Итак, прибыв в школу, я почувствовал, что снова окунулся во времена молодости. Внешне на школьной территории ничего не изменилось. Те же постройки встретили меня, также тихо шумели деревья в парке, когда я не отказал себе в удовольствии пройтись по его дорожкам, также весело и почти задорно раздавались голоса учеников, но что-то убыло. Я долго не мог понять, чего же не хватает, а потом осознал, что нет энергий той жизненности и полноты, которые ощущал я здесь, занимаясь под руководством учителей. Ученики с интересом посматривали на меня. Их было меньше, чем раньше, но любознательность и радость сквозили в их взглядах. Им было интересно обучаться и проводить время. Основываясь на собственном восприятии, я сделал вывод о том, что дела в школе все-таки не так плохи, как даже в той же столице.
Лит оказался достойным продолжателем традиций Зиагаарда, Киитла, Миора. Он делал в создавшихся условиях все, что мог, и даже больше. На территории, прилегающей к школе, с некоторого времени появились новые постройки. Здесь, что раньше не было, проживали родители учеников, особенно из западных областей Эльклеи. Тут семьи мигрантов обрели новую Родину. В западных областях Верхней Эльклеи шла позиционная война, беспощадная и изматывающая. Жить там было невозможно. Все, кто мог, ушли на восток, на земли, которые еще полной мерой контролировал воинский контингент из Эльклеи или еще дальше в Ауромат. Оставшиеся жители так или иначе попадали в перемалывающие жернова, которые не щадили никого.
Я не понаслышке знал, что такое позиционная война, когда схватки и стычки порой происходят неожиданно, а противник каким-то самым необычным образом оказывается в тылу или опасно атакует наши позиции. Смерть в это время собирает обильную жатву. Предусмотреть, где будет очередной удар, не всегда получается. Еще грустнее осознавать, что на твоей Родине идут боевые действия. Значит, ты и все мы, элты, не сделали чего-то такого, что позволило бы нам избежать подобного развития событий. Обвинять и укорять кого-то бессмысленно, но делать выводы приходится.
Войну надо было прекращать, но не ценой потери территорий. В таком случае линия фронта приближалась чуть ли не к самой столице, а земли, принадлежавшие школе, стали бы приграничной территорией. Лит, естественно, такого не мог допустить. Он делал все для того, чтобы боевые действия проходили подальше от школы. А для этого требовалось непрестанно направлять выпускников в боевые подразделения. Иного выхода на тот момент, чтобы удержать центральные области Эльклеи, не было. Более того, складывающееся положение дел требовало все больше ресурсов для ведения непрекращающейся военной кампании, в первую очередь молодежи, а также самых различных технических средств, без которых нечего было и думать об отстаивании позиций. И какого-то иного выхода в сложившейся ситуации пока видно не было.
Из выпускников школы были сформированы несколько подразделений, объединенных в бригаду, которая воевала на западном направлении, отражая непрестанные атаки противника. Школа полностью обеспечивала всем необходимым воинов. С некоторого времени в мастерских, расположенных на ее территории, ремонтировали лерфы и скутера, оружие любого вида и рода, делали самые различные приспособления для слежения и связи, изготавливали эрхосы (переносные и малогабаритные источники энергии), снаряжение и экипировку. В общем, школа превратилась в региональный центр подготовки юного поколения к войне. Воинское дело в школе преподавали ученики Киитла и Миора, прошедшие войну. Мирные специальности, так или иначе, перепрофилировались под нужды войны, которая забирала и силы, и жизни, и молодость. Ученики, бывало, со школьной скамьи отправившись на фронт, не доживали и до пятидесяти лет.
Не скрою, что Литу такое положение дел не нравилась, но сделать пока что он ничего не мог. Перемирия, которые то и дело временно устанавливались между враждующими сторонами, нарушались. Виноватых не было. Впрочем, и так положение дел было понятно. С некоторых пор наши враги из Тулплеи хотели, чтобы большая часть элтов перешла на их сторону и вступила в «новую формацию», элты из которой, теряя себя, хотели жить так, как в Атласе и Атлазиане жили чуть ли не хаалты. Для всех построить такое общество не представлялось возможным. Поэтому элты из Тулплеи разделялись все больше на привилегированные группы.
Одной из этих групп кинхам, принадлежала вся власть в Тулплее. Мои прежние недруги: Икатал и Бидал, занимали среди кинхов ведущее положение. Бидал к тому времени стал главой секретной службы Тулплеи и прилегающих к ней территорий, а Икатал, можно сказать, с некоторого времени стал полноценным правителем. И это был не первый приход его к власти. Оба к тому времени уже поднабрались опыта и готовили себе преемников. Икатал управлял Тулплеей через заместителей, назначив правителями чезагов (областей) преданных себе элтов. Так что дело «новой формации» крепло. Если бы не помощь Ауромата, то, скорее всего, Эльклея давно бы уже потеряла свою независимость.
