И если во время недавних выборов в Европарламент, в который НДСН пройти так и не смогла, баннеры партии со слоганом «Легко ли быть сербом в Хорватии?» ломали, жгли, разрисовывали оскорбительными надписями, буквами U и свастиками, то в этот раз на въезде в родную деревню сербского политика Донье-Церанье на табличке с ее названием написали «Убей серба!». А чуть ниже прикрепили плакат с фото Пуповаца и текстом следующего содержания: «Террор великосербского сумасшедшего над всей Хорватией возможен благодаря больной политике Пленковича по изгнанию экстремизма, клерофашизма и национализма из ХДС (премьер является представителем туджмановской партии) и Хорватии».
Творчество этих явно «здоровых» авторов, столь оригинальным образом выразивших свои политические предпочтения, было убрано полицией буквально на следующий день. А вот их претензии к Андрею Пленковичу не совсем понятны. Несмотря на то что по воле заокеанских покровителей хорватского проекта он должен всячески открещиваться от симпатий к НДХ и в этом году даже впервые не поехал в Блайбург, политик, по сути, остается верен принципам Франьо Туджмана, мечтавшего очистить Хорватию от сербов. В частности, когда медиа узнали, что в приватном письме, отправленном через помощника, сербский президент Александр Вучич попросил коллегу Колинду Грабар-Китарович не употреблять термин «великосербская агрессия» в отношении событий 90-х, который госпожа президент использует по поводу и без, вместо нее ответил премьер:
«Великосербская агрессия против Хорватии произошла в первой половине 90-х, осуществленная Югославской народной армией и сепаратистами под руководством Белграда. И тут нет дилеммы. Я уверен, этот факт предельно тверд и ясен каждому хорватскому политику, особенно члену правительства».
После подобных безапелляционных заявлений стоит ли удивляться тому, что совсем недавно Пленкович оказался в самом центре скандала, связанного с недопуском делегации Минобороны Сербии на территорию Хорватии. Если слушать хорватского премьера, то налицо была «самая настоящая провокация со стороны Белграда», который без согласования с Загребом решил забросить на хорватскую территорию своих военных. И на нее Хорватия, по мнению Пленковича, отреагировала «как серьезное государство», военных этих к себе не пустившее.
Вот только этими «военными» оказались одиннадцать воспитанников военных училищ и кадетских классов, направлявшихся на панихиду памяти сербских жертв усташского лагеря Ясеновац по приглашению местной епархии Сербской православной церкви (СПЦ), которая о своем приглашении и прибытии гостей заранее уведомила хорватских властей. И те их ждали. Таможенники перерыли вещи у ребят и, найдя в них парадную форму, запретили въезд в страну. И даже после того, как будущие военные предложили оставить форму на границе, дабы никого не провоцировать, их все равно не пустили.
«В Белграде должны понимать, что сейчас не 1991 год и военные не могут беспрепятственно пересекать хорватскую границу», упиваясь собственным остроумием, прокомментировал ситуацию хорватский вице-премьер и министр обороны Дамир Крстичевич. Кстати, именно его сербские власти который год пытаются привлечь к уголовной ответственности за то, что в сентябре 1995 года боевики возглавляемой им Четвертой гвардейской бригады Армии Хорватии, расквартированной в Сплите, в окрестностях Яйце в Боснии расстреляли автобусы с сербскими беженцами, в результате чего погиб 81 человек, в том числе восемь детей.
Когда морок отступаетИ все-таки не все хорватские политики упражняются в сербофобии и не всегда националистам и ксенофобам удается задавать тон и навязывать свои взгляды этой стране. В частности, идущая на президентские выборы представитель пока еще довольно маргинального левого «Трудового фронта» загребчанка Катарина Пеович сравнила положение сербов в современной Хорватии с положением евреев в Третьем рейхе. В одном из интервью она объяснила, зачем сербофобия нужна правящей хорватской элите чтобы отвлекать общество от десятилетиями не решаемых экономических и социальных проблем и мобилизовать большинство перед лицом мнимой угрозы, исходящей от меньшинства. Пеович вряд ли победит или наберет хоть сколько-нибудь убедительный процент голосов. Но сам факт, что люди с подобными взглядами появляются в хорватской политике, свидетельствует о том, что там все-таки возможны изменения, пусть и не завтра.
