Эл зашёл в здание. Вахтёр пропустил его сразу, не спрашивая пропуска, так как знал его в лицо. Эл вызвал лифт и поехал на двадцатый этаж. В коридоре ему на глаза попадались студенты, и словами или кивком здоровались с ним. Эл приветствовал в ответ, стараясь вспомнить их лица и имена в основном, успешно. Вскоре он добрался до массивной дубовой двери родной кафедры. Там среди объявлений висело следующее: «В связи с тем, что заведующий кафедрой информационных технологий профессор Эл Гоар пропал без вести, до его возвращения или появления сведений о пропавшем исполняющим обязанности заведующего кафедрой назначается профессор Йар Алаг». Эл отворил дубовую дверь и зашёл на кафедру. За столом, где стоял компьютер, сидел, слегка ссутулившись, высокий короткостриженый светловолосый мужчина в очках Йар Алаг собственной персоной, тридцатилетний профессор Физтеха.
Эл! Чувак! Ты жив! Ты вернулся! Как я рад тебя видеть! Йар встал и дружески похлопал Эла по плечу. Рассказывай, где пропадал так долго!
Хотя Йар и был честолюбивым, и жаждал заполучить высокий пост, он ни за что бы не подсидел своего друга ради повышения в вузовской иерархии.
Я был в плену на территории Империи. Чудом удалось сбежать, опуская лишние подробности про сверхспособности, Гоар рассказал о своём побеге.
Что же, теперь ты вернулся. И я официально возвращаю тебе пост заведующего кафедрой. Подпиши бумаги здесь и здесь.
Эл подписал несколько документов, а Йар поставил печати. И в жизни Эла всё пошло своим чередом. Он читал лекции и занимался разработкой компьютеров. Он вновь познакомился со своими соседями. И продолжил заниматься спортом, в основном бегом вдоль моря и плаваньем сразу после этого. Раз в неделю он ходил в спортзал, дабы поддерживать мускулатуру.
Эл Гоар решил для себя Бог с ним, с прошлым. То, что он его не помнит, конечно, плохо, но не трагедия. Жить надо не прошлым, а настоящим, ну, и будущим немного. Пускай он не помнит, что было раньше, но он уже восстановил свою личность. Он знает, кто он такой, и профессиональные навыки тоже вернулись. А что было в детстве и в юности, уже не так важно.
Жизнь Эла полностью вошла в привычную колею. Он возобновил свою подписку на газету «Правда Конфедерации», обязательную для всех граждан. Вот они, проявления тоталитаризма государство заставляет граждан читать пропагандистские издания. Хотя Эл относился ко всему этому вполне ровно, главное, чтобы дали спокойно пожить и нормально заработать, а идеология в политике играет не первую роль.
Наступила пятница, а вместе с ней и шестидесятая годовщина революции. Прошло десять дней с тех пор, как Эл вернулся домой. За это время он перепробовал тридцать кодов к замку на второй комнате, от 0000 до 0029. Ни один пока не подошёл.
Министерство образования Конфедерации устроило праздник для студентов и преподавателей всех ВУЗов на Пирренских высотах, расположенных в центре столицы. Доехав до парковки на холмах, покрытых изумрудной травой, Эл оставил машину и вышел. Праздник проходил под открытым небом. На огромной площадке были расположены танцпол, банкетный зал, сцена, несколько игровых комнат. У входа на территорию комплекса гостей встречала охрана и проверяла билеты, на которые сдавали деньги в профкоме своего ВУЗа. Воздух Пирренских высот, не загаженный промышленностью и обилиями выхлопных газов, опьянял, вызывая смутные приятные воспоминания о малой родине, Городке у Моря, где также была хорошая экология.
В игровых комнатах крутились организаторы мероприятий студенты, устроившие конкурсы, в основном, посвящённые знанию истории партии и биографии товарища Ламеда. Банкетные столы ломились от выпивки и закуски.
Вечерело. Сумеречные небеса озарялись одинокими звёздами. Царила атмосфера романтики. Эл прислушался к собственным чувствам оказывается, он может ощущать эмоции других людей на каком-то энергетическом уровне. Красивым был вид с Пирренских высот: огни большого города на фоне наступающего вечера, леса, Андозское море и фонари, горящие вдоль набережных. Особо завораживающим был похожий одновременно на северное сияние и на шаровую молнию свет на других высотах, милях в двадцати над городом над атомной станцией. Эл вспомнил, что так выглядит свечение радиации. Интересно, могут ли другие люди это видеть или это только его способность?
Эл шепнул на ухо соседу:
Прошу прощения, там над холмами что-то светится?
