И продан давно по очень хорошей цене, именно поэтому Олег не мог отказаться от такого куша. Олег же не дурак. Деньги есть деньги. Бизнес есть бизнес. Дружба потом. Но чтоб не оставлять друга без ничего, предлагает Вовке все-таки заработать, например, не отдавать аванс москвичам. Вовка аж опешил и матным словом высказал свое мнение на этот счет. Олег попросил не горячиться и пояснил свою позицию, мол, по договору москвичи должны были перечислить еще денег, но этого не сделали вовремя, поэтому Олег по всем правилам может им, во-первых, дом не продавать, во-вторых, задаток не возвращать. Хотят обратиться в суд все чисто-крыто, по договору. У Олега и юрист на этот случай имеется.
Так я ж тебе звонил. Я тебе сам писал, чтоб назначить день сделки. Ты пропал, ты не отвечал! возмущался Вовка, вдруг увидев Олега совсем с иной стороны.
Я твоих звонков не слышал. Писем в глаза не видел. Ничего не подписывал. Я ничего не знаю, сухо потер ладонь о ладонь Олег, имея в виду, что с него взятки гладки, понимаешь намек? Официально мы чисты с тобой, друг. Комар носа не подточит. Я, конечно, могу весь задаток только себе оставить, но кем я буду после этого? Падлой. А я тебе друг. Так что давай делиться. В твоей части как раз будут комиссионные, все-таки ты постарался дом продать, душу, время вкладывал.
Вовка офигел, мягко говоря, и сидел с открытым ртом, хватая воздух, мечтая разбить эту лоснящуюся от похмелья морду в кровь.
Олег, недолго думая, достал свою бумагу, ставшую изрядно помятой и мокрой за время разговора, и положил ее перед Вовкой. Там было написано только два предложения, что у Рогова В. А. никаких претензий к Смирнову О. А. нет. Дата. Подпись.
Что это? не понял Вовка, получив укол в самое сердце.
Подпиши. А на неделе перетрем, как делить остаток будем. Подпиши, что без претензий.
Вовка хотел рассказать этому гаду, что как бы тот ни мухлевал, его работа была сделана и исполнена, а значит, должна быть оплачена по праву и в полной мере. Но взглянув в блестящие глаза, залитые до краев, передумал.
Отодвинул бумагу в сторону, и сказал, что не будет в этом участвовать.
Ну не хочешь по-хорошему, можешь по-плохому, через суд, вместе с москвичами, вдруг обиделся Олег.
Значит, через суд, решил Вовка.
Уходя, Олег стал подсовывать свою бумагу секретарше, уже после того, как дверь в кабинет Вовки закрылась. Ему потом Валя рассказывала, что странный тип, от которого несло за километр, выпрашивал ее подписать какой-то листок. Когда она отказалась, алкоголик попросил хотя бы поставить печать, что секретарша просто поглядела на бумажку. Глупые игры ни к чему не привели, мужчина ушел, оставив Валю в легком шоке.
Этого Вовка понять не мог. Не то, что перед ним оказался обычный гад и мошенник, а как он, человек с критическим мышлением, опытом, мог не разгадать гада и мошенника?!
Ведь все, что ни делал Олег, все выглядело странным, в том числе его разговоры, как урвать, как юлить, как не возвращать. Суды, скандалы, алкоголь, женщины. Все было на поверхности, надо было только сложить два плюс два и сделать выводы. Мошенник и пройдоха всегда и везде, он не делает исключений ни для семьи, ни для друзей. Это как голограмма. Одна рожа на все стороны.
«Слава Богу, бизнес не успели замутить», подумал Вовка, собираясь в дорогу. В другой конец столицы, где жили пожилые москвичи, которые названивали ему последнюю неделю беспрестанно, чувствуя, что их большой дом накрывается медным тазом.
Как назло за окном стояло 14 февраля, в багажнике его дорогой машины лежали цветы и подарок Вике. Вика уже давно была на даче, ждала его там для романтического ужина вдвоем. С детьми осталась теща.
Тварь! выругался Вовка, увидев буран, который заметал его джип, а также все вокруг, создавая катастрофические пробки во все стороны света. После долгого, неприятного и изнурительного разговора с москвичами, Вовке надо было б ехать на дачу, опять в другой конец города. В лучшем случае, он бы добрался к романтично настроенной жене в полночь, хотя на дворе только послеобеденное время. А значит, праздник любви пойдет насмарку.
Вика будет злой и грустной. Конечно, он ей расскажет про ее подругу Аллу и ее муженька-афериста, но этим только отравит еще несколько ближайших дней. Они будут думать только об этих тварях. Было б хорошо, если б Алла не знала о планах мужа. Что вряд ли: муж и жена одна сатана, скажет любой агент по недвижимости. Вопросы брака, развода наблюдались риелторами чаще, чем семейными психологами. А если не знала то случится еще одна трагедия.
