Учитывая колоссальный рост технологий, способный сделать описание феномена поведения человека предельно объективным, логично предположить, что объединив исследования в области физиологии, поведенческих реакций и социальных взаимоотношений, мы сможем достаточно точно описать важнейшие аспекты жизнедеятельности человека, и даже, может быть, поймем алгоритмы этого сложного явления. И с этой точки зрения любое противопоставление биологической и психологической научных парадигм выглядит архаичным и деструктивным.
Собственно, это былое противоречие между медициной и психологией в наше время успешно разрешается при помощи концепции психосоматической медицины [1], широко применяющейся врачами-практиками, чему я сам был неоднократным свидетелем, особенно в странах Европы. Однако эта тенденция еще не является общепринятой и нередко подвергается обструкции со стороны пуристов обеих наук.
Интегративный подход, дающий абсолютное равноправие и медицине, и психологии, представляется мне наиболее оптимальным способом практического решения задачи гармонизации нашей жизни. Нельзя не согласиться с выдающимся американским нейробиологом Р. Сапольски, который пишет: «Во-первых, мы не можем приступать к изучению таких предметов, как агрессия, соперничество, взаимопомощь и эмпатия, не привлекая биологию. Я говорю это с оглядкой на определенную когорту социологов, которые считают биологию неуместной и даже идеологически подозрительной, когда дело касается социального поведения людей. Но точно так же важно и это во-вторых, что стоит нам начать опираться только на биологическое знание, как корабль наш окажется без руля и без ветрил. Об этом тоже нельзя забывать. Это сказано в пику молекулярным фундаменталистам, убежденным, что у социологии нет будущего против настоящей науки. И в-третьих бессмысленно выделять в поведении аспекты биологические в противовес, скажем, психологическим или культурным. Они теснейшим образом переплетены и взаимосвязаны» [88, с. 18].
Следующим шагом в нашем исследовании факторов, оказывающих то или иное влияние на психофизиологические установки человека, рождающие стиль его поведения, формирующий, в свою очередь, его судьбу, будет изучение экспериментов, проведенных специалистами в области физиологии и психологии, которые позволят понять глубинные мотивы наших поступков.
Глава 4 КОРОЛЬ РЕАЛЬНОГО МИРА КОНТЕКСТ
Рассуждая о своих действиях, мыслях и чувствах, большинство людей свято верят в рациональность и осознанность этих проявлений своей уникальной Личности. Но так ли это на самом деле? Давайте вкратце рассмотрим некоторые значимые факторы, определяющие нюансы нашего поведения и формирующие неповторимый ландшафт нашей психики и нашего здоровья.
Начнем мы с такой глобальной по масштабам вещи, как принадлежность человека к той или иной культурной традиции. В науке принято разделять эти культуры на индивидуалистическую, выразителями которой являются жители США и Западной Европы, и коллективистскую, представленную жителями Азии.
Индивидуалистическая культура, как явствует из ее названия, порождает в человеке определенный эгоцентризм, чувство соперничества, осознание собственной уникальности, повышенное внимание к критериям свободы в своих поступках и т. д. Коллективисты, напротив, мыслят себя звеньями одной системы, для них ценны внутригрупповые отношения, они склонны к самопожертвованию.
«По определению, в коллективистских культурах главное это гармония, взаимозависимость, согласие; поведение формируется нуждами группы, тогда как в культурах индивидуализма доминирует установка на автономию, личные достижения, уникальность и единственность, защиту прав и нужд индивида» [88, с. 228].
Критерии определения индивидуалистических или коллективистских психологических установок являются достаточно размытыми. Во многих странах, традиционно исповедующих одну культуру, жители разных ее районов могут демонстрировать все признаки приверженности другой культурной традиции. Так, недавно было проведено очень интересное исследование, выявившее зависимость принадлежности к определенной культуре от способа ведения сельского хозяйства [175]. В Китае, где большая часть населения традиционно выращивает рис, требующий слаженного коллективного труда, порождающего коллективистскую культуру, в северной его части, где рис не мог расти в силу погодных условий, население выращивало пшеницу. И жители этих северных районов демонстрировали приверженность к индивидуалистической культуре по результатам многофакторного тестирования.
