У поэта на данный момент всё, в отличие от моих предположений, беспечально: словно бусины, нанизаны на шёлковую нить прекрасные мгновения, а дождь по-своему раскрашивает картину январского дня. И он, дождик, пребывает в прекрасном настроении. Взял и организовал оркестр нет, притащил с собой! И капельки обратились в многоголосую капеллу, и все вокруг радостно подчиняется озорной мелодии. Здравствуй, чистая детская радость! И сердце становится наивно счастливым, принимая всё, что происходит вокруг. И вот она, очень важная строка:
Как всё-таки всё в этой жизни тонко
Осознание моментов бытия как это важно! По сути не прекрасных мгновений не бывает Но есть в нас недобрая привычка: то и дело надевать тёмные очки. И мы не видим прекрасного. Проходим мимо
А зимний дождь тем временем мирно уступает место снегу, ещё сонному. И снежная сумятица уже не видится мне досадной неприятностью. Вдруг вспомнилась строчка из песни: «У природы нет плохой погоды». Но, к сожалению, плохая погода бывает в душе. И прячутся от этой непогоды счастливые мгновения, а вместе с ними радость: искренняя, чистая, свободная от душевной смуты. Но, слава Богу, есть стихи, которые помогают исцелить душу. И бывает, что для излечения в качестве таблетки достаточно нескольких слов, и тогда расцветает радость
И на душе, как у того ребёнка,
Надежды и прозрачны, и легки.
И куда-то уходит ненужное, и не надо лезть вон из пересохших кож пусть лучше кожа моей души станет под дождём и снегом мягкой и атласной И хочется пожелать всем именно таких надежд прозрачных и лёгких А январь, распорядитель серебра, жемчуга и аквамарина, встретив старый новый год, снова вступает в свои права. И зимние зори окрашивают снега сиреневым, розовым и алым Радуйся, душа моя!
Утро вечности
Я ничего не знаю о том, как возникло это настроение у Терентия Травника, написавшего удивительное стихотворение. И потому возьму на себя смелость написать о собственном настроении, подаренном мне размышлениями поэта о сокровенном. И о том, что вдруг пробудились во мне лермонтовские строчки о парусе:
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой.
Но, возможно, покой придёт после, когда вдруг станет смиренным ветер, только что свирепо трепавший густые струи дождя и гоняющий их по скользкой земле Придёт, когда уже, наверное, с любовью будет отпущено на все четыре стороны стихотворение под названием
СОКРОВЕННОЕ
Хочется дождя и ветра,
Чтобы старую, из фетра,
Шляпу б он с тебя сорвал
Тотчас! Как девятый вал
Накатилась б непогода!
Чтоб ни выхода, ни входа,
Ни случайного следа,
Ничего и никогда:
Только ветер,
Всюду ветер,
Вечный ветер
И вода!
Хочется дождя, и много:
Чтобы мокрая дорога,
Чтобы свежая трава,
Чтобы тихие слова
Хочется дождя, и долго:
Чтобы грусть твоя умолкла,
Растворилась, но не вся
Чтоб источник не иссяк
В будущем воспоминаний,
Откровений и стараний,
Чтоб очистилась душа,
И смогла б душа дышать
Так легко, как никогда:
Только ветер,
Всюду ветер,
Вечный ветер
И вода!
Вдруг сообразила, что в стихотворении Терентия нет такого слова буря. Но ведь захотелось же поэту проводить глазами сорванную с головы фетровую шляпу! И вместе с нею, пожалуй, отбросить всё, что называем мы тяжким житейским грузом. И непогода была нужна ему такая, чтобы тотчас накатилась волна. И не просто так а девятым валом Возможно, именно в такие мгновения исчезают всякие границы, и происходит нечто, что ведёт человека к осязанию вечности.
Чтоб ни выхода, ни входа
Ни случайного следа,
Ничего и никогда:
Только ветер,
Всюду ветер,
Вечный ветер
И вода!
Нет ни выхода, ни входа Это ведь так похоже на Вечность. Вечное движение ветер, и вода, которая даже в малейших своих проявлениях частица бескрайнего океана И нет места тревогам и земной суете, когда дождя много, когда насквозь промокли земные (над ними только летать!) дороги, а трава удивительно свежа! А ветер уже просто летает, но не шумит И потому совсем не мешает тихим словам. Ведь слова не могут быть громкими, если рядом вечность. И долгий дождь ласково уговаривает растаять в тёплых своих струях унесённую с земли грусть так, чтобы она умолкла.
