Мы пробежали мимо летной зоны «Альфа», в которой располагались тяжелые гравилеты ударно-штурмовой группы, способные нести, кроме ракетной, не слабую глубинно-бомбовую нагрузку, пересекли наискось зону «Браво», занятую транспортными машинами, и оказались в зоне «Чарли», отведенной для базирования легких ударно-десантных гравилетов.
На пятой площадке уже прогревал турбины маневренный «Карбон-Кватро» европейской постройки, за штурвалом которого немец Блиц покачивал головой в такт музыке из наушников.
Мы забрались в десантный отсек и пристегнулись страховочными карабинами. Чернуха просунулась в кабину и чмокнула Блица в щеку. Тот показал знак «о'кей» и широко улыбнулся. По-английски он не очень хорошо говорил, по-русски вообще никак, а немецкого мы не знали, так что наша коммуникация ограничивалась общепринятыми жестами Языка Охотников, одинаковыми на для всех, а так же короткими репликами на английском. Зато Блиц был отличным пилотом, что уже несколько раз нас выручало.
Через распахнутые боковые люки салон продувало ветром, хоть немного прибивая жару. Привычно пахло амортизаторной жидкостью, разогретым полимером и авиационной краской. Мы надели гарнитуры.
Караван АТ-112Е, раздался в наушниках женский голос диспетчера. Готовность по протоколу «Дельта». Батарея «Маракас», на связь.
На связи «Маракас», здесь Змейка, ответила Ксюша с главного огневого пульта береговой батареи. Есть готовность по протоколу «Дельта». Радарные данные на двадцать плюс по среднему индексу.
Принято. Тогда предварительную артподготовку проводить не будем. Огонь по радару, с точки флагмана десять плюс.
Есть, принято! ответила Ксюша.
Это означало, что мы не будем ждать массированного ракетно-бомбового удара за двадцатикилометровой зоной, ограниченной буями заграждения. Ксюша начнет долбить, расчищая нам путь, когда флагман каравана отойдет на десять километров от берега.
Иногда гражданские в Пойнт-Форитине у меня спрашивали, мол, а что значит «полукольцо радарного заграждения», разве оно способно физически защитить остров от биотехнологической атаки? Это же, типа, не мины, это просто буи, подающие сигнал при проходе торпеды в защищенную зону. Тут все дело в том, что большего и не надо. Не было никакого смысла нам минировать прилегающую к острову акваторию, это бы создало лишь дополнительные трудности навигации. У нас весь восточный берег утыкан ракетными батареями, бьющими на двадцать пять километров глубинными бомбами, с главным огневым пультом на артиллеристском комплексе «Маракас». А если вторжение вялое, десяток торпед, так их уничтожали путем десантирования боевых пловцов с тяжелыми гарпунными карабинами. Через пару лет это привело к тому, что платформы просто перестали нападать на защищенную зону, понимая, что это только торпеды тратить. Иногда, бывало, прощупывали нашу оборону, но в последнее время лишь малыми силами, чтобы поберечь тварей. Так что кольцо заграждения можно было смело считать чем-то вроде сетки, за которую биотехи сами проникать не спешили, а в случае проникновения тут же получали по жабрам.
Блиц поднял гравилет с площадки, а мы высунулись через люк и наблюдали с высоты, как сформированный в бухте Маракас караван из двадцати транспортных судов и четырех ракетных эсминцев боевого сопровождения выходит в открытый океан, оставляя в воде белый кильватерный след. Очень это было красиво, даже более того величественно. Мог ли я подумать еще десять лет назад, что доживу до такого момента, когда суда с грузами будут регулярно ходить через Атлантику? Теперь же это становилось все более тривиальной нормой, и еще лет через десять, думаю, даже не каждый караван нужно будет сопровождать охотникам. В акваториях морей возникнут курорты, Ривьеру восстановят в Средиземке, люди будут купаться в море, а потом пить коктейли в шезлонгах под зонтиками.
Мы заложили вираж и заняли место по правому борту от каравана, согласно боевому расписанию, а гравилеты звена «Би» цепочкой выстроились по левому.
Взяв курс на восток, караван прошел вдоль северного побережья острова на удалении пяти километров от берега, затем начал удаляться от острова.
Переодеваемся! велел я.
Мы закрыли люки, отстегнули страховочные тросики, скинули мундиры, уложили их в предназначенные для этого рундуки, и облачились в новейшие гидрокостюмы с интегрированными боевыми каркасами и шлемами. Штука предельно удобная, раньше мы о таких и мечтать не могли. Все гладкое, обтекаемое, шлемы удобные, поднял акриловое забрало, дышишь воздухом, опустил вот тебе герметичная сфера, способная выдерживать приличное давление, а при необходимости в шлем можно было пустить воду, что обеспечивало противодействие давлению и позволяло нырять еще глубже. Инъектор с грибком тоже встроенный, нажал кнопку на пульте, и вот тебе доза ныряй. В общем, не чета старым, почти кустарным, моделям.
Затем мы достали из ложементов тяжелые гарпунные карабины, тоже не слабо усовершенствованные, пристегнулись страховочными тросиками и открыли люки. Ветер снова ворвался в отсек.
Мы включили радары, но пока смотреть на них было нечего, просто так положено. Надел костюм, проверил снаряжение и оружие, включил радар. Штатный набор действий, много раз проделанный на тренировках.
Наконец, караван прошел отметку десятикилометрового удаления от берега.
Батарея «Маракас» диспетчеру, раздался в эфире голос Ксюши. Готовность «Чарли».
Это означало, что нам надо подняться повыше. Блиц потянул рукоять управления приводом Шерстюка и мы начали стремительно подниматься.
Здесь «Эй-2», доложил он. Высота штатная по протоколу «Чарли».
Еще два гравилета нашего звена и три гравилета звена «Би» доложили о готовности к обстрелу.
Батарея «Маракас», здесь диспетчер. Звенья воздушной группы заняли позицию по протоколу «Чарли». Огонь по готовности.
Есть, принято! ответила Ксюша.
Ну, сейчас она даст прочихаться. Наши радары еще не видели тварей, слишком далеко, но Ксюша наводила ракеты по данным буев заграждения, у нее каждый биотех в тридцати километрах от берега был, как на ладони.
Раздался мощный гул маршевых ракетных двигателей смешанный с надрывным воем хвостовых стабилизаторов. Между нами и океаном воздух расчертили десятки белых дымных следов, каждый из которых заканчивался высоким фонтаном воды. