Сияя от счастья, работодатель покидал квартиру. Спускаясь по лестнице, Художник обратился к нему:
Валера, ты вроде зарплату мне должен за месяц.
Тот небрежно отсчитал пятьдесят тысяч и, протянув их мастеру, сказал:
Вот твоя зарплата.
Художник посмотрел на деньги и тихо произнес:
Валера, мы договаривались на семьдесят тысяч в этом месяце. И потом я за краску и кисти заплатил из собственного кармана.
Работодатель свысока посмотрел на него и обратился к помощнику:
Ты посмотри, как у нашего уголовника голос прорезался. Пару месяцев отработал, а уже добавки просит.
Художник посмотрел на Валеру и громко сказал:
Если бы я тебя с этой кухней не выручил, то у тебя сегодня вместо приятных возгласов заказчика висел бы огромный долг.
Тот усмехнулся и с неприязнью воскликнул:
Да кто ты такой? Скажи спасибо, что даю тебе возможность заработать! И попрекать меня не смей, морда каторжанская!
Помощник хихикнул и уставился на Художника. Тот посмотрел на Валеру и сказал:
Ну и сука же ты!
Валера сжал зубы и процедил:
А ну, пошел вон отсюда, уголовная мразь! И чтобы я тебя больше не видел!
Он демонстративно развернулся и побежал по лестнице, помощник отправился следом. Залезая в машину, Валера нервно сказал:
Надо же, какая тварь!
Помощник тихо возразил:
Женя хороший работник, зачем ты так?
Валера строго посмотрел на него, тяжело вздохнул и проговорил:
Ненавижу я таких: все умеют, везде успевают. А я пока гвоздь в стену вобью, все пальцы себе в кровь молотком изуродую.
Помощник удивленно посмотрел на хозяина и задал вопрос:
Так это ты от зависти?
Валера нервно ответил:
Да какая зависть! Ненавижу и все!
Выходя из подъезда, Художник укутался в легкую куртку и пошел по заснеженному проспекту. Задумавшись, он произнес:
Двадцать второе декабря, на улице минус пятнадцать. Надо бы мне пальто приобрести.
Евгений набрел на какой-то бутик, снял со стойки пальто и начал его примерять. Миловидная девушка быстро подошла к покупателю и, улыбнувшись, сказала:
Вам к лицу. Это пальто подчеркивает вашу статную фигуру и придает вам солидности.
Художник улыбнулся.
Да, хорошее пальтишко. А сколько стоит?
Девушка погладила рукава.
Это фирменное пальто, Хуго Бос. У нас на этой неделе запланированы большие скидки, так что мы продаем весь товар за полцены.
Художник опять улыбнулся.
Здорово! Значит, беру.
Продавщица тоже улыбнулась.
Прекрасно, с вас сорок пять тысяч.
Евгений уставился на девушку.
Сколько?
Он снял пальто и вручил его продавщице со словами:
Забирайте свою фирменную вещь, я поищу что-нибудь подешевле.
Девушка, возвращая пальто на место, недовольно сказала:
Если нет денег, отоваривайся на барахолке. Ходят тут всякие, вещи только поганят. Ты на брюки свои посмотри, они же все в грязи.
Художник, уходя, небрежно ответил:
Это не грязь, это краска, я на стройке работаю.
Девушка крикнула вслед:
Иди отсюда, бродяга бездомный!
Переходя проспект на зеленый свет, Евгений вдруг услышал сигнал машины. Он обернулся и увидел огромный белый лимузин, который резко затормозил в нескольких сантиметрах от Художника. Огромный водитель выскочил из автомобиля и, грозя кулаком, громко крикнул:
Ты что, козел, не видишь, что машина едет?
Художник, указывая на светофор, сказал:
Ты глаза разуй, зеленый свет горит.
Из машины, с заднего сиденья, выскочил пузатый мужик в меховой шубе и начал нервно кричать:
Да пристрели ты этого скота, чтобы под ногами не валялся! Бомжа кусок, будет он еще тут права качать!
Художник попытался что-то сказать, но, увидев, как водитель сунул руку во внутренний карман, поднял с земли рюкзак и бросился бежать.
Очутившись в переулке, Евгений тихо произнес:
Ситуация А могли и застрелить не за что Беспредел полнейший.
Отдышавшись, он вышел на проспект, огляделся и направился в сторону станции. Заметив продуктовый киоск, он перебежал дорогу в положенном месте, купил гамбургер, прошел несколько метров и, примостившись на каких-то ступеньках, принялся за еду. Из офиса вышла женщина средних лет, высокомерно посмотрела на Художника и громко сказала:
Ну, чего расселся? Клиентов всех распугал, с утра никто не заходит.
Он поднял голову и, улыбнувшись, ответил:
Да я минуту назад только присел. Козырек у вас хороший и ступеньки сухие. Сами видите, снег кругом.
