Особую роль в антураже играли различной формы лезвия и пилы. Их использовали по мере крепости пленников. Некоторые раскалывались сразу после отрубленного кусочка указательного пальца раскаленным над огнем ножом. Тех же, кто так сильно был верен своим идеалам и вытерпел всю боль, не выдав секретов, ждала последняя пытка. Под веки им засовывали плотные закрученные в форме полумесяца лезвия и срезали тонкую кожу, чтобы допрашиваемый не мог закрыть глаза. Палач брал тонкое шило, из которого по повороту рычажка по всей длине вылазили шипы, и плавно опускался к его половому органу.
Осматривая пугающую комнату, Адам не заметил, как перед ним очутился мужчина с усталым лицом.
Тебе задали вопрос.
От вопроса Адама попятился назад, но уперся пяткой в ступеньку и упал. Разглядев нашивки на груди офицера, он потянулся к наплечной сумке достал оттуда конверт со сломанной печатью. Криг с подозрением посмотрел на возможного последнего участника группы, вырвал конверт из рук юнца и стал изучать записку в нем. С каждой прочтенной строчкой лицо капитана становилось мрачнее, а пальцы сильнее сжимались на письме. Впервые окинув взглядом весь состав отряда, он подсчитал примерные шансы на удачное выполнение задания.
Пиздец, полушепотом произнес Криг.
Капитан жестом приказал всем замолчать. Впервые за все проведенные в яме часы, никто не обронил ни слова, услышав знакомые звуки. Два десятка пустых в проржавевших от сырости доспехах проходили в нескольких метрах от ямы, где прятался отряд. Прорезавшиеся сквозь прогнившую плоть кости стачивались о внутреннюю обшивку нагрудника, издавая мерзкий скрежет и предупреждая о приближении армии мертвых. Для пустых этот звук ничего не значил, но для живых ушей он знаменовал скорую гибель.
От стертых в мясо ступней до держащейся на обрывках кожи нижней челюсти, точно лиана извивалось нечто черно-серебристое. По мнению ученых Солтиса, это вещество выступало в роли мышц, скрепляя старые части тела и не давая им развалиться. Несмотря на то, что лучшие умы Империи, в число которых входил и Адам, уже несколько месяцев изучали странную субстанцию, никто так и взял на себя смелость назвать все ее компоненты. Наверняка было известно лишь, что в его состав входили смола и серебро. Дрейка это знание ничуть не радовало, что и послужило толчком к их с Адамом разногласиям.
Запах гниющей плоти пропал, а скрежет от пустых растворился где-то вдалеке.
Мимо, с облегчением выдохнул Криг. За спиной все снова вернулось к конфликту.
Любой мелкий выродок хуярящий палкой крапиву понял бы, что там смола и Дрейк хотел назвать второй ингредиент, но забыл и злобно замычал.
Предположу, что вы хотели сказать «серебро», специально в утонченной манере подкалывал его Адам. Между прочим, недавно стало известно, что в состав также входит некая древесина
Сейчас в состав твоей рожи будет входить мой кулак, предупредил Дрейк и только начал замахиваться, как его резко прервал капитан:
Живо завалили хлебальники, отбросы! процедил он. Если вы еще хотя бы раз раскроете пасти, то клянусь Юной, я лично пообрубаю ваши яйца, скормлю их крикунам, а вас заставлю на все это смотреть, приковав к себе внимание, он перешел к сути. До сих пор не могу понять, почему на совете выбрали именно вас, Криг обреченно протер глаза. Наша основная задача уничтожить Исток. Вдобавок нам надо попытаться на мгновение он задумался, мы должны убить Темного. Если у нас ни хрена не выйдет, то последняя живая рожа, которую вы увидите перед смертью, будет моя, и поверьте, она вас не оставит в покое даже на том свете. Но если вы все-таки выполните задачу, в чем лично я сомневаюсь настолько, что уже отправил заводную птицу с завещанием, то наши имена будут восхвалять до скончания веков. Вы будете захлебываться в морях пива, золота и женщин, что ждут нас по прибытию, он выдержал легкую паузу, чтобы дать им осмыслить сказанное. Вопросы?
Две пары глаз смотрели на Крига с зажженным в них пламенем, и только Самвел все так же скрывался в тени капюшона, не обращая внимания на суету вокруг. Капитан несколько раз собирался дать подзатыльник дохляку, но каждый раз перед самым замахом руки сдерживал себя.
Самая паршивая речь, которые я слышал, оценил Дрейк.
Срать я хотел, что ты там слышал, заключил капитан. У нас есть цель и от нас зависят жизни целого мира. Адам. Адам, твою мать! тот вздрогнул и моментально вернулся из мира грез в грязную яму. Увиденное его немного расстроило.
