Пусть найдет более надежного преемника, предложил удивленно Вислав. Не вижу, в чем трудности.
Я ему тоже так посоветовал, согласился с ним Мстивой. Тем более что есть вполне вменяемый племянник Будогост, сын младшего брата. Но старик почему-то его недолюбливает.
К тому же на дочери Гостомысла был женат наш двоюродный брат Улеб, напомнил младший брат. А у него остались трое сыновей.
Вряд ли словены примут князя со стороны, усомнился великий князь. Хотя тоже выход.
Вислав понимал беспокойство брата, так как торговля с Хазарией приносила его казне огромный доход. Однако он считал, что на сегодня имеются куда более важные проблемы: отпадение куршей, независимое поведение свеонов или все возрастающие аппетиты глопянского30 князя Попеля.
Что-то я устал сегодня, признался Мстивой, зевая. Пора спать идти. И давай встанем пораньше, а то дорога дальняя, как бы нам опять не опоздать к началу праздника.
Завтра в святилище Световита отмечалось окончание сбора урожая, и великому князю не хотелось, как в прошлом году, выслушивать от Богомила упреки за опоздание. На справлявшийся в конце августа праздник собирались не только жители острова, но и приезжали люди из соседних земель, где наряду с местными богами почитался Световит.
Несмотря на то что Мстивой и Вислав подъехали к святилищу сразу же после восхода солнца, у его ворот уже собрался народ. Так что князьям пришлось с помощью дружинников пробираться сквозь толпу. Сегодня был редкий день, когда двери храма открывались для всех желающих.
Узнав князей, Ратибор сразу же пропустил их внутрь. Но переговорить с первосвященником перед началом праздника у Мстивоя не получилось. Торопившийся в храм Богомил только поздоровался с приветствовавшими его князьями и пригласил их обоих к себе по окончании торжеств.
По дороге в храм первосвященнику доложили, что все готово к началу празднования, и он распорядился впускать народ.
Только пусть Ратибор лично проследит, чтобы не было столпотворения.
Оказавшись на площади перед храмом, Богомил осмотрелся все ли здесь на самом деле готово. Проход к находившейся справа конюшне был закрыт деревянными щитами, обшитыми яркой шелковой драпировкой. Такие же щиты были установлены и с левой стороны, прикрывая подсобные помещения.
Сам же храм, стоявший на краю обрывистого мыса, представлял собой две ограды: наружную с тремя стенами и пурпурной кровлей, и внутреннюю опирающуюся на четыре столба с расположенной посередине деревянной статуей Световита. Его земное воплощение было выше человеческого роста и с четырьмя головами, повернутыми в разные стороны.
В правой руке Световит держал сделанный из серебра и золота рог, наполненный вином, а его левая рука, изогнутая в форме лука, опиралась на посох, обвитый золотыми побегами с листьями. Пурпурные одежды божества с серебряным и золотым шитьем спускались почти до пола. Тут же слева от статуи бога лежали его седло и узда, а справа огромный меч и ножны.
Осмотрев, все ли и здесь в порядке, Богомил раздвинул пурпурные завесы, чтобы собравшийся перед храмом народ мог видеть кумира, а тот людей. Тем временем его помощники уже привели быка, барана, борова и петуха, чтобы принести их в жертву.
Но прежде чем начать, Богомил подошел к божеству и, взяв у него из руки кубок, убедился, что вина в нем за год не сильно убавилось, о чем и сообщил радостно собравшимся людям. Это значило, что и следующий урожай обещает быть не хуже нынешнего.
И все же нам следует как можно рачительнее распоряжаться божьими милостями, предупредил нравоучительно верховный жрец. Чтобы наша расточительность не прогневила Световита.
После чего он вылил к ногам статуи прошлогоднее вино и сразу же наполнил кубок свежим. Затем отпив глоток, Богомил возвратил кубок в руку божества и приказал помощникам начать жертвоприношения. А сам, повернувшись к статуе бога и воздев руки к небу, восславил Световита и попросил у него милости для всех: прибавления добра и побед над врагами.
А тем временем младшие жрецы, закончив жертвоприношения, убрали убитых животных и вынесли огромный медовый пирог, поставив его между первосвященником и собравшимися людьми.
Видно ли меня вам? спросил Богомил собравшийся народ, подойдя к пирогу.
Видно, видно! Вон макушка торчит! раздались выкрики из толпы.
