Вот уже несколько дней я здесь. Пашу как раб, подгоняемый злым надсмотрщиком. Что будет дальше? Неужели оставшуюся жизнь проведу в вонючем кубрике33? размышлял он, чувствуя как безысходной тоской наполняется сердце.
А ты не ной, вдруг отозвался внутренний голос, Раз попал в дерьмо, терпи и старайся выжить. Душно в кубрике? Крысы спать не дают? Иди на палубу.
Дага, подчинившись совету, бесшумно выкрался из гамака и вышел на свежий воздух. Осмотревшись, увидел вахтенного матроса по прозвищу Геракл, который дремал, привалившись к штурвалу34 тщедушным телом.
Ночь, тишина, звезды и распятый сном матрос, тихо рассмеялся Алексей, прохаживаясь по палубе. Услышав шаги, Геракл встрепенулся и, вглядываясь в силуэт, спросил:
Это ты, юнга? Черт возьми, принял вахту у Краба, и пропал ветер, хоть плачь. Стоим и ждем патруля. А что делать? Где я ветер возьму? Может, ты погладишь мачту и посвистишь?
Зачем? недоуменно спросил Дага.
Чудак человек! Каждый моряк знает, что так ветер призывают.
Сам-то, почему не сделаешь?
Да свистел и гладил. Без толку только. Попробуй ты, чем черт не шутит, вдруг дух моря возьмет да и смилостивится.
Дага подошел к грот-мачте. Его ладонь коснулась гладкой поверхности и медленно заскользила по ней. Тихий свист нарушил ночную тишину. В течение часа он безуспешно звал ветер. Лишь с восходом солнца паруса расправились, и барк стал набирать скорость. На шканцах появился взъерошенный после сна Дракон.
Капитан, заданный курс держим. Марсовый молчит, увидев его, доложил вахтенный штурман Рауль по прозвищу Каракатица.
Якорь мне в днище! выругался Дракон, Хреново, приятель! Купец нужен, а его нет! и, повернувшись к матросу Гераклу, добавил:
Давай боцмана сюда.
Ты чего мрачный? спросил Атилл, увидев хмурое лицо друга.
Чего, чего! Горизонт чистенький, купцов нет, а жрать всем хочется. Команда того и гляди взбунтуется. Что делать-то будем? хриплым голосом отозвался Дракон.
Давай ляжем в дрейф35. Подождем. Должен же появиться парус. Здесь частенько плавают торгаши, предложил Атилл и вопросительно посмотрел на Каракатицу.
Может ты и прав. Будем дрейфовать, черт побери, другого выхода нет, успокоившись, промолвил Дракон. Потом, словно что-то вспомнив, спросил:
Как юнга?
Смышленый парень. Схватывает морские премудрости на лету. Узлы вяжет как заправский матрос, ответил боцман, Не лентяй. Думаю и с навигацией знаком. Может, себе помощника из него слепишь?
Об этом рано говорить, а вот приучать к штурвалу, пожалуй, надо, задумчиво произнес Дракон и через мгновение взорвался:
Черт! Когда же появится купец? Дрейфовать можно, но сколько?
В томительном ожидании добычи матросы, спрятавшись в кубрике от жары, играли в карты. Порой вспыхивали ссоры, грозящие перерасти в потасовку. Громко ругаясь, парни хватались за ножи. Казалось еще мгновение и польется кровь. Окрик канонира Хромого Билла каждый раз заставлял корсаров прятать оружие. Этот угрюмый старый пират, отлично управлявшийся с пушками, пользовался авторитетом в команде. Со слов боцмана Дага потом узнает, что Хромой Билл когда-то служил канониром на английском бриге36, от которого по пьяному делу отстал в Бриджтауне, что на Барбадосе. Несколько дней болтался без копейки в кармане. Пристроился к местным рыбакам. Однажды у мыса Гаррисон, где они рыбачили, к ним подошла пиратская шхуна. Ее капитан Джекман, забрав улов, предложил желающим присоединиться к нему. Хромой Билл согласился, остальные отказались. С тех пор прошло три года, прежде чем Хромой Билл в Тортуге вновь не отстал от корабля. Тут подвернулась «Шалунья», на которую как раз набирались матросы. Хромой Билл быстро освоился на новом месте, а его меткие выстрелы и выдержка в бою заслужили похвалу капитана. Если бы Дракон знал, какую роль сыграет его канонир в последующих событиях, он, наверное, постарался бы избавиться от Хромого Билла при первой же возможности. А пока Дракон, разморенный жарой, сидел в кресле у стола, лениво скользя взором по переборкам своей каюты.
Если до утра не найдем испанца, пойдем к Тортуге, размышлял он, может на переходе повезет. Это последний шанс. Упущу жди черной метки. Команда после боя у Пуэрто-Рико три месяца тому сильно обновилась. Набрал в спешке на свою голову нож в спину. Ведь зарекался не делать этого. Раз уже чуть было не повесили меня бунтари на рее37. Спас один голос. Очень хотелось бы знать, на чьей стороне будет Дага. По пиратскому кодексу у него теперь равные права с остальными матросами.
