С Дусей Морошкиной Калошин беседовал в кабинете Ляпунова.
Мы ведь её сумку нашли, присыпанную картошкой. Неужели вы не заметили того, что она ушла без неё? Там ведь и кошелёк был. Неужели бы она так и ушла, не забрав её? Вам ничего такого в голову не приходило?
Дуся не отвечала на вопросы, только плакала.
Мне ясно, что каждая из вас спешила домой. Вы, например, в кино с мужем пошли совершенно спокойно. Если бы она была жива на тот момент, когда вы уехали, её смерть была бы на вашей совести. А теперь вспомните все досконально, и расскажите мне, Калошин говорил довольно жёстко, и жалости к плачущей женщине не испытывал. Он вспоминал с теплотой о простой колхознице Клавдии Рыбалко. Вот кто вызывал уважение!
Мы с ней сидели рядом, громко высморкавшись и все ещё всхлипывая, начала Дуся, пообедали, она была спокойна, говорила о том, что они всей семьёй в воскресенье собираются в кино. Она, вообще, была хорошая мать. Женщина помолчала, собираясь с мыслями. Потом, в какой-то момент, она повернула голову к двери и изменилась в лице, будто увидела привидение. Я даже не сразу поняла, в чем дело. Проследила за её взглядом, но там никого не было, а Римма тут же стала застегивать куртку. Я обратила внимание, что руки у неё тряслись. Она быстро пошла к дверям. Я успела крикнуть ей, спросить, куда пошла. Она, не оглядываясь, махнула рукой и вышла. Всё, больше я её не видела, она тяжело вздохнула, опустила голову и снова заплакала.
В сарай вы заглядывали, когда искали её?
Он был закрыт на замок.
«А труп-то был уже там» подумал Калошин, «Убийца успел сообразить сразу, куда спрятать тело. Убивал, судя по тому, где находился камень, тоже в сарае. Как же он заманил Римму туда?»
Пуговицу женщины на фабрике не признали. Они шьют одежду простую, а эта пуговица, по их словам, похоже, с дорогого платья или блузки.
Такую одежду только в скупке можно купить, в кооперативе или в ГУМе, но там, в основном, по блату, внимательно разглядывая пуговицу, сделала свое заключение Марина Суетина.
И кто же из женщин нашего города может позволить себе такое? вопрос был риторическим, но Марина ответила на него довольно четко:
Жены номенклатурщиков и воров, и усмехнулась.
А на мужские сорочки такие пуговицы пришивают?
Да, но они тоже дорогие.
И носит их та же публика, сделал заключение Калошин.
Глава 5.
В отделении майора перехватила Машенька. Сегодня на её плечах красовались новенькие погоны младшего сержанта. Калошин, взяв её за руки, повертел, любуясь видом девушки, и поздравил с присвоением звания.
Ну, теперь может быть, на оперативную работу перейдёшь? полушутливо, полусерьезно спросил он.
Та зарделась и отмахнулась от майора:
Да ну вас! Только говорите. Стану проситься откажете. Так что, я пока здесь продолжу свою службу, она показала на дверь с табличкой «Канцелярия». Вам звонил Доронин, сказал, что у него есть для вас какие-то новости.
Калошин быстро пошел к телефону, но дозвониться оказалось не так-то просто. Когда он, наконец, услыхал голос Доронина, за окном заметно стемнело.
Товарищ майор, мы ещё раз с Полуниным побродили по пожарищу, и нашли интересный окурок. Похож на сигаретный. Я пошлю его с нарочным председатель завтра в район едет. Пусть Гулько поработает с ним, правда, он довольно жалкий вид имеет. Ну, а самое главное: нашлись поджигатели! заявил Доронин.
Да ну! Давай рассказывай! Калошин возбужденно соскочил со стула.
В общем, это десятилетние пацаны: сын Петра Караваева, что к нам подходил, сын Серко, и ещё один парнишка. Оказывается, они частенько в плохую погоду прятались в этом сарае. Один у отца табак спер, другой обзавелся запасным ключом, который Серко уже давно потерял, третий карты у матери вытащил. Пошли ребятки «культурно отдыхать» подальше от родительских глаз. Зажгли керосинку, благо знали, где что находится. И в самый разгар игры кто-то кого-то уличил в жульничестве, всё, короче, по-взрослому. Ну, и как следствие, драка. Керосинку перевернули, попал окурок, и заполыхало!.. Испугались пацаны, конечно, страшно. Убежали, и решили молчать. А вот сегодня один из них случайно проболтался. Отец спросил, не видел ли он чего-нибудь, ну, а тот, возьми да скажи, что, дескать, никого в том сарае не было. Ну, его за шкирку, допрос с пристрастием, и всё раскрыто! выдав всё это, Доронин облегченно выдохнул.
