Сталин, убедившийся в самом начале войны в том, что не всегда и не всем генералам РККА можно безоговорочно доверять, принял все меры, чтобы подстраховать Западный фронт и сделать всё возможное, чтобы ни при каких обстоятельствах не пустить в столицу захватчиков. Московская зона обороны была в постоянной готовности остановить врага, если тот прорвётся через Западный фронт, и вести даже уличные бои, для чего в столице всё было заранее подготовлено. Сталин помнил, какие надежды возлагались на оборонительные рубежи, в том числе и на Можайский рубеж, помнил, что эти надежды не оправдались. Почему? Опять-таки не время было проводить разбор случившегося и наказывать виноватых, хотя наши неудачи, несомненно, столь же рукотворны, как и в самом начале войны.
Сталин не любил оправданий типа «мы просчитались», «не удалось вскрыть замысел», «враг ударил внезапно там, где не ждали». Каждый командир, каждый командующий обязан исключить все эти просчёты, поскольку цена их слишком высока от потери личного состава, до трагедии в масштабе страны.
Сталин отмечал не только просчёты и ошибки других, он умел находить и исправлять и свои ошибки черта, делающая честь каждому, кто на это способен.
Видел ли он и свою вину в том, что произошло в самом начале войны, но что закладывалось в предвоенные месяцы? Да, видел. Он понял одну из главных ошибок, совершённую ещё в феврале сорок первого при назначении начальником Генерального штаба генерала армии Жукова. Ошибка была даже не столько в самом этом назначении, хотя он ведь знал точную характеристику, данную Жукову Рокоссовским в то время, когда Жуков ещё был в подчинении Константина Константиновича.
При решении вопроса о назначении Жукова Борис Михайлович Шапошников напомнил характеристику Рокоссовского, сделанную ещё в тридцатом году. Константин Константинович Рокоссовский, в то время командовавший 7-й Самарской кавалерийской дивизией, 8 ноября 1930 года написал в аттестации, что, учитывая уровень знаний и склад характера, командир 2-й кавалерийской бригады Г.К. Жуков «может быть использован с пользой для дела на должности помкомдива или командира мехсоединения при условии пропуска через соответствующие курсы. На штабную или преподавательскую работу назначен быть не может органически её ненавидит».
А уже 11 марта 1941 года новоиспечённый начальник Генерального штаба Жуков представил доклад, в котором говорилось, что после окончания войны с Англией «Германия, вероятнее всего, развернёт свои главные силы на юго-востоке от Седлец (район Чехии) до Венгрии с тем, чтобы ударом на Бердичев, Киев захватить Украину».
Именно Украину. Речи не шло о Московском направлении, традиционном для всех агрессоров.
Мало того, Жуков старался всеми силами убедить Сталина, что Гитлер начнёт войну против СССР не ранее победы над Англией.
А спустя несколько дней 20 марта 1941 года подобное же заявление сделал в докладе Сталину и начальник разведуправления Генерального штаба генерал Голиков. Он высказал мнение, аналогичное мнению Жукова, наверняка согласованное с ним:
«1. считаю, что наиболее возможным сроком начала действий против СССР будет являться момент после победы над Англией или после заключения с ней почётного для Германии мира.
2. Слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, может быть, германской разведки».
Сталин принял во внимание эти заявления, но не руководствовался ими, а делал своё главное дело готовил страну к отражению агрессии. И вот тут случился промах, который в значительной степени повлиял на события начального периода войны. В феврале 1941 года, вскоре после своего назначения, Жуков при поддержке Тимошенко добился перевода в подчинение Генерального штаба военной контрразведки, которая прежде относилась к ведомству НКВД. То есть Жуков и Тимошенко обезопасили себя от контроля за своей деятельностью. Начальник Особого отдела РККА стал подчиняться наркому обороны и начальнику Генерального штаба и назначаться на должность приказом наркома.
Сталин нередко вынужден был идти навстречу руководству армии, если обоснования были вразумительными. А уж Тимошенко постарался Так же точно при своём назначении наркомом он вытребовал упразднение института военных комиссаров, и с июля 1940 года в армии вместо комиссаров появились политработники, уже не имевшие таких прав, которые имели комиссары.