Подобное же исследование, но с еще более узким территориальным диапазоном, было проведено в Турции в районе, где компактно проживают скотоводы, пасущие овец в горах, рыбаки и земледельцы [121]. Представители всех трех групп принадлежали к одной религии, говорили на одном языке и имели условно однородный генотип. Нетрудно догадаться, что земледельцы и рыбаки были коллективистами, а скотоводы яркими представителями индивидуалистической культуры. По результатам этого исследования был сделан вывод о влиянии коллективистской культуры на жизненную философию человека, которая обладает всеми свойствами холизма.
Разница культур оказывает заметное влияние на физиологические параметры организма. В частности, «у респондентов из индивидуалистических культур сильно активируется (эмоциональная) вмПФК (вентромедиальная часть префронтальной коры головного мозга. Прим. автора), когда они смотрят на собственную фотографию, а не на фотографию родственника или друга. У их восточноазиатских коллег эта активация заметно ниже Если принуждать американца долго распространяться об эпизодах, в которых на него влияли, а азиата, наоборот, как он оказал на кого-то влияние, то у обоих начнут выделяться стрессовые глюкокортикоиды, как будто рассказывание причиняет им заметный дискомфорт» [88, с. 229].
Анализируя эти и многие подобные им опыты, мы можем констатировать влияние экологических и вытекающих из них культурных факторов на ключевые когнитивные, психологические и физиологические установки человека, которые порождают стиль его жизни, в чем-то давая преимущество, а в чем-то, безусловно, ограничивая. Принадлежность к коллективистской или индивидуалистической культуре, зависящей от внешней среды, определяет отношение человека к своему месту в мире, формирует его ключевые моральные ценности, способ мышления и чувствования, и все это происходит на бессознательном уровне. Более того, эти факторы влияют даже на его генотип.
Одним из несомненных успехов генетики является открытие некоторых участков генов, ответственных за те или иные варианты поведения. Наиболее показательным примером такого направления генетики можно считать определение влияния варианта гена DRD4, являющегося составной частью рецептора D4, который активно реагирует на дофамин нейромедиатор, вызывающий предвкушение чувства удовольствия и играющий важную роль в обучении и мотивации. Этот ген многовариантен, и один из его вариантов 7R реагирует на дофамин весьма слабо. Обладатели этого гена отличаются экспансивностью, стремлением ко всему новому, яркому и необычному, причем, в зависимости от социальных условий, они могут быть как великими путешественниками-первопроходцами, яркими харизматичными вождями, так и алкоголиками и игроманами. Влияние этого варианта гена на личностные характеристики настолько ярко и определенно, что некоторые исследователи называют его «геном авантюризма».
Изучение этого гена демонстрирует нам классический пример естественного отбора. В геноме народов, которые вынуждены осваивать новые территории, процент 7R гораздо выше, чем у народов, ведущих оседлый образ жизни. В зависимости от влияния среды естественный отбор поощряет репликацию «гена авантюризма» или сводит его присутствие практически к нулю. В случае коллективистской и индивидуалистической культур большой процент 7R характерен для индивидуалистов, а меньший для коллективистов [128, 132, 147, 153].
Таким образом, рассматривая эти примеры, мы можем наблюдать несомненное влияние факторов среды не только на базовые когнитивные и психологические установки человека, но и на некоторые параметры структуры его генома. Обобщая аспекты такого влияния, Р. Сапольски пишет: «за этим наиболее изученным культурным контрастом стоит комбинация многочисленных факторов: экологии, способов производства продуктов, культурных различий, разницы в эндокринологии, нейробиологии, генетике. Культурный контраст проявляется в очевидных аспектах: морали, умении сочувствовать, методах воспитания, соперничестве, взаимопомощи, определениях счастья» [88, с. 234].
Уменьшая масштаб факторов, незримым образом влияющих на мировоззрение человека, обратимся к национальным особенностям менталитета. В одном исследовании, проведенном среди сотрудников известного банка, имеющего филиалы в разных странах, представители единой корпоративной культуры отвечали на вопрос: что для них служит мотивацией оказания помощи другому человеку? Китайские менеджеры, согласно принятой традиции, помогут человеку, стоящему выше их по иерархической лестнице, испанцы друзьям и родственникам, а американцы тому, кто помогал им в прошлом [136, 140, 161].