Тут откуда ни возьмись напросился к царю Петру для разговора мужик неизвестный. Росту громадного, но с виду смирный и вроде непьющий.
Как звать?
Комарик Малый.
Ростом выше меня, а Комарик зовёшься. Ещё и Малый. Для чего так?
Чтобы не путали с братом моим, Комаром Ефимовым.
Так ты Комару Ефимову родственник? Спасителю моему разлюбезному?
Ну.
От буйства стрельцов меня когда-то Комар Ефимов спас. Век того не забуду Только ни лицом, ни ста́тью на тебя не похож он! Ты вон какой огромный: на три вершка меня выше, на пять вершков толще! А Комар тот едва до колена мне доставал.
Тут уж как Господь распорядился. Только вот те крест брат я ему! Троюродный.
Ладно, верю. А ты чего хочешь, Комарик Малый? Говори кратко.
Стоит бык печёный: в заду чеснок толчёный, с одного боку режь, а с другого макай да ешь, присказкой ответил Комарик государю.
Однако, заметив царское недоумение, сразу добавил:
Это присказка, государь, сказка впереди будет. Слыхал я: куклу для тебя немцы с голландцами смастерили. Куклу ту уму-разуму научить желаю. И оживить попробую.
Как же ты сможешь научить её, коли немцы с голландцами не могут?
Смогу. Жить не буду, а сделаю! Скажу тебе как на духу, государь, надоела мне жизнь обнаковенная. Скучная она и нелепая, когда без выдумки и художеств. Правда, с художествами жизнь опасная. Не всем по нраву у нас художества.
Так ты, Комарик, в солдаты иди. В сражениях выдумку проявишь. Там накормят и рупь с полтиной дадут. Хочешь, к семёновцам тебя определю?
Не. Не могу я в солдаты. Говорю ж тебе: мне художество творить охота. А где ж и проявить художество, как не в кукольном деле? Битый час тебе твержу: оживить твою куклу желаю.
Ты, видать, Комарик, совсем умом пообносился, если взаправду оживить куклу хочешь. Она ведь тогда не куклой человеком станет!
Умом, государь, я не пообносился. А оживить оживлю.
Врёшь! Как это возможно сотворить ещё что-то живое, кроме сотворённого Всевышним? И нужно ли?
До зарезу нужно, государь! Помощники толковые и тебе, и Господу Богу требуются. Что-то многовато вокруг тебя остолопов трётся! А ещё можно на кукле испробовать: какая жизнь у нас впереди будет? Кому из людей нужно ума добавить, кому прирастить крылья. Кого под водой, аки рыба, жить выучить. И чтоб оказался человек заново сотворённый: без грехов и тяжких дум. А если в будущих временах Господь задумает пересоздать человеков заново, то я, низко кланяясь, совет бы Ему осмелился дать: не из глины, а из хлебных мякишей первых людей лепить!
Нашёлся Богу указчик. Да ты просто надувала! Шустрый плутяга и всё! Не можешь ты всего этого. Ишь, чего выдумал: жить под водой людей заставить хочешь! Про подводное царство тут байки травишь
Да что мне царство подводное! Не про него говорить пришёл. Хочу свою мозгу́ в куклу твою перелить.
Опять врёшь, ну просто брешешь, как пёс!
А ничуть. В голове у меня отверстие есть. Ма-ахонькое! Оттуда по трубочке лишняя мозга́, или, чтоб красивше сказать, ум-разумок лишний стекает. Как многовато ума соберётся, приставлю трубочку к дырке, лишнее и стечёт. И мне сладко, и уму полезно. Вот бы и кукле твоей не голландский, а русский ум! Цены бы ей не было. От мозги́ оживёт у куклы и сердце. Кишочки в действие придут. Я у немцев-голландцев повыспросил: они твоей кукле кишочки из золота сделали. Ступни и кисти рук из платины. Из бронзы костяк и череп. Дорогая кукла получилась, а бестолковая! Потому как сердечность в неё вложить не смогли. И разумок пускай даже птичий, в черепушку влить не сумели. Вот и плюётся кукла. А я ихнюю безмозглую куклу в мозговитую переделаю. Посмотрит-посмотрит Создатель на ту куклу сверху, возрадуется русской смекалке и душу в неё вдуть соизволит!
Бес лукавый тебя всему этому выучил? Отвечай! За утайку не будет тебе помилования!
Никак нет, ваше царское величество. Ангел шепнул мне, мол, со-работники Создателю и царю Петру срочно требуются. Не должон Создатель повсякчасно за каждой тварью земной услеживать. Да и царю советников нелживых и разумных иметь надо. Изготовлю мозговитую куклу она тебе и поможет.
Не просто кукла нужна мне. Куклак нужен! Разумеешь? Мужеского пола. Сделаешь награжу по-царски.
