Валюжный. А с мужчинами вы под чьей личиной контактировали? Я бы на менеджера Артема не купился.
Голос. Для тебя и твоих однополчан, которыми я называю людей одного с тобой пола и схожей с твоей наполненности головного чана чистым дерьмом для вас я был банковской служащей Ангелиной. Перепробовавшей кучу красавцев и теперь стоящей на том, что внешность для мужчины не важна. Вы, как я писал от ее имени каждому из вас, не прекрасный принц, но вы на мой взгляд добрый, порядочный Ангелина вас окрутила.
Малышев. Чары развеялись.
Полыгалов. Фотография Ангелины это фото какой-то из ваших порноактрис?
Голос. Люсьены Заднепроходовой. Она у нас ветеранка! Но лицо у нее еще в порядке. Будь я вами и приди мне зазывающее сообщение от женщины с таким лицом, я бы для установления с ней близких отношений и на заброшенный склад в Марьино полетел. Скажи она мне, что она хочет меня там видеть.
Лукинский. Мне она не на складе свидание назначила.
Голос. В кафе. Шесть часов назад женщины приехали попить кофе с Артемом, мужчины с Ангелиной всех вас заманил туда я. Сняв кафе для корпоративного банкета, я сказал его директору, что у меня свои повара, свои официанты, своя охрана, ваши сотрудники мне не понадобятся, помещение от них вы очищайте и вслед за последним уходите отсюда сами. Я плачу, я и музыку заказываю. Кафе на вечер мое. Я у входа перед гостями раскланиваюсь. Тем лакеем в старинной русской косоворотке был я.
Валюжный. Вспомнить вашу физиономию я затрудняюсь. Мне и кафе чего-то
Голос. Недавний вечер выпал у вас из-за газа, мною в кафе пущенного. Настроение это вам не испортит?
Полыгалов. Газ нас выключил, он повлиял на нашу память память не восстановится?
Голос. Что стерто, то стерто. О прочем в тревогу не впадайте иного урона вашим организмам газ не нанес. Ничего конкретного я вам не скажу, но газом вы надышались не слишком вредным.
Борянкина. Через вентиляцию вы сами его запустили?
Голос. Истинных высот я достиг в порно. Без надлежащего мастерства и порно-то не снимешь, ну а неподготовленно использовав вырубающий газ, потом такого не оберешься с объемом или еще с чем не угадаешь, и в кафе образуются мертвецы. А куда их везти? Где-нибудь я бы вас, конечно, похоронил, но вы же мне живыми нужны.
Полыгалов. Из желания подстраховаться вы наняли того, кто в газе разбирается. Он живет в Москве?
Голос. В жилье.
Полыгалов. В каком?
Голос. Из костей мамонта.
Денисова. А мы сейчас в Москве?
Голос. Вы за кольцевой. Вас загрузили в микроавтобус и привезли в допустим, в Чухлому.
Жмудина. Нет никакой Чухломы.
Лукинский. Есть. Это в Костромской области. Но будь мы в Чухломе, он бы не сказал, что мы в ней.
Глухов. Мы в каком-то из загородных домов, в которых он лепит свою порнуху. Он и нас думает в съемки вовлечь. Пока мы не согласимся, он нас не отпустит.
Голос. Согласия мало. Необходимо его деятельное подтверждение. Чтобы отсюда выйти, вам передо мной вообще полагается раболепствовать! Измываться над вами ввиду вашего численного превосходства, я к вам не ввалюсь, но не поить вас и не кормить я могу долго.
Лукинский. Водички я бы попил.
Валюжный. Обещанные нам голод и жажда сделают нашу жизнь невыносимой. Продажа нам напитков и съедобных товаров вами не предусмотрена? Загибая цены, вы бы прилично выручили.
Голос. Деньги я вам оставил.
Валюжный. Мой бумажник при мне. Во время наших раздумий о том, заниматься ли нам для вас сексом, покупать продукты нам будет дозволено?
Голос. В мужском и женском отсеках продукты вы найдете. Отправляйте их в ваши пищеводы без оплаты. Поиметь с вас копейку довольно соблазнительно, но во мне имеется нечто, чем пожертвовать нельзя.
Петрялова. Моральные установки? У вас?!
Голос. Ограничения во мне введены.
Полыгалов. Обирать нас для него против принципов. К деньгам он щепетилен. А к человеческой свободе и добровольности вступления в сексуальные отношения нет. Я вас запер, и вы бесправно ложитесь и спаривайтесь. А если эрекция у меня не появится?
Борянкина. А у тебя она нерегулярная?
Полыгалов. Без внешнего раздражителя он у меня не выпирает. По телевизору кого увижу, возбужусь, но не сам по себе. Годы, когда это естественно происходило каждым утром, ушли.
Глухов. А по телевизору тебя что цепляет? Ведущие каких ток-шоу?
Глухов. А по телевизору тебя что цепляет? Ведущие каких ток-шоу?
Полыгалов. Меня возбуждают легкоатлетки. На них трусы в обтяжку, и у меня на них трансляцию смотрю, но слежу не за результатами.
