Но доказательств нет.
Есть кое-что другое.
Послушайте, молодой человек, впервые заговорив о ней, вы назвали ее Джэн. Это ласкательное сокращение. Вы вроде бы пытаетесь мне помочь, но, возможно, хотите что-то выяснить о моих планах. Я предложил вам встретиться в моем офисе. Вы отказываетесь. Только не говорите мне, что ваш дед держит вас под неусыпным наблюдением. Более того, любой, кто сейчас в доме, может увидеть, что я остановил автомобиль, чтобы поговорить с
Святой Боже! прервал его молодой человек. Я даже не подумал об этом! Он развернулся и исчез в тенях зеленой изгороди.
Мейсон подождал несколько минут, потом выжал сцепление, включил первую передачу и нажал на педаль газа. Доехав до ближайшего отделения «Вестерн Юнион», он подошел к стойке капли скатывались с дождевика на пол, и написал радиограмму:
«ЕПИСКОПУ УИЛЬЯМУ МЭЛЛОРИ НА БОРТ ПАРОХОДА МОНТЕРЕЙ СЛЕДУЮЩЕГО В СИДНЕЙ АВСТРАЛИЯ ЧЕРЕЗ ГОНОЛУЛУ: ВАЖНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ СИТУАЦИИ ТРЕБУЮТ ЧТОБЫ ВЫ ОПОЗНАЛИ ЖЕНЩИНУ ИМЕНУЮЩУЮ СЕБЯ ДЖУЛИЯ БРАННЕР КОТОРАЯ ПРИШЛА В МОЙ ОФИС ВСКОРЕ ПОСЛЕ ОТПЛЫТИЯ ВАШЕГО ПАРОХОДА».
Мейсон подписал текст, оплатил доставку, зашел в телефонную будку и, плотно закрыв за собой дверь, набрал номер, который дала ему Джулия Браннер. Ему ответил тонкий, бесстрастный, невыразительный женский голос.
Это Джулия Браннер? спросил Мейсон.
Нет. Это ее подруга Стелла Кенвуд. А вы мистер Мейсон, адвокат?
Да.
Минуточку, мистер Мейсон. Сейчас она возьмет трубку.
После пресных интонаций Стеллы Кенвуд глубокий грудной голос Джулии Браннер, казалось, вырвался из проводов и заполнил телефонную будку, и в ней, возможно, под влиянием тепла тела Мейсона и испаряющейся с плаща и шляпы воды, вдруг стало душно и жарко.
Что вы выяснили? спросила она. Скорее рассказывайте!
Порадовать мне вас нечем, ответил Мейсон. Браунли настроен решительно. Он собирается подписать завещание, в котором прямо укажет, что основная часть его состояния переходит к девушке, которая ныне проживает в его доме, как его внучка. И эта собственность переходит к ней прямо сейчас, а Браунли оставляет за собой только ежегодное обеспечение.
Он это уже сделал? спросила Джулия Браннер.
Нет. Намерен поставить свою подпись утром.
Мейсон услышал, как она шумно втянула воздух.
Можем мы что-нибудь сделать до утра?
Если только нам не удастся доказать, что он недееспособен. Мы не можем воспрепятствовать ему распоряжаться своей собственностью, как он пожелает. Но у нас есть средство противодействия, о котором он не подумал. Утром я вам все объясню.
Последовала короткая пауза, когда было слышно только гудение в проводах.
Так вы думаете, что сможете что-то сделать, мистер Мейсон?
Мы поговорим об этом утром, ответил адвокат.
Звучит не слишком обнадеживающе. Я думаю, его взяла, если только
Если только? переспросил Мейсон, поскольку Джулия Браннер замолчала.
Если только я не сделаю нечто такое, что собиралась сделать лишь в самом крайнем случае.
А теперь послушайте меня. Не лезьте в это дело и сидите тихо. Я поговорю с вами утром. Вам не удастся принудить Браунли к чему-либо. Он умный, упрямый и безжалостный. Ответа не последовало. Мейсон постучал по микрофону и продолжил: Вы меня слышали?
Да, я вас слышала, в ее голосе эмоции отсутствовали напрочь. Когда и где мы увидимся утром?
В десять утра, ответил адвокат. В моем офисе. И повесил трубку.
Глава 7
Дождь продолжал настойчиво стучать в окна квартиры Перри Мейсона, когда его разбудили не менее настойчивые телефонные звонки. Он нащупал выключатель настольной лампы, щелкнул им, сел и поднес трубку к уху. Влажный ветер, врывающийся в открытое окно, колыхал тюлевые занавески и холодил голую грудь адвоката. Он схватил халат, прикрылся и только после этого сказал: «Алло?»
Ситуация переменилась, Перри, услышал он голос Пола Дрейка. И, похоже, удача опять на твоей стороне.
Мейсон потер глаза, отгоняя сон, и сипло спросил:
Что случилось? Который час?
Ровно три пятнадцать, ответил Дрейк. Один из моих людей позвонил из Уилмингтона. Ты хотел, чтобы мы держали под контролем Браунли, и я оставил человека у его особняка. Примерно час тому назад старый Браунли сел в свой двухместный автомобиль и куда-то поехал. Лил дождь. Мой человек последовал за ним и без труда проследовал за Браунли до портового района. Там решил, что старик поедет к своей яхте, и чуть потерял бдительность. Отпустил его довольно далеко и потерял. Но решил, что это не проблема, и поехал к месту стоянки яхты. Ждал там, но Браунли не появлялся. Тогда мой человек решил проехаться по соседним улицам, в надежде найти автомобиль Браунли. Кружил минут десять, пока не увидел мужчину, который бежал, размахивая руками. Этот парень подбежал к нему и сказал, что Браунли убит. Что какая-то женщина в белом дождевике появилась из тени, встала на подножку двухместного автомобиля Браунли, выстрелила шесть или семь раз и убежала.
Этот парень был на грани срыва. Мой сотрудник отвез его к телефонной будке, они позвонили в скорую и в полицию, хотя свидетель настаивал, что Браунли мертв и скорая не нужна. После этого мой человек вернулся, чтобы осмотреть автомобиль и тело. И не нашел его. Приехала полиция и тоже ничего не нашла. Я хочу сам посмотреть, что к чему, и подумал, что ты тоже захочешь подъехать.
Это был Ренволд К. Браунли? спросил Мейсон.
Он самый.
Тогда поднимется шум.
А то я не знаю. В течение двух часов каждая газета в городе выйдет с экстренным выпуском.
Где ты сейчас?
В моей конторе.
Приезжай за мной. Я оденусь и к твоему приезду уже буду стоять на тротуаре.
Мейсон положил трубку, выпрыгнул из кровати, правой рукой закрыл окно, одновременно левой расстегивая пуговицы пижамы. Галстук он завязывал в лифте, пуговицы плаща застегивал, пересекая вестибюль своего многоквартирного дома, и вышел на тротуар в тот самый момент, когда автомобиль Дрейка огибал угол. Лучи фар прорезали дождь, подсвечивая залитую водой мостовую. Едва Дрейк затормозил у бордюрного камня, Мейсон распахнул дверцу и плюхнулся на переднее пассажирское сидение.
Его убила женщина, Пол? спросил он.
Да, женщина в белом дождевике.
Как это произошло?
Как я понял из телефонного разговора, Браунли кого-то искал. Снизил скорость до минимума и полз вдоль тротуара, когда эта женщина вышла из густой тени. Вероятно, искал он именно ее, потому что остановил свой автомобиль и опустил стекло. Она встала на подножку, подняла автоматический пистолет и разрядила обойму. Потом спрыгнула на тротуар, бросилась бежать, свернула за угол, где ее поджидал автомобиль, на котором она и уехала. Свидетель заметил, что это был «шевроле», но номерных знаков не разглядел. Заглянул в салон автомобиля Браунли и увидел, что тот лежит на рулевом колесе. Вероятно, одна из пуль достигла цели. Свидетель в панике бросился бежать без определенной цели. По его словам, бежал четыре или пять минут, пока не увидел фары автомобиля моего сотрудника.
Он не мог потерять ориентировку? спросил Мейсон.
Еще как мог. Ставлю десять против одного, что потерял. Дрейк вдавил в пол педаль газа. Нервничаешь, Перри?
На меня внимания не обращай. Колеса у тебя не лысые?
Нормальные, Дрейк ухмыльнулся. Согласно моей теории, занос это просто попытка задней части автомобиля догнать переднюю. Если ты обеспечиваешь передней части достаточную скорость, задняя часть ее не догонит, пока ты не попытаешься остановиться.
Завещание ты написал, Пол? спросил Мейсон, закуривая.
Еще нет.
Тогда утром тебе лучше подъехать ко мне, и я тебе его напишу. Насчет епископа ничего не слышно?
Как я понимаю, мои австралийские коллеги думают, что я их разыгрываю. На мой запрос они ответили коротко: «Епископы редко заикаются».
Разумеется, это не ответ, согласился Мейсон. А как насчет описания внешности епископа?
Прислали в другой телеграмме.
Дрейк порылся во внутреннем кармане, ведя автомобиль одной рукой, и протянул телеграмму Мейсону в тот самый момент, когда адвокат крикнул: «Осторожно, поворот!»
Дрейк выронил телеграмму, схватился за руль второй рукой, пытаясь удержать автомобиль, который потащило юзом. Крутанул руль влево, но ничего не вышло. Из-под колес с правой стороны выплеснулась мощная волна. Но внезапно сцепление передних колес с асфальтом восстановилось, и автомобиль начало разворачивать в противоположном направлении. Дрейк крутанул руль, как штурвал яхты, и прибавил газа. В поворот они вошли боком, но Дрейк сумел развернуть автомобиль до того, как передние колеса выкатились на обочину, и они, не сбавляя скорость, помчались дальше.
Где телеграмма? осведомился детектив. Надеюсь, ты ее не уронил?
Мейсон вздохнул.
Нет, она где-то на сиденье.
Поворот остался позади, и детектив вновь нажал на педаль газа.
Сможешь прочитать ее при свете приборной панели?
Пожалуй, ответил Мейсон, если руки не будут сильно трястись. Господи, Пол, а нельзя ли осторожнее?
Можно, конечно. Машину я вожу нормально. Просто ты отвлек меня этой телеграммой.
Мейсон развернул телеграмму и прочитал: «ЕПИСКОП УИЛЬЯМ МЭЛЛОРИ ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТЬ ТОЧКА ПЯТЬ ФУТОВ ШЕСТЬ ДЮЙМОВ ТОЧКА ВЕС СТО СЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ ФУНТОВ ТОЧКА СЕРЫЕ ГЛАЗА ТОЧКА КУРИТ ТРУБКУ ТОЧКА ВЗЯЛ ГОД ОТПУСКА ТОЧКА ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО В АМЕРИКЕ НО ТОЧНОЕ МЕСТОНАХОЖДЕНИЕ УСТАНОВИТЬ НЕВОЗМОЖНО ТОЧКА».