Воротился Лёша. Я потупил взор на парту, чувствуя его блуждающий взгляд на себе. Что было то было, чему быть того не миновать. Пронзительно прозвенел звонок. Все рванулись с мест к выходу, как стая голодных волков. На перемене Лёша собрал вокруг себя приятелей, включая Рому. Мой наречённый был умеренно высок и обладал беспорядочными волнистыми волосами на голове, конфигурация которой была безукоризненна. Его джинсы плотно облегали твёрдую попу, от которой порой мне было так тяжело оторваться. Я искоса смотрел на компанию, которая по традиции собиралась обсуждать женские дырочки и чудовищно колебался. С одной стороны, Лёша мог рассказывать о промежности Марины Сергеевны, и я хотел бы послушать подробности, а также понаблюдать за реакцией Ромы, с другой он мог упомянуть чумазую задницу при моём появлении. «Убью пидора, если заикнётся», подумал я и устремился навстречу судьбе.
Прикиньте, хлопчики, возбуждённо жестикулируя, начал Лёша, у неё трусы, как сетка рыбацкая, всё видать вообще. Я заметил, как Рома облизнулся. Волосики маленькие торчат, как у бати двухдневная щетина и сырая какая-то, будто слизью покрыта.
А что ты в туалете так долго делал? заинтересованно спросил Рома.
Я натужился и сдавил кулаки, готовясь к смертоносному броску. Лёша вонзился в меня философским взглядом, наполовину приоткрыв рот. На моём бескровном лице в тот момент можно было прочесть всё.
Я дрочил, захихикав, прошептал он.
Рома поморщился, дав понять, что это признание было ему не по душе.
Смотрите, внезапно сказал Роман громче обычного, Санёк лох и подбирала тетрадей идёт.
Это был крайне благоприятный момент для оказания должного впечатления на объект моей сумасбродной страсти. Я с небольшого разгона впечатал ступню в зад этого жалкого ублюдка так, что он рухнул, и все учебники вывалились наружу. Одним привычным и очень умелым ходом я прикончил двух зайцев: отвлёк Лёшу и не позволил ему замарать мою безупречную репутацию, а также предстал перед Ромой в образе беспощадного воина, карающего слабых и немощных. Зверскую расправу внезапно пресёк звонок на урок. Ватага уже тронутых от системы образования детей рассеялась по помещениям, чтобы сызнова начать пропускать сквозь крохотные ушки неуправляемый поток болтовни, испускаемый никем и уходящий в никуда.
На алгебре, к несчастью для него, я сидел с тем же великомучеником Александром. Я старательно отдавливал ему пальцы под партой, а тот страдал, подзакусив губу, чтобы натужными стонами или визгливыми криками не потревожить преподавателя. Вера Ивановна, как страус, вытянула шею и принялась искать среди голов возможную жертву.
Сергей, к доске! грозно позвала она меня.
Удачи тебе, мягко прошептал Саша, после всего, что я с ним проделывал.
Пидарас, ты пидарас, тихонько шептала учитель, чтобы слышно было только мне, пока я делал вид, что усиленно думаю над решением уравнения, в котором совершенно ничего не понимал. Я же вижу, как задом вихляешь, по глазам вижу, у меня муж такой же Пассивный гомик И не сознаётся, тварь такая, и ты небось держишь язык за зубами. Такой святой дар утаивать от народа, это же додуматься Серёж, останься после урока, пожалуйста, и мы придумаем, как организовать тебе признание. Это ведь подарок от Бога
Она так изощрённо ненавидела меня и ей на ум постоянно являлись какие-то несусветные идеи по поводу того, как можно было меня сжить со свету. Я не поверил этой сволочи ни на грамм, не смог ничего сообразить по задаче и принял алый двояк с вычурной подписью в свой никогда не заполняемый дневник. Когда я шёл назад, Женя одобрительно кивнула. Я давненько уже должен был кому-нибудь рассказать о себе. Судя по её игривому и немного надменному взгляду она, наверняка, уже сношалась, и не раз. Её пережитый опыт общения с привлекательным для меня мужским полом мог бы здорово пригодиться.
Смотри, пидор, что я получил, выговорил я Саше, ткнув ему в нос «неудом», всё из-за тебя.
Ты можешь стереть её лезвием, Серёг, немедленно предложил он.
Это была невероятно удачная идея. Перед выходом из класса я спёр красную ручку со стола учителя, пока она что-то вносила в свой журнал. На перемене Саша был сшиблен мной с ног. Я таскал его слабую тушку по оплёванному полу, силясь выдрать из рук портфель, в который он вцепился мёртвой хваткой. Силы были неравны, и я легко одержал верх. Он жалобно и еле слышно хныкал без выступающих наружу слёз, что меня взбеленило ещё больше. Я высыпал всё содержимое его портфеля, нашёл дневник и принялся ставить двойки и колы напротив всех дисциплин, изощряясь в росписях и основаниях столь неудовлетворительных оценок: «Весь урок ковырялся в носу; постоянно оскорблял преподавателя; не может связывать слова в предложение; не может посчитать в уме простейшее сложение». В конце концов, его глаза намокли. Поставленная цель была достигнута: он в очередной раз уничтожен и подавлен, а я в свою очередь вознёсся, прочно утвердился, стал увереннее в себе.
