Моя многострадальная Россия - Михаил Алексеевич Годов 3 стр.

Я прах и тлен, и ваша воля
Меня в упор не замечать
Но разве можете от боли
Вы хоть на миг не закричать?!
Меня так трудно вам услышать,
Когда вокруг грохочет рок,
Ведь мертвецы уже не дышат,
Но не молчат, да видит Бог!

В глазах плывут, и пляшут строчки,
И бьют, как выстрелы, в упор.
И многоточие, и точки,
Как будто мессы скорбной хор
По тем, кто больше не вернется,
Кто на Земле свой встретил ад
Невинной кровью захлебнется
Пусть тот, кто в этом виноват!

Оскал безумный сталинизма,
Кровавый бешеный кошмар:
Средневековья и садизма
Безумный шабаш и угар!
Эпоха рабства, лжи и страха
Тотальный сталинский террор.
И вся страна сплошная плаха:
Не знает жалости топор!

Как это все могло случиться?
Как рабство мог народ терпеть?!
Как это все могло случиться?!
Людская совесть, ты ответь!
Вопрос не ради любопытства:
Зачат он в муках и рожден.
Он людям глотки рвал под пыткой.
Я им, как совестью, крещен.
Нет, не случайно я вернулся
Из ада тех кровавых дней.

Нет, не случайно я вернулся
Хоть миг побыть среди людей.
Вновь боль, как ток, пронзает сердце
И обжигает память мозг,
Чтоб каждый мог в нее вглядеться,
Чтоб не душил вас страх, как смог!

Я прах и тлен, и ваша воля
Меня в упор не замечать.
Но разве можете от боли
Вы хоть на миг не закричать?!
Меня так трудно вам услышать,
Когда вокруг грохочет рок,
Ведь мертвецы уже не дышат,
Но не молчат, да видит Бог!

Их вешали (была такая «мода»)
Позорные, как рабство, ярлыки:
«Шпион», «перерожденец», «враг народа».
И верили им все, как простаки.

Был весь народ постыдно одурачен,
В рабов трусливых подло превращен.
Жить было легче тем, кто был незрячим,
Кто был стыда и совести лишен.

И был немой счастливей Цицерона,
Ведь Цицерон давно бы сгнил в тюрьме.
И честь, и правда были вне закона,
И сгинул разум без вести во тьме.

Животный страх калечил людям души:
Поди узнай, кто всадит в спину нож!
Быть может, враг, а может, друг твой лучший,
Ведь где чужой, где свой не разберешь!

Я эти дни кошмаром представляю
Зажатых ртов и неразъятых век
И песней: «Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек»

Не строят счастья на крови
И на костях чужих не строят.
Мы крах России предрекли,
Россию ввергнув в паранойю!
Царя низвергнув в феврале,
Мы в голове царя лишились.
А что случилось в октябре
И в страшном сне бы не приснилось!

Этапы «славного» пути:
Война гражданская, разруха,
Обезумевшая старуха
С косою страшной впереди!
Она натешилась уж всласть,
Кося налево и направо.
Сыта ли кровушкой, держава?!
Сыта ли кровушкою, власть?!

В мороз валили зэки лес
Уж «дров с лихвой мы наломали»!
И Комсомольск, и Днепрогрес,
Как монстры, трупы пожирали!
Но торопились мы вперед,
И бойко строилась эпоха.
Эх, «озэкованный» народ,
Россия-матушка дуреха!

А после грянула война
Уж там мы крови не жалели!
«Милльон милльонов» та цена
Победе той, что мы воспели!
И обезмужила страна,
И в мужиках юнцы босые!
И баба русская она
Кохала сирую Россию!

И снова строил наш народ
И перестраивал негордо,
Но получился лишь урод
С нечеловеческою мордой!
И вот опять страна в лесах
И, по привычке, на обломках
Лишь бы в «прорабах» не был страх,
Чтоб нас не прокляли потомки!

Сыта ли кровушкой, держава?!
Сыта ли кровушкою власть?!

Мы строили, как уверяли, «город солнца»
Да, солнце было: «в клеточку» в оконце

Нас с детства всех ходить учили строем:
Ведь строй у нас большой авторитет.
Раз ты в строю, то дергаться не стоит.
Раз ты в строю сомнений больше нет!
В строю нутро не скроют диссиденты:
Тот, кто не в ногу, значит, против нас.
Нам не нужны другие аргументы:
У нас на «контру» очень зоркий глаз!

Кто в сторону шагнет, в того стрелять!
Нас на этапах этому учили.
И тот урок не стоит забывать,
Чтоб нам опять его не повторили!

Строй можно бросить враз на баррикады
И с «трехлинейкой» гнать на пулемет.
Незаменим он также для парада
Вот бы построить строем весь народ!
Тогда б исчезли сразу все проблемы
И мы б кричали дружно все «Ура!».
И никаких бы не было полемик,
А недовольных сразу в лагеря.

Кто в сторону шагнет, в того стрелять!
Нас на этапах этому учили.
И тот урок не стоит забывать,
Чтоб нам опять его не повторили!

Все так и было при «отце народов»,
И до него, и после много лет.
Но тут «мутить зачем-то стали воду»,
И строй распался: строя больше нет.
Теперь никто шагать не хочет в ногу,
Под барабан печатая стопу.
Ругают все подметки и дорогу:
Мы превратились в «штатскую» толпу.

