Ладно, шучу.
Чего не приходишь?
Да у меня тут замялся он.
Опять бузит?
Кирюха поморщился. Я решительно втолкнула его внутрь и зашла следом.
Сонечка! Деточка, заплетающимся языком пробормотала тетя Наташа, протянула ко мне руки и попробовала встать из-за стола. Но шмякнулась обратно.
Иди, Сонь, я сам. Кирюха обнял меня за плечи и попытался выдворить. Но я вывернулась.
Тетя Наташа, я села перед ней, у меня сегодня день рождения.
За твое здоровье, деточка, обрадовалась она и наполнила рюмку. Тебе не дам! Она погрозила мне пальцем. Ты еще маленькая! Сколько стукнуло? Она пьяно икнула, и Кирюха за ее спиной беззвучно выругался.
Шестнадцать.
Где мои шестнадцать лет?! пропела она, но продолжать передумала и залпом выпила.
А еще ко мне друзья пришли.
За друзей грех не выпить! Она снова опустошила рюмку.
И Киру я хотела в гости пригласить.
Кирюша, проблеяла она, Сонечка! За вас, мои хорошие!
Пока она, зажмурившись, опрокидывала рюмку, я быстро убрала пустую бутылку со стола. Следующим этапом было подхватить наклюкавшуюся тетю Наташу и доставить на кровать. Тут как раз пригодилась физическая сила ее сына, одна бы я не справилась.
Всё. Я повернула ее на бок и накрыла красно-синим пледом. Ты свободен! Идем.
Ща, погоди. Кирюха юркнул в эркер.
Сквозь неплотно задернутые занавески я увидела, как он стягивает через голову футболку, и отвернулась. Спустя несколько мгновений он уже стоял передо мной в другой, чистой, пахнущей детским стиральным порошком тетя Наташа, сколько себя помню, только этот порошок покупает. Когда покупает, конечно. Мы вышли в коридор, и Кирюха сунул мне в руки черную коробку.
Я потрясла ее и, как мартышка, начала крутить в руках. Наконец сообразила, как открыть.
Ки-ир! Моему восхищению не было предела в упаковке рядком покоились баллончики с краской. Это же «Montana»! Класс!
Не за что, ухмыльнулся Кирюха. Сможешь рисовать теперь сколько угодно!
Только если ты со мной!
Конечно. Кирюха улыбнулся мне нежной братской улыбкой.
А в моей комнате уже вовсю праздновали мой день рождения. Только как-то кисло.
Валера и Нинка миловались в кресле. Юлька, красная от смущения, сосредоточенно выверяла пропорции водки и томатного сока. Она аккуратно расставляла полные стаканчики на столике, и их там набралось уже штук двадцать. По телику орала попсовая лабуда. Кирюха при виде стаканчиков изрек:
Кто хочет поиграть?
Нинка отлепилась от своего бугая, Валера удивленно приподнял бровь, а Юля во все глаза уставилась на Кирюху. И тогда я сказала:
Все хотят. Во что играть будем?
В «Я никогда не»
Кирюха уселся рядом с Юлькой, и та еще больше зарделась, но не отодвинулась. А вот мне пришлось взять стул не хотелось тесниться на краю.
Правила простые: каждый по очереди говорит «Я никогда не!..» и потом то, чего он никогда не делал. А те, кто это делал, выпивают. Кто не делал пропускает. Выигрывает самый трезвый. Все очень просто! Я начинаю!
И Кирюха бодро передвинул на середину журнальный столик, на котором стояли стаканчики, тарелки, чипсы, оливье и прочая снедь. Потом, хитро прищурившись, окинул компанию взглядом и провозгласил:
Я никогда не переезжал из своей квартиры!
Все, кроме него, потянулись к стаканчикам.
Кирюша, проворковала Нинка с Валеркиных коленей, ты хитрый какой! Знаешь ведь, что и Сонька, и я когда-то переезжали!
Она погрозила ему пальчиком и засмеялась. В ответ Кирюха чмокнул воздух. Нинка и Кирюха знакомы с самого детства, но Юлька приняла это за откровенный флирт и покосилась сначала на меня, потом на Нинку и поджала губы. И так как она водила следующей, то сказала:
Я никогда не ела в «Макдоналдсе».
Да ладно!
От удивления Кирюха развернулся к ней и закинул руку на спинку дивана.
И не хочется?
Хочется!
Дай я научу тебя плохому, с улыбкой прищурился Кирюха, свожу в «Мак».
Я отхлебнула из стаканчика и сморщилась:
Кир, ты и так оттуда не вылезаешь. Пей давай! А то сидит тут самый трезвый, выиграть собрался!
После водил Валера. Он растерянно завертел головой, зацепился взглядом за Сейлор Мун на стене и радостно сказал:
Я никогда не рисовал на стенах.
Не может быть! засомневалась Нинка. Что, даже в детстве?
Никогда, подтвердил он, и Нинка разочарованно подхватила свой стаканчик.
Никогда, подтвердил он, и Нинка разочарованно подхватила свой стаканчик.
Мне тоже пришлось выпить. Юлька с Кирюхой так и сидели, и между ними не поместился бы даже спичечный коробок. Рука моего соседа все еще лежала на спинке дивана. Вдруг он наклонился к Юлькиному уху и начал что-то шептать. Юлька засмеялась и покосилась на меня. Ну все понятно: Кирюха вещает, как я накануне первого сентября разукрасила школьный фасад! Он же не умеет рассказывать, как все было на самом деле наверняка прикалывается!
Давай, Нинок! поторопила я, чтобы прекратить Юлькино хихиканье. Твоя очередь!
Юлька сидела вся красная, Кирюха продолжал нашептывать.
Я никогда не ела устриц! выпалила Нинка.
Стаканчик подняла одна Юлька.
Ну и какие они на вкус? поинтересовалась Нинка, хрустя чипсами.
Противные. Юлька сморщила нос. На сопли похожи.
Вот чего не пробовал это соплей, хохотнул Кирюха.
Моя очередь вообще-то! Прибереги вопрос про сопли до своего хода!
Я собиралась отомстить ему за Юлькино веселье.
Я. Никогда. Не целовалась тут я сделала паузу и многозначительно посмотрела на гостей, не целовалась с кошкой!
Все недоуменно переглянулись, и только Кирюха потянулся к столу. Валерка захохотал, девчонки пьяно захихикали.
Ну все, Софико, ты доигралась! сказал Кира. Будем играть по-взрослому! Я никогда не спал с парнем!
Я пренебрежительно фыркнула и показательно сложила руки на груди.
О боже! томно протянула Нинка и пригубила «Кровавую Мери». Кирюша, какие глупые вопросы!
Валера по-хозяйски обхватил ее за талию, и она звонко чмокнула его в подставленные губы. А вот Юлька тянула ко рту стаканчик. При виде этой картины у меня челюсть отвисла узнать таким вот образом о подробностях личной жизни лучшей подруги! После такого я не знала, чего еще можно ожидать от этого вечера. Похоже, чего угодно!
Раз уж у нас пошел разговор на такие интимные темы, сказала Юля, то я никогда не встречалась с тем, с кем дружила.
Это как? не поняла Нинка.
Ну вот как Соня и Кирилл, например.
А-а, понятно. Я нет. Валерчик, а ты?
Валерка помотал головой. Мы с Кирюхой переглянулись. Стаканчики остались нетронутые.
Ты права, Ниночка, сказал Кирюха, вопросы какие-то глупые! Наверное, уже хватит. Давайте просто поздравим Софи с днюхой и пойдем проветримся! Заодно и покурим.
На крышу, что ли, зовешь? спросила я.
Мы все, стараясь не шуметь, вывалились на лестничную площадку. Кирюха открыл замок чердака, и друг за другом мы начали пробираться сквозь пыльную темноту. Нинка глупо хихикала, а Юлька прошептала тревожно:
Мамочки! Как страшно! Там кто-то есть!
Никого там нет, это голуби, отозвался Кирюха.
Я замыкала шествие и, чтобы не привлекать внимание любопытных соседей, закрыла за собой дверь. Тут я заметила, как Юлька пугливо схватилась за Кирюхин локоть. Мне хвататься было не за кого, но этого и не требовалось, потому что чердак я знала как свои пять пальцев и до выхода на крышу могла дойти с закрытыми глазами. Миновав чердак, мы по очереди вскарабкались за Кирюхой по узкой железной лесенке.
Я выбралась последней. И сразу будто попала в другое измерение. В этом иссиня-фиолетовом необъятном мире небо подсвечивалось желтыми электрическими огнями. И с него, бархатно-антрацитового, сияли звезды. От крыши парило, а голову обдувал ветерок. И от этой пьянящей ночной прохлады голова закружилась, захотелось смеяться. Юльке, наверное, тоже, потому что она раскинула руки и воскликнула:
Красота-а-а!
Она смотрела широко распахнутыми глазами в небо и улыбалась. Кирюха усмехнулся, чиркнул зажигалкой, и тут же к мерцающим огонькам звезд присоединился еще один ярко-пунцовый огонек его сигареты. Я примостилась на печном выступе и уселась, обхватив колени руками. Кирюха тут же пристроился рядом. Нинка с Валерой стояли, обнявшись, и любовались видом ночного города.
Танцевать хочется! томно вздохнула Юлька и медленно закружилась на месте.
Софико, включи-ка «Сплинов» настроение такое м-м-м подходящее, попросил Кирюха и, сунув мне в руки свой телефон, поднялся.
Я нашла в списке «Танцуй» и поставила звук на максимум. Зазвучали первые ритмично-завораживающие аккорды, и он протянул мне руку.
Нет, я засмеялась. Ночной ветер опьянял, но не лишал рассудка. Не буду я с тобой танцевать!