3 февраля 1941 года было принято постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О передаче Особого отдела из НКВД СССР в ведение Наркомата обороны и Наркомата Военно-морского флота СССР». Это ошибочное решение было отменено лишь 17 июля 1941 года
Но Тимошенко постарался пойти и дальше. В марте 1941 года он вышел с предложением к Сталину о создании Ставки Верховного главного командования под своим управлением и с огромными полномочиями. На тот момент Сталин всецело доверял руководству Наркомата обороны, но подобное считал более чем преждевременным. Напористость Тимошенко несколько насторожила и заставила задуматься: какова цель всего этого? Для чего нарком обороны и начальник Генерального штаба всеми силами стремятся вывести военное ведомство из-под контроля государственной власти СССР? В тот момент Сталин даже предположить не мог, что руководство РККА пойдёт на невыполнение плана начального периода войны, разработанного по поручению Сталина и утверждённого советским правительством. Суть же состояла в следующем.
На совещании высшего командного состава Красной армии в декабре 1940 года начальник штаба Московского военного округа генерал-лейтенант Василий Данилович Соколовский говорил о главных целях и задачах такого важного вида боевых действий, как оборона. Он напомнил, что главная цель обороны состоит в отражении наступления превосходящих сил противника, нанесении ему максимального урона и удержании важных рубежей, что жёсткая и прочная оборона создаёт условия для перехода в решительное наступление с целью полного разгрома противника. В войне с сильным противником, которым являлась Германия, необходима глубокоэшелонированная оборона. И при построении такой обороны, усилия в которой наращиваются от рубежа к рубежу, не нужно опасаться даже временного оставления части территории. Необходимо допустить и такой вариант развития событий, при котором ударные группировки противника вклинятся в нашу оборону, где будут остановлены и разгромлены. Это создаст условия для освобождения своей территории и овладения территориями агрессора.
Вскоре после этого совещания по инициативе Сталина была введена должность второго заместителя начальника Генерального штаба по организационно-мобилизационным вопросам, на которую уже в феврале 1941 года был назначен генерал-лейтенант Соколовский. Он сразу же занялся разработкой плана разгрома агрессора с помощью жёсткой обороны с последующим переходом в наступление, но только после поражения ударных группировок врага, причём разгрома их на территории Советского Союза.
Сталин считал важнейшим и основным вариант, предложенный генерал-лейтенантом Соколовским, тем более он полностью отвечал принципам военного искусства вообще и был проверен веками.
В апреле 1941 года был окончательно принят план генерал-лейтенанта Соколовского, который и направлен в войска.
В соответствии с этим планом было поручено командующим войсками округов создать соответствующие группировки. Округа планировалось усилить десятью противотанковыми бригадами, задача которых перекрыть направления наступления германских войск на Ригу, Даугавпилс, Минск, Барановичи и Волковыск и способствовать стрелковым дивизиям в прочном удержании рубежа Шауляй Каунас Лида Гродно Белосток.
Подготовленные к боевым действиям пять воздушно-десантных корпусов должны были действовать уже при развитии наступления и освобождении от германского фашизма Европы.
Но Сталин в силу того, что органы военной контрразведки оказались в ведении наркома обороны и начальника Генерального штаба, не знал, что по поручению Жукова первый заместитель начальника Генерального штаба генерал-лейтенант Ватутин разрабатывает альтернативный план вступления в войну, который заключается в нанесении мгновенного встречного удара. Причём план этот Ватутин разрабатывал не только втайне от Сталина, но и в нарушение плана, утверждённого советским правительством в октябре 1940 года. Скрывался этот план и от генерала Соколовского.
Мало того, ещё в декабре 1940 года на совещании высшего командного состава Тимошенко при поддержке Жукова и, вероятно, по его инициативе предложил план превентивного удара по фашистской Германии. Но Сталин этот план резко осудил и забраковал.
Тем не менее, пользуясь тем, что армия вышла из-под контроля и органы контрразведки подчинялись наркому обороны, на всех учениях и всех штабных играх по приказу наркома и начальника Генерального штаба отрабатывались именно действия по немедленному встречному контрудару по начавшему агрессию противнику. Согласно этим своим намерениям, руководство Наркомата обороны размещало и соединения приграничных округов, и аэродромы, и склады с вооружением, боеприпасами, горючим и другим военным имуществом близ государственной границы.