Здорово, что обещает? Егор давно не верил обещаниям и спрашивал просто так, чтобы поддержать разговор.
Вера показала трудовой договор. Егор увидел сумму и, выпучив глаза, переспросил.
Не может быть! Это же, блин, за полгода можно ВАЗ купить!? они, как и все выходцы из СССР, мечтали о машине, но денег с трудом хватало на жизнь.
Да вот ещё премии, в руки Егору всучили приложение к договору.
В голове ЧП Колоса Егора Олеговича дятлом застучала мысль: «Нужно срочно замутить бизнес, срочно! внутренний голос уже не тихо шептал, а орал внутри черепной коробки. Ты, чудила, и так зарабатываешь меньше жены, а скоро вообще твой заработок превратится в бесконечно малую величину!»
Настроение укатилось куда-то под плинтус вместе с самооценкой и с грустью выглядывало из-под него, боясь ещё более жестокого унижения
Егор пошёл помогать дочери делать уроки. Маша подлила масла в огонь, рассказывая, как её подруга на новогодних каникулах ездила с родителями в Таиланд. Родителей подруги Олегович знал по школе, они были серыми троечниками и тихонями. Как так получилось, что у них всё в шоколаде, а у него, золотого медалиста, полный абзац, ведь он в школе был активным комсомольцем, старостой, в институте учился без троек. И что в итоге?.. Надо срочно зацепиться за новую идею Кости. Шустрый Костян всегда видел любую щель и лез в неё. «Залезет он и меня за собой втянет», Егор наконец успокоился и пошёл спать.
Ночью снились кошмары. Он попал в застенки мировой спецслужбы, где его пытал слюнявый горбатый китаец, выясняя связь с Римом. Рим во сне оказался шпионом некой африканской страны. Его задача подрыв экономики развитых стран мира. Егор кричал:
Я не при чём! бешено мотал головой в сторону Кости. Это всё он!
Костя стоял недалеко в дорогом сером с отливом костюме, пил из бокала что-то дорогое и крепкое, смачно закусывая чем-то мясным, вяленым, жирным, надетым на шпажку. Рядом с ним стояли важные люди в аляповатой форме, покрытой медалями. Костя, небрежно показывая на Егора сигарой, говорил:
Я вычислил его, он пытался втянуть меня в свой круг, но я легко раскусил их дерзкий план, поучительно рассказывал Костя собравшимся вокруг него офицерам и показывал на раскиданные по столу компрометирующие фотографии да россыпь игрушечных баксов.
И вот горбатый китаец жестоко расправился с Римом, хохоча, потянулся раскалёнными щипцами к Егору
Весь мокрый он вскочил с постели.
Четыре утра. Сон как рукой сняло. «Поеду на первом автобусе, уже не засну», мелькнуло в голове.
Семь утра. Егор у себя. До прихода Рима день проходил как в тумане. Ожидание встречи и разговора о бизнесе лишало спокойствия, выбивало из колеи.
Вот пришёл Рим, медленно растягивая слова, произнёс:
Значится так: я сегодня один, артист наш уже на месте, так что, дорогой мой, давай собирайся, не тяни резину.
Егор вышел на улицу, ветер зло метал снег в лицо, погода была ужасная.
На чём поедем? Егор искал взглядом как минимум БМВ.
На своих двоих, час пешком. Кровь нужно разгонять! оскалился звериной улыбкой Рим и продолжил.
Да нет, не думай. У меня «Джип-Лексус-450». Вчера на дачу ездил, камень в лобовое влетел менять поставил. Бабло есть, Рим похлопал себя по карману, тачку словим.
Егор успокоился.
Подняв руку, Рим остановил старенькую «Волгу». В машине Рим сел впереди и что-то полушёпотом говорил таксисту, они вместе смеялись. Егору было неинтересно, о чём их беседа, он наслаждался теплом и комфортом просиженного заднего сидения. «Хотя бы не тащится на троллейбусах и не стоять на ветру», радовался предприниматель, время от времени засыпая и просыпаясь от прикосновения лба с холодным окном.
Приехали к дворцу культуры. Рим вышел, взял Егора под руку, уверенно повёл внутрь. Егор попытался было освободиться, но тщетно. Зашли к директору дворца культуры. Она уже всё знала: ей звонили, предупреждали о встрече. С ней в последнее время так много и предметно общались по теме спортивного тотализатора, что приехавший коммерс заметил, как её всю передернуло при виде Рима. Побледнев, женщина по-лошадиному резко встряхнула головой, чуть не заржав от испуга и возбуждения. Рим был спокоен и надменно произнёс:
Надобно бы мне сначала плотно поесть! А, как вы считаете? он окинул взглядом Егора, женщину, портрет вождя на стене, развернулся через левое плечо и бодро вышел в коридор. Насвистывая мелодию арии тореадора из «Кармен», Рим, чётко отбивая каблуками ритм, спустится в столовую на первый этаж.