Две пары глаз смотрели на Крига с зажженным в них пламенем, и только Самвел все так же скрывался в тени капюшона, не обращая внимания на суету вокруг. Капитан несколько раз собирался дать подзатыльник дохляку, но каждый раз перед самым замахом руки сдерживал себя.
Самая паршивая речь, которые я слышал, оценил Дрейк.
Срать я хотел, что ты там слышал, заключил капитан. У нас есть цель и от нас зависят жизни целого мира. Адам. Адам, твою мать! тот вздрогнул и моментально вернулся из мира грез в грязную яму. Увиденное его немного расстроило.
Да, капитан! выкрикнул он и прикрыл рот руками. Криг сквозь зубы прорычал что-то под нос и продолжил говорить тихо и вкрадчиво.
Подготовь взрывчатку и передай ее Самвелу. Я, Дрейк и отвлечем охрану, а он подберется как можно ближе и установит заряды. Тебе все ясно? капитан помотал рукой перед спрятанным в капюшоне лицом. Тебе повторить?
Да понял я, понял, отмахнулся Самвел, все будет, как кошачьи яйца блестяще! он достал фляжку, но с досадой обнаружил, что та опустела. Сплюнув сквозь два вставленных серебряных зуба, он кинул вдогонку фляжку и обреченно посмотрел на затянутое плотными тучами небо. Ну вот что ты за такой вот Клигли, его шея ослабла, и отяжелелая голова упала вниз. Нужно было брать три, с трудом сказал он. Ладно, где там бомбы ваши? он уверенно вскочил на ноги и, явно переоценив силы, так же уверенно воткнулся лицом в землю.
Капитан нервно протер глаза.
Адам, дай сюда сумку, не дожидаясь ответа, Криг развернулся, одним сорвал ее с плеча алхимика и начал рыться среди кучи скляночек и завернутых в тонкую бумагу листьев и трав.
Забудь про сморчка, подначивал Дрейк, пусть валяется. Давай сюда связку. Я ее отнесу, он потянулся к связке, но Адам одернул ее.
С таким пузом, ты и из ямы вылезти не сможешь, чтобы не рассекретить нас.
Что ты там вякнул? послышался хруст пальцев на сжимающемся кулаке Дрейка. Кто-то сейчас зубов не досчитается.
Я хотя бы считать умею, Адам сжал челюсти и грозно посмотрел на него, но осознавая явный перевес в силе, попятился немного назад.
Терпение Крига подходило к концу. Он зажмурился и попытался проснуться, чтобы наконец выбраться из этого кошмара, но безуспешно. Рука медленно потянулась к висевшему на поясе клинку.
Ну нет, остановил он себя.
Протерев глаза, он достал из сумки Адама флакон с мутной жидкостью внутри, оторвал кусок ткани от своей рубахи, что носилась под легким доспехом, зубами выдернул закупоренную у горлышка крышку и вылил на ткань все содержимое. Поднялась жуткая вонь, от которой рычащие друг на друга псы замолкли, пытаясь отмахнуть ее от себя.
Если даже они заткнулись, то тебе эта штука точно должна помочь, Криг поднес ткань к носу начинающего храпеть Самвела. Помоги нам, Юна.
Глава 1
«Пожалуй, центральный рынок Солтиса можно назвать поистине удивительным местом. Только там торгаши смогут всучить вам нижнее белье, что увеличивает вашу силу, интеллект, харизму, а иногда и уверенность в постели с женщиной»
Зигмунд Тейн, «Путевые заметки скромного исследователя: Места, где хочется быть»
Руф проснулся от громкого удара распахнувшегося окна. Подняв изрядно исхудавшее тело, он начал долгий путь, который в юности преодолевал за пару секунд. С каждым шагом старая рана на ноге напоминала о себе, намекая, что она будет сопровождать старика до конца его жизни. С огромным усилием Руф добрался до окна. Бледную кожу обдувал пробирающий до костей ветер, но старик не чувствовал его, монотонным взглядом оглядывая улицу.
Днем на ней из-за выхлопов заведенных паровых двигателей удавалось разглядеть разве что проржавевшие куски металла под ногами. Но ранним утром их не успели завести усталые рабочие, поэтому замерзшая Туманная улица была, как на ладони. С крыш крылец свисали огромные обледенелые куски, достающие до перил. Каменные стены скрывались за толстым слоем инея, а землю покрыла замершая река. Завывающий ветер царствовал над ее гладью, проникая в недоступные для остальных уголки. Каждый, кто имел неосторожность встретиться с ним, застывал на месте, а в стеклянных глазах навеки оставался лик пришедшей смерти. И если жители могли укрыться в домах, то беднякам Судьба уготовила иную учесть.