Переосмысливаю время - Михаил Алексеевич Годов 4 стр.

Меня легко Вам осчастливить,
Черкнув хотя бы пару строк,
Пусть это будет Ваш «оброк».
(Здоровы будьте и красивы!)

Мне просто знать необходимо:
Что в жизни Вашей все «путем»,
Что радость в Ваш вселилась дом,
Что, bella donna, ВЫ любимы,

(Пусть избран Вами тот другой),
Что Вы обласканы судьбой,
Что Бог под небом Вас хранит

А мне (хоть сердце не гранит)
Довольно будет доброй вести:
Вы в сердце, и оно «на месте».

Пройти вдвоем хотя бы метр
По жизни, как лесной тропинке,
С своей второю половинкой
И пусть в лицо холодный ветер,

И хлещут пусть дожди косые:
Скрестились две судьбы в сюжете
И день один хоть будет светел,
И Мир откроется впервые

Презреть свой рок, нарушить вето
И исказить канон сонета,
НО жить, как строки рифмовать,

Хоть шаг пройдя с любимой в ногу,
Ей исповедуясь, как Богу,
Любовь, как высший дар, отдать!
А что потом? К чему гадать

Как страсть безумца ослепляет
И разум делает глухим,
И из ушей «огонь и дым»:
Какая жажда грудь терзает!

Он ничего не понимает
И знать не хочет ничего,
Не замечая никого,
(Предмет лишь страсти исключая).

Терзались вы такой же жаждой,
Ромео, Данте и Джульетта
Воспета страсть в стихах поэтов
Сто тысяч раз, а не однажды!!!

И Дон Жуан, и Казанова
Ей предавались жадно снова,
Вновь восходя на страсти пик,
Всю жизнь отдать за этот миг
В безумной прихоти готовы!

Что лучше: быть любимым иль любить?..
Здесь разница воистину огромна!
Иль просто жизнь без бурных чувств прожить
И отойти в Миры иные скромно?..

Чем ты вообще на свете будешь жить,
Коль без любви ты хуже, чем бездомный,
И ты один на всей Земле огромной,
И ты ничей, ничьим тебе и быть

Но этот выбор он совсем непрост:
От сердца к сердцу возведешь ли мост,
Что две судьбы в одну соединяет?..

Иль одинокий путь тебя манит?..
Уму что сердце шепчет, говорит?..
О чем, спроси, душа твоя мечтает?..

Запретных тем не может быть
Ни для отверстых душ поэтов,
Ни для поэм, ни для сонетов:
Попробуй вето наложить

На чувства, зрение и слух,
На потаенные секреты.
Лишить поэта этих слуг?!
Им не угроза все запреты,

И сам король тут не указ!
Лиши поэта слуха, глаз,
Но чувства солнце, что в зените,

Любовь полярная звезда.
Его «немедленно свяжите»:
Он сам не смолкнет никогда!

Решаю «половой вопрос»:
Имел в виду мытье я пола
А мне бы лавры Марко Поло,
Я вахту нес бы, как матрос!

И белоснежный альбатрос
Мне приземлился б на плечо
А мне бы что-нибудь еще,
А мне бы на «Ролан гаррос»!

Но, в общем, зря я не грущу,
И на судьбу я не ропщу,
Ведь в перерывах «пытки» этой,

Отбросив швабру, рифмы правлю
И не кляну судьбу, а славлю,
Рождая новые сонеты!

Ты вновь ворчишь, жена поэта:
Мол, «недотеп из недотеп»!
Строчишь стихи: сказала «стоп»!
Не сделал то, не сделал это.

Мол, прохудилось уже сито,
Жилетка вновь без рукавов,
Полы неметены, немыты
И не сварил к обеду плов.

Моя супруга входит в раж
Она идет «на абордаж»:
Семейный тонет мой корвет!

Моя жена все ближе, ближе
А я строчу: строчу сонет
Тебе, любимая, пойми же!
Я света белого не вижу!

Что в сердце любящем хранится,
Понятно тем лишь, кто любил,
И сколько неизбывных сил
Во глубине его таится:

С пружиной не сравнить их сжатой!
И если волю всем им дать,
Никто любви не сдержит рать,
Что страсти пламенем объята!

Ведь пламя любящих сердец,
Как света белого венец!
И станет всем от них тепло:

Они ведь радость излучают.
И станет на Земле светло,
И, как туман, весь мрак растает

Как жаль, что все вы не дожили,
Отец и мама, вся родня
До «золотых времен»: до дня
(Хоть столько вы в меня вложили!),

Когда святители меня
В поэтов братство посвятили
Но вы, как звезды, мне светили,
И стала ночь светлее дня!

