Мы шли вперед
(баллада)
Мы шли вперед, шли строем дружным,
Боясь от первых отставать.
И хоть дышали мы натужно,
Но все старались в такт шагать.
Истошно бабы голосили,
И отступали юнкера.
И шли, как орды, по России
Все те, «кто был никем» вчера.
Как разберетесь вы, потомки?
А нам еще трудней понять
Вновь память мечется в потемках,
Но слепоты спадает пленка:
Как это больно прозревать!
Мы раскулачивали рьяно:
Казалась истина проста.
И над попом глумились пьяно,
И к стенке ставили Христа!
Был тыщу раз Христос расстрелян,
И тыщу раз он был распят!
Душили веру в колыбели
И был для нас Иуда свят!
До основанья разрушали
Мы всё, чем ты гордилась, Русь.
И Блок у власти был в опале,
И жгла есенинская грусть.
А мы рубили и кромсали,
И кровь стекала с топора
А мы Россию убивали
Под крики громкие «Ура!»
Гуляли вместе по России
Террор и тиф, и ныла грудь.
А честь и совесть шли босые,
Шли в свой последний, скорбный путь.
Косила странников чахотка,
И голод пучил животы.
А комиссар плясал чечетку,
Врагам распарывая рты.
И рыли зэки котлованы,
А в зэках был России цвет.
И с ними б вместе Пушкин канул,
Когда б дожил до страшных лет!
И клали трупы в основанье
Всех наших будущих «побед»
Сжимает горло мне рыданье
И застят слезы белый свет!
Мы шли вперед, шли строем дружным,
Боясь от первых отставать.
И хоть дышали мы натужно,
Но все старались в такт шагать.
Истошно бабы голосили,
И отступали юнкера.
И шли, как орды, по России
Все те, «кто был никем» вчера
Гражданская
Войны гражданской страшен нрав
И нет жестокости предела!
И кто, по сути, был тут прав:
Красноармеец или «белый»?..
Но каждым был предъявлен счет
Незамедлительно к оплате,
Тут все решал армейский взвод,
А не судебная палата!
И аргументом был свинец,
И сталь безжалостная шашки,
И острый штык был «молодец»:
Сыграй попробуй с ними в шашки!
И с плеч катилась голова,
А кто-то падал с пулей в сердце!
И были лишними слова:
Крик о пощаде «иноверца»
Невинных жертв попробуй счесть
И отделить от виноватых!
Забыты жалость, совесть, честь:
Тюрьма! Могилы! Казематы!
Расстрел! Пожар и пепелище
Гриф сыто срыгивает пищу:
На месте лобном вся Россия!
Холера! Тиф! Безумный голод!
И в сердце, в членах жуткий холод!
И призрак: путники босые
Бредут, не ведая дороги
Спаси их, Боже, ради бога!
Поставить к стенке!
(песня)
Земля стонала в сумеречной мгле,
И явью стал кошмарный призрак ада.
Свинцовый ветер гнул людей к земле:
Им не была дарована пощада.
Припев:
Не знаю, кто пустил его гулять
И кто придумал это выраженье:
«Поставить к стенке» значит расстрелять.
Был скорым суд и четким исполненье.
Их захватили ночью у реки.
Неважно, кто и кем они все были:
Красногвардейцы или «беляки»,
Но их в расход немедленно пустили.
Припев:
Не знаю, кто пустил его гулять
И кто придумал это выраженье:
«Поставить к стенке» значит расстрелять.
Был скорым суд и четким исполненье.
А те в атаке дрогнули чуть-чуть
И залегли под грохот канонады.
Им пулемет свинцом дырявил грудь:
Стреляли в них свои заградотряды.
Припев:
Не знаю, кто пустил его гулять
И кто придумал это выраженье:
«Поставить к стенке» значит расстрелять.
Был скорым суд и четким исполненье.
Тех на этапе пристрелил конвой.
Тем приговор свой выносили «тройки».
Шел по земле и стон, и плач, и вой.
Но ритм шагов нам диктовали бойкий.
Как будто в тире, целились в народ,
И, как грибы, росли кругом могилы
Нас вновь на мушку ненависть возьмет,
Коль на любовь у нас не хватит силы!
Белый романс
Был старый мир разрушен и сожжен,
И отказали в вере нам и чести.
Нас вне закона объявил закон:
Сдала судьба лишь «пики» нам да «крести»!
А я тебе, отчизна, присягал
И за тебя в бою не раз был ранен.
Нас сам Господь спасать тебя призвал,
И потому сейчас я в белом стане!
Припев:
Месть, любовь, или вера,
Или горе без меры,
Господа офицеры,
Что на бой нас ведет?!
Можно с горя напиться
И с тоски застрелиться,
Но нельзя нам забыться,
Ведь Россия нас ждет!
Я не пошел бы больше воевать,
Когда б меня не вынудили драться.
Я никого не стал бы убивать:
Мне просто было некуда деваться.
Меня лишили дома и корней,
И в пору мне с сумой идти на паперть.
Стал отчий край чужбины холодней,
И не в вине, а в пятнах крови скатерть.
Припев.
Припев:
Не знаю, кто пустил его гулять
И кто придумал это выраженье:
«Поставить к стенке» значит расстрелять.
Был скорым суд и четким исполненье.
А те в атаке дрогнули чуть-чуть
И залегли под грохот канонады.
Им пулемет свинцом дырявил грудь:
Стреляли в них свои заградотряды.
Припев:
Не знаю, кто пустил его гулять
И кто придумал это выраженье:
«Поставить к стенке» значит расстрелять.
Был скорым суд и четким исполненье.
Тех на этапе пристрелил конвой.
Тем приговор свой выносили «тройки».
Шел по земле и стон, и плач, и вой.
Но ритм шагов нам диктовали бойкий.
Как будто в тире, целились в народ,
И, как грибы, росли кругом могилы
Нас вновь на мушку ненависть возьмет,
Коль на любовь у нас не хватит силы!
Белый романс
Был старый мир разрушен и сожжен,
И отказали в вере нам и чести.
Нас вне закона объявил закон:
Сдала судьба лишь «пики» нам да «крести»!
А я тебе, отчизна, присягал
И за тебя в бою не раз был ранен.
Нас сам Господь спасать тебя призвал,
И потому сейчас я в белом стане!
Припев:
Месть, любовь, или вера,
Или горе без меры,
Господа офицеры,
Что на бой нас ведет?!
Можно с горя напиться
И с тоски застрелиться,
Но нельзя нам забыться,
Ведь Россия нас ждет!
Я не пошел бы больше воевать,
Когда б меня не вынудили драться.
Я никого не стал бы убивать:
Мне просто было некуда деваться.
Меня лишили дома и корней,
И в пору мне с сумой идти на паперть.
Стал отчий край чужбины холодней,
И не в вине, а в пятнах крови скатерть.
Припев.
Отец расстрелян, мать сошла с ума,
Сын пал в бою последнем за Царицын
Я не ропщу таких историй тьма.
Но ты поймешь меня, мой друг Голицын!
Что ж, господа, платите вот вам счет.
В нем учтено все честно до копейки.
А если пулю получу в живот,
Вы за меня, друзья, вино допейте!
Припев.
Здесь наш с тобой последний «Рубикон»,
Ровесник мой и старый мой товарищ.
Мы все с тобой поставили на кон
На нем Россия в зареве пожарищ.
Ну, что ж вперед, мой бравый офицер,
Ведь взвод уже давно готов к атаке!
И холодит мне руку револьвер,
А на Дону с зарей зардеют маки
Припев:
Месть, любовь, или вера,
Или горе без меры,
Господа офицеры,
Что на бой нас ведет?!
Можно с горя напиться
И с тоски застрелиться,
Но нельзя нам забыться,
Ведь Россия нас ждет!
Романс-размышление
Я Вас обидел, право, невзначай
Зачем же рвать из ножен сразу шпагу?!
Не наш черед не в ад нам и не в рай.
Нам жизнь дана, чтоб выполнить присягу!
Еще России надо послужить,
Хоть мы навряд ли выйдем в генералы.
Прошу меня, поручик, извинить,
За мною тост: прошу поднять бокалы!
Я пью за то, чтоб в завтрашнем бою
Нам Бог послал в союзники удачу,
Чтоб кровь не зря мы пролили свою,
Чтоб эскадрон наш выполнил задачу.
За жен, сестер, за слезы матерей
Мы вступим в схватку с красною ордою.
За милый воздух родины своей!
За честь погибнуть с гордой головою!
До дна бокал и вдребезги. Пусть хмель
Кровь горячит еще один осушим!
Лишь только глаз бы четко видел цель.
Уже рассвет За нас и наши души!
Отполыхал пожар кровавый тот:
Все, слава Богу, было в прошлом веке
Но мысль одна покоя не дает:
Ведь жить не стало лучше, «человеки»!!!
Зачем же крови пролили вы реки?!
А тот поручик в том бою падет
Я уезжаю навсегда
(песня)
Я уезжаю навсегда
Прости, несчастная Россия.
Твоя печальная звезда
Светить не будет мне впервые.
Прости, что больше не могу
В твоих глазах я видеть муку,
Что там, на дальнем берегу,
С тобой не вынесу разлуку
Так вышло, что мы проиграли,
Ведь жребий наш был предрешен.
Со смертью встречи мы искали,
И лег по степи эскадрон.
Кем стану теперь я, отчизна:
Юродивым? Нищим? Шутом?!
Справляя по Родине тризну,
Давай по последней нальем.
Кто будет топтать те тропинки,
Где наши пылились следы?
В лице у меня ни кровинки,
Но в мертвых глазах нет слезы.
Все кончено: нет нам возврата.
Дотла мы спалили мосты.
Скажи нам: в чем мы виноваты?
Коль можешь, отчизна, прости.
Прости же, мой конь черногривый.
Прощайте, враги и друзья.
Простите, березы и ивы,
Что с вами остаться нельзя.
Уже кем-то убраны сходни.
Нас пуле теперь не догнать.
Мы вырвались из преисподней!
Но рая нам всем не видать