Ты можешь стереть её лезвием, Серёг, немедленно предложил он.
Это была невероятно удачная идея. Перед выходом из класса я спёр красную ручку со стола учителя, пока она что-то вносила в свой журнал. На перемене Саша был сшиблен мной с ног. Я таскал его слабую тушку по оплёванному полу, силясь выдрать из рук портфель, в который он вцепился мёртвой хваткой. Силы были неравны, и я легко одержал верх. Он жалобно и еле слышно хныкал без выступающих наружу слёз, что меня взбеленило ещё больше. Я высыпал всё содержимое его портфеля, нашёл дневник и принялся ставить двойки и колы напротив всех дисциплин, изощряясь в росписях и основаниях столь неудовлетворительных оценок: «Весь урок ковырялся в носу; постоянно оскорблял преподавателя; не может связывать слова в предложение; не может посчитать в уме простейшее сложение». В конце концов, его глаза намокли. Поставленная цель была достигнута: он в очередной раз уничтожен и подавлен, а я в свою очередь вознёсся, прочно утвердился, стал увереннее в себе.
Пролетело ещё несколько унылых уроков, и завершающим испытанием стала любимая мной физкультура. Мужское соперничество за победу в игре было чистым искусством. Мы отдавали себя без остатка, чтобы одержать верх над временным неприятелем. Это здорово укрепляло не только тело, но и чисто внутренние качества, необходимые в дальнейшей взрослой жизни, где нас поджидало соперничество уже в области зарабатывания крупных денег и соответствующего веса в обществе. Чтобы демонстрировать всем свои прелести при переодевании я умышленно снимал джинсы, трусы и подолгу копался в рюкзаке в поисках шорт, якобы они куда-то запропастились. Но на этот раз я сделал всё по-быстрому, так как ещё не отошёл от утреннего позора в кабинке. От терпкого запаха мужского пота в конце занятий у меня славно ныла попа. Это было голубой грёзой стать слабой, чувственной натурой и отдаться разгорячённому любовнику сразу же после силовых единоборств, пока кровь клокочет в венах и истомленное сердце трепыхается бешено в груди. Я оглядывал своих одноклассников и гадал, был ли кто-нибудь из них в меня влюблён? Во всей этой развалюшной школе не было никого красивее меня.
Очередной бессмысленный школьный день подошёл к концу. Женя поджидала меня у выхода во двор. Мы частенько возвращались вместе домой. Я начал рассказывать про Бога и праведную жизнь, рисуя вместо неё Романа.
Скоро день святого Асмодея, идя рядом, перебила она.
И что? раздражённо ответил я. Эти сердечки, переданные через левых людей, которые прочитают всё, что там написано такая тупость.
Сам же я хранил все асмодейки в шкафчике, часто доставал и перечитывал, одновременно радуясь такому приятному вниманию к себе и огорчаясь оттого, что все они были посланы совсем не от тех.
Ты всё ещё смотришь мультики? замедляясь, спросила она.
Дура что-ли! незлобиво и с улыбкой воскликнул я, только сериал «Иллюзия любви».
Такое название дурацкое, и про что там?
Там в будущем из-за перенаселения в каждом теле по несколько человек, в подпольных лабораториях можно перебраться в робота, а самые богатые могут себе позволить переехать в отдельное туловище и находиться там только в единственном числе.
Что только не придумают Она была уникальной девочкой. Ничто её не смущало. С ней я мог говорить обо всём и не испытывать при этом никаких существенных затруднений. Вот почему у нас никогда ничего не могут снять подобного? Скучная хрень всё время по телевизору.
Это да, но я из нашего только религиозный канал смотрю, супер вообще, про Бога каждый раз что-нибудь новенькое, скоро буду знать всё вообще. Я мог говорить о Творце часами, но соображал, что для Жени это была скучноватая тема.
Мы дошли до того места, где наши пути расходились. Я предложил немного посидеть на лавочке. Пока она что-то калякала о подругах, которые кидали её всевозможными способами сотню раз, я посмотрел на её точёные ноги в белых чулках и на миг представил, как бы мы сношались. Дико глодающее меня за мою гомосексуальную ориентацию агрессивное чувство вины, утихнувшее давным-давно, зажглось и запылало, как олимпийский факел. «Почему её тело было таким отталкивающим для меня? Почему все мультфильмы, песни и прочая созидательная деятельность людей касались только соединения мужчины с женщиной?» задумался я обо всём этом, нервно поправляя причёску, смахивая несуществующую пыль с плеч и смотря пропащим взглядом куда-то за горизонт. Все эти волнения, накрывшие меня с головой, пророчили нечто довольно смелое.