Какая милая сцена
Все они заговорщицки покосились на него, но он благополучно зашторил шторы.
Не волнуйтесь, месье Кревер. Попейте кофейку, полегчает. Базиль парень отходчивый. Просто Вы пришли в не подходящий момент, мадам Рабински, как всегда в своем репертуаре. У него вчера юбилей был.
Что за юбилей, позвольте узнать?
Ровно пять лет прошло, как его бросила жена. Сущая стерва, скажу Вам, виляла попой тут в «Проворном кролике».
Но причем тут я, мадам? непонимающе вздохнул месье Кревер, отхлебнув глоток кипятка. Меня тоже как-то бросил партнер по бизнесу, но я никого не выставлял за дверь!
Но Ваш партнер по бизнесу, как Вы изволили сказать, не укатил в Ниццу на Вашем же Феррари да еще со своим танцмейстером! Вы надеюсь, не танцуете? Не вздумайте говорить месье Базилю, что Вы каким-то боком танцуете
Я не танцую, мадам, я страховой агент.
О, неужели? Отчего же Вы страхуете?
От всего на свете. Сейчас очень популярны страховки от суицида, расходятся, как горячие пирожки. Признайтесь, Вы не думаете об этом в последнее время, мадам?
Уж что-что, а думать мне о таких пустяках вообще некогда! У меня сын подрастает, месье Кревер.
Ох жаль Я дал бы Вам 15% скидку.
Думаю, в нашем районе желающих будет предостаточно.
Еще бы! оживился вдруг страховой агент. Вот почему я согласился, когда месье Брюно предложил мне маленький медвежий угол в этом домишке.
Он так и сказал: маленький медвежий угол? не смогла сдержать улыбку вдова.
Да, а что в этом смешного? На большие апартаменты сейчас тратиться слишком расточительно.
У месье Брюно неплохой юмор, оказывается. Просто нашего соседа зовут Bébé ours (Медвежонком). Вы, может, слышали такое имя?
Постойте, постойте Не тот ли это
Тот, тот!
Месье Кревер выплеснул остатки коричневой мути в снег, и хотя слезы на его печальном лице давно высохли, он все равно утер их, словно по привычке.
Что же мне делать? обратился он к мадам Рабински с таким видом, будто она была оракулом, предсказывающим катастрофу.
Не отчаивайтесь. Месье Базиль очень отходчивый. Вот увидите, к вечеру он к Вам привыкнет и пустит на порог, как лучшего друга.
К вечеру? Вы шутите, мадам? Да что я должен делать здесь весь день? Ждать от моря погоды?
Да, просто сидите здесь на лавочке, под его окнами. Он сжалится. У него доброе сердце.
Это я уже заметил И месье Кревер обреченно вздохнул.
И все-таки Вы полюбите месье Базиля всем сердцем, и вдова поправила на своей груди краешек пуховой шали.
Вы верите в любовь, мадам?
Нет, месье Кревер, и она вдруг нервно задергала глазом.
Покойный муж мадам Рабински, очевидно, не отличался миролюбивым характером.
Шаги на крыше
Кто в Париже не знает дом могильщика на улице де Сен-Венсан близ одноименного кладбища? Особенно его почитают поклонники творчества Артюра Рэмбо. По слухам, именно здесь, в первом подъезде, «нехороший мальчик» со своим любовником Верленом справили нужду в мае 1871 года, возвращаясь с попойки. Да, Бог знает, что они еще здесь вытворяли Темная история, как и темень подъезда, хранит свои страшные тайны, но на потолке, если поднести зажженную спичку, можно до сих пор увидеть довольно оригинальное граффити чья-то роскошная женская задница. Однажды папаша Люсьен, в одиночку борясь с уличным просвещением, пытался замазать все это безобразие толстым слоем зеленой краски, другой у него просто нет. Когда он это делал, то озирался по сторонам. Но ему все равно выбили из-под ног стремянку, и он целый месяц ходил злой, как черт, с зеленой бородой. Собственно на этом вся реставрация дома могильщиков и закончилась. Что греха таить? Здание времен Парижской коммуны жестоко эксплуатируется и, прямо можно сказать, дышит на ладан. Мансарда или, попросту говоря, крыша, как год заколочена во избежание обрушения, и все это под популизм властей придать домику могильщика исконный исторический вид. Но хозяин Брюно не торопится выполнять указания сверху, выжимая последние соки с жильцов первого этажа. Чего он ждет, всем известно. Если крыша рухнет или, не дай Бог, случится пожар, ему выплатят значительную компенсацию. Но домик в стиле позднего барокко на улице Сен-Венсан держится из последних сил. Пока держится. Все в ожидании и на нервах. Особенно по этому поводу переживает мадам Рабински. Она бдит каждый шорох, каждый подозрительный шум. Вероятней всего, в мире эхолокаций ей нет равных. Не зря Люсьен давно ее подозревает в сговоре с «рембистами», так как видит очевидное сходство ее жирных ягодиц с теми, что выжжены огарком свечи на потолке. Но правда, как водится, где-то посредине. В любом случае одинокая вдова имеет право на личную жизнь, и, в конце концов, она может переживать не за себя. Она опекает Моша, как курица-наседка, и он самый послушный еврейский сыночек во всем Париже.
