Надеюсь, Вы можете составить мне компанию, ведь я специально настоял на том, что мне нужен помощник. Если не можете, то, всё равно, поезжайте. Кстати, эта книга не путеводитель, а издание официального отчёта Проспера Мериме, написанное полвека назад для министерства культуры. Так как, едем? Ваша медицинская практика допускает длительное отсутствие?
Думаю Холмс, что это возможно, только мне потребуется несколько дней, чтобы навестить пациентов и договориться с другими врачами о замене.
Отлично, значит, через неделю едем в Лион. Это почти юг Франции. Иногда Лион называют кулинарной столицей страны, так что наше путешествие, надеюсь, будет приятным во всех отношениях.
Уже наступил сентябрь, но в тот день Ла-Манш был относительно спокойным. Свежий ветер дул со стороны Северного моря. Стоя у перил на прогулочной палубе, Холмс наблюдал за альбатросами и слушал воспоминания Ватсона о Восточной кампании, в которой тот принимал участие как военный врач.
Ватсон приводил примеры, когда люди с риском для жизни спасали товарищей. Что ими двигало? Они ведь толком даже не знали людей, за спасение которых готовы были отдать свою жизнь. Действовать приходилось быстро, без взвешивания рисков, на уровне инстинкта надо спасать и всё! Конечно, попадались трусы, но их, как правило, первыми доставали пули противника или даже от выстрела в спину. Подводя итог, Ватсон сказал:
Я так думаю, Холмс, что в основе поведения человека в момент опасности лежит подсознательное стремление к сохранению своей личности. Причём, не столько тела, как души. Ведь если человек бросит людей в беде, то его личность разрушится, и жить ему потом будет хуже, чем умереть.
Глубокая мысль, дорогой друг, заметил Холмс, кстати, думаю, что она имеет прямое отношение к цели нашей поездки.
Из Кале друзья на поезде прибыли в Париж, где не стали задерживаться. На Северном вокзале взяли экипаж и через центр города отправились на Лионский вокзал. Удобно разместились в вагоне первого класса, пообедали и, уже когда за окном поплыли поля Бургундии, продолжили разговор.
У этого дела, Ватсон, главным является моральный аспект. Как детектив-консультант я на практике не всегда следовал букве закона. Так не должен поступать Лестрейд или другой профессиональный полицейский. А вот мне доводилось иногда отпускать преступника, конечно, если преступление не имело трагических последствий, и личность человека внушала доверие. Считаю, что иногда отпустить человека это то же самое, что его спасти. Вы же помните, как одна дама из «лучших» побуждений выкрала у мужа служебный документ и передала его шантажисту. Только по случайному стечению обстоятельств нам удалось вернуть документ на место и предотвратить катастрофу. А теперь, представьте, что было бы, если бы я, руководствуясь буквой закона, передал дело в полицию. Да этот муж умер бы от горя, а его жена зачахла в тюрьме. Пришлось стать укрывателем преступника. Зато теперь они счастливы и, думаю, урок хорошо усвоен.
Утром, уже в гостинице, друзья сидели за завтраком или «маленьким обедом», как говорят французы. Ватсон высказал удивление, что персонал гостиницы не говорит по-английски. На что Холмс ответил:
Удивляться тут нечему. Столетняя война прочно заложила у французов неприятие англичан и наоборот. Даже в галерее Мадам Тюссо, единственная восковая фигура, которая доступна для осмотра без билета, это Наполеон. Вы, наверное, обратили внимание, что он стоит у входа в кассовый зал и скорбно смотрит на макет битвы при Ватерлоо.
Кроме того, французский язык очень музыкальный, и это находит отражение в восприятии других языков. На французское ухо английский язык действует так же, как на ваше ухо скрип гвоздя по стеклу. Поэтому, если хотите расположить человека к себе, то говорите по-французски. А когда не знаете, как что-то сказать, спросите у меня. Подскажу потихоньку. Только не называйте официанта «гарсон». Вообще-то, это слово означает «мальчик» и кого-нибудь может обидеть. Советую попробовать мягкий козий сыр. Это вкусно.
После завтрака Ватсон выразил желание сразу идти в музей, но Холмс возразил, что спешить не следует, так как это повредит главной цели поездки понять, какое впечатление производит картина на посетителей.