Нет ни выхода, ни входа Это ведь так похоже на Вечность. Вечное движение ветер, и вода, которая даже в малейших своих проявлениях частица бескрайнего океана И нет места тревогам и земной суете, когда дождя много, когда насквозь промокли земные (над ними только летать!) дороги, а трава удивительно свежа! А ветер уже просто летает, но не шумит И потому совсем не мешает тихим словам. Ведь слова не могут быть громкими, если рядом вечность. И долгий дождь ласково уговаривает растаять в тёплых своих струях унесённую с земли грусть так, чтобы она умолкла.
А ещё, чтобы она
Растворилась, но не вся
Чтоб источник не иссяк
В будущем воспоминаний,
Откровений и стараний
Может, для того оно и существует утро вечности, чтобы добрые небесные силы помогли душе выбрать и сохранить те воспоминания, которые достойны вечной жизни?
Чтоб очистилась душа,
И смогла б душа дышать
Утро после бури это пронзительная чистота и свежесть. Этому ощущению не могут помешать ни сломленные ветви, ни прибившийся к окраинам луж мусор. Главное душа очистилась в ожидании того момента, когда воспарит она жемчужнокрылой чайкой, устремляясь к островам Любви
Сыне, даждь ми твое сердце
Двунадесятые праздники это те вершины, поднимаясь на которые, мы вбираем чистейший воздух Божественных истин. И храним их в сердце В том самом сердце, которое Господь просит нас отдать Ему. Вот уже и Петровский пост движется к своему завершению Но радость Троицы все ещё с нами И пусть она, эта чистая радость, будет в душе всегда. Думаю, что именно об этом стихотворение Терентия Травника
ДАР СЕРДЦА
В миг неземного вдохновенья
Пишу листвою и травой,
Пишу, чем ведает покой,
Дар сердца Троице Святой!
Рассветною пишу звездою,
Пишу озёрною водой,
Пишу стремленьем и мечтою
Дар сердца Троице Святой!
Пишу зелёным, спелым, сочным
За каждой новой запятой,
За восклицанием, за точкой
Дар сердца Троице Святой!
Пишу я летней летней ранней,
Пишу июньской луговой,
Пишу безбрежной и бескрайней
Дар сердца Троице Святой!
Пишу к Любви! Пою, слагаю
Слёз благодатных дивный строй
И приношу, и возлагаю
Дар сердца Троице Святой!
Эти строки читаешь по-особенному, словно одним глотком: воспринимаешь не разумом, а чувствами и всё сразу: мелодию, вкус и цвет. И мгновенно осознаешь, что вошло оно в заветные глубины сердца Ведь бывает и так: понимаешь, что стихотворение хорошее, но просто не твоё. А если стихотворение прямо к сердцу, то оно начинает жить в тебе: звучит, напевается где-то внутри И рождается желание вдуматься, всмотреться, не нарушив живого звучания строк.
Чем же ведает покой в миг неземного вдохновения? Может быть, смиренным восторгом от созерцания того, что подарено Богом? А можем ли мы, люди, принести хотя бы что-нибудь в дар Богу? Ответ приходит сразу: конечно же нет! Ведь мы помним слова Иоанна Златоуста о том, что Ему ничего не нужно Наш Бог совершенный, абсолютный и вечный. Но Он нас любит! И заботу нашу о дарованной каждому душе ставит нам Господь в заслугу и радуется нашему послушанию, как и мы радуемся всему доброму в наших детях. Ничего я, грешная, не могу дать моему Богу Могу только просить И все-таки «Сыне, даждь Ми твое сердце», обращается к нам Господь. (Притчи Соломона, 23,26).
А это значит, что Он радуется, когда сердце наше открывается любовью к Нему и ко всякому Его творению. И мы учимся познавать, что именно в этом наша радость на земле и блаженство на Небесах. Мы ничего не можем принести Ему в дар, кроме любви. И тогда душа наша, ощутившая безмерность Его Любви, омывается благодатью и верит поэту, когда в минуты внеземного вдохновения пишет он, вслед за Богом славя всякое дыхание, свои строки. Пишет травой и листвой, звездою и озёрной водой, стремленьем и мечтою, слагая дивный строй благодатных слез
Спасибо поэту. Спасибо за то, что он искренне поделился с нами блаженством любить Бога и с радостью дарить Ему своё сердце. И благоговейно помнить о том, что веками наш Господь тихо, настойчиво, но терпеливо стучится в тысячи глухих сердец И радуется, когда хотя бы одно из них раскроется перед Ним.