Если до утра не найдем испанца, пойдем к Тортуге, размышлял он, может на переходе повезет. Это последний шанс. Упущу жди черной метки. Команда после боя у Пуэрто-Рико три месяца тому сильно обновилась. Набрал в спешке на свою голову нож в спину. Ведь зарекался не делать этого. Раз уже чуть было не повесили меня бунтари на рее37. Спас один голос. Очень хотелось бы знать, на чьей стороне будет Дага. По пиратскому кодексу у него теперь равные права с остальными матросами.
С этими мыслями Дракон, дождавшись ночной прохлады, вышел из каюты. Он долго разглядывал темный горизонт в надежде увидеть ходовые огни. Затем, удрученно махнув рукой, раскурил трубку и неспешно стал прохаживаться по палубе, вслушиваясь в тишину моря, бросая иногда взгляд на ют, где у гакаборта сгорбилась фигура вахтенного матроса.
На рассвете из «вороньего гнезда» раздался истошный крик марсового:
Вижу паруса слева по борту.
Палуба вмиг ожила от топота босых ног, у бортов столпилась команда. Небритые лица с вожделением смотрели на приближающийся парусник. Дверь капитанской каюты с шумом открылась, на ют выбежал Дракон.
Господь услышал мои молитвы и послал купца. Черт! Жирный кусок плывет, проглотить бы, не подавившись, прошептал он, рассматривая в подзорную трубу приближающийся галион38 под английским флагом. Казалось, прошла вечность, а капитан стоял и смотрел. Корсары нетерпеливо поглядывали на Дракона, ожидая приказа к бою. Однако вместо этого услышали команду убрать всех с палубы и поднять французский флаг. Гул раздраженных голосов пронесся над «Шалуньей». Сердито ворча, матросы спустились в кубрик. Боцман тем временем поднял французский флаг и подошёл к Дракону. Тот, облокотившись на гакаборт, задумчиво разглядывал волны, искрящиеся тысячами звездочек, и галион, который на всех парусах в полумиле проходил мимо «Шалуньи». Не оборачиваясь, Дракон приказал ставить паруса и бросить за борт плавучий якорь. Атилл, потоптавшись на месте, осторожно тронул капитана за плечо:
С парусами и якорем понятно. Когда пойдем на абордаж39? Матросы, чуя запах добычи, рвутся в бой. Чего тянем?
Нас всего двадцать пять, а на галеоне куча пассажиров и матросов. Нападем сейчас, будем кормить акул. Надо выждать. Думаю, ночью часа в три ударим. Удастся захватить пороховой погреб, добыча будет в кармане. Отправь-ка ко мне Дагу, остальные пусть готовятся к ночному бою, распорядился Дракон.
Боцман почувствовал в его голосе необъяснимую грусть. Проводив Атилла задумчивым взглядом, капитан раскурил трубку и тихо произнес:
Ситуация без выхода, приятель. Так и так крышка. Абордаж не выиграть. Я рассмотрел солдат среди пассажиров галиона. Если не будем драться, свои же матросы повесят на рее, обвинив в трусости. Будь, что будет. Доживем до ночи, а там, как карта ляжет. Чем черт не шутит, вдруг повезет, и возьмем добычу.
Дага подошел к капитану и вопросительно посмотрел на него.
Вставай за штурвал, держись за галионом и следи, чтобы паруса не заполаскивались. Если что, подправляй курс, но купец должен быть все время перед глазами. Понял? приказал Дракон, и, подозвав Геракла, сказал:
Ступай, отдохни, ночью будет жарко.
В этот момент раздался плеск воды за кормой, Дага встрепенулся и, обернувшись к Дракону, произнес:
Что-то упало за борт, капитан.
Это маленькая хитрость. «Шалунья» быстроходнее галиона. Можем не ко времени догнать его и получить ядро в борт. Англичане не церемонятся. Сначала бьют из пушек, а потом выясняют, что и почему. Жесткие бойцы! А так видят, на всех парусах идет барк и не догоняет. Это успокаивает купца. В нужный момент вытаскиваем плавучий якорь и атакуем, ответил Дракон, попыхивая трубкой.
Через час он ушел в каюту, передав вахту штурману Каракатице. Тот проверил курс по компасу40 и расстояние до галиона, затем принялся неторопливо вышагивать по палубе, то и дело, поглядывая в сторону купца. Погожая погода благоприятствовала плаванию, а попутный ветер шелестел в парусах. Так продолжалось до тех пор, пока солнце не коснулось горизонта: внезапно задул встречный ветер. Английский галион, меняя галсы41, безуспешно пытался идти выбранным курсом. Затем остановился, убрав паруса. Штурман Каракатица, увидев это, приказал Даге сбегать в каюту за капитаном.
Идем на абордаж. Боцмана ко мне, приказал Дракон, поднявшись на ют.