Я тебе не нравлюсь, Софико? Он приподнял темную бровь.
Иди с Юлькой танцуй!
Кирюха пожал плечами и начал ритмично двигаться. Всегда любила смотреть, как он управляет телом: и на вертлявом вейвборде, и на спортивной площадке или как сейчас в танце. Нигде этому не учился, а получается не хуже, чем у профессионалов.
Еще глоток, и мы горим, на раз, два, три,
Потом не плачь и не ревнуй
Кирюха подпевал Александру Васильеву, слегка перевирая текст. Поет он тоже неплохо. Может быть, поэтому ему так легко удается красиво двигаться под музыку? Он ее чувствует.
Я снова помотала головой, и тогда он развернулся, подхватил Юльку за талию и повлек к самому краю. У меня похолодело внизу живота. Когда-то давно Кирюха затащил меня в парк развлечений на Крестовском острове. Самым страшным аттракционом там оказались гигантские качели. Сейчас ощущения были точно такие же: острое неминуемое предчувствие гибели.
Ну вы экстремалы! восхитился Валера.
Они с Нинкой подошли ко мне и теперь любовались двумя медленно танцующими темными силуэтами на фоне подсвеченного купола Исаакиевского собора.
Слабо еще ближе к краю подойти? крикнул Валера.
И Кирюха, конечно, отреагировал. Он подтолкнул Юльку обратно к нам, а сам демонстративно-вычурно изобразил несколько танцевальных движений на самой кромке. Я смотрела, и горло сжималось, и очень хотелось наорать на него. И, когда через минуту он вернулся, я смогла наконец облегченно выдохнуть.
Можем и на «слабо» сыграть, предложил он.
И я снова напряглась, потому что в его темных глазах блистал азарт. Обычно после этого Кирюху не остановить.
У нас тут отличное место для этого имеется. «Тропа» называется.
Еще чего! не сдержалась я. Знаешь что, Кирилл? Оставь весь экстрим для своей днюхи, а на моем празднике нефиг «на слабо» ходить по «тропе», давиться перцем и орать непристойности из окошка!
Отлично, Соня! Кирюха обхватил меня за шею и звонко чмокнул в щеку. Сегодня твой день! Пусть все будет так, как ты захочешь!
Все еще обнимая меня, он проорал эту строчку из «Чайфов» в ночное небо.
Пойдемте вниз, я замерзла, поежилась Юля.
Тогда будем играть в наркобарона, согласился Кирюха и распахнул дверь на чердак.
Он, Юлька и я уже стояли на гулкой лестничной площадке, а Нинка с Валерой застряли где-то в пыльной темноте чердака. Опять целовались, наверное. Чем меньше времени влюбленная парочка знакома, тем чаще теряется по темным закоулкам и пыльным чердакам.
Ау! Где вы там? Кирюха нетерпеливо заглянул в распахнутую дверь и тоже исчез в темноте.
Соня, у него девушка есть? Не знаешь? обернулась ко мне Юлька.
Знаю. Нету. Были какие-то мимопроходящие. Ничего серьезного. А что?
Да так пожала она плечами.
Наконец влюбленные возвратились, и мы снова оказались дома. Кирюха притащил колоду карт, и началась игра в «Наркобарона». Полицейским стал Валера, а таинственный наркобарон, которого он должен был вычислить, оказался совершенно неуловим. Да еще Кирюха, надо и не надо, встревал с воплем «я в деле!», хотя его никто не брал в сообщники. Валерка указывал на него, оказывался не прав и выпивал очередную порцию. Я точно знаю, что Кирюху в сообщники не брали потому, что наркобароном была я. Через несколько попыток Валера уже плохо связывал слова. А чуть позже вовсе уполз за шкаф и завалился спать. Без полицейского игра потеряла смысл.
Его пора уводить. Нинка заглянула за шкаф. А то он тут останется!
Еще чего! Кирюха тоже метнулся за шкаф.
Послышалась возня и жалобные Нинкины уговоры. Потом оттуда выбрался всклокоченный Валера. Он широко раскинул руки и со словами «поздравляюжелаюсчастьявличнойжизни» попытался обнять меня, но бдительный Кирюха и тут подоспел вовремя, направив его в коридор.
Когда наконец Нинка увела своего бойфренда, я думала, что вечеринка окончена, но не тут-то было! У Юльки оказались свои планы на этот вечер, и уходить она вовсе не собиралась.
Глава 4. Спиритический сеанс
Мы снова уселись вокруг стола. Кирюха бездумно тасовал колоду.
Хочешь, я тебе погадаю? подсела к нему Юлька.
Мне погадай! встряла я. Меня начало раздражать ее настойчивое внимание к моему другу.
Сонь, ты же в это не веришь! удивилась Юлька.
А ты веришь? оживился Кирюха.
Ну что? Хочешь? Она снова повернулась к нему.
Ну что? Хочешь? Она снова повернулась к нему.
Детский сад, отозвался он.
Давайте по-взрослому!
Это как? На потрохах черной курицы и ровно в полночь?
Да ну тебя! Юлька надула губы.
Не обижайся. Кирюха обнял ее за плечи, и она тут же растаяла. На, держи карты!
Не, не карты! Духов вызывать будем!
Ду-у-ухов?
Кирюха выпрямил спину, закатил глаза и, словно в трансе, замогильным голосом проскрежетал:
Вызываю дух Гоголя! Дух Гоголя, приди! И лицо у него при этом стало такое мрачное, по-настоящему потустороннее. Мы отдаем тебе в жертву эту доверчивую девочку!
Он вытянул деревянную руку, указывая на Юльку. Та рассмеялась и шлепнула его.
Дурак!
Да ладно, ладно, примирительно сказал Кирюха. Чего еще делать? Давайте.
Юлька наконец вспомнила и про меня.
Соня, тащи ватман!
Этого добра у меня навалом, и через минуту с журнального столика были сметены остатки пиршества и водружен белый лист. Юлька написала на нем по кругу весь алфавит, ответы «да» и «нет» и рядок цифр. Оставалось найти фарфоровое блюдце. Это тоже не стало проблемой мама обожает кофе, и ее подружки постоянно дарят ей кофейные пары. Потом Юлька велела мне найти и зажечь свечи. Я задумалась, но Кирюха вспомнил, что в кладовке есть несколько на случай отключения электричества. Такое у нас случается: дом старый, проводка, канализация, трубы все это частенько выходит из строя, и жильцы готовы ко всему. Даже к зомби-апокалипсису.
Мы уселись вокруг столика и по Юлькиной команде положили пальцы на край блюдца.
Главное не ржать! предупредила она. А то ничего не получится!
Свечи мерцали, в кругу света были только мы втроем и белый лист ватмана на низком столике. Темнота за нашими спинами шевелилась и перешептывалась.
Мы вызываем дух Рериха, загробным шепотом прошелестела Юлька. Дух Рериха, ты здесь?
Блюдце потянуло пальцы в сторону, где было написано «да». Странное ощущение: я точно знала, что не прилагаю усилий, а блюдце само ползет по бумаге. Стало страшно и неуютно. И темнота, и колеблющиеся от сквозняка огоньки свечей усиливали мистическое настроение. У меня. И у Юльки. Но когда я бросила взгляд на Кирюху, то поняла, что ему эта затея приносит огромное удовольствие и что нас ожидает очередная наглая выходка.
Кем станет Юлька глянула на меня, потом на Кирюху. Кирилл?
Космонавтом, сложились буквы.
В ответ на мой быстрый взгляд Кирюха пожал плечами:
Чё?!
Ладно, согласилась я и спросила: Кем станет Юля?
Фигуристкой.
Чушь какая-то, скривилась Юлька, может, с блюдцем что-то не так?
Ага, сломалось! поддержал Кирюха.
Но Юлька не замечала его приколов. Она внимательно осмотрела блюдце и, не найдя никаких изъянов, вернула на ватман. А потом вдруг вспомнила:
Ой, Соня, у тебя же сегодня день рождения! Самый сильный по энергетике день!
Формально он уже закончился, заметила я.
Это не важно, отмахнулась Юлька. Что ждет Соню?
Блюдце рванулось, будто только и ждало этого вопроса. Мы едва успевали придерживать его край. Стрелка быстро заметалась от буквы к букве.
Утрата, прочитали мы хором.
Чего-о?! возмутилась я.
Блюдце снова поползло по бумаге:
Раскаяние.
Что за хрень? Кира?!
Но он растерянно пожал плечами.
Боль, снова прочитали мы.
А потом произошло совсем непонятное. Блюдце застыло на мгновение, а потом сложился вопрос:
Кто тут?
Мы переглянулись.
А ты кто? взяла на себя смелость спросить Юлька. Ты дух женщины?
Стрелка остановилась напротив «да».
Откуда ты?
Я всегда тут, написало блюдце.
Мы снова переглянулись. На Юльке лица не было, и даже Кирюхе стало не до смеха.
Как твое имя?
Блюдце постояло, словно задумавшись, а потом из букв сложилось «Софья». После блюдце закрутилось волчком, а мы дружно отдернули пальцы. Когда стрелка остановилась, я тоже застыла. Потом схватила это злополучное блюдце и со всего маху швырнула в Кирюху. Он увернулся, и блюдце брякнулось о стену. Послышался звук падающих осколков.
Сонька, ты чего? Кирюха прикрывал руками голову.
Иди лесом, Кира! Что за гадкие приколы?
Сонь, Сонь, постой. Кирюха подсел ко мне, и я замахнулась на него. Но он перехватил мою руку. Соня, я этого не делал.
Да конечно! Я тебя не знаю, что ли?! Вечно ты со своими шутками! Издеваешься?