Спи, спи, поправляет она ему подушку глубокой ночью. Закрывай свои большие черные глазки, пусть тебе приснится Шопен.
Шорох вечернего платья за окном, и чья-то таинственная тень скользнула по уличной лестнице. Мадам Рабински бледна и даже крестится, что совсем не свойственно ее религиозным воззрениям. Но, тем не менее, она выглядывает наружу. На лавке в обнимку с чемоданами посапывает месье Кревер. Кто-то любезно предоставил ему женскую шубку из кроличьего меха, и он накрывается ей с головой, как одеялом. Ночи в Париже становятся все прохладнее и прохладнее.
Спустя немного потолочные доски над комнатой мадам Рабински подозрительно скрипят, осыпая побелкой ее любимый рояль, а хрустальная люстра начинает позвякивать так, точно во время землетрясения.
Спи, спи, заплетает она пейсы вздрагивающему Мошу. Пусть тебе приснится Шопен.
Мальчик, с уже подростковым пушком на щеках, закрыл глаза. Шопен ему точно не снится, негритянские голые тетки в рабских намордниках кормят его бутербродами с бужениной. Он улыбается в сладкой полудреме и причмокивает, а его мать, не мешкая, отправляется к своему соседу, предусмотрительно захватив с собой менору покойного мужа. На лестничной клетке темно, как в склепе гугенота, и возраст и полнота мадам Рабински удачно ретушируются при свете дрожащих свечей. Женщина крадется отважно, приближаясь к двери Базиля, известного бабника на районе. Опасная затея с этим ночным рандеву, не так ли? Все знают, что он вот уже почти две недели, как ожидает проститутку Эллен и всегда открывает дверь в надежде, что кто-то, наконец, удовлетворит его мужские потребности. Месье Кревер, конечно, не в счет. Но глубоко религиозная женщина даже не глядит на выпеченное через плавки достоинство, ее вообще сложно удивить в этом плане, и что она только не видывала на масонских мессах своего покойного мужа? Ее волнует только одно. Кто залез на мансарду? Она молча, с каким-то благоговейным, предостерегающим страхом указывает пальцем наверх.
Посмотрели бы Вы лучше, что там, месье Похоже на призрак, шепчет она со страшной таинственностью, пока сосед спросонья протирает глаза и пытается понять свое местоположение в пространстве.
Потом происходит то, что и должно происходить на темной лестничной клетке между женщиной и мужчиной вне зависимости от наций и возрастов, то есть сиюминутная вспышка инстинкта. Молниеносно, страстно, без лишних вопросов и угрызений совести. Он уже схватил ее за указательный палец и тащит к себе, как аллигатор зазевавшегося козленка у водопоя. Она же, слабо сопротивляясь, идет с умопомрачительными вздохами, до последнего не веря в свое великое счастье. Но когда ее центнер чистого веса бесцеремонно швыряют на тахту, словно для разделки, и она едва удерживает свечи, чтобы не спалить все дотла, к ней возвращается здравый рассудок.
Очень похвально, месье Базиль, что Вы все же решились осчастливить бедную вдову, но я пришла совсем по другой причине.
Туман ночных чар рассеивается.
Простите, мадам, спохватился Базиль. Я Вас кое с кем спутал. Но Вы тоже хороши, вламываться ночью к холостяку
Да, да, я сама не своя
Так что случилось? Опять этот гомик?
На этот раз не он. Но кто-то на крыше.
Так это Карлсон, мадам, зевнул Базиль, давая прямо понять, что разговор закончен. Идите спать.
Опять Вы шутите, покачала с упреком женщина. Говорю Вам, что это похоже на приведение. Правда, сейчас меня гложут сомнения. Возможно, какая-то сумасшедшая проникла с улицы через мансардное окно.
Почему Вы так решили?
Во-первых, никто в здравом уме не полезет туда ни за какие коврижки, а во-вторых, я слышала стук каблучков
Базиль почесал свой небритый подбородок. Он делал так всегда, когда не знал, что сказать.
Идите к себе, мадам, все еще жмурился он от яркого света. И заберите свой чертовый канделябр! Спалите дом.
Я не стала вызывать полицию
Вы все правильно сделали.
Может быть, все-таки сбегать за Моро?
Излишне, мадам. Если они и держатся на ногах, то только условно. Не волнуйтесь, я справлюсь один.
Ох, одна надежда на Вас, месье Базиль. Я буду молиться.
Выпроводив мадам Рабински, Базиль стал одеваться. В последний момент пальто ему стало жаль. Не лучшая идея для лазанья в нем по пыльным мансардам.
Бррр.. Собачий холод, вышел он из подъезда в одной тельняшке.