Кто такие! грозно спросил молодой рыцарь, окинув с презрением, взглядом поляну, остановился на разбросанных доспехах, сапогах со шпорами, висящих на дереве, остатках разделанной лягушки, на слуге, стоящим с непокрытой, почтительно опущенной головой и на графе, поднявшись, крепко расставив ноги, на тренировочных мечах и поясе с метательными ножами.
Граф, подчеркнул Мишель, граф Мишель де Гиз с оруженосцем, направляемся к войску, сейчас на отдыхе.
Виконт Жан де Мур и виконтесса Мария де Гиз, с особым отрядом графа Карла де Паруа, возвращаемся к армии герцога де Гиза.
Как много де Гизов в одном месте, не правда ли мадмуазель? Глядя на красавицу, произнес Мишель.
Я дочь герцога, пояснила Мария.
Тем более, я буду рад познакомиться с такой прекрасной девушкой! С восторгом воскликнул молодой граф.
Жак же чуть тронул шпорами своего коня и тот продвинулся вперед, мелко переступив ногами.
Но как же ты собрался воевать на такой кляче, кивнул он в сторону жующей зелёную травку лошади.
Господь бог и мой клинок мне помогут, с этими словами воин протянул руку и сержант, быстро подняв с травы палаш, бросил хозяину.
Тот ловко поймал оружие за рукоятку и воткнул в землю пред собой. Это был прямой вызов, и виконт готов было спрыгнуть с лошади и наказать наглеца, но девушка удержала его.
Жан, пожалуйста, оставь его, ведь он сирота, наверное, он заботится о своей престарелой матушке. (Надо сказать, что титул в то время передавался только со смертью родителя старшему сыну).
Мария легким движением колена правой ноги, толкнула лошадь и та, развернувшись вслед за кавалькадой спустившийся к водопою.
Виконт же резко дернул повод, и его конь, поднявшись на задние ноги, развернувшись на месте, опустилась и поскакала вслед прекрасной феи.
Мы ещё встретимся, граф! крикнул, не останавливаясь рыцарь.
Конечно, конечно, прошептал Мишель, глядя вслед удаляющимся всадникам.
Вот девушка оглянулась, и улыбнувшись приветливо махнула рукой. Сердце графа остановилось, он ничего не видел и не слышал кроме прямой, удаляющийся спины красавицы. Пьер легонько толкнул его в бок, тот очнувшись толкнул его в ответ.
Тем временем юноша и девушка спустились к ручью, и спрыгнув с лошадей завели их в воду.
Виконт подошел к седому рыцарю, что то сказал, кивая в сторону стоянки графа, тот внимательно посмотрел в его сторону и кивнул головой. Лошади шумно втягивая, пли холодную воду, оруженосцы, сорвав пучки травы вытирали им потные бока и спины, подтягивали сбрую и проверяли крепление груза.
Напоив лошадей и напившись сами, воины сели в седла и построившись в колонну, направились к границе.
Ну вот, теперь все места в харчевне будут заняты, и тебе, монсеньор снова придется ночевать на сеновале, огорченно пробасил верный слуга, а твоя виконтесса, смотри, в середине строя, серьезные рыцари её охраняют.
Она пока что не моя, Пьер, вздохнул молодой граф.
Но мы добьемся своего, ведь ты не дурен собой, да и как говорил дед, непревзойдённый боец, ответил кутильер.
Хорошо, а теперь собери доспехи и по коням.
Смерд, взяв мешок стал складывать туда разбросанное железо. Навьючив и оседлав лошадь, подобрав десяток яблок, по пыльной дороге, друзья направились вслед рыцарскому отряду.
Солнце клонилось к закату, когда путники увидели вдали большой каменный, двухэтажный дом, обнесенный прочной глиняной стеной, массивные, деревянные ворота были закрыты.
Не подобает господину идти пешком, вздохнул Мишель, надевая сапоги.
Обувшись он взобрался на лошадь, взяв в руки копье, поставил его в специальную выемку в седле справа и поднял его острием в верх, слегка стукнул лошадь в бока каблуками понуждая ту двинуться с места. Но старая лошадь упрямо стояла на месте, тогда, Пьер взял её за узду и потащил вперёд.
Так они и подъехали к воротам, граф в седле и слуга, тянущий лошадь. Немного отдышавшись оруженосец, ударом рукояти меча постучал в ворота постоялого двора.
Эй, канальи, открывайте быстрее, приехал доблестный граф де Гиз, иначе я разрушу это трухлявое дерево в щепки! Крикнул он.
Внутри раздался скрип отодвигаемого запора, ворота приоткрылись и в образовавшейся щели показалась лохматая голова мальчишки, но сказать он ничего не успел. Пьер, взявшись обеими руками за створку, резко дернул её на себя. Служка, не ожидавший такого не успел отпустить ручку и вылетел под ноги Молнии. Он был грязен и оборван, видно подрабатывал мелкими услугами. Граф, спрыгнув с лошади кинул ему вожжи:
Напои и накорми лучшем сеном и поставь в конюшню, мы будем здесь ночевать, приказал он.