Но верю я: недолго так продлится,
Ведь в той толпе появится вожак
И в строй толпа немедля превратится,
Ведь для толпы всегда нужна вожжа.
Все так и было при «отце народов»,
И до него, и после много лет.
У нас вообще таковская порода:
Нам без вождя и жизни вовсе нет!

Кто в сторону шагнет, в того стрелять!
Нас на этапах этому учили.
И тот урок не стоит забывать,
Чтоб нам опять его не повторили!

Мы строили, как уверяли, «город солнца»
Да, солнце было: «в клеточку» в оконце

Нас с детства всех ходить учили строем:
Ведь строй у нас большой авторитет.
Раз ты в строю, то дергаться не стоит.
Раз ты в строю сомнений больше нет!
В строю нутро не скроют диссиденты:
Тот, кто не в ногу, значит, против нас.
Нам не нужны другие аргументы:
У нас на «контру» очень зоркий глаз!

Кто в сторону шагнет, в того стрелять!
Нас на этапах этому учили.
И тот урок не стоит забывать,
Чтоб нам опять его не повторили!

Строй можно бросить враз на баррикады
И с «трехлинейкой» гнать на пулемет.
Незаменим он также для парада
Вот бы построить строем весь народ!
Тогда б исчезли сразу все проблемы
И мы б кричали дружно все «Ура!».
И никаких бы не было полемик,
А недовольных сразу в лагеря.

Кто в сторону шагнет, в того стрелять!
Нас на этапах этому учили.
И тот урок не стоит забывать,
Чтоб нам опять его не повторили!

Все так и было при «отце народов»,
И до него, и после много лет.
Но тут «мутить зачем-то стали воду»,
И строй распался: строя больше нет.
Теперь никто шагать не хочет в ногу,
Под барабан печатая стопу.
Ругают все подметки и дорогу:
Мы превратились в «штатскую» толпу.

Но верю я: недолго так продлится,
Ведь в той толпе появится вожак
И в строй толпа немедля превратится,
Ведь для толпы всегда нужна вожжа.
Все так и было при «отце народов»,
И до него, и после много лет.
У нас вообще таковская порода:
Нам без вождя и жизни вовсе нет!

Кто в сторону шагнет, в того стрелять!
Нас на этапах этому учили.
И тот урок не стоит забывать,
Чтоб нам опять его не повторили!

Неброское названье Куропаты
Далекой белорусской деревушки
Но сердце этим именем распято:
Мы все у страшной памяти на мушке!

Кровавыми цветами
Средь мирной тишины
В лицо дохнуло пламя
Предательской войны,
Неслышимых стенаний,
Ведь рот у жертв зажат.
Без имени и званий
Здесь павшие лежат.

Кто с пулею в затылке,
Кто с пулею в висок.
У жизни на развилке
Свинец скосил вам срок.
И на кровавой тризне,
Не ведая вины,
Обманутой отчизны
Здесь смерть нашли сыны

На полных оборотах,
Как зверь, мотор взревел,
Когда конвойных рота
Взяла вас на прицел.
И кровь застыла в жилах
И брызнула из жил
Вас тысячи в могилах,
А сколько тех могил!

Что ужасы Хатыни,
Что страшный Бабий яр?!
Хоть вы для нас святыни,
Но есть смертельней яд,
Но есть больнее раны,
Но есть страшней позор!
Оставил в душах шрамы
Всем сталинский террор!

Творили много зла тираны
Им злодеяний не простить!
А что народ молился в храмах
Иль помогал то зло вершить?

Эх, широка ты, русская душа:
Не любишь ничего наполовину!
Коль нищета в кармане ни гроша!
Коли гулять до драки и до рвоты!
Коли свобода значит жечь «овины»,
В хмельном бреду запреты все круша!
Коль несвобода лагеря, сексоты

Народ российский, о твоем терпенье
Былины, право, впору мне слагать!
Но вслед терпенью буря, изверженье,
С которым никому не совладать!
Всех кара ждет, но чаще невиновных!
И метит кровью Русь свой путь греховный

Мечтали все мы Мир построить
И без рабов, и без господ,
И стали рушить все устои:
Фундамент, стены, крышу, свод!
Под революции знамена
Мы стали дружно, как один,
И вбили наши эскадроны
Войны гражданской страшный клин
Меж прошлым, прозванным «проклятым»,
И «светлым будущим» И дым
Отчизны, пламенем объятой,
Раскрасил черным Дон и Крым
И запылали нивы, хаты

«Не ходил бы во солдаты,
Был бы, может быть, живым»

Жесток войны гражданской нрав
И ненависть не знает меры!
И был, по сути, каждый прав:
И «красный» прав, и прав был «белый».
И шел отец родной на сына,
И шел войной на брата брат:
Есть для вражды всегда причина!
Не разберешь, кто виноват.

И жаль своих, и жаль врагов,
Родных, чужих, сирот и вдов,
И виноватых всех, и правых
Всех жертв эпохи той кровавой!
А я не «красный» и не «белый»:
Я за любовь и без предела,
Лишь ей дано Мир переделать