Увидев мальчишек, он в приветствии поднял руку и небрежно помахал ладонью:
Привет, пацаны! Как дела?
Нормально дела, в разнобой послышался нестройный ответ.
А что такие грустные? Или жизнь не задалось? всё также приветливо улыбаясь, продолжал парень, подходя к мальчишкам.
Приблизившись, он протянул руку для знакомства:
Сёрега, обратился он в Витьке, который был ближе к нему
Витёк, неуверенно ответил Витька на приветствие и рукопожатие.
Лёнька, не успел ответить Лёнька, как ощутил, что его ладонь сжимают железные клещи.
Рука у Лёньки тоже была не маленькой, но он только с некоторым запозданием ответил на проверку на вшивость, и поэтому его ладонь оказалась в невыгодной позиции, но он не поддался на провокацию и постарался как можно сильнее сжать Серёгину ладонь. А тот, почувствовав, что ему тут так легко не победить, ослабил хватку.
Молодец Лёнька! Так держать, одобрительно, со смехом он хлопнул Лёньку по плечу.
С Сашкой Серёга экспериментов не производил, а только спросил:
Это твой, что ли батя, Анатолий Палыч?
Ну, мой, чувствовалось, что появление Серёги, Сашке не понравилось.
Отличный мужик! Серёга подмигнул Сашке и, посмотрев на Ленку не меняя тона, продолжил: А ты всё хорошеешь, красавица! в его голосе почувствовались какие-то нехорошие нотки, но, повернувшись к пацанам, он махнул им рукой: Ну пока! Ещё увидимся. Пойду к начальству, а то они меня зачем-то позвали.
Так же легко и стремительно развернувшись, он открыл дверь и вошел в дом.
Мальчишки остались стоять в недоумении от такого вихря событий, только Ленка зло процедила:
Никто его не звал. Врёт он всё. Это он водку принес им, она кивнула на дверь дома, и сейчас они начнут пьянствовать. Папа последнее время часто начал с ним выпивать. Мама недовольна, но он её не слушает. Да ещё и Валеев ему во всем потакает. Я слышала, что он даже приписывает ему за несделанную работу.
От этих слов у Лёньки прошло раздражение, которое он вначале испытывал к Ленке. Ему тоже не очень-то понравился этот наглый и разбитной Серёга. В нём чувствовалась какая-то фальшивость, неестественность, которая его отличала от людей, с которыми последнее время пришлось ему сталкиваться.
Ребята гурьбой вышли со двора, и не спеша двинулись по пустынной улице к верховьям прииска.
Витька с Ленкой шли впереди, о чём-то беседуя.
Витька энергично размахивал руками, наверное, пытаясь своими россказнями привлечь Ленкино внимание. Видимо, это у него хорошо получалось, потому что Ленка чуть ли не с раскрытым ртом смотрела на него.
Лёнька с Сашкой шли немного поодаль.
Батя сказал, что даст нам ружья, похвастался Сашка.
Для чего это? удивился Лёнька. Медведей тут, вроде, нет.
Нет, не на медведей, рассмеялся Сашка. Это, чтобы на уток поохотиться.
Да ты что? ещё больше удивился Лёнька.
Точно, точно, подтвердил свои слова Сашка. Дней через десять, они начнут сбиваться в стаи. Вот тогда мы их и постреляем.
Ага, постреляем, усомнился Ленька. Где мы найдем эти стаи?
Где, где? чувствовалось, что Сашка недоволен Лёнькиной тупостью. Здесь, вокруг прииска, есть несколько бывших карьеров. Они заполнены водой. Вот в них-то утки и кучкуются. Но это надо делать только рано утром.
Да Лёнька был согласен на любое время суток, лишь бы поучаствовать в охоте. На заимке им несколько раз пришлось стрелять, но только по банкам. А тут настоящая охота!
За этими разговорами они отошли от прииска с полкилометра, как раз до того места, где Хугдер разделялся. В этом месте, от него был отведен деревянный желоб, по которому вода отводилась к гидравлике.
Увидев, что опередившие их Витька с Ленкой стоят и дожидаются их, ребята прислушались к беседе, из которой только слышалось, что Витька что-то говорил Ленке, а та в ответ громко пищала:
Ой, там клещи, не пойду я туда. Они меня закусают там, я боюсь, слышался её неестественно громкий голос, похожий на писк.
Лёньке с Сашкой было как-то непривычно, слышать такие вопли. Они в тайге уже привыкли ко всему, и ходили по пояс в воде, и проваливались в трясину. Где только не были. И деревья валили. Для них это было как-то необычно, что Ленка так реагировала на такие мелочи, как клещи. Но не Витька. Было видно, что он всё время пытается ей что-то объяснить.
По этому поводу Сашка даже съехидничал:
Витька-то втрескался в Ленку, вот и возится с ней. А она, наверное, и пользуется этим, поэтому и верещит так.
Оказывается, Витька предложил Ленке пройтись вдоль желоба и спуститься к гидравлике, чтобы посмотреть, как там мужики размывают грунт. Но она не хотела туда идти, поэтому так громко и отказывалась.
На самом деле, было уже поздно. Солнце вот-вот должно было зайти за сопки, небо начало сереть и в воздухе чувствовалась таёжная вечерняя прохлада. Сейчас даже трудно было предположить, что несколько часов назад здесь была невероятная жара.
В наступающих сумерках, деревья по обе стороны дороги становились всё темнее и чернее, и в темноте под ними скрывалась неизвестность, которая в душе будила невольный страх.
Поэтому Лёнька крикнул Витьке:
Айда ка побыстрее на прииск. Успеешь ты ещё посмотреть свою гидравлику.
Да, да, Лёня, подхватила его предложение Ленка. Пошли до дому. Меня, наверное, и мама уже ищет.
Конечно, это было разумное решение, вернуться на прииск. Никому не хотелось бродить ночью по тайге.
В крайнем доме уже тарахтел дизелек, дающий электричество для освещения домов и улицы.
Ребята прошлись, до самого выхода из прииска, где чистые воды Хугдера сливались с отработанной коричневой водой от гидравлики и вернулись к дому конторы. Наступили сумерки и Лёнька с Сашкой направились к дому, где они должны были ночевать, а Витька пошёл провожать Ленку.
Посмотрев Витьке в спину, Лёнька только махнул рукой:
Да, чёрт с ними, пусть куда хотят, туда и катятся, а мне надо спать. Михалыч говорил, что завтра рано поднимет, и он пойдет показывать нам место для новых профилей.
Пошли, мирно и устало согласился с ним Сашка.
Войдя в дом, они на ощупь нашли свои спальники, расстелили их и, не обращая внимания на богатырский храп Борисов, мгновенно уснули.
События сегодняшнего дня одолели мальчишек, и они спали до самого утра без всяких сновидений.
Глава вторая
Утром, после завтрака, Иван Михайлович сказал:
Ну, что, ребятки, хватит балду пинать, отдохнули вчера, пора бы сегодня и за работу приниматься.
А что же мы будем тут делать? Топографы тут уже всё отработали. Неужели ещё, надо будет что-то рубить? удивился Лёнька.
А ты мне не умничай тут, зло воззрился Иван Михалыч на Лёньку. Профиля будем лжить, так же, как и раньше. Теперь уже выше прииска надо их прокладывать. А потом, когда там закончим, будем и ниже прииска лжить. Не волнуйся, на твой век здесь работки хватит.
Да, неужто ещё не все профиля проложены? Лёнькиному удивлению не было предела. Ведь топографы уже здесь всё прошли?
Значит не всё, чувствовалось, что Лёнькины вопросы выводили Михалыча из себя. Если надо, то значит, будем лòжить, где скажут. Скажут по прииску лòжить, будем и по прииску. Всё равно через пару тройку лет тут камня на камне не останется. Драги тут будут ходить.
Да, протянул Лёнька. Такую красоту загубят.
А что делать? чувствовалось, что Михалыч начал успокаиваться. Стране золото нужно, потому и прииск снесут и деревья изничтожат. Золото важнее, для вескости своих слов, он даже поднял палец над головой.
Но тут в дом зашел Серёга. Русые волосы у него в беспорядке были раскиданы по плечам. Голубые, широко расставленные глаза горели. Голенища сапог завернуты, и рабочие брюки от энцефалитки небрежно в них заправлены.
Здорово, пацаны! весело, громким голосом поприветствовал он мальчишек. Как живёте?
Как живём? Нормально живём. Не видишь, что на работу собираемся? бурчанием мальчишек был ему ответ.
Чего носы повесили? так же бодро, не обращая внимания на недовольный вид мальчишек, продолжал Серёга. Давайте собираться, пойдем, поработаем! Я уже там все места знаю, я там уже профиля лжил, да и с Соколовым ходил.
Да знаем мы, как ты их там лжил, сказал с раздражением в голосе Иван Михалыч. Ты больше там приписываешь себе, да начальство спаиваешь.
Ты чё это, дед, туфту гонишь? Негоже так на рабочего человека понапраслину возводить, обиженно возразил Серёга, чувствовалось, что он весь, как-то внутренне собрался, готовясь к отпору.
Но Иван Михайлович отмахнулся от него:
Да пошел ты Не хочу я с тобой связываться. Вон, иди лучше к Соколову, с ним и разговаривай. А к пацанам не лезь. Не по пути им с тобой, зло выговорил он, сплюнув в сторону Серёги.