Да я минуту назад только присел. Козырек у вас хороший и ступеньки сухие. Сами видите, снег кругом.
Женщина тяжело вздохнула.
Слушай, мужик, ну уйди отсюда! Тут люди работают, а ты мешаешь!
Художник серьезно посмотрел на нее.
Интересно, чем это я вам помешал?
Продавщица почти крикнула:
Пошел вон, я сказала! Тут риэлтерская фирма, а не бомжатник. Не уйдешь по-хорошему, полицию позову.
Евгений махнул рукой.
Ухожу!
Подходя к вокзалу, он увидел красивую серебристую машину. Статный мужчина вышел из машины и направился вальяжной походкой в сторону ресторана. Художник непроизвольно произнес:
Красивая машина, живут же люди.
В подсознании вдруг представилась картина, где он покупает себе авто, вставляет ключ в зажигание и мчится по широкому шоссе.
Его мечтания перебил пожилой мужик, который недовольно проговорил:
Ну что встал! Как тополь на Плющихе?
Художник, пропуская его, сказал:
Сон наяву увидел, вот и задумался.
Старик грубо ответил:
Пить меньше надо!
Проходя мимо шикарного ресторана, Евгений увидел сквозь огромные витринные стекла красивую девушку с фигурой богини. Она сидела за столиком в сексапильном наряде и курила тонкую сигарету. Окунувшись в подсознание, Художник в очередной раз погрузился в грезы и увидел себя в сверкающем черном костюме, рядом с этой красавицей, одетой в свадебное белоснежное платье.
Он быстро пришел в себя, когда девушка в витрине скорчила гримасу и показала средний палец.
Взглянув на часы, Евгений тяжело вздохнул до отхода поезда было еще два с лишним часа. Он посмотрел по сторонам и побрел в сторону автомобильного салона.
Зайдя в здание, Художник тихо спросил у охранника:
Здравствуйте, вам подсобный рабочий не нужен?
Тот с неприязнью посмотрел на безработного и недовольно спросил:
Что?
Евгений, пригладив волосы, сказал:
Я имел в виду, может, вам нужно что-то в салоне побелить, покрасить, карниз прибить, кафель положить, электропроводку провести, замки смазать? Я и в автомобилях разбираюсь, могу полировку сделать, днище замастиковать.
Охранник медленно встал.
Какие замки? Какая полировка? У нас все машины застрахованы. Иди отсюда.
Художник скрипнул зубами.
А повежливее нельзя ответить?
Охранник положил руку на дубинку.
Пошел вон отсюда, дятел! Мы по пятницам не подаем!
Вечером, вернувшись в дом отдыха, расстроенный Евгений сел на диван, обхватил голову руками и тихо прошептал:
Да Точно не мой день.
Сергей бодро вбежал в комнату и, хлопнув его по плечу, весело сказал:
Здорово, дружище. Как ты? Зарплату получил? Художник молча кивнул. Сергей уверенно продолжил: Слушай, из инкубатора, который ты сделал, сорок цыплят вылупилось, мелкие все такие, так что работает твоя машина.
Евгений опустил руки и тяжело вздохнул.
Конечно, будет работать, куда же она денется, градус там я установил точный.
Он достал из кармана деньги и положил на стол.
Сергей, приподняв левую бровь, громко сказал:
Неплохо ты потрудился, родной. Завтра устроим праздник!
Художник, мотнув головой, проговорил:
Меня с работы выгнали. Так что я, с твоего позволения, закроюсь в своей комнате дня на три и буду рисовать.
Приятель всплеснул руками и спросил:
Как выгнали? За что выгнали?
Евгений нервно ответил:
Да вот так, взяли и выгнали. Меня отовсюду гонят. Понять не могу, чем я это заслужил, как прокаженный какой-то.
Сергей пересчитал деньги и приобнял товарища.
Ничего, дружище, прорвемся. Новый год на носу, так что пару недель можешь смело отдыхать. Я, кстати, вчера договорился насчет продажи цыплят, так что у нас с тобой образовалась еще одна статья дохода.
Художник, махнув рукой, спросил:
У тебя там рулон атласного белого материала под лестницей лежит, можно я его возьму?
Сергей, открывая банку пива, ответил:
Конечно, бери. И ватман тоже можешь взять, у меня на чердаке целый ящик.
Только в написании картин Художник находил успокоение. Рисуя без остановки, днем и ночью, он полностью погружался в свой выдуманный мир. Только в этом мире, где не было зла, ненависти и обмана, он мог чувствовать себя полноценным человеком.
Прошли новогодние праздники. От недавних амбиций у Художника не осталось и следа. Выполняя мелкие заказы, он потерял всякую надежду на лучшую жизнь и уже почти сроднился с клеймом неудачника.