Лучше б не знала, вслух сказал Вовка, сидя за рулем. Перед глазами со скоростью света мелькали дворники, пытаясь справиться со снегопадом. Машины вокруг, похожие на снеговиков, с самой ослиной скоростью двигались в Ад. Каждый проклинал тот снег и эту зиму, и столичные пробки, и власти, и всех вокруг. Это было нестерпимо. А Вовку еще ждал крайне неприятный разговор с приличными людьми. По идее, он мог бы позвонить им и все рассказать. Но как не посмотреть в глаза этим несчастным людям, как по телефону излить им свою боль от предательства?! И вообще не показать свои глаза, где жила честность И теперь печаль. Он должен был это сделать сам.
Ну тварь! Ну скотина! Подлая сволочь! кричал Вовка, сидя в салоне один. Его никто не слышал. Не слышал его ругательств, где то и дело проскальзывало одно и то же слово «сволочь», мамино страшное слово. Он со всех сил ударил руль, который не дрогнул, зато заболели пальцы от удара. Вовка был очень зол.
Неожиданно ему в голову пришла идея: он позвонил секретарше и попросил узнать ее в реестре, когда точно был продан злополучный дом и, желательно, кому. Перед разговором с москвичами, и их адвокатом вскорости, надо было знать все детали этой махинации.
Секретарша позвонила через полчаса и полностью огорошила Вовку информацией. Оказывается, Олег продал дом раньше, чем вытекал срок по договору с москвичами. То есть он врал Вовке с самого начала до сегодняшнего дня включительно и постоянно.
Он продал дом еще тогда, когда сидел с Вовкой у него в баньке и распивал Вовкино пиво, и жрал Викины креветки, умело отваренные с солью и зеленью. Он тогда уже знал, что мухлюет.
Ну сволочь! Вовка не ударял больше руль, он готов был сожрать его от злости. Мало того, что сволочь, еще и дегенерат, и алкаш конченый.
Вовка начал названивать своему юристу и советоваться. Выходила полная победа по суду с одним только минусом, если этот алкаш ляжет на дно, исчезнет, например, рванет заграницу, то денег с него не допросишься. А Вовка помнил те разговоры о жизни в солнечной Италии на берегу моря. То есть суд мог продлиться и полгода, и год, а денег можно было и не дождаться никогда.
Плевать! сказал сам себе Вовка. Подавайте в суд. Не мешкайте, дал он команду юристам.
К москвичам решил все равно доехать и объясниться, но уже не с плохими, а более-менее приличными новостями. Хотя позор, что его подвел друг, с кем они вместе ели-пили, все равно невидимым удушливым облаком поселился надолго рядом.
Продвинулись ровно на два километра за два часа. Осталось еще 33, проговорил навигатор.
Ну за что мне такое?! отчаяние настигло Вовку. Ну за что?! он кричал вслух, зная, что его никто не слышит, только буран. Сначала Спицыны не приехали. Потом Орловы стали торговаться и мне все карты сбили. Здание на Васнецовской заморозили вместе с моими деньгами. Так теперь этот гад! Мерзавец! Тварь! Алкаш! Сволочь! За что мне?
Вовка плакал без слез и хватался за волосы. Зная, что другого случая не представится вылить свои чувства, ведь везде он примерный отец, муж, начальник, кому не гоже скулить на луну.
Вдруг он побледнел, и у него перехватило дыхание от промелькнувшей мысли. Мысль, словно мышь, и в самом деле пробежала так быстро, как электрический ток. Но он успел ее поймать и осознать. И она его поразила: «Ведь Олег это и есть мой отец. Мой отец, как Олег. Такой же, пораженный продолжал разговаривать Вовка сам с собой. Алкаш, дурак, аферист и сволочь. А я а я он подбирал слова, я как его сын Лешка».
Он вспомнил Лешку, очень хорошего мальчика, занимающегося музыкой, которому пророчили большое будущее. Олег и Алла сильно вкладывались в его образование, рассчитывая на успехи. Нанимали лучших учителей, везде его возили: по конкурсам, по прослушиваниям. Мальчик получал призы. Олег им очень гордился, показывал в телефоне фотки своего сына в обнимку с разными звездами музыки.
Очень гордился. Тварь. Хороший отец.
Вовка засмотрелся на снежинки на стекле, которые устроили настоящее лебединое озеро.
Вот тебе и зазеркалье. Вот тебе и папка. На! Выкуси обратную сторону своего папки. Папка, как Олег. Олег, как папка. Такой же вор. Двуличная сволочь.
Вдруг резко Вовка нажал на тормоз, потому что практически уже под колесами его машины лежала упавшая из ниоткуда женщина, выбежавшая на эту адскую трассу, где творилось месиво из машин и снега.