Переосмысливаю время - Михаил Алексеевич Годов 5 стр.

Friedhof смиренное кладбище,
И день девятый в списке мая
Вот ветеран войны, хромая,
Могилу близких молча ищет

А вот согбенная старушка
Какая ей близка могила?..
Погибших кровь давно остыла
Но память выстрелит, как пушка!

А я кого ищу средь павших,
Жизнь за страну в бою отдавших,
Старшин безвестных и солдат?..

Любой из них мне друг и брат,
И мне родные все погосты,
Где наши, русские, лежат:
Герои сказочного роста!

Повсюду хаос и разруха:
В душе, сердцах и головах
И принимать «слона за муху»
Нас учит каждый вертопрах.

И мужики уже рожают:
Какой «прогресс»! Какой пассаж!
А бабы пушки заряжают,
Мужской примерив «антураж».

Идет на нравственность атака,
И «лает каждая собака»
На всех, кто нравственно здоров.

И аморальные уроды
Сегодня в роли «докторов»
Все «толерантность» славят одой!

Да что за фетиш «толерантность»?!
Как все с ним носятся, мой бог!
Он просто фиговый листок,
«Срамную» прячущий реальность,

Накрывший всех нас смог смертельный!
Его семантика: терпи
Порок и грязь, и беспредельным
Мозг равнодушием тупи,

И чувства подлинность души!
А это гибель для души:
Такая грубая подмена,

Что превращает Мир в бордель,
Любви коварная измена
Но в том-то «сильных Мира» цель!

Здесь все чужое для меня:
Недаром слово есть «чужбина».
Я рвался к ней, как из огня,
Ее шепча бредово имя.

И вот я здесь и лимузины
Стреляют выхлопом в меня,
И заворожен взгляд: витрины
Вновь кажут пальчик, им маня

Как Мир сверкает потребленья!
Но чувство это умиленья
Уже давно прошло, как сон

Мир без души, без вдохновенья,
Ведь он ужасен и смешон:
Но и в отчизне нет спасенья

Кругом «гоморра и содом»:
Разврат штурмует авансцены!
И случка кошечки с котом
Подобье пасторальной сцены.

И сатана здесь «мажордом».
Он оргий всех распорядитель,
И «порнокритик», и ценитель:
Великосветский бес и «гом»!

Встает из гроба Сад маркиз.
Он в облаченьи белых риз,
В сопровождении Мазоха

Кругом «ученые умы».
Все геи: символы эпохи
В разгаре «пир среди чумы»

На ветке горлица кричит
Надрывно, глухо и истошно
Мне на душе от криков тошно:
Мне совесть душу бередит

И сердце страстно говорит
На языке, ему присущем:
«Что вы со всем творите сущим?!»
И плачет, бедное, навзрыд

А птица удержу не знает.
Она бессчетно повторяет
Свой приговор, укор, мольбу:

 Ну, что ж вы?! Бог, спаси! Убийцы!
А я кляну себя, судьбу
И каюсь: ведь «в пуху же рыльце»!

Химера чудная, мираж,
Людей манящий и народы.
О, слово сладкое свобода,
Явись очам моим! Уважь!

При слове этом входят в раж,
Пуская пузыри и пену!
И все мы жаждем ее плена.
Я ей готов служить, как паж!

О, сколько слов, о, сколько копий
Сломали в Мире и Европе,
Вновь за тебя идя на бой:

На бой жестокий и кровавый
Лишь жизни ради, а не славы!
Но видел кто тебя живой?..

Тают льды в Антарктиде, Антарктике:
У планеты, по-видимому, жар
Лихорадка земной трусит шар
Обыватель спешит в супермаркеты

За шампанским, и за поллитровкою,
И за жрачкою, как на пожар.
И зачем ему бедный наш шар:
Он проблему решит «монтировкою»

У него удивительный «дар»!
И добро бы так лишь обыватели,
Да ведь все мы такие «старатели»:

И кто мал, и кто молод, кто стар
Да и те, кто стоит у руля,
Кто у ног самого «короля»,
Просто жалкие «гробокопатели»!

Политики послед Макиавелли,
А генералам подавай войну!
Но гнут они все линию одну
И держат Мир в оптическом прицеле!

А «дьявол» в оперении голубки,
А перьев цвет он снежно-голубой
Но в «воркованьи» тон сквозит стальной,
А цветом белым красят «душегубки»!

Забыли все уже Бородино,
А поле боя это не кино:
Нам всем грозит такая заварушка,

Что запросто погибнет «белый свет»
И уцелеет лишь одна старушка
Где выход??? Ну, найдите же ответ!!!