Награда мне не нужна, государь. Нужно только, чтоб не мешали мне.
Награда мне не нужна, государь. Нужно только, чтоб не мешали мне.
Ладно, иди, Комарик, не горюй ни о чём. Не станут тебе докучать. А куклачка плюющегося прямо на дом тебе доставят.
Петруша просыпается
Засучил рукава Комарик и давай переделывать Петрушу!
Ровно через три дня, яузской белёсой ночью, в голове своей дырочку он расконопатил. Часть мозги́ через трубочку в кукольное ухо перелил. А потом в ухо сонному куклачку заклёпку вставил. И уложил Петрушу почивать.
Как только уснул Петруша, стал учить его, спящего, говорить.
День учил, два учил, да ещё целую неделю. Учил по-своему, учил чудно́! Не только словами, а и мановением рук, и постукиванием по разным частям тела. После этого втирал снадобья в Петрушины бронзовые веки. От этого кукольные веки становились всё легче, а на вид телесней.
Учился Петруша Михайлов во сне хорошо. А как стал спящий верно слова выговаривать, руку к сердцу подносить и на вопросы впопад отвечать, отнёс его на руках Комарик в Ново-Преображенский дворец.
Сам при этом пропал куда-то. Видать, новую куклу решил умом-разумом наделить. Или какому-нибудь приказному ярыжке, от бумаг канцелярских ополоумевшему, вправить мозги вздумал.
Так прошёл день, пробежала на цыпочках ночь.
Всеми позабытый лежал куклак в государевой спальне на дубовой столярной кровати. Потому как не было в те дни царя Петра в Москве!
Зато случилась в ту пору близ Нагорного дворца, на берегу Яузы-реки, огненная забава. По-иному фейерверк. Навалился шум и треск, разноцветные огни брызнули.
От шума Петруша Михайлов и проснулся. Потянулся и вышел, шатаясь, на улицу. Холодно ему вдруг стало. Запахнул он кафтан потесней, треуголку надвинул поглубже. И тут же увидел: на двух высоченных столбах укреплены две золотые короны. Как малые солнышки сияют! А меж столбами, в отсветах пламени, плавно выступает зелёный лев.
Коснулся лев одного столба. Тот опрокинулся.
Рыча, подступил зелёный зверь к столбу другому. Царапнул его столб покачнулся. Но тут из грозного орла, который парил в вышине, вылетела ракета. И попала прямо в львиную спину. Тогда уж настоящим огнём запылал зелёный зверь! И вдруг с диким шумом и треском разлетелся на куски.
А столб с короной, который зелёный лев расшатывал, наоборот, выровнялся. И другой столб сам собой поднялся и встал на место.
Здесь Петруша стряхнул сон окончательно. С любопытством по сторонам разглядываться начал. Видит: по утоптанному снежку подъехал в санях, двумя чёрными козлами запряжённых, шут какой-то.
Тут смятение, крик:
Балакирев приехал! Быть посмеянию и позору!
Изумился козла́м, въезжающим во дворец, Петруша. И в тот же миг услыхал, как позади него двое придворных вполголоса ёрничают:
Прибыл во дворец дурак и глуме́ц! Честны́м людям теперь карачун и конец!
Дурак-то он дурак. А государя учит. Как бы государю от таких бесед самому дураком не стать.
Здесь выступил из-за портьеры искусно завитой князь Меньшиков и придворных приструнил:
Наш государь и у дураков, если нужно, учится. А вы, умники, скоро сами шутами станете! Ну, а про козлов скажу так. Глядишь, нанюхается его величество козлиной вони и опять разрешит шуту не на козла́х на лошадках въезжать во дворец.
Тогда хоть и с натугой, а сообразил Петруша: многие люди во дворце лишь огненными забавами и пустым шутовством заняты.
Опечалился он и вернулся в царскую спальню. На кровать столярную рухнул и в сон глубокий провалился.
Но перед этим зеркало по дороге ему попалось. Сперва подумал: такого же куклачка встретил. Но, видать, недаром Комарик мозгу́ свою Петруше перелил. Хоть и с трудом, а понял: собственное отражение в резной раме он видит.
Глянул куклак государев на себя внимательней и обомлел. Глаза красные, навыкате. Щёки бронзовый блеск утеряли. Нос малиновый, губы синюшные Даже зарычал по-звериному от огорчения Петруша. Но потом звериный рык свой унял. Чуть к отражению попривыкнув, сказал себе:
Что на зеркало пенять, коли рожа крива!
Это и были его первые слова, после того как исчез Комарик.
Государь же Пётр Алексеевич вскоре в Москву вернулся и про куклачка своего вспомнил. Ему и донесли:
У тебя на постели под лисьим одеялом спит кукла крепко.
Государь в спальню а куклы-то и нет!
Наутро доложили царю Петру: проснулся Петруша и самочинно по дворцу бродит.