Видно ли меня вам? спросил Богомил собравшийся народ, подойдя к пирогу.
Видно, видно! Вон макушка торчит! раздались выкрики из толпы.
Тогда желаю, чтобы на следующий год вы меня не увидели, улыбнувшись, пожелал первосвященник и, отрезав от пирога большой кусок, отнес его на жертвенный камень, потемневший от крови.
Прими и этот дар от твоих верных слуг, склонившись в низком поклоне, попросил он Световита.
Вернувшись, Богомил предложил собравшемуся народу тоже отведать медового пирога. После чего помощники верховного жреца начали резать и раздавать куски пирога всем желающим. Сам же первосвященник наделял ими только знатных или известных ему людей, которые заранее отбирались. Получить из его рук пирог считалось особенно почетным.
Что-то опять не видно никого от торговых городов, приметил главный жрец и пожаловался стоявшему рядом с ним Мстивою.
Невнимание к богу Световиту со стороны большинства купечества уже давно стало головной болью Богомила. Благосостояние святилища зависело от ежегодных подношений, но самое богатое сословие никак не желало делиться с ним своими доходами.
Я же предлагал ввести для всех обязательные приношения, напомнил великий князь.
Дар должен идти от души, а не по принуждению, заявил упрямо верховный жрец. Ладно, мы еще об этом поговорим.
Глава четвертая
Выздоровление Светослава затянулось, медленно заживали сломанные ребра. Да и рана на ноге вроде не опасная, неожиданно загноилась и никак не хотела затягиваться. И все же через месяц юноша уже начал вставать и даже выходить на прогулки.
Именно на одной из них он случайно услышал, что о нем говорит Будимир, выставляя себя спасителем их отряда. Причем Светославу в его рассказе отводилась в лучшем случае роль растерявшегося юнца. Но хуже было то, что, как выяснилось из расспросов Трувора, многие ему поверили.
Ты тоже считаешь, что я от испуга растерялся, угодив в засаду? напрямую спросил Светослав навестившего его Ратибора.
Я так не думаю, твердо заверил юношу воевода. Но россказни этого негодяя уже дошли до Богомила, и он даже поинтересовался, не ошибся ли я, назначив тебя старшим. После чего мне пришлось напомнить, что ты мой лучший ученик, а угодить в засаду может каждый.
И что он?..
Как я понял, старик на твоей стороне, но ему не нравится нездоровая обстановка в дружине, и верховный жрец приказал при первой же возможности избавиться от Будимира. А вот опровергнуть вздорные обвинения этого брехуна нам будет потруднее.
Ратибору было известно, что большинство отпрысков руской знати, служивших в дружине, недолюбливали Светослава. Для них он так и оставался чужаком, к тому же простолюдином. Ничего не изменилось и после назначения юноши десятником. И что с этим делать, воевода не знал.
Ничего, справимся! как можно увереннее произнес он.
Однако попытка приободрить сына побратима не удалась. Светослав смутно представлял, как продолжит службу после таких обвинений. Хотя одно стало ему ясно уже сейчас в лучшем случае он так и останется десятником на долгие годы.
Я должен вызвать негодяя на поединок, неожиданно заявил юноша. И заставить его извиниться.
Но поединки между дружинниками запрещены, напомнил воевода. Ты же понимаешь, что вначале тебе придется уйти со службы.
Пускай, но этот мерзавец должен ответить за свои слова, заупрямился Светослав.
Вряд ли поединок что-либо изменит, заметил с сомнением Ратибор, однако, хорошо зная характер юноши, даже не попытался его отговаривать. Да и не станет он с тобой драться, сославшись на родовитость.
Такого же мнения придерживался и Трувор, когда приятель рассказал ему о своем решении. Но, в отличие от воеводы, он все-таки попробовал переубедить товарища не торопиться с уходом из дружины.
А как дальше служить, зная о постоянных усмешках и ухмылках за твоей спиной? Мы ведь для них так и остались чужими
Тогда хотя бы подожди до полного выздоровления, попросил Трувор, почувствовав всю бесполезность приведенных им доводов.
Светослав и сам понимал, что вначале должен восстановить силы. Поэтому он последовал совету друга и полмесяца не напоминал воеводе о своем решении. К тому же юноша не считал Будимира трусом, тем более что отказ от поединка поставил бы под вопрос и его пребывание в дружине Световита.