Когда серый волк разыскал Метелицу и сообщил ей о том, что случилось, она бросилась туда, так, что и волк не поспевал. Ее одежда валялась на странной единственной проталине в заповедном лесу, словно именно туда упала сгоревшая, но все еще полыхавшая невидимая звезда.
Она видела всадника, поднимавшегося над лесом, он удивленно сверху взглянул на то самое место и исчез, еще не понимая, что на этот раз случилось.
И только Лель все еще продолжал играть. Казалось, он ничего не видел и не слышал, только музыка его стала удивительно грустной в тот момент, она была такой печальной, а ведь еще недавно в ней радость и торжество звучало во всю свою мощь, что же случилось теперь?
Кот замолчал и взглянул на Кощея, он хотел сказать вроде задремавшему старику, что сказка кончилась, и больше ему ничего не ведомо, но тот уже встрепенулся сам и взмахнул своей костлявой рукой.
Она воскресла, да, да, конечно, а я то думал.
Кто воскрес, и о чем ты думал, вырвалось невольно у кота, но Кощей больше не видел и не слышал его.
Он радовался как младенец, оттого, что мог рассказать коту продолжение этой истории.
Можно ли было ему верить?
Ни одному из богов не доверял кот Баюн, а Кощею и подавно. Он хоть и считался бессмертным, но развалиться мог в любую минуту, тем более что не для кого в этом мире не было секретом, где именно находится его смерть. И если до сих пор его не прикончили, то только потому, что те, кто добрее, связываться не хотели, а у злодеев не было особенной причины.
Я помню, как собирала Метелица ее одежды, говорил он так убедительно, что заставил кота прислушаться к его словам, хотя пока он и не говорил ничего особенного.
Она тоже верила, что ее нет больше, но мудрый ворон напомнил мне, я, знаешь, ли, многое забывать стал, что ничто не исчезает без следа. А уж юная богиня, и подавно.
И где же она теперь, если не исчезла.
Душу, познавшую страсть, подхватил Стрибог. Ведь все вы никогда не замечаете его, потому что он так стремителен и неуловим, что и подумать не успели, а его уже нет. Он уволок ее в мир вечных снегов.
Бедняжка, ведь там пустота и печаль, то ли притворно, то ли и на самом деле пожалел растаявшую от любви Баюн.
Да, но Стрибог решил, что и он не хуже Сварога может творить богов, тем более, в руках у него была душа, а под руками столько льда и снега, что сотворить тело не составило никакого труда.
Сначала он хотел сделать ее такой же, какой она и была, но потом решил спрятать ее от мира и богов, если померла, так пусть для них растаявшей и останется.
Кот начал понимать, к чему тот клонит, и хотя верить Кощею не стоило, но на этот раз он почему-то решил поверить. Хотя бы потому, что придумать такого сам тот наверняка никак не мог мозгов бы у него ссохшихся точно не хватило.
Она стала страшнее нашей Яги? поинтересовался он.
Ты с Ягой то поосторожнее, а то хвост вырвет и пикнуть не успеешь.
Они помолчали немного, видно из почтения к Яге.
Она стала красавицей, еще краше, чем была сначала, хотя вроде бы дальше и некуда, только в новой ее красоте было что-то очень холодное и зловещее. Когда я спрашивал о том Стрибога, он уходил от ответа, но думаю, он и сам этого не знал точно, ведь творец, начиная что-то делать, никогда не ведает, что у него получится на самом деле. Но она не только никого не любила, а могла еще замораживать людские души. Особенно молодых и красивых мужчин. Едва увидев ее, они каменели, и жили по-прежнему, но не могли больше ничего чувствовать. Их души не были мертвыми, мертвых душ вообще не бывает, но они были ледяными. Наверное, лед этот можно было как-то растопить, но кто возьмется за такое. Были какие-то безумные девицы, но это очень редко случалось. А остальные они просто отстранялись от этих красавцев, а она выбирала только очень красивых парней, похожих на Ярилу, потому что помнила ту единственную ночь страсти. Девицы не уходили, они убегали от них, и холод и красота их стала наказанием.
Но, Ярила, он-то знает об этом?
А как же, она сама при каждой встрече рассказывает ему, скольких на этот раз заморозила, но он ничего с этим сделать не может так и продолжается война льда и пламени. И нет ей конца, только жертв становится все больше и больше, да и страдают невинные.
Но Снегурочке нет до этого дела, а бог страсти и хотел бы, а сделать ничего не может.
