Пять недель: дневник онлайн терапии - Анна Герман

Пять недель: дневник онлайн терапии

Анна Герман

Редактор Екатерина Андреева

Корректор Екатерина Федорова

Дизaйн обложки Александр Грохотов

© Анна Герман, 2021

Предисловие

Этот дневник был написан во время моей онлайн-терапии. Один раз в неделю, в основном это была суббота, проходили онлайн-сессии. Между сессиями я описывала психологу историю своей прошлой жизни и события текущего момента.

Я публикую этот дневник со светлой мыслью о том, что хотя бы одному человеку чтение моего дневника может принести пользу.

Я фантазирую о тебе, мой читатель. Как ты выглядишь, в какой обстановке читаешь мой дневник. Я хочу рассказать тебе о самом личном, о том, о чем я не рассказывала никогда и никому. Мой психолог  это первый человек, к которому я почувствовала доверие и перед которым смогла раскрыть все карты. Но сейчас я готова поделиться моими чувствами и мыслями только о первых пяти неделях моей терапии.

Я изменила имена героев, но оставила самое важное  искренность и откровенность.

Мои близкие, если вы когда-нибудь прочтете этот дневник Я хочу сказать Вы меня не знаете, и это причиняет мне боль. Вы никогда меня не слушали по-настоящему. Вы говорите мне, что плакать нужно только от счастья, что я повзрослею и буду по-другому смотреть на жизнь. Но это пустые слова для меня. От них нет никакой пользы. Вы меня никогда не слышали, от этой боли я и пишу.

Как часто мы коротаем время за пустыми разговорами, упражняясь в юморе. Как часто мы осуждаем и на все имеем свою точку зрения. Как редко мы бываем по-настоящему близки друг с другом. Как редко мы говорим о том, что нас ранит, причиняет боль и страдания, делает уязвимыми. Как редко мы просто слушаем друг друга.

Неделя 1

Анна, добрый день.

Да, можно на субботу!

В 12:00 вас устроит?

Я скину счет карты.

Хорошо.

Суббота, 12:00

Я сброшу ссылку из Zoom

за 15 минут до начала.

Могу я вам написать письмо,

в котором немного опишу суть проблемы?

Мне кажется, что писать у меня получается лучше, чем говорить.

Да. Супер. Пишите.

Ок, спасибо.

Неделя 2

Добрый день! Да, свободно.

Суббота, 11:00 МСК. Записываю.

Ок, до встречи.

Я еще не дописала свой рассказ.

Буду скидывать частями.

Я готов к чтению.

Моя семья

Моя бабушка родилась в деревне в 1923 году, за 18 лет до начала войны. Она была старшая в семье, бойкая, активная, следила за младшими братьями и сестрами; защищала их от обидчиков, дралась за них; никогда не обращалась за медицинской помощью, чем очень гордилась; всю жизнь проработала в охране. По ее словам, ее знала каждая собака, и все начальники ее уважали и обращались исключительно по имени и отчеству: Агриппина Никаноровна.

Про военные годы она мало рассказывала. Их семью раскулачили, она помнит голод, как ели траву. Мужчины уходили на фронт  женщины работали за них. Замужем она никогда не была. В 27 лет родила мою маму  Раису. Послевоенные тяжелые годы. Баба Гриппа жила в бараке с моей мамой, в небольшом городке на Урале. Уходя на работу, оставляла ее одну дома. Приходя с работы, часто срывала на ней злость, кричала, нередко била и даже однажды порезала ее ножом. Она никогда не пила и резко осуждала пьющих. Родители же ее часто выпивали.

У моей мамы был большой нос. Однажды учительница в школе при всех сказала, что ее нос семерым рос и одной достался. Было так обидно, мама сбежала с урока и долго просидела одна в сарае. Мамин дедушка лет с семи наливал ей вино, когда она приходила в гости. Какое-то время у мамы был отчим  добродушный и мягкий человек. Непонятно, почему он и моя деспотичная бабка были вместе, но маме он нравился.

В школе мама познакомилась со своим вторым мужем  моим отцом. Но мама моего папы и мама моей мамы каким-то образом были знакомы. Между ними ранее произошел конфликт. Родители отца категорически запретили ему общаться с моей мамой, и они расстались. Мой будущий отец ушел в армию, а после женился на другой женщине.