Оборванец поднялся, но не сдвинулся с места с ожиданием смотря на господина, сержант подошёл к нему и подняв за затрещавший ворот, сквозь зубы произнес:
Выполняй то что тебе приказал господин, иначе я тебя повешу на этих воротах.
Мальчишка, вырвавшись, шмыгнул носом и оставив в руках слуги кусок воротника, со слезами произнёс:
Ваша милость, конюшня занята только что приехавшими конями рыцарей.
Тогда привяжи её к коновязи и, если пойдет дождь не забудь накрыть её попонами и расседлай, а завтра я тебя отблагодарю.
Маленький слуга, взяв вожжи повел лошадь во двор, смерд пошел следом.
Территория харчевни оказалась довольно большой: посреди высился большой дом с каменным фундаментом, в узких зарешёченных окнах первого этажа мелькали отблески горящих факелов. Второй этаж, отведенный под жилые комнаты с закрытыми ставнями, крыша крыта дранкой. Стена с внутренним настилом, по которым могли ходить сторожа, держать оборону хозяева, под ним кузница, дровяные склады, деревянная конюшня с плоской крышей, откуда тоже можно было держать оборону. К распахнутой, из тяжёлого дуба, двери, первого этажа ведут широкие каменные ступени, в проеме стоит крупный, лет тридцати, мужчина с окованной стальным листом, дубиной в руках, на голове кожаный шлем, закрывающий уши, крупный нос свернут набок. На теле суконный камзол явно с чужого плеча, натянут прямо не голый торс, шерстяные брюки и грубые ботинки из толстой кожи. На нем висел кожаный, прожжённый в нескольких местах, грязный фартук, видимо это бал кузнец, выполняющий роль вышибалы. Взгляд его маленьких глазок оценивающе остановился сначала на Пьере, затем осмотрел с головы до ног Мишеля, остановился на серебряных шпорах.
Кто такие? неожиданно высоким голосом спросил он.
Граф Мишель де Гиз с оруженосцем, ответил Пьер.
Вышибала сошёл со ступеней, опустил дубину и снял шлем, почтительно склонил лысою голову.
Прошу, проходите господин хороший.
Проследи, чтобы расседлали лошадь, дали хорошего сена, и не украли наши вещи, сказал граф слуге, поднимаясь по ступеням.
Он вошел в большой, пропахший запахами еды и вина, зал.
На улице стремительно темнело и здесь зажгли, развешанные по стенам, факела, которые почти не чадили, что говорило об использовании масла хорошего качества. Окна ещё не были закрыты ставнями и легкий ветерок лениво шевелил пламя. Справа вдоль стены стояли деревянные, сдвинутые в ряд, столы, заваленные различной снедью и установленные кувшинами с вином, прямая лестница вела на второй этаж. За столами не стульях с высокими спинками сидели рыцари, поившие лошадей в ручье. В середине, лицом к выходу расположился командир, рядом с ним Мария и Жан.
Вошедший легким наклоном головы поприветствовал пирующих и слегка улыбнулся девушке. Красавица улыбнулась в ответ и кивнула прелестной головкой, украшенной длинными локонами. Граф Карл де Перуа, также равнодушно кивнул приветствуя вошедшего.
Окинув взглядом зал, Мишель заметил отдельно стоящий свободный столик у двери рядом с окном, остальные все были заняты. Здесь собрались как мастеровые, так и купцы, кого застала в пути ночь. Близость границы не располагала к ночлегу за забором, можно было ожидать нападения неприятеля в любой момент.
Как только де Гиз занял свободный столик, к нему подошла полная, румяная девушка в голубом с длинным рукавом платье и красным передником, волосы убраны под красный платок, на ногах туфли с деревянной подошвой, лукавые глаза стрельнули по фигуре графа.
Что вам угодно ваша милость? Приветливо спросила она.
Два прибора на вот эти деньги, попросил Мишель, положив на стол четыре медных монеты.
Девушка, фыркнув, ссыпала деньги в карман фартука и виляя бёдрами удалилась выполнять заказ.
Вошёл Пьер и придвинув высокий стул, сел рядом.
Все в лучшем виде, мой господин, лошадь напоена и накормлена, лучшим зерном. Я поговорил с конюхом, и Молнию поставили в конюшню, освободив место где стоял конь одного из оруженосцев приехавшего отряда.
Надеюсь та не покалечил конюха, забеспокоился граф.
Нет, достопочтимый граф, но несколько синяков будут ему напоминать о нашем разговоре. Он так раскричался, что прибежал кузнец со своей ужасной дубинкой, пришлось поговорить и с ним, теперь они оба отдыхают в конюшне, не беспокойтесь, хозяин, им там будет хорошо, я им подложил немного сена.