Политики послед Макиавелли,
А генералам подавай войну!
Но гнут они все линию одну
И держат Мир в оптическом прицеле!

А «дьявол» в оперении голубки,
А перьев цвет он снежно-голубой
Но в «воркованьи» тон сквозит стальной,
А цветом белым красят «душегубки»!

Забыли все уже Бородино,
А поле боя это не кино:
Нам всем грозит такая заварушка,

Что запросто погибнет «белый свет»
И уцелеет лишь одна старушка
Где выход??? Ну, найдите же ответ!!!

Всему виною «золотой телец»:
Ведь он предмет такого вожделенья,
Что порождает «светопредставленье»,
Что движет Миром (к горю), наконец!

Мечта богатых, ей владел Мидас:
«Все в золотом иметь эквиваленте».
Но этот дар он был амбивалентен:
Грозил Мидасу смертью dieser Spaß!

А стоит злато ль амока «любви»,
Что сатаной замешен на крови?!
Иль для любви искать иных валют?

И чем души измеришь совершенство?
Ведь ей дано испытывать блаженство,
Что на Земле немногие найдут

А предают народ «элиты»:
Всегда, издревле, испокон
«Вожди» и их же сателлиты
За чистоган, «за самогон»!

За просто так ради «искусства»,
Такое, стало быть, нутро 
Открыто, нагло и хитро
Бесстрастно и «с глубоким чувством

(В душонке) удовлетворения»
У них ни тени нет сомнения,
Как нет ни совести, ни чести!

Я застрелился бы на месте,
Коль Бог таким меня б «родил»!
Они же умножают пыл!

Брутально и неумолимо,
Вновь надвигаясь на меня,
Он вырастает из огня:
Кошмарный призрак Хиросимы

Родился день в потоке света,
И было небо голубым
Рванулся в небо черный дым:
От боли скорчилась планета!

И разрастался в небе гриб,
И тысяч горл смертельный хрип
И вопль: миг и задохнулся!

И от людей лишь отпечатки
На стенах черных, на брусчатке,
Как масло, плавился металл

Где «хиросимский трибунал»???!!!

Художник быть не должен нищим,
Не должен голым быть король,
Поэту требуется пища,
И накормите хлебом голь.

Держать поэта «в черном теле»
Тиранов давняя мечта,
Но не подвластна красота
Их политическим «борделям»!

Другие правят здесь законы,
И красота соперник тронов:
Она свободна и вольна.

Ее не заточить вам в клетку,
И Мир спасет только она!
Но целит в грудь ей киллер метко

Природа плачет и кричит,
Свои зализывая раны
И слезы эти горячи:
Их лавой выплеснут вулканы!

И прогремит угрозой гром,
Разрежут вспышки молний небо,
И недород лишит нас хлеба,
И тряханет Erdbeben дом!

И ливень перейдет в потоп,
И поплывет проспектом гроб,
Что с корнем вырван из кладбища

И разразится вдруг чума,
И люди все сойдут с ума,
И опустеет пепелище

Чума больного злобой века:
Его проклятье, боль и рок!
Террор сегодня «царь и бог»:
Он ныне правит человеком!

Застигнет жертву он повсюду:
В кино, в метро И божий храм
Отныне не защита нам:
В прицеле тело и рассудок!

И порожденья сатаны
Заветам дьявола верны!
Но смерть не между строк Корана:

Так их лишь ненависть толкует,
А сердце, разум протестуют,
И кровоточит Мира рана

Коварней в Мире игр нет,
Чем политические игры.
Моей души трепещут фибры
Игр омерзительнее нет!

«Собака где зарыта тут»,
Знал точно плут Макиавелли.
В тех играх те лишь преуспели,
Кто, словно дышат ложью, лгут!

Здесь популярней нет забавы,
Чем, в спину нож вонзая правым,
Свою им приписать вину,

Чем, в правды облачась одежды,
Лгать изощреннее, чем прежде,
Как Бога, славить сатану

Нам всем начать пора уж с покаянья.
Давно грехов накоплен Миром воз:
Он тонет в море боли, горя, слез,
Но только множит грешные деянья.

А счет идет еще от мирозданья.
Был первым в списке вовсе не Адам:
Он пострадал от любопытства дам,
Но полон был любви и состраданья

И не нарушил вето: «Не убий!»
Был Каин первым изо всех убийц!
И он убийства наложил печать

На наших предков, наше поколенье:
И грех его взывает к искупленью,
И кровь с души и рук нам отмывать