В запросе министерства речь идёт о тех людях, которые видят её впервые. Поэтому, по возможности, самим надо стать такими, вжиться в образ, для чего лучше сначала познакомиться с историческими местами города, прочувствовать его особенности, поговорить с горожанами. Это ведь уникальный город. Пожалуй, он единственный в мире, где не было разрушительных событий вроде осад, пожаров, наводнений или неуёмной страсти властей к перестройкам как в Париже, например. Поэтому и римские сооружения, и средневековые дома сохранились очень хорошо. Расслабьтесь, дорогой друг, нас не преследует Мориарти.
Три дня друзья неспешно бродили по римскому форуму, средневековым улочкам и набережной Роны. В кафе беседовали с горожанами. Собственно, беседовал Холмс, а Ватсон обычно сидел, греясь на солнышке, дегустировал какой-нибудь деликатес и наслаждался покоем. Холмса особенно интересовало отношение собеседников к преступлениям, о которых сообщалось в газетах. Мнения о преступниках разнились от «Стрелять их надо без разбора» до «Не суди да не судим будешь». Наиболее содержательной стала беседа с профессором Лярошем, преподававшим историю в Университете.
На замечание Холмса о том, что лионская тюрьма является самой большой в стране, месье Лярош разразился целой речью. Он сказал, что город основан на заре нашей эры отставными римскими солдатами, которые заработали пенсии и хотели прожить остаток жизни в покое. За полтора тысячелетия люди мало изменились, потому и тюрьма большая. Использование труда рабов плавно перешло в эксплуатацию людей аристократами-латифундистами, сделавшими свободных подданных короля своими вассалами. Контроль над душами всегда был у церкви, но когда на смену разным Богам пришёл единый христианский Бог, то лик его был суровым! Орден иезуитов «К вящей славе Божьей!» оправдывал присвоение церковью собственности. Пылали костры инквизиции. Что делать, если голод и неурожай сжечь ведьму! Просто и быстро. Посланники Папы бойко торговали индульгенциями. Плати и покупай отпущение грехов: за 5 реалов прощается убийство обычного человека, за 10 убийство родителей, самый тяжкий грех тянул на 15 реалов убийство священника. Гугеноты уходили в Швейцарию к протестантам. Паства приходов редела с каждым днём На такой ноте беседа с месье Ларошем прервалась, так как он спешил в Университет на лекцию.
Утром друзья отправились в музей, и Холмс предъявил письмо французского посольства. Без лишних формальностей служитель провёл их в комнату, где висела картина. На табличке, прикреплённой к стене справа от полотна, было написано «Пауль Рубенс. Святые спасают Землю от Иисуса Христа».
На планете Земля стояло тёплое лето 1973 года. Молодой человек, аспирант политехнического института второго года обучения спешил, так как заказанное время для работы на компьютере приближалось. Обычно он шёл до учебного корпуса пешком, однако на этот раз решил проехать две остановки на автобусе. Городские автобусы в то время были такой конструкции, что водители отделялись от пассажиров глухой перегородкой со стеклом и небольшим раздвижным окошком вверху. Из салона нельзя было попасть к месту водителя. Это замечание существенно для повествования. День выдался жаркий. Народу в автобусе было много. Пришлось стоять, прижимая к себе портфель. Улица поднималась на холм, следующая остановка располагалась в верхней точке, после которой дорога шла под уклон. Автобус остановился, двери открылись. Молодой человек начал протискиваться ближе к переднему выходу, так как уже на следующей остановке нужно было выходить. Автобус плавно двинулся с места.
Внезапно, в салоне закричала женщина:
А где же водитель? Никого нет за рулём!
Возле перегородки водителя началась паника, причины которой остальным пассажирам в первый момент были непонятны. Выглядело всё так, будто произошла ссора и поэтому люди кричали и толкались. Те, кто были поближе к передней двери, стали выскакивать на тротуар и отбегать в сторону. Прямо перед молодым человеком вскочил с кресла мужчина и выпрыгнул из автобуса.
Одного взгляда в стекло перегородки было достаточно, чтобы оценить опасность ситуации. Дорога шла вниз с поворотом влево. Левая сторона улицы была ограждена высоким забором, за которым шла стройка, и те, кто выезжал навстречу из-за поворота, не видели участок дороги перед собой. Водитель автобуса, перед тем как уйти, развернул колеса в сторону от остановки, поэтому машина двигалась по направлению к встречной полосе. При таком раскладе, столкновение с транспортом, выезжающим из-за поворота, было неизбежным.