«Сербские официанты найдут работу в другом месте (отсыл к инциденту с избиением сезонных рабочих на острове Брач. Прим. авт.), сербские туристы позагорают в другом месте (эпизоды с нападениями на туристов из Сербии происходят регулярно. Прим. авт.), а звездные игроки (отсыл к нападению на ватерполистов Црвены звезды в Сплите. Прим. авт.) станут играть на другой площадке, но тогда их место займут недостаточно хорошие хорваты, прокомментировал ситуацию с сербофобией профессор истории Загребского университета Хрвое Класич, неоднократно получавший за свою позицию анонимные угрозы, в том числе и угрозу убийства. Если мы сегодня не выступим в защиту сербов и всех тех, кто не чувствует себя в безопасности в Хорватии, завтра никто не сможет поручиться уже за нашу безопасность».
«Когда мы встречаем чернокожего человека в Сплите, мы хотим линчевать его, недавно выступая на бизнес-конференции, заметил Эмиль Тедески, глава крупнейшей хорватской корпорации Atlantic Grupa, работающей в том числе и за пределами страны. Когда мы слышим, как кто-то говорит по-сербски, мы бросаем его в море (все тот же инцидент с сербскими ватерполистами в Сплите, один из которых, убегая от нападавших, был вынужден прыгнуть в холодное апрельское море. Прим. авт.). Когда мы видим азиата перед церковью Марка, мы все еще смеемся и показываем пальцем. Мир изживает стереотипы, но только мы живем стереотипами, потому что так жили и живут чьи-то деды, отцы, дяди Так жили и немцы. Но сегодня немцы самая продвинутая нация во всех отношениях. Прежде всего, в открытости, инклюзивности, принятии чего-то иного, сотрудничества со всеми и без проблем. А у нас есть проблемы с самими собой».
Но вот что интересно: совсем недавно действительность показала, что там, где не вмешиваются власти и политики со своей пропагандой, хорватское общество прекрасно изживает собственные застарелые болезни самостоятельно. Например, в эти дни в Загребе проходит свой аналог Октоберфеста Руянфест. С собственной региональной изюминкой: в качестве артистов на его площадке выступают представители популярного на всех Балканах турбофолка (эстрадной музыки с характерными регионально-этническими мотивами). Долгое время хорватские националисты пытались навязать согражданам мнение, что турбофолк это удел необразованных «селян-соседей»: сербов, черногорцев и бошняков, а хорваты, как и положено истинным европейцам, предпочитают прозападные попс и рок. Однако Руянфест вопреки этим утверждениям пользуется у хорватов огромной популярностью. И в этом году выступать на его площадке приглашены сразу несколько артистов из Сербии. Что, в свою очередь, спровоцировало очередную бурю возмущения у представителей все тех же ветеранских организаций.
«Я хочу ответить коллегам-ветеранам, что в 1991 году сам носил военную форму, и для того времени это было нормально, ответил на громкие заявления организатор фестиваля Дарко Фучек. Но сейчас на дворе 2020 год, я нормально работаю как субъект нашей экономики, плачу налоги и не нарушаю законов Республики Хорватия. И все мои гости в нашей стране не запрещены».
Вопреки воле «героев Отечественной войны» в Загребе сербские артисты выступили при очень теплом приеме публики, а звезде турбофолка Секе Алексич многотысячная аудитория скандировала: «Сека, мы любим тебя!»
Безусловно, это вселяет пусть сдержанный, но оптимизм. И надежду на то, что Хорватия когда-нибудь перестанет ассоциироваться с ненавистью и сербофобией.
Алексей Топоров, журналист, постоянный автор портала «Балканист»
Немецкий взгляд на российское присутствие на Балканах и его возможные последствия
Последнее время Германия активизировалась на балканском направлении. И в рамках ЕС, и в более широком формате она всегда претендовала на то, чтобы определять политику в отношении Балкан. С 2014 года по инициативе немцев в пику начавшему оформляться чисто региональному проекту «Процесс Брдо-Бриони» (словенская инициатива по развитию экономического сотрудничества и политическим консультациям в регионе) был запущен «Берлинский процесс» ЕС. При этом Берлин исходил из общей посылки, что особых проблем с Балканами у ЕС не будет. Процесс европеизации и интеграции в евро-атлантические структуры будет идти своим чередом. Требуется лишь систематизировать усилия и подтолкнуть местные политические элиты к более активному реформированию.