Мы забирали из избы оружие и уходили в следующий дом. Вскоре на каждом из нас болталась дюжина винтовок, карабинов, охотничьих ружей. Наконец, мы оказались в предпоследней избе, где жил председатель сельсовета. Его мы застали сидящим на полу, бодрым, у него на руках лежала мертвая Света-фельдшерица. Она умерла часов десять назад, пока мы были в пути. Он, вставая нам на встречу, аккуратно положил труп на землю:
Ульгучье у себя дома. У него несколько карабинов с оптическими прицелами и много патронов. Будьте осторожны. Убийца он!
Наконец-то Гавриил Прокопьевич смог показать себя. Савчук разрешил к Ульгучье идти ему одному, а остальные будут его прикрывать. Как прикрывать? Никто себе толком не представлял. Решили, что каждый заляжет напротив окна и двери дома Ульгучье, что и быстро сделали. Громадный Прокопыч, для чего-то снявший шапку, огромными шагами двинулся к дому Ульгучье, широко размахивая голыми ручищами. Он шел и громко говорил:
Охотник! Я иду к тебе в гости! Земляк! К тебе идет твой участковый! Ты понял меня, Ульгучье?
Мы все замерли в напряженном ожидании вот грохнет из дома выстрел! В такую огромную фигуру промахнуться сложно, даже не умеющему стрелять Но выстрела не последовало, и Прокопыч спокойно вошел в дом убийцы. Через несколько секунд мы все, отталкивая друг друга, вбежали в сени. Дверь в комнаты тоже не была заперта, и мы быстро разбрелись по комнатам и пристройкам дома Ульгучье сидел одетый в солдатскую стеганую форму, на голове у него была солдатская шапка ушанка. Рядом лежали два карабина с оптическими прицелами, в углу стояли с десяток железных ящиков с патронами.
Где гильзы? первое, что спросил его Савчук, пока Ульгучье вставал. Он разжал кулачок в нем были пять гильз.
И всего то?! с удивлением и недоверием сказал Колька.
Моя стрелял пять выстрелов, сказал спокойно Ульгучье
А, председатель сельсовета говорил, что в поселке стрельба Гиляки воюют с русскими
Охотники долго в меня стреляли Часа два-три, может, больше Темнеть стало Я стрелял, потом пять выстрелов. Больше никто не стрелял.
Ты знаешь, что ты всех убил и свою хм невесту тоже?!
Знаю сразу, когда стрелял. Они хотели меня убить, и могли убить других людей. Шибко пьяны все были. Стреляли, куда придется Они стреляли в председателя, когда он шел к ним и просил, чтобы они не стреляли Шибко пьяны были!
А зачем же невесту было убивать, Ульгучье? Ей же всего 18 лет!
Она тоже была шибко пьяна и тоже стреляла
Ясно дело! подытожил Савчук, забирая у Ульгучье гильзы. Тем временем, Колька вытащил наручники Ульгучье послушно протянул руки. Мужики переглянулись, но ничего не сказали. Председатель, видя, что дело подходит к концу, предложил нам позавтракать, и обсохнуть. Чему мы все были чрезвычайно рады. Тогда-то Колька и одел наручники Ульгучье на ноги
Посиди, покуда!
Он так и отказался наручники снять, хотя мужики на этом настаивали, но Савчук промолчал, и мы повезли Ульгучье, закованного в наручники по рукам и ногам.
После короткого и скорого завтрака (мы уже все торопились домой, ибо основное дело было сделано преступник арестован, в поселке воцарился конституционный и гражданский порядок), каждый занялся своим делом. Савчук стал допрашивать свидетелей. В этом ему должны были помогать Соболев и Колька, а участковый должен был помогать мне вскрывать трупы. Но так как Прокопыч боялся крови и «мертвяков», то он поменялся с Колькой обязанностями. Я видел, что старлей не из храброго десятка, что касается «мертвяков». Поэтому он, как только мы пошли к фельдшерскому пункту, начал бахвалиться, что «любит вид свежей крови и ее запах до одури», а «анатомия человека всегда вызывает у него любопытство»
Ты, что, Коля, больной? по-доброму, спросил я его.
Я опер. И мое отношение к крови и трупам законно!