Не так давно, всего несколько лет назад, Утиалау сам во главе войск помогал элтам Эльклеи и существенно потеснил представителей новой формации, даже отвоевал часть восточных областей Тулплеи, а передовые части вышли на подступы к Толле. Столицу Тулплеи взять не удалось. И не потому, что было недостаточно сил у объединенных сил элтов. Можно было уже тогда закончить войну, но закулисные игры и сепаратные договоренности с некоторыми предателями и соглашателями из числа представителей Эльклеи свели на нет все успехи компании.
Утиалау на Совете Эльклеи заявил, что снимает с себя полномочия командующего объединенными силами элтов и уходит с частью воинов в Ауромат, мотивируя решение тем, что большинство членов Совета не хочет ставить в войне заключительную точку. «Вы, собравшиеся здесь, прямо сказал Утиалау на Совете, не хотите победы, говорите, что войну не выиграть тогда, когда победа почти что в наших руках и нужно только лишь приложить дополнительные усилия, чтобы достигнуть мира на наших условиях, а не терять воинов в мышиной возне». Так Утиалау называл позиционную обескровливающую войну, которая подтачивает силы обоих сторон, вводит в депрессивное состояние рано или поздно даже самых стойких бойцов.
Поэтому, назвав вещи своими именами, Утиалау снял с себя полномочия, в том числе и под давлением большинства членов Совета, которые, видя, что победа почти что у них в руках, думали сами справиться с измотанным в боях противником. Однако, как это часто бывает, новый предводитель эрисиор (главнокомандующий) Рутай Агн Таиба, занявший должность после Утиалау, оказался неспособным даже удержать прежние завоевания. После того, как подходящее время для победоносного завершения операции было утеряно, подкрепление, подошедшее к противнику, в серии боев отбросило войска элтов, возглавляемые Рутаем на прежние рубежи.
Погибло много элтов. Если бы не вновь помощь Утиалау и ауроматовцев, то, скорее всего, Буатаала уже принадлежала бы силам новой формации, а так удалось остановить наступление врага, уничтожив часть его машин, механизмов, летательных аппаратов и силового обеспечения. Без такого обеспечения измотанные и обескровленные в кампании войска обеих сторон вынужденно свернули активные боевые действия, а война свелась к мелким стычкам. Так погибали элты в братоубийственной войне за идеалы, которые многим из них были чужды.
Хочешь, не хочешь, а воспитание делает свое дело, как и внушение. Если постоянно талдычить, что на восточных границах живут враги, посягающие на твой образ жизни, поневоле станешь через какое-то время придерживаться такой точки зрения. А пропаганда в Тулплее, надо сказать, работала на полную мощность. Ее каток, последовательно и постоянно накатываясь на умы и на сердца жителей Тулплеи, за несколько десятилетий внушил им, что элты, населяющие Эльклею, чуть ли не кровные их враги, развязавшие войну и не желающие жить в мире.
Иные точки зрения не принимались, а их носители подвергались гонениям и попадали в исправительные лагеря, которые с некоторого времени начали появляться на территории Тулплеи по типу тех, которые располагались на территории Атласа. Элты Тулплеи, которых с некоторого времени начали называть бирнами, от слова бирн разжиженная и затемненная кровь, все больше становились расходным материалом. Бирны все меньше принадлежали сами себе, умирая за интересы кинхов и щедро орошая землю своей кровью в надежде на более счастливое будущее для своих детей и внуков.
Мне грустно писать эти слова, но так было и в определенной мере есть сейчас, когда мне осталось два-три года до добровольного ухода. Положение дел сейчас значительно лучше, чем тогда, когда я в отпуске посетил Эльклею, но тенденции к ухудшению никуда не девались. Вялотекущая военная компания на западных границах Эльклеи продолжается и сейчас. Вылазки с обеих сторон сменяются паузами и перемириями, которые, как правило, не соблюдаются. Командиры на местах чаще всего не слушают команд из центра, действуя на свой страх и риск, ощущая свою силу. Их смещают, лица сменяются, но суть событий и деятельности остается неизменной: улучив момент, обманув врага, используя для этого все без исключения методы, ударить в спину и больнее.
И в данном случае не до законов воинской чести. Воинство вырождается, а желание свести счеты любой ценой и отомстить преобладает. К этому пришли и продолжают приходить элты. Об этом также состоялся у меня разговор с Литом. Лит, хоть и был занят, уделил для меня время. Он был рад, что читалось на его лице, когда произошла наша встреча. Мы обнялись по древнему обычаю, после чего Лит провел меня в тот же кабинет, в котором поочередно паадхами были и Зиагаард, и Киитл, и Миор.