Кощей замолчал. Баюн подумал о собственной душе. Она не была еще заморожена.
Жуткая история, ничего страшнее никогда он не слышал в жизни своей.
Теперь он знал, как в этом мире появилась Снежная Королева, и власть ее огромна, если не безгранична.
Бедные, бедные юнцы, промурлыкал он.
Но на самом деле ни Кощею, ни коту не было жаль тех несчастных, так мне показалось, когда я слушала эту грустную историю
Золотистое танго в порыве тоски. Осень
Осенняя сказка заповедного леса.
У Стрибога много дела, надо листья все сорвать,
Как бы снова мне хотелось, танго с ним потанцевать,
Чтоб завидовал Ярила, этой страсти увяданья,
Как бы мы ушли красиво, улыбаясь на прощанье.
Последний день лета.
С каком нетерпением все ждали явления Даждьбога. Но он не торопился в эти дни появляться на небосклоне. Словно бы издевался над ждущими. Но нынче у него была уважительная причина для опоздания.
Ярила остановил своего рыжего огненного коня и замер перед ним.
И куда ты торопишься, иронично усмехнулся Повелитель света.
Там Морена и Жива, в лесу, они еще ждут меня, тихо произнес тот.
Даждь молчал.
Он пытался понять, куда за это время делась сила и гонор его счастливого вечного соперника.
Кто не помнит, каким он является в первые дни весны, когда его теплые лучи уже перестают радовать всех на земле, и они ждут уже страсти и радости, которую принесет этот молодец.
Все замирает в ожидании, а потом, когда духи вместе с людьми разжигают костры, он становится их властелином, и выбирает самую красивую из дев, чтобы вместе с ней провести первую ночь страсти.
И все остальные должны рыдать в эту ночь в объятьях других, ведь только одна может стать избранницей Ярилы.
И тогда Доля и Страсть и Счастье будет с ней весь год.
Об этом вспоминал Даждь, только теперь -то было совсем другое время, власть Ярилы таяла на глазах, и совсем иной Властелин владел их умами наступало время Стрибога Повелителя ветров.
Это был негласный закон, в первый день осени он выбирает себе деву, с которой должен провести ночь.
Не мог с этим смириться властелин страсти.
Вот и на этот раз вскочил он на рыжего коня своего, чтобы мчаться туда и напомнить о себе, только время его до весны не наступит.
От прях Даждь знал и другую тайну- на этот раз Жива поспорила с Лелей и Мореной, о том, что она окажется в объятьях Властелина Ветров.
Богиня влюбленных и богиня смерти молча восприняли это, только любому было понятно, что ни одна из них не уступит, и каждая постарается заполучить на эту ночь Стрибога себе.
А он?
Даждь не успел спросить, кого выберет он, и потому сам томился в неизвестности. Но победит только одна из трех, по-другому быть не может.
Он не стал говорить Яриле о том, что тот может выбрать любую из девиц для последней ночи, и Стрибог ему не соперник, если богини задумали такое, но пусть гордец потомиться в неведении.
Ярила знал об этом споре, хотя тоже ничего Даждю не сказал.
Он гадал о том, должен ли довольствоваться малым- девичьими ласками, если Стрибог будет с богиней.
Может быть, надо просто растворится где-то в тумане.
Но последняя страсть перед долгой зимой, как можно от нее отказаться, даже если это будет только смертная.
Нет, он этого не смог сделать.
И шагнул к костру, запаленному Велесом на прощанье с миром, Ярила, и выбрал на эту ночь самую стройную и красивую из дев.
И ушел вместе с ней в замок, который в глубине заповедного леса не был виден смертным, только боги знали о его существовании.
И поглощенный последней, увядавшей страстью, не слышал он, как яростно срывал и швырял листья Стрибог, как принялся он за звезды, ведь и они не должны были сиять. А потом, понесся за кометой, приняв ее за звезду.
А когда разобрался и захотел вернуться назад, какая-то странная всадница в белом увлекла его, и он за ней устремился, и узнал тайну это Яга- такая молодая и прекрасная, отправилась на свидание к своему Велесу.
Только с ним она была такой, и только с ним проводила эту последнюю ночь страсти.
Потом он вспомнил, что его ждут три богини, и рванулся туда, но уже наступил рассвет. И богиня Луны всегда одинокая и прекрасная, улыбнулась ему растерянно на прощание.
Этого не может быть. Ночь оборвалась так быстро. Она опередила его.