Так именно и определил свое отношение к свежей человеческой крови и человеческим трупам, как «законное». Я промолчал. Помогал он мне хорошо, и я закончил работу быстро (раньше, чем отобрали показания мужики). Было, действительно, сделано всего пять выстрелов. Первым выстрелом Ульгучье убил сразу двух, стрелявших из прихожей. Пуля прошла по диагонали (так были расположены стреляющие в него охотники) через сердце одного и голову другого. Предварительно она пробила дубовую входную дверь. Ульгучье ни одного из убитых не видел и стрелял на слух.
Две пули он всадил подряд в горло и печень третьему охотнику. Четвертому охотнику он попал в правый глаз. Пятой пулей он прошил обе грудных железы Свете и легкое, пуля прошла навылет (от кровотечения в грудную полость она и погибла).
Как показало предварительное следствие, первыми начали стрелять охотники, когда увидели, как Ульгучье пришвартовывает свою лодку к причалу. Они стреляли в него сверху вниз. Он был перед ними на открытом пространстве и прятался только за борта лодки, которые были прошиты, как решето. Потом он бегал от них какое-то время по причалу, прячась за суда (они тоже все были прошиты пулями), пока не взял карабин. Ульгучье стрелял снизу-вверх, повторяю, на слух. Но он убил, потому что хотел убить (остановить стрельбу и по-своему, наказать виновников). Свету он не хотел убивать, а просто остановить. Ее вполне можно было бы спасти, если бы послать санавиацию или тот же катер с врачом из леспромхоза
Сделав все, что положено и доложив по вертушке об этом Первому и прокурору, мы стали собираться в обратный путь. День был в разгаре. Провожать Ульгучье высыпал весь поселок. Охали, ахали, плакали все и гиляки, и русские. Никто не высказал ни малейшей жалости к убитым. Лишь председатель сказал:
Жалко их! Какие красавцы! Старшему нет и 30!..
Когда подъезжали к городу, я спросил Савчука, что грозит Ульгучье? Савчук сначала буркнул мне формально:
Суд решит!
Потом, через продолжительную паузу и видя, что я не удовлетворен ответом, сказал:
Год условно Дважды Герой, вечный депутат, отличный охотник Но, самое главное он последний из своего рода!..
Через месяц был суд. Предсказания Савчука сбылись Ульгучье получил год условно. Его отпустили, и он исчез. Была зима. Думали, что ушел в тайгу, хотя его карабины и боеприпасы (ему все вернули, как только его отпустили из зала суда) оставались у него дома. И это никого не насторожило охотники имеют в тайге свои места для отдыха, порой хранят и ружья, и патроны. За зиму он не появился ни разу. Обычно, он возвращался за охотничий сезон в город несколько раз, заваливая приемный пункт пушнины шкурками (повторяю, что план Ульгучье перевыполнял на 1000%)
Его нашли в начале марта, случайно, недалеко от дома, где он жил, в тайге. Он висел на самой вершине 30-ти метровой ели, повесившись на собачьем поводке. В талом снегу валялась нераспечатанная бутылка водки Труп последнего из Ульгучье вскрывал я. Дело открыл и закрыл Олег Савчук.
P.S. Афоризмы Ульгучье. 1959 год.
Избегай теплой воды она расслабляет жизненные силы организма и усыпляет волю.
Купайся в талой воде, при ледоходе, в снежных сугробах. Молодость не вернешь, но старость задумается.
Только четырех видов тепло полезно: нагретого солнцем дерева, пламенем костра камня, таежного воздуха, и женщины. Остальное вредно!
Вирши
Кандид:
Вот начал писать вирши.
Блогеры стали пророками.
Пророки стали блогерами.
Двойная неантизация,
По Жан Поль Сартру
Печенеги с половцами
Покорили Спарту!
Лакедемон распался
На Демон или Лаки
Фолловеры
Ставьте мне лайки.
1.
Тихим голосом
Прошептала «Я дам».
А, потом спелым колосом,
Ты упала к ногам
И тебя беззастенчиво,
Как я мог, так и брал
И, тем самым до смертоньки,
Я тебя напугал!
Ты визжала и охала,
Все кричала «твоя!»
А, я думал «не сдохла бы!»
Вот бы была беда!
Но, на нас, обезумивших,
Что-то очень нашло
И, не долго, помучившись,
Захотели еще!