Моя мама вышла замуж, ее первым мужем стал красивый парень, на год младше ее. У них родились две мои старшие сестры: Алина и Полина. В семье были постоянные ссоры. Молодой папаша оказался не готов к ответственности и укатил на мопеде, который мама незадолго до этого помогла ему купить. Пришлось вернуться жить к бабушке, с которой были очень плохие отношения. Баба Гриппа часто ругалась и впадала в приступы ярости, приходилось уходить из дома, ночевать на вокзале. Но жить было негде  они возвращались. Мама, уходя на работу, оставляла детей с бабкой. Сестры часто убегали из дома от «бабки-тряпки», прятались во дворе до прихода мамы. Спать без постельного белья и укрываться шубами; быть разбуженным, чтобы выпить молока с хлебом в три часа ночи; купаться в кипятке до головной боли и терпеть боль при расчёсывании волос  эти странные методы воспитания вспоминаются как страшный сон.

Мой отец развелся с первой женой. Однажды они с мамой случайно встретились на улице. Стали вместе жить, устроились на завод. Папа дорос до замначальника отдела по проектированию танков. Мама работала водителем электрокара и уборщицей. Когда родилась я, им дали от завода квартиру.

Но отец выпивал. Каждые выходные к нам в гости приходил его начальник. С детства я помню пьяные посиделки. Мама не отставала и пила наравне с мужчинами, после этого всегда ссоры, скандалы, истерики, драки. Мама ревновала папу. Кажется, что он изменил ей с ее подругой.

Однажды, когда мне было года четыре, я видела, как она пыталась повеситься на моих коричневых колготках, полусидя в ванной. Просто колготки обмотала вокруг шеи и тянула. Она кричала в истерике, отец ругался на нее: «Пьяная дура».

И так начинается мое тяжелое детство. Когда мы с сестрами гуляли на улице, а родители пьяные засыпали, закрыв дверь изнутри, то мы садились на санки в подъезде и спали возле двери. Однажды соседка пустила нас на ночь и постелила на полу. Я помню первое сильное переживание стыда за маму. Я гуляла во дворе, когда увидела, что мама с папой возвращаются с речки; она спотыкалась и держалась за папу, чтобы не упасть; у нее были спущены колготки. Было ужасно стыдно. Казалось, что на это смотрят много человек. Нас называли «дети алкашки». А мама говорила, что мы хорошо учимся, и поэтому она гордится тем, какие умные и воспитанные дети у алкашки.

Как только она трезвела, то сразу становилась во всем правильной, строгой, требовательной, устанавливала свой авторитет. Сестры убирали бардак после пьянки, отдраивали квартиру. Дома было пусто, но чисто. Мама принесла из леса ствол березы высотой от пола до потолка, прикрепила к нему кашпо с цветами. Вьюны обвили весь потолок в зале. Мама сама делала поделки и шила.

Помню, как мы праздновали Новый год без нее. Папа был дома. Возможно, что он был немного пьяный, но тихий, добрый. Было непривычно тихо, темно, елка с шарами и сосульками. Никто не скандалил. Возможно, что тогда я впервые почувствовала разницу: как тяжело с ней пьяной и как спокойно без нее.

У меня осталось много воспоминаний о жизни до того, как мои родители развелись. Помню во дворе девочку Лену, она была старше меня на несколько лет. Она позвала меня к своему подъезду и написала мелом на двери слово «ДУРА». Она сказала, что это я дура. Я ушла. Потом она сказала бабкам на скамейке, что это слово написала я. Они ругались на меня и запрещали подходить к их подъезду. Что еще можно ожидать от ребенка алкашки? Помню, как я всматривалась в лицо этой девочки, видела злорадную улыбку и не понимала, зачем она так сделала? Я была растеряна. Почему бабки не понимали, что я тогда еще не умела писать? А она училась в школе!

Лет в пять зимой я гуляла во дворе и ждала папу с работы. Кто-то из елок, брошенных после Нового года рядом с мусорным баком, сделал домик. Пришел играть мой сосед Коля, и мне хотелось, чтоб он был моим мужем. Мы лепили из снега диван и стол.

Меня назвали в честь папиной мамы  бабы Ани. Той самой, которая когда-то запретила отцу встречаться с мамой. Я редко ее видела, но помню, как она умирала. Моя мама была единственной, кто приехал ухаживать за ней до самой смерти, поила с ложечки бульоном, осталась с ней на ночь. Когда она умерла, помыла ее и одела. И это несмотря на то, что баба Аня не приняла маму и не хотела с ней общаться.