Петрялова. На твоей работе возбудить тебя некому?
Полыгалов. Моя работа создание мебели. На ней лишь я и мои деревяшки.
Валюжный. Коллектив единомышленников. Но если рассудить и представить, что целыми днями вокруг тебя только дерево, тут разве заведешься ты вызвал у меня жалость.
Полыгалов. Ее достоин не я, а мужчина, работающий вместе с женщинами, которые его возбуждают, но до себя не допускают. Вот за него я не порадуюсь.
Лукинский. Он возбудился, он к ней подступился она над ним посмеялась. И он на полном ходу рухнул с коня.
Жмудина. Не зная к нам подхода, подкатывать к нам незачем.
Валюжный. Со мной бы ты, кисонька, провела идеальную ночь.
Жмудина. По твоему мнению, этого для покорения меня хватит?
Валюжный. Если бы я курил, я бы при тебе сигаретой затягивался. Выпускал бы дым.
Жмудина. И чего?
Валюжный. Выпускал бы и выпускал. Тебя бы не трогал.
Жмудина. Это от того, что привлекательности для тебя лишена?
Валюжный. Твои недостатки я вижу.
Полыгалов. Острой необходимости ее задевать у тебя не было. Почему ты нагрубил непосредственно ей? Чем наши остальные женщины ее лучше?
Валюжный. Они не выступали, и я о них не высказывался. Не они же говорили о подходах что предполагает ухаживание, уламывание, ей бы на первом, кто ей через силу улыбнется, повиснуть и просить в постель ее тащить, а она на тех красоток, у которых от мужиков отбоя нет, равняется. Без знания подходов к ней не подступиться! Ну и гуляй себе в одиночестве. По береговой полосе. Слегка в воду зайдешь не останавливайся. Еще пройди и плыви. Пока не утонешь.
Жмудина. Став раздувшейся утопленницей, мне страшнее не стать. Убедился? Я над своей внешностью иронизировать могу. А ты?
Валюжный. В приемлемой для меня форме нападки на меня я стерплю.
Жмудина. Но сам-то над собой пошутишь?
Валюжный. Наклонности у меня к этому не очень, но для вас я я урод! Я дурак!
Глухов. Попугай кричит, что он дурак.
Лукинский. Когда-то попугай считался посредником между людьми и небесами.
Денисова. Волнистый или какаду?
Лукинский. Моя информация правдива, но детализировать ее мне суметь. Если мы вступим в прения, я не знаю, за кого мне стоять за какаду или волнистого. У господина тюремщика орнитологической литературы под рукой не имеется?
Голос. Ответ на вопрос о попугае-посреднике нужно искать в эзотерических книгах. Ими я не обложен.
Малышев. А около вас что?
Голос. Мониторы.
Денисова. А ваше расположение, оно над нами?
Голос. Сбоку от вас.
Глухов. Через какую стену?
Голос. Через непробиваемую. Ее вам не прошибить, а что до двери, то дверь в мою комнату выходит не к вам. Двери, что улавливаются вашим зрением, ведут в жилищные отсеки и комнату любви, куда я вас для ознакомления не впущу. В нее зайдут лишь готовые сношаться.
Лукинский. Посношавшимся вы свободу дадите?
Голос. Гарантирую!
Лукинский. А вас не пугает, что, вырвавшись, они напишут на вас заявление?
Голос. Подобное невозможно. О сношениях и вообще о том, что вы здесь побывали, вы даже не вспомните. Не превышая прежнюю дозу, я вновь обработаю вас газом и выведу на шоссе, откуда вы в условиях неопределенности начнете к себе добираться. Ваше мышление придет в беспорядок, но вы сориентируетесь раньше, чем пройдет вечность. Сейчас свои домашние адреса все помнят? Кто не помнит, пусть скажет. Если все молчок, значит все помнят. Думаю, вы не забудете ваши адреса и после повторного вдыхания газа. Вы люди здоровые! Как и я в мои двадцать лет. На мое двадцатилетие мне полагалось что-нибудь загадать, и когда я это сделал, мой часто болевший друг Витя спросил меня: «Что ты загадал?». А я весь спортивный, упругий, у меня и насморка-то с третьего класса не было я ответил Вите, что загадал я здоровья. Ну и скрученный массой заболеваний Витя как заорет: «Куда тебя еще здоровья! Хватит уже!».
Действие второе.
В комнате мужчин двухъярусные кровати и женские фотографии с ними и без них мужчины полеживают и похаживают.
Валюжный. Броуновское движение. Помимо открытия закономерностей этого движения, ботаник Роберт Браун установил различия между голосеменными и покрытосеменными растениями. А чего бы нам не раздеться догола и наших дамочек не покрыть? Их фотографии у нас на кроватях разложены, и нам бы пора определяться, кто из нас кого оприходует. На моей кровати у меня фото женщины с грубыми чертами лица я готов с кем-то из вас поменяться. Мне же не обязательно спать с той, чью фотографию мне положили. Я вправе завалить ту, что произвела на меня наибольшее впечатление.