Товарищ, вы пьяны или обкурились? раздражённо ответил тот. Не мешайте людям культурно отдыхать.
Вот и чёткий ответ на заданный вопрос.
На сцену сходились музыканты студенты консерватории, с духовыми инструментами, скрипками и виолончелями. А за ними юноши в пиджаках и девушки в белых блузках и чёрных юбках. Хор. Площадка постепенно наполнялась. Прибывали всё новые студенты, аспиранты и преподаватели, кто на автобусах, чья остановка располагалась недалеко, кто на своей машине, кто на такси, а кто пешком. По мере появления публики нарастал гул голосов.
Ровно в восемь вечера к хору поднялся организатор мероприятия, пожилой лысый толстяк, явно принадлежащий к партийной номенклатуре. Когда он подошёл поближе к краю сцены, гул постепенно стих. Партиец произнёс:
Товарищи студенты, преподаватели и аспиранты! Добро пожаловать на праздник шестидесятой годовщины революции! Начнём с гимна Конфедерации. Все, кто сидел, встали.
Оркестр заиграл туш, загремели басы, к ним присоединились скрипки, виолончели, а затем и хор:
Конфедерация освободит весь
Наш мир от кровавой буржуйской чумы.
Свобода, равенство, братство и честь есть
Ценности, те, что разделяем мы!
Когда народы в бой пойдут смело,
Сбросят сатрапов в чёрных мундирах!
Бейтесь же, братья, за правое дело!
Слушайте ваших отцов-командиров!
Товарищ Ламед к власти пришёл,
Он стал нам примером, отцом и кумиром!
Товарищ Ламед наш гордый орёл,
Что распростёр свои крылья над миром.
От жарких джунглей до белых снегов
Дышит привольно народ трудовой.
Сбросьте же, братья, буржуев-врагов.
Ламед и партия вас ведут в бой!
В силе великих идей коммунизма
Видим грядущее нашей страны.
Верными будем же нашей Отчизне,
Партии будем вечно верны!
Зал взорвался аплодисментами. Лица присутствующих озарили улыбки. Эл ощутил у большинства гостей мероприятия искренний энтузиазм, одержимость идеей. Многие студенты и преподаватели буквально жили идеями коммунизма. Сам Эл Гоар, хотя и был членом партии, не разделял их восторга. Хотя внешне он и старался делать то же, что и все и как все, но внутренне оставался индивидуалистом, идущим собственным путём.
Можете садиться, произнёс организатор. И все, у кого были стулья, сели. Объявляю наш праздничный вечер открытым. Начнём с конкурсов, посвящённых истории партии и биографии товарища Ламеда.
Но далеко не всем эти конкурсы были интересны: кого-то больше всего привлекала выпивка, кого-то еда, а некоторых, в частности, Эла медленные танцы с девушками, в основном со студентками, но и с молодыми преподавательницами тоже. Застолья также привлекали: хотя алкоголь он не пил, но вкусно поесть любил.
Правда, медленных танцев пока не было, шли лишь быстрые. Что же, товарищ Гоар увлекался и быстрыми танцами. Плясал он куда энергичнее, чем остальные. Его острый слух различил разговор двух девушек в паре метров от него, ведущийся полушёпотом.
Кто этот симпатичный высокий смуглый парень?
Молодой профессор. Эл Гоар с кафедры информационных технологий.
Какая энергия! Какая харизма! Как думаешь, у него кто-нибудь есть?
Да вряд ли. Думаю, будь у него кто, он не пришёл бы сюда один.
Эл Гоар Похож на древнего бога Солнца, Гоара. Вечно молодой, горячий, солнечный! А ещё в столь юном возрасте и профессор! Завидный кавалер! Такой должен быть моим!
Полегче, подруга. Я уверена, что он предпочёл бы общаться со мной.
«Без меня меня женили», подумал Эл и отошёл подальше, дабы не слушать, как обездоленные мужским вниманием девушки его делят. По счастью, начался конкурс румбы, в котором Эл решил участвовать. Он занял первое место и выиграл золотую ручку. Поняв, что медленных танцев ждать ещё долго, пошёл в банкетный зал и принялся глазами искать своих товарищей. За одним из столов сидели его ближайшие друзья Йар и аспирант Том Карен, подрабатывающий ассистентом профессора. Том недавно приехал с научной конференции, проходящей в одном из нейтральных государств, и привёз оттуда трофей журналы с комиксами о супергероях, распространённые в Империи и формально независимых от неё странах. Среди жителей империи были особенно популярны три супергероя: Громовержец, Титан и Человек-Таракан.