Отец от Бога был художник,
И я его и всех заложник,
Всех прежде твой, конечно, мама.

И перед вами я нагой
И нашу жизнь: удачи, драмы
Я все в стихи возьму с собой

Как жаль, что все вы не дожили,
Отец и мама, вся родня
До «золотых времен»: до дня
(Хоть столько вы в меня вложили!),

Когда святители меня
В поэтов братство посвятили
Но вы, как звезды, мне светили,
И стала ночь светлее дня!

Отец от Бога был художник,
И я его и всех заложник,
Всех прежде твой, конечно, мама.

И перед вами я нагой
И нашу жизнь: удачи, драмы
Я все в стихи возьму с собой

Я не раскрою вам секрет
Ни об отце моем, ни маме:
О жизни их любви и драме,
Но ими был любим сонет.

Любим так страстно, горячо
Не чей-нибудь, а «от Петрарки».
(Здесь сделать должен я ремарку)
Я расскажу вам вот о чем:

«Военно-полевой» роман
Связал их судьбы воедино:
И вот они родили сына,

Невольно «заразив» сонетом
И в этом, собственно, причина:
Да, я не мог не стать поэтом!

Когда вы развелись с отцом,
Свет лишь на мне «сошелся клином»
Какая ноша быть любимым
За двух мужчин: ведь все в одном!

Ведь вся любовь, что на двоих
Твоей душой распределялась,
Мне одному теперь досталась,
Покоясь на плечах моих

И эта роль мне вышла боком
И стала нашим общим роком
Любви слепой и непомерной!

А ты двоим была нам верной
До дней последних до конца:
Мне жаль тебя, себя, отца

Я понимаю это, мама,
Как трудно было без отца,
Какую жизненную драму,
Как крест, несла ты до конца

Одна воспитывая сына,
«Как рыба билась ты об лед»!
И грусти вековой налет
Скрывал твой лик, как паутина

Я знаю, ты его любила,
Ведь ты сама мне говорила,
Что даже больше, чем меня!

Ты потрясла признаньем этим,
Себя за этот грех виня:
Храня всю жизнь любви обет
Ей обелиском мой сонет

Сонет слагаю шестисотый:
Я сам такой назначил «ценз».
Я не молюсь ему, как «ксендз»,
Но мне диктует эту квоту

Соперник славный мой Ронсар
(Он столько сочинил сонетов).
Под цифру подгоняю эту
И я мне Богом данный дар.

Мне дух борьбы отнюдь не чужд,
И раз уж «взялся я за гуж»,
То мне держать пристало марку.

Мне форма тем близка сонета,
Что им любовь была воспета
Шекспиром, Данте и Петраркой!
Но плодовитей всех Ронсар.

Кто сказал, что любовь умерла,
Что она лишь в стихах и романах,
Что любовные драмы и раны
От огня только пепел, зола?..

Да, любовь, вероятно, жила,
И любили Людмила Руслана,
И Изольда, Джульетта и Анна
Чувства Стикса вода унесла

В безвозвратную глубь океана
И наукой доказанный факт,
Что влюбленных сердца бьются в такт

По закону химических связей
Спотыкаюсь на этой я фразе,
От любви беспробудно вновь пьяный!

В наш век жестокий и коварный
Служу примерно доброте
И поклоняюсь красоте,
Вновь славя образ лучезарный!

В наш век предательский и лживый,
Где в «князи» рвутся все из грязи,
Где служат дьявольской поживе,
Я клятвой правды верной связан.

В наш век смердеющий, развратный
В любви тону я безвозвратно,
Пою ее и жизнь я славлю!

И если я их вдруг предам:
Себя я просто обезглавлю
И навлеку позор и срам

Дать только стоит слабину
В бою, политике и в жизни:
Расплата ждет не укоризной
Судьбой заплатишь за вину!

Глотая слезы и слюну,
Ты умываться станешь кровью,
И запылают стены, кровля:
Ты потеряешь дом, страну,

Друзей лишишься и свободы,
И все обрушатся невзгоды,
Коль духом ты совсем ослаб!

И этой злой и жалкой доле
Не позавидует и раб!
Ход за тобой: ты выбрать волен

Friedhof смиренное кладбище,
И день девятый в списке мая
Вот ветеран войны, хромая,
Могилу близких молча ищет

А вот согбенная старушка
Какая ей близка могила?..
Погибших кровь давно остыла
Но память выстрелит, как пушка!

А я кого ищу средь павших,
Жизнь за страну в бою отдавших,
Старшин безвестных и солдат?..

Любой из них мне друг и брат,
И мне родные все погосты,
Где наши, русские, лежат:
Герои сказочного роста!