Все дети стойбища, впрочем, как и всё его взрослое население, очень любили смотреть кинофильмы. Как правило, узкоплёночный проектор устанавливался в классе школы, на доску прикреплялась белая простынь, и кинозал был готов.
Самой большой популярностью пользовались фильмы о войне, где, разумеется, победителями всегда оставались наши, красные. Даже в самые драматические моменты кинодействия, когда, казалось, не оставалось никакой надежды, когда горстка красных партизан явно терпела поражения и готова была сложить головы, откуда-то из-за бугра, пригорка, лесного массива появлялась красная конница с развевающимся революционным флагом у переднего всадника. Красные кавалеристы размахивали шашками и саблями, стреляли из винтовок и револьверов, а по тесному залу класса школы, проносилось: «Наши! Наши! Красные!» Ну, и конечно, непременная победа наших доблестных революционных войск.
Однажды в Рыркайпий привезли первую цветную кинокартину «Василиса Прекрасная» русскую сказку о русской красавице, вообще о русских красавицах. После просмотра этого, как и других фильмов, жители Рыркайпия только недоумевали, почему в их село приезжают отнюдь не экранные красавцы, а мужики и бабы далекие от сложившегося при просмотре фильмов идеала тангитана (чужака).
Осенью в Певек для продолжения учёбы в семилетней школе-интернате уехали её друзья и подруги. Ей стало невыносимо одиноко и грустно.
И когда выпал первый снег, то мама, видя состояние дочери, собрала собачью упряжку и сама повезла её в школу в Певек за пятьсот километров от Рыркайпия.
Увозя дочь на учёбу, Эттэринтынэ зашила в её кухлянку заговоренные против злых духов камешки, пришила сверху кухлянки красивые ленточки с бусинками на конце. Пусть бы только они оградили дочь от неприятностей и болезней.
Путь был долог. Им приходилось заезжать в стойбища оленеводческих бригад, и везде они были приняты как желанные гости. Эттэринтынэ дарила бригадирам плитку табака или чая, а старшей женщине кованую иголку.
Шла полярная ночь, и солнце не появлялось над горизонтом, поэтому они постоянно ехали в темноте. Ночной мир тундры был раскален студеным мертвым огнём луны. Казалось, что сам снег горел, плавясь и перекипая в зеленом мерцании лунного света. Горел тихо, неугасаемо, горел в огне, излучающем стужу, вызывающем у всех живых существ тоску, которую могут выразить только волки, когда они поднимают вверх морды и воют на луну, как бы умоляя её поскорее уступить место истинному светилу Солнцу.
Глава II
Учёба и жизнь в школе-интернате сначала давались с трудом. Нужно было носить непривычную для Ани одежду, есть русскую пищу, спать на высоких кроватях в огромной комнате на двенадцать человек.
Уроки по различным предметам вели разные учителя, и это было необычно, и тяжело воспринималось детьми. Много времени занимали медицинские процедуры: принятие лекарств, микстур и обследования.
Дети не знали, что большинство из них болело туберкулёзом этим бичом жителей Чукотки. Не прошла эта болезнь и мимо Анны, но усилиями врачей и педагогического коллектива Певекской семилетней школы, удалось приглушить эту болезнь. Постепенно Аня освоилась. У неё появились новые друзья и подруги. Особенно ей приглянулся русский мальчик Тарас Шевченко. Он, почему-то, называл себя незнакомым словом «украинец» и говорил странно: вроде бы и на русском языке, но не все его слова Анна понимала. Уже позже она узнала, что он говорил с украинским акцентом.
Это наша новая ученица, первый раз приведя Аню в класс, представила её их классная руководительница. Зовут её Аня Нутэтэгрынэ. Она немного опоздала на занятия, но я надеюсь, что вы, дети, поможете ей догнать весь класс по пройденной программе.
Учительница подвела девочку к парте, где было свободное место рядом с мальчиком, который сразу же отодвинулся на край сидения парты, как бы давая понять всем ребятам, что сидеть рядом с девчонкой ему совсем не хочется.
Вот тут ты будешь сидеть, рядом с Колей. А ты, Коля, помоги Ане быстрее освоиться. Хорошо?
Коля молча кивнул своей вихрастой головой, а когда учительница отошла, пробурчал: «Больно мне надо».
Первым к ней на переменке подошёл Тарас.
Ты откуда приехала и на чём? спросил он. И не дожидаясь ответа, сказал, Меня зовут Тарас. Мои родители работают на Мысе Биллингса на метеостанции.
А я с папой была там. Нас на охоте льдами вынесло прямо к вашему мысу. Твой папа, наверно, такой большой, высокий, бородатый человек?
Нет, смеясь, ответил Тарас, это дядя Серёжа, наш метеоролог. Он очень сильный, гордо добавил он. А мой папа обыкновенного роста, всё время улыбается и не расстаётся со своей любимой трубкой.