Столовая была известным местом в то время. Это славное заведение любили посещать офисные сидельцы-менеджеры и прочие офис-сапиенсы. Готовили неплохо и, что немало важно, дёшево и вкусно. Камерная обстановка напоминала театр: приглушенный свет, тихая музыка, колонны, полотна неизвестных графиков, лёгкий запах пирожков и компота из сухофруктов. Из ближайших офисов на запах не только стягивались простые клерки, но и приезжало важное начальство, успешные продаваны-менеджеры. На стоянке у Дворца культуры красовались дорогие иномарки. Егору не то чтобы не хотелось есть, просто для него всё было дорого. Рим благодушно угостил частью своего заказа, они же теперь партнёры. Тарелки и кружки на раздаче были из фарфора. «Прямо как в лучших домах», вертелось в голове. Тихо лилась джазовая музыка.
Рим был немолод: с редкими седыми волосами, сухощав, но ел, что рота солдат: от души, плотно и громко. Его сытая отрыжка заглушала джазовые синкопы. Егор взял лишь чай и наслаждался уютом и расслабляющим теплом. Поели, Рим повеселел.
А где артист? Егор вспомнил, что тот обещал приехать.
Всё хорошо. Он не смог, у него выступление ночью было, спит. С Москвы приехали, Рим показал жестом, что важные люди оттуда, ночью его вызвали выступить. Всю ночь обслуживали банкет. Ну да ладно, пойдём. Покажу, расскажу.
С видом хозяина Рим ходил по всему зданию: распахивал двери, здоровался со всеми, все здоровались с ним. Вот актовый зал тут будут бои и тотализатор. Вот ложе для элиты. Тут оркестр, а тут ринг. Егор ходил и видел лишь то, что пол прогнил, кресла убиты временем. Всё скрипит, течёт и дурно пахнет. Видно было, что вдохнуть жизнь в этот Дворец культуры будет сложно и дорого. Но Рим описывал всё окружающее очень красочно, увлечённо брызжа слюной.
Вот тут, где валяются экскременты, ну вот гора около сцены, тут будет рулетка Тут шест и стриптиз Рим жмурил глаза и улыбался.
Деньги кто даёт, кто будет оплачивать этот банкет? Егор истерически вскричал, не выдержав потока необоснованных фантазий.
Деньги мусор, у меня Рим перешёл к перечислению знакомых, связей, меценатов, членов советов, все они на низком старте ждут, когда вкинуть деньги в мегапроект.
Стоп-стоп, да не может быть, несчастный коммерсант внезапно был ошарашен, когда услышал фамилию умершего полгода назад известного предпринимателя.
Он, да, он. Вчера был у меня на даче за городом. Мы там выпили, обсудили, он согласился, Рим расписал шикарный ужин в его прекрасном загородном доме. При этом назвал множество установочных данных умершего, по которым выходило, что он точно общался с уже покойным.
Вскоре в разговоре Егор встретил как минимум с пять-шесть известных в прошлом фамилий и после уточнения понял, что Рим плотно общается с умершими, причём обычно на своей даче. Дача, с его слов, стояла на живописном озере, летом он с гостями с того света выходил на яхте в центр озера и там зажигал.
И как дача, в каком стиле? Егору было интересно, что за дичь ему тут впаривают.
Из кирпича, облицована кварцевой плиткой, барокко. Колонны три этажа, сверху орёл расправил крылья, у входа фонтан с розовой водой.
Егор внутри себя чётко понял, что-то тут не так. Рим объяснил, что в фонтане находится скульптурная композиция: богатырь отрубает головы Змею Горынычу, и вода поэтому вся окрашена кровью розового цвета.
Я отойду, очень нужно, Егор всем видом демонстрировал, что терпеть уже не может.
Давай дуй. Потом пойдём домой, там дорасскажу, у Рима горели глаза, и взлохмаченные седые волосы топорщились во все стороны. Во время разговора он накручивал их на пальцы и отпускал, вскоре вся его голова была покрыта мелкими завитками.
Зал, где проходила «экскурсия», находился на втором этаже; Егор спустился вниз, нашёл директора и спросил:
Вы серьёзно относитесь вот к этому бреду?
Вроде как да.
Женщина, опустив глаза, опасливо отвечала, косясь на лестницу видно было, как она боится сказать что-то не то при Риме.
Как оказалось, его привёл Костя. Костя обедал здесь по старой памяти каждый день, ещё будучи студентом он часто захаживал в эти стены. В те годы его отец работал на заводе и знал директора Дома культуры они были с одного села. Костя быстро проник в доверие к директору, став администратором коллектива народной песни, и через это дело начал доставать в далёкие 88-90 годы путёвки в Польшу, Чехию. Так Костя стал открывателем своего «шёлковый пути». Бизнесмены, тогда их называли челноками, платили товаром за комсомольские путёвки в забугорье, постоянно мотаясь для «культурного обмена» плоскогубцев и молотков на джинсы и куртки.