-то ключик вызволять. Но как? Попросить соседа? Ни за что. Может, он не помнит, что он у него есть, а я напомню. Как же быть? Вспоминаю, что теоретически можно создать дочернюю Мер-Ка-Бу над любым объектом и запрограммировать ее на защиту объекта (да хоть на что). Но я не знаю, как это делать. Наверное, это не труднее, чем создавать свою. Надо попробовать.
Я ставлю диск с медитациями, стараюсь расслабиться. Но меня поколачивает, и вибрации мои настолько сильны, что от ног через пол передаются проигрывателю, и он начинает заикаться. Слышать это блеяние невозможно, я ставлю другой диск эффект тот же. Я уже вышибала компьютер так, что потом никто не мог понять, как это могло с ним произойти. Сейчас под угрозой CD-проигрыватель. Выключаю, пытаюсь медитировать без музыки. Постепенно успокаиваюсь, прошу у Господа прощения за гнев, обуявший меня. Посылаю свою любовь Земле и Небу, людям и животным. Прошу Господа, чтобы он помог соседу справиться с запоем, чтобы жена вернулась к нему. Создаю дочернюю Мер-Ка-Бу, поручаю ей свой домик, программирую: пусть никогда человек с дурными намерениями не приблизится к моему дому. И пусть вернется ко мне мой ключ! Чисто женский метод программирования: не знаю, как, но результат должен быть таким. Чувствую ответные вибрации, ложусь. Вибрации, сначала очень сильные, постепенно становятся все мягче, и я понимаю, что мне помогают сбалансироваться, вернуть гармоничное состояние.
Через три часа просыпаюсь. Я в порядке. Конечно, я бы еще поспала часов десять, но, в целом, я вполне трудоспособна. Дверь открывается изнутри с трудом, я ничего не понимаю, ведь вчера она закрылась легко. Выхожу на крыльцо, и глазам своим не верю: в замочной скважине торчит мой желанный ключ.
Я улыбаюсь. Страха больше нет. Мой дом под надежной охраной.
Вечером откапываю машину, завтра ехать на своей. К забору подходит сосед и просит прощения. По-моему, он трезв. Но я больше не позволю мной манипулировать, давя на жалость. И я спокойно говорю ему, что устала от его навязчивости, а если он не угомонится позвоню дочери или жене. Он не знает, что у меня нет их телефонов. И снова бормочет что-то извинительное.
Еще через день возвращается его жена, и все налаживается.
Интересно, что возымело свое действие ковшик или молитва? Думаю, что мне помогла молитва, а ему ковшик. Не важно. Важно то, что он вышел из запоя и больше меня не достает.
Выход из тела
Сбываются мои желания. Младшая дочь с любимым человеком, жаль, конечно, что далеко от меня, но ничего не поделаешь. Наверное, судьба. Старшая ждет ребенка, я даже уже мечтать боялась. А меня опять ведет куда-то, почти помимо моей воли. Я давно пыталась попробовать выход из тела, или, как его еще называют, астральную проекцию. Теоретически все понимаю, страха, вроде, нет, желание огромное, любопытство безмерное, жажда познания просто неуемная. А результат нулевой. Хотелось бы позаниматься с кем-то, кто владеет техникой выхода в астрал не только в фазе сна, но не с кем. Постепенно попытки прекратила, хотя уверена, что у меня может получиться, так как я знаю, что это возможно.
Я была у постели сестры сразу после ее выхода из комы, и слушала ее сбивчивый, путаный рассказ. Его можно было бы принять за бред, если бы не одна существенная деталь: она рассказывала о встрече с отцом, который умер за двадцать лет до этого, унеся в могилу нашу с ним тайну. Сестры уже тоже нет, поэтому я могу рассказать о случившемся более тридцати лет назад. Семья у нас была большая, три дочери, старшая уже была замужем, дочке было годика два, с мужем они жили неважно, тот пил. Квартирка у нас была никудышная, трехкомнатная, но «хрущевка». Я тогда заканчивала четвертый курс в другом городе, но возвращаться мне было, по сути, некуда. Отец наш был честным офицером, всю жизнь распределял квартиры, а мы полжизни прожили в бараке, пока у нас появилась эта «хрущевка». Да и она-то появилась не по папиной инициативе. А тут пришла пора отцу на пенсию выходить. Вызвал его командующий и говорит:
Всю жизнь ты служил честно, ни о чем не просил, никаких льгот не использовал, хотя и воевал, и заслужил. Даже дачи у тебя нет, даже машины, а мог бы, на твоей должности, наворовать на сто лет вперед. Говори, в чем нуждаешься, только честно.
Отец помялся, но все же выпалил: нас на сорока метрах семь человек, а комнаты проходные. Нам бы хоть какую-нибудь малюсенькую комнатку!
Командующий долго смеялся. Еще бы, лет тридцать жилищную комиссию возглавлял, да огромным хозяйством заведовал в госпитале, корпуса новые строил, а сам
И нашел ему командующий плохонькую 2-комнатную квартирку общей площадью аж 16 метров, с удобствами в коридоре. Но по тем временам и это было счастьем! К тому же находилось это чудо в самом центре города. И отец впервые в жизни решил поступить по-своему, не посоветовавшись с женой. Он позвонил мне и сказал:
Срочно приезжай и прописывайся, пока сестра лапу не наложила.
Пап, ты что, мать узнает, что ты жилье получил, а с ней не посоветовался, со свету сживет. Не так бы она им распорядилась.
Двум смертям не бывать, одной не миновать. А к ней ты не вернешься, я знаю. Так что руки в ноги и вперед!
Пап, у меня сессия досрочная, восемь экзаменов, десять зачетов.
Наплевать, потом сдашь. За все про все две недели. Если никто не пропишется, потеряем. Уйду в отставку, никто не даст.
Пап, потом мне некогда будет сдавать, я через две недели уже мамой стану.
Ой-йо! Как быстро время несется! Что же делать-то будем?
Пап, мне еще год учиться, потом распределение, может, в хорошее место пошлют, комнату в общаге дадут.
С ребенком-то можно и не распределяться.
Можно, но как там дело будет, еще не ясно. Пап, пусть сестра прописывается. Они с мужем плохо живут, а разойтись мать не позволит. А тут все же шанс.