Но, как видно, испитана,
Чаша была до дна
У пустого корыта ты,
Вновь осталась одна
Я умчался, не думая,
От тебя, прочь и прочь,
Ну и что, что ты умная
Я хочу твою дочь!
Она, видишь ли, выросла,
Ясный день, а ты ночь!
Целовались однажды мы.
Она была не прочь
Я друг твоего мужа,
Отца твоей дочери
Не сядь в лужу
Прошу очень!
Я говорю не о Юльке.
К ней нет претензий
Я не играю в бирюльки,
Ем, что полезней!
Любе Г.
С сухими глазами, но с болью в груди
Впереди не ждала удача.
Впереди не ждал успех
Я Ее получил на сдачу
Для постельных утех!
В багровых сумерках сна
Я парил, в своем одиночестве.
И, вдруг средь зимы весна!
Она явилась, мое пророчество!
И расцвели в горшке незабудки
На моем окне
Сердцу стало жутко
В моем предрассветном сне!
Откуда Она появилась,
Ясный день средь темной ночи.
Почему Она в меня влюбилась?
Знаешь? Молчи, молчи!
О, я красивых таких не видел,
Как сказал Поэт о сестре
Нет, я ее не обидел.
Разве можно обидеть во сне?
Мы, как в том зарубежном фильме
Паузы в страсти нет
Она не прошла мимо
Объятий моих в ответ!
Мы рвали одежду в клочья,
Неистов плоти пожар
Мы брали друг друга молча.
Угар? Да, значит, угар!
В горе и в наслаждении
Были мы с ней всегда.
И это не беда
В горизонтальном положении
Да, да, да!
Тщетны все радости жизни.
Кроме счастья на собственной тризне!
***
Лунная дорожка
В беспредельные просторы вечности
Уводит того, кто наслаждается своей беспечностью
***
Мудрому достаточно воспоминаний в снах.
Вот манят загадочно две ночных звезды.
А, порой, забытые слезы брызжут вновь.
Ничего не радует, коль не в глаз, а в бровь.
Вот волной нахлынется
Сладкое томленье.
Миг желанный близится,
Чтоб исчезнуть тенью!
Римме Пужаевой
Ой, ля-ля! Дорога снится
Ой ля-ля, туман клубится,
В далеке огонь искрится.
Ты меня ждешь,
Путь лежит мой чрез кладбище.
Я один, отстал, дружище,
Третий лишний
Боря Макагон
Впереди в степи дорога,
Ты стоишь не у порога.
Не достроен дом!
Там этаж второй, без крыши,
По стене гуляют мыши
Бурелом!
У меня в руках пол-литра
Земляничная наливка
Выпьем мы с тобой!
А, потом не помню что-то
Вспоминать мне неохота
Не смотри на девушек с тоской
Не старайся заглянуть под платье
Римма ты мое распятье,
Ты всегда со мной!
Я не вижу твои бедра,
Не была со мной ты гордой,
Просто я такой!
Сколько я бы отдал, теперя
А, тогда был, как Емеля,
Проклятый судьбой!
Нет, по четьему веленью
Не вернуть мне все сомненья
И не быть с тобой!
Я бегу, тебя целуя,
Образ твой со мной, ликуя,
По пути домой!
Но, наш дом он не достроен
Только ветр и дождь со мною,
Пой, песню, пой!
Не ласкать твои мне груди
Ладно, понял, я не буду,
Прошлое трясти!
Подо мной мелькают тени,
В бликах новых сновидений
О, прости, прости!
(Кончил чушь плести!)
То был сон иль бред
Кто даст ответ?
На нет и суда нет
Привет, привет!
Да, во сне или в бреду,
Все бегу, бегу, бегу
***
Сошел с ума
Как с автобуса на остановке,
На Петровке.
***
Полночь догорает, истлевая в истоме.
Лес опрокинулся в сладкой дреме.
Хруст сука, где бродит Лихо
И опять тихо, очень тихо
***
Сумерки, лунная дорожка
Милая женщина, красивые ножки.
Прекраснозадая моя Венера
Умная, сладострастная пантера!
Копна волос твоих меня покрыла
Мило!
Взгляд пристальный и лукавый
Жар волной-лавой!
Нахлынет и заморочит
Очень!
Колено, локоть, сосок и губы
Меня губят!
Вот снова, опять, что надо!
Ты моя награда
Не смотри мне в глаза, смотри в лоно
Я твоя Мона.
Уймись во мне, сжалься!
Рвут плоть мою тонкие пальцы!
О, изгиб над попкой, чудо пупок
Ромб поясница
Огнь между ног
И все только снится?
Нет и нет!
И на том, Белый Свет!
Изласкала меня, исцарапала
Моя дикая кошка,
Вот такие сумерки
Лунная дорожка!
Мой перевод этого куплета
Que será, será
Whatever will be, will be
The futures not ours to see
Que será, será
What will be, will be
Que será, será
***
Быть не миновать!
Была не была!
Будущее скрыто от глаз
Быть не миновать,
Была не была
Вот и весь сказ!
***
Да, такой я. Вот я какой
Я уйду от тебя навсегда!
Я уйду, уйду на покой,
Я не буду с тобою зазря!
Ой, как быстро годы летят,
Утекают часы в никуда
Лица в глазах пестрят
Не любила ты никогда!
Да, такой я. Вот я какой
Я уйду от тебя навсегда!
Я уйду, уйду на покой,
Я не буду с тобою зазря!
В твоих словах вскипает яд
Метаю бисер ряд за ряд,
С тобой познал я сучий ад
Тому рад, мне черт не брат
***
Я помню горячие пряники,
Аромат ванили и ржаного хлеба.
Вкус мяты и патоки,
Залитые солнцем скирды сена.
Я зрею пылание юности
Капель дождя теплого
Без слов лукавых, безумности,
Поцелуя невинной кротости.
Я чувствую глаз бездонных
Легкое ветерка прикосновенье,
Век тяжелых, сонных
Дуновение озарения!
***
Для деревни не гожусь,
Для деревни я отрава.
Вот такая моя грусть,
Такова моя забава!
***
Стихи не надо сочинять.
Стихи надо списывать
Не выбирают твари мать,
Ни хотеть, ни выпестовать!
***
Дождь прошел настало утро,
А под утро снова дождь
На груди моей припухла
От постоянных пьянок дочь.
И не кому помочь,
И пить уж более невмочь!
Косте Пронякину
Спи крепко,
Как амурский тигр в клетке,
В цюриховском зоопарке
Ох, как там жарко!
Во сне, как в неволе
Доколе терпеть, доколе?
Мне тигров амурских жалко
Мне во сне,
Как тиграм в неволе.
Жарко!
И себя, и тигров,
Жалко!
К. и Андрюше М.
Будем мучиться и сдохнем,
Но свое не отдадим,
И ослепнем, и оглохнем
Кукарекал серафим
***
За какие такие грехи
Ты повесил себя у реки?
Жить мне было невмочь,
Вот и ушел я из жизни прочь!
Объясни свое резюме
Не понятно оно мне!
Да чего тут не понять?
Я перестал спать!
Вернее, жизнь превратилась в сон
А, это сплошной стон!
Нет разницы ночи и дня
Это добило меня!
Вот я тогда и ушел,
Туда, от куда пришел.
Ушел в вечный сон
Ведь жизнь это вечный стон!
Две вечности
Не под силу человечности!
Мое резюме
Жизнь это сон во сне
Он повесил себя на сосне,
Под кроной бутылка не полная водки
И кусок «Аленки», шоколадки
***
Ум опережает человека.
Упали тяжелые веки.
Ничего не видно совсем
Что дают, то ем!
Больше солнца морочит мрак.
Манит, будит беду простак
Попадешь, пролетишь в просак
Как это? Да вот так!
Прослезились, повеселились
Слезами умылись, ухмылкой укрылись
Вот и все.
Пронесло!
Моё
НостАльгия проверенное чувство,
Сомненья нет
О ногу мою коты трутся
Им тыща лет!
Египет и Шумеры
Куда еще?
Нет, Прошлое не взять Химерам
Ушло, прошло?
Нет, сердце продолжат биться
И в мыслях свет
И видишь все, что будет, что случится
В истоке лет!
Жизнь вьюжится в кругах Сансары
И, будущее без прошлого кошмары!
***
«Всё равно отсюда не выбраться здесь можно только наслаждаться!».
Молчи, тишина, молчи!
Окутай безмолвие Я
Tat tvam asi
Сияние бездны огня
***
Умрем и не заметим, как умрем.
Умрем и не заметим, что умрем.
Быть может будет пасмурно,
Быть может будет ветер,
Быть может это будет ночью,
Быть может днем.
Умереть удел.
Умереть у дел.
Умер Ленин, умер Сталин,
Погиб Чкалов, погиб Гагарин.
Так уж водится
И мне не поздоровится!
На Сахалине Погиби
Как на моем надгробии.
***
(Катя Женина)
Вдоль широких улиц и длинных бульваров,
В подворотнях гулких и дворах тесных.
Продается всё, от пончиков до омаров.
Для рож приезжих и рож местных.
От церкви к церкви, перебирая ногами.
Мимо бульваров округлых, стуча по камням.
Взвесь рекламной мозаики, собираю глазами.
«Бардак», «Грабли» и просто «Ням-ням».
***
Жизнь берем под уздцы-
Но этого мало!
Мы с тобой молодцы
Я яд. Ты отрава.
По жизни идем-
Ног не чуем
Пусть завтра умрем
Сегодня ликуем!
***
Мне надоело справлять нужду,
Мне стало делать это скучно.
Я сказал себе подожду,
Может станет лучше!
Но, дни пролетают один за другим,
А этот бедлам не проходит!
Мир опрокинулся, стал чужим,
Мир с ума меня сводит!
Еще вчера, кажется, было вчера,
Казался порядок вечным.
Но сегодня уже не вчера
Куда-то делась беспечность.
Вот и все усталости тьма.
Бесспорности мук назрела!
В просвете чудится одна зря,
Не зря обмелела.
Ладно, ладно- я ухожу.
Вам то какое дело?
Не подсудный, а, вот, сужу
Видимо, шибко заело!
***
Вы бывали в березовом лесу,
Где березы стоят стеной?
Это чудо я в сердце несу,
Это чудо всегда со мной!
Не рассказывай мне сказки
***
Рожа в маске!
Не верю
Сам проверю!
Труп справа
Жизнь забава.
Труп слева
Чьих рук дело?
По середине труп
Глуп я, глуп!
***
Пред внутренним взором прошли бегемоты.
Где-то в далече трамвай провизжал.
Бутылку с ежами нашли на поляне,
В степи под бурьяном конь дохлый заржал.
***
Да, удержаться в жизни сложно
Не отпуская тормоза,
Жить нараспашку, не осторожно,
Не оглядываясь никуда!
Жизнь это Сон неверно!
Верно, наоборот
Очистим Сон от скверны
Сон это жизни круговорот!
Будем мучиться и сдохнем,
Но свое не отдалим,
И ослепнем, и оглохнем
Кукарекал серафим.
***
Страшнее смерти зверя нет.
Смерть не химера, вот в чем дело.
Моли, кричи, визжи в ответ
Молчание без скидки, без предела!
Порода такова, что не пройти
Угрюмому среди веселых место.
Кресты, кресты одни кресты
Как-будто смерть милей невесты.
О. женихах загробных промолчу.
Да, что сказать? Известно дело!
Будь на чеку, пропащий, чу!
Душа навзрыд, душа сопрела!
На шее галстук в два узла;
Язык навыкат ночью синей
Жизнь как пробежка мимо, зря!
Вот тут-то смерть зеленой тиной!
Вепсы, урочище буль-буль
Без края Край, без света череп.
Повален навзничь смрада куль,
Язык без кости, мелет, мелет!
Уж, полноте, пора вставать.
Беда без удали, лихою прытью
Приди, приди ко мне в кровать
До донышка тебя я выпью!
***
Только вот беда
Был я здесь вчера
Приседал и пел
Спозаранку.
А сегодня вновь
И не в глаз, а в бровь
Преодолеваю планку!
Стою на краю
Страха не зная.
И это жизнь?
Стерва такая!
***
Какая нелепость старость!
Какая нелепость смерть!
Если пришла усталость,
Почему просто не лечь!
Или сесть в кресло поглубже
Накрыв колени пледом
Вот и все, что нужно,
Коль рай с адом не ведом!
Сном забыться не страшно,
Страшно не проснуться!
Яд Вашем
А мне улыбнуться!
Годы ушли Разве?
Я на какой остановке?
Не говорите сглазите.
Я в своей упаковке!
Еду дальше мне нужно.
Кто мой попутчик?
Все отутюжено
Так-то лучше!