Ой! Я видела его, весело сказала Аня. Мой папа подарил ему целую плитку табаку, а твой папа подарил ему хороший нож. Папа его всегда носит с собой.
Так ты с Рыркайпия? Я тоже там был. Мы ездили туда к директору колхоза «Пионер» Рентыргину договариваться о покупке у оленеводов колхоза оленьего мяса.
Так Рентыргин мой дядя. Он был председателем Певекского райисполкома. А потом, когда создал колхоз «Пионер», стал его председателем. Знаешь сколько мяса и пушнины его колхоз сдал в фонд фронта? Больше всех на Чукотке. И денег мы собрали больше всех. Говорили, что сам Сталин сказал спасибо людям Чукотки за такую большую помощь.
Я знаю. К нам в школу приходил партийный секретарь и рассказывал про это. Слушай, раз уж мы так близко живём друг от друга, то давай будем и тут дружить?
Давай, тихо ответила Анна.
Пойдём, сказал Тарас, взял Аню за руку и повёл её к парте, где он сидел с Лёшкой Смирновым, сыном заместителя председателя поселкового Совета.
Лёш, обратился он к товарищу, давай-ка перебирайся к Кольке, а то он не очень-то хочет сидеть рядом с Аней. А мы с ней, оказывается, жили рядом. Так вот, я думаю, что и сидеть мы должны тоже рядом. Ты не против? спросил он Алексея, строго глядя ему в глаза.
Ну, да начиная собирать свои школьные принадлежности, ответил он, тут будешь против, так сразу же получишь по шее.
Ты правильно всё понял, улыбнулся Тарас. Давай, Аня, неси свой портфель сюда, и он похлопал парту рукой в том месте, где только что сидел Лёша.
Когда они сели за парту, Тарас спросил:
А что означает твоя фамилия Нутэтэгрынэ.
Это «бегущая по тундре» ответила девочка.
А куда это ты бегала?
Никуда. Мама говорила, что я очень быстро перебирала ногами, когда была маленькой, как будто быстро бежала. А где и куда у нас можно бежать? Только по тундре. Вот меня так и назвали.
Интересное имя, задумчиво сказал Тарас. А у меня фамилия Шевченко швец, портной человек, который шьёт людям одежду.
Аня вдруг весело рассмеялась.
Ты чего? чуть обидевшись, спросил Тарас.
Да нет, ты не сердись. Значит, по-твоему, и моя мама Шевченко.
Это почему ещё? заинтересованно спросил мальчик.
Так она всем нашим всю одежду шьёт. У неё даже швейная машинка есть, и они вместе весело рассмеялись.
А как зовут твою маму?
Эттэринтынэ.
А как это переводится?
Ну, это как бы никому не нужная, брошенная собака.
Дворняжка по-русски, быстро нашёлся Тарас.
Наверно, ответила Аня, и они вновь засмеялись.
Это кому там так весело? услышали они строгий голос математика Георгия Ивановича Шелемеха. Ребята и не заметили, как он вошёл в класс.
Так началась дружба чукчанки с украинским хлопцем. Тарас во многом помогал Ане. Он многократно повторял с ней пройденный материал, разжёвывая непонятные для неё вопросы.
Аня быстро стала заводилой и организатором всяких мероприятий, шалостей, а иногда, и глупостей, за которые её примерно наказывали. Часто вину за неё брал на себя Тарас, хотя учителя и ребята понимали, что он прикрывает проделки Нутэтэгрынэ.
Анька, как-то поздним весенним вечером, когда все легли спать, к ней под одеяло залезла её старая подружка по стойбищу Клава Келены. Она училась на класс старше Ани. Слушай, я знаю, где наша повариха прячет сгущёнку. Давай возьмём баночку. Никто и не узнает.
А как мы попадём на кухню? загорелась Аня, они же дверь запирают.
А я видела, что у них там форточка осталась открытой. Только я не смогу в неё пролезть. А ты маленькая, быстро пролезешь. Только банку надо там открыть. У нас ножей-то нет.
Ну, давай, согласилась Аня. Её не надо было долго уговаривать. Она давно хотела поесть сладкой сгущёнки, но им её в чистом виде не давали.
Они быстро, но тихо оделись и крадучись пробрались к выходу из интерната. На улице было необычно тепло. Подбежав к окну кухни, девочки поняли, что не смогут добраться до открытой форточки, так как даже большого сугроба под окном им не хватало. Аня огляделась вокруг и неожиданно для себя увидела стоящие у стенки кухни старые нарты. Быстро притащив их к окну, она прямо по ним подобралась к форточке и ужом проскользнула туда. Было темно и она, не сумев ни за что ухватиться, полетела вниз, больно ударившись о подоконник и задев какую-то посуду. Посуда звонко загремела, а Анна оказалась на полу с приличной шишкой на голове.