И дальше я не пойду, твердо заявил Браунли.
Мейсон чуть отодвинул стул, чтобы встать.
Уже уходите, мистер Мейсон?
Да. Если вы уже выложили все, что собирались предложить, убедить меня вам не удалось.
А вам не приходило в голову, мистер Мейсон, что убеждать надо совсем не вас?
Мейсон уже стоял, опираясь на край стола напрягшимися руками.
Нет, не приходило. В рамках этого обмена мнениями босс я. Раз вы не убедили меня, что правота на вашей стороне, значит, в следующий раз мы встретимся, как соперники.
Речь делового человека, признал Браунли, но я намерен показать, что шах и мат вам поставлены до того, как мы начали.
Шах и мат это полнейшая завершенность. Что ж, шах мне объявляли многократно, а вот до мата дело доходило крайне редко.
Тем не менее, на этот раз мат вы получите, мистер Мейсон. Дело в том, что я не хочу, чтобы в суде полоскали имя моей внучки. Я не хочу, чтобы внимание газет сосредотачивалось на моих личных делах. Поэтому я намерен удержать вас от участия в схватке на стороне этой липовой внучки.
Мейсон не смог сдержать удивления.
Вы намерены удержать меня от того, что я собираюсь сделать?
Именно так, кивнул Браунли.
Такие попытки ранее предпринимались, сухо заметил Мейсон, но успеха не принесли.
Глаза Браунли блеснули холодным весельем.
Могу это понять, адвокат. Но раз вы собирали информацию о моей семье, то наверняка узнали кое-что и обо мне, а раз так, вам известно, что в схватке я не знаю жалости, противостоять мне не удается никому и я всегда добиваюсь желаемого.
Мы уже рассуждаем об исходе, сказал Мейсон. А ваше заявление говорит о том, что вы пытаетесь удержать меня от начала процесса.
Пытаюсь.
У Мейсона даже не нашлось слов. Он смог ответить лишь улыбкой вежливого изумления.
Я собираюсь удержать вас от начала процесса, потому что вы бизнесмен, продолжил Браунли. У другой стороны нет денег, чтобы участвовать в процессе. Их единственная надежда до такой степени заинтересовать адвоката, располагающего достаточными средствами, что тот согласиться на вариант с «гонораром успеха». Таким образом, если я сумею доказать вам, что надежды на выигрыш нет, вы, как и любой нормальный бизнесмен, не пожелаете и начинать.
Даже не знаю, кто сможет убедить меня, что надежды на выигрыш судебного процесса нет. Я предпочитаю отталкиваться от собственных ощущений.
Это понятно, кивнул Браунли. Я не настолько глуп, чтобы думать, будто мне удастся не позволить вам искать доказательства легитимности моей псевдо-внучки. Но в моих силах показать вам, что вы ничего не добьетесь, представив эти доказательства. Даже если она моя внучка, это ничего не решает. Девушка совершеннолетняя и ни при каких обстоятельствах я не обязан поддерживать ее материально. Единственный плюс от установления родства шанс получить часть моего состояния после того, как я покину этот мир. Поэтому, мистер Мейсон, я пишу завещание, согласно которому большая часть моего состояния отойдет моей внучке, Джейнис Браунли, и я особо укажу, что под ней понимается девушка, которая сейчас живет в моем особняке, как моя внучка. Независимо от того, настоящая она моя внучка или нет, именно она станет бенефициаром согласно моему завещанию. Теперь я знаю, что вы можете попытаться оспорить мое завещание. Поэтому завтра, в девять утра, я подпишу документы о передаче прав собственности, согласно которым три четверти моего состояния отходит молодой женщине, которая сейчас живет в моем доме, как моя внучка, сохранив за собой ежегодное обеспечение. Оставшаяся четверть на тех же условиях перейдет к другому моему внуку, Филипу Браунли. Глаза старика светились торжеством. А это юридический орешек, который вам не расколоть. Я думаю, вы достаточно умны и не будете пытаться пробить головой кирпичную стену. Я хочу, чтобы вы поняли, что в моем лице нашли соперника такого же безжалостного, как и вы сами. Если я что-то решил, никто и ничто меня не остановит. В этом смысле, думаю, я очень похож на вас. Но, так уж вышло, что в этой партии все козырные карты у меня, и я намерен разыграть их со стопроцентной эффективностью. А теперь, мистер Мейсон, позвольте пожелать вам спокойной ночи и сказать, что встреча с вами доставила мне огромное удовольствие. Длинные пальцы Ренволда Браунли на мгновение сжали мускулистую руку Мейсона, и тот почувствовал, что они холодны, как сталь. Дворецкий проводит вас до автомобиля, добавил Браунли.
Дворецкий, несомненно, вызванный каким-то тайным сигналом, бесшумно открыл дверь библиотеки и поклонился Мейсону.
Тот впился взглядом в Браунли.
Вы ведь не адвокат?
Нет, но на меня работают лучшие юристы страны.
Мейсон повернулся, кивнул и взял со спинки стула плащ.
Когда мы закончим это дело, мрачно изрек он, ваше мнение об эффективности ваших адвокатов, возможно, изменится. Спокойной ночи, мистер Браунли.
У парадной двери Мейсон задержался на несколько мгновений, пока дворецкий помогал ему надеть плащ. Дождь лил как из ведра, хлестал по и без того залитой водой подъездной дорожке. Ветви деревьев мотались из стороны в сторону, как гротескно вскинутые руки, сдающиеся силам природы. Мейсон захлопнул дверцу автомобиля, завел двигатель, включил фары. Передвинув ручку переключения скоростей на первую передачу, он плавно отпустил сцепление. Автомобиль выкатился из-под навеса под ливень. Мейсон включил вторую передачу, нажал педаль тормоза, следуя изгибу усыпанной гравием подъездной дорожки. Внезапно фары выхватили из темноты человеческую фигуру, четко выделяющуюся на фоне мокрой растительности.
В белом сиянии фар стоял худощавый молодой человек, одетый в дождевик, с низко надвинутой на лоб шляпой, с полей которой стекала вода. Он раскинул руки, и Мейсон одновременно выжал сцепление и нажал на педаль тормоза, останавливая автомобиль. Молодой человек направился к водительской дверце. Мейсон, отметив и его бледные щеки, и горящие решимостью темные глаза, опустил стекло.
Вы мистер Мейсон, адвокат? спросил молодой человек.
Да.
Я Филип Браунли. Это вам что-нибудь говорит?
Внук Ренволда Браунли?
Да.
И вы хотите поговорить со мной?
Да.
Тогда вам лучше укрыться от дождя, предложил Мейсон. Может, поедем в мой офис?
Нет. Дедушка не должен знать, что я говорил с вами. Скажите мне, вы с ним встретились?
Да.
По какому поводу?
Я бы предпочел, чтобы вы навели справки у вашего деда.
Речь шла о Джэн, так?
Джэн?
Вы знаете, Джейнис, моя кузина.
Знаете, я не чувствую себя вправе обсуждать этот вопрос, особенно сейчас, ответил Мейсон.
Я могу стать вам ценным союзником, предложил Филип.
Можете, признал адвокат.
В конце концов, наши интересы где-то совпадают.
И как мне вас понимать? Вы чувствуете, что женщина, которая живет в этом доме как Джейнис Браунли, на самом деле не дочь Оскара Браунли?
Я лишь говорю, что могу стать вам ценным союзником.
Мейсон ответил после долгой паузы:
Нет у меня уверенности, что сейчас я готов говорить с вами по делу.
Это правда, что дедушка хочет связать вам руки, переписав все свое состояние на Джейнис и оставив себе что-то на жизнь?
И это я сейчас не готов с вами обсуждать. Но я бы с удовольствием побеседовал с вами в более удобное время. Допустим, вы придете в мой офис завтра, скажем, в десять утра?
Нет! Нет! Я не могу. Но разве вы не понимаете, что произошло? Дедушка нанял детективное агентство, чтобы найти Джейнис. Он предложил премию в двадцать пять тысяч долларов, если они ее найдут. Джейнис они найти не смогли, но и двадцать пять тысяч долларов терять не собирались, поэтому все подстроили. Эта девица живет здесь уже два года и совершенно загипнотизировала дедушку. С позиций морали я имею право получить такую же часть состояния дедушки, как и она, даже если она настоящая внучка. Но она загипнотизировала его до такой степени, что он отдает ей большую часть. Она бессовестная, коварная аферистка. Не остановится ни перед чем. Она
От негодования у Филипа Браунли перехватило дыхание. Несколько секунд слышался только шум дождя да завывания ветра. Капли воды барабанили по крыше, в свете фар ветви мотались из стороны в сторону.
Мейсон пристально смотрел на молодого человека.
И что?
Я хочу это остановить.
Как?
Не знаю. Это по вашей части. Я только хочу, чтобы вы знали, что можете рассчитывать на мою поддержку, только пусть это держится в секрете. Дедушка не должен узнать об этом.
Вы сможете прийти в мой офис?
Нет, он прознает.
Откуда вы знаете, что она самозванка?
По тому, как ей удалось целиком и полностью завоевать его доверие.
Но доказательств нет.
Есть кое-что другое.
Послушайте, молодой человек, впервые заговорив о ней, вы назвали ее Джэн. Это ласкательное сокращение. Вы вроде бы пытаетесь мне помочь, но, возможно, хотите что-то выяснить о моих планах. Я предложил вам встретиться в моем офисе. Вы отказываетесь. Только не говорите мне, что ваш дед держит вас под неусыпным наблюдением. Более того, любой, кто сейчас в доме, может увидеть, что я остановил автомобиль, чтобы поговорить с