Ну, что ж! Хоть одно происшествие раскрыто. А этими малолетними «преступниками» займутся родители.
Утром к Калошину заехал председатель «Красной Зари» Федор Васильевич Клёнов, привез пакет от Доронина. Спросил о делах, и, между прочим, сказал, что с ним вместе приехала Клавдия Рыбалко. Он высадил её у дома Богданова.
Решила помочь. Вот ведь какая женщина! Даже не знакома с ними, говорю ей, чтобы обождала, так нет: «Ничего, познакомлюсь!», и поехала!
Не-ет, все правильно, нам бы побольше таких людей.
Война уходит, все начинает забываться, народ черствеет. А как было раньше!.. Клёнов сокрушенно покачал головой. Я даже по своим деревенским вижу, но хотел бы высказать свое мнение не могли наши на такое злодейство пойти. Подраться, побуянить это у нас, как праздник. Все сбегаются, шумят, хулиганов растаскивают, а потом полдня обсуждают. И теперь в каждой избе только и вопросов: «Кто, что?». Мы с Полуниным и вашим парнем вчера вечером многих обошли, перебирали поименно родственников, приехавших на выходные. Даже с ребятишками побеседовали. Но, можно сказать, что каждого приезжего видел хоть кто-нибудь, а вот того, кто заходил к Евдокии и взял плащ с сапогами, получается, не встретил никто. Конечно, если человек воспользовался этой одеждой, то на него внимания никто не обратил. Дождь шел, на улице почти никого. В субботу все заняты, как обычно: птичник, свинарник, работницы полеводческой бригады заняты в цехе по производству овощных консервов урожай хороший, работы много. Потому-то приглашаем шефов на переборку картофеля. Ребятишки все в школе. Но если кому-то даже и встретился этот человек, скорее всего, приняли за своего плащей таких у полдеревни наберется.
А ведь этот человек заходил в хранилище днем. Его видели шоферы, ну, и сама погибшая.
Вечером мы продолжим, пройдем по деревне. Вы меня извините, я спешу, мне ещё одного человека проведать в больнице надо. Да в район успеть со всеми делами. Спросим, конечно, всех, обязательно. Клёнов встал, собираясь уходить.
Калошин поблагодарил его, и они распрощались.
В отделе НТО у Гулько царило затишье. Сам он что-то лениво разглядывал под микроскопом. Услыхав от Калошина, что ему предстоит исследовать, воодушевился, и, взяв сверток, принялся за дело.
После обеда появился Моршанский, ездивший с докладом к прокурору.
На обратном пути заезжал к Муравейчику в К***, у него новость есть. Нашелся свидетель, видевший, как Кривец садилась в какую-то машину.
Марку машины назвал?
Свидетель женщина, в марках не разбирается, так ей принесли снимки автомобилей. Указала на «Победу», но с долей сомнения. Теперь он все машины в районе проверяет. Думаю, что сможем сдвинуть это дело с мертвой точки. Лишь бы эта машина не оказалась московской. А по району их не так много, Моршанский полистал бумаги. Кое-какие наработки у Муравейчика уже есть.
Слушай, Герман Борисович, а ведь Мелюков тоже ездил на «Победе», мало того, он хоть и косвенно, но с делом Вагнера связан. Эту машину, думаю, надо в первую очередь проверять.
Да? А ведь правда, следователь снова уткнулся в бумаги. Об этой машине пока никаких сведений.
Так он же здешний. Мы проверим. Кстати, я всё думаю о словах Чижова задумчиво произнес Калошин.
Чего это ты его вспомнил? Моршанский удивленно посмотрел на майора.
А то и вспомнил, что не все фигуранты того дела нами вычислены.
Так ими теперь ГэБэ занимается. Нам и своих дел хватает, пожал полными плечами Моршанский.
Да бросьте вы, Герман Борисович! Преступники у нас общие. Чего же друг другу на плечи перекладывать? Уж сколько раз об этом говорим, так нет же, чуть что, сразу смежникам спихиваем, уже заметно сердясь, выговаривал Калошин.
Ладно, не сердись. Попадет какая ниточка потянем. А сейчас главное убийство Богдановой. Прокурор распорядился в кратчайшие сроки это дело распутать. Тебе хотел звонить, да я остановил. Нечего отвлекать нас. Что будет доложим. Кстати, где Воронцов?
Беседует с водителем автобуса, который ездит по маршруту «Город «Красная Заря», он мог запомнить, кто ехал в субботу в деревню и обратно.
А-а, ну правильно! Моршанский расслабленно откинулся на спинку стула. У тебя, Геннадий Евсеевич, нет ли случайно водочки? Устал я что-то сегодня. После визита к начальству всегда чувствую разбитость. Чёрт знает, что за жизнь!.. и тут же повеселел, увидев, как Калошин вынул из сейфа початую бутылку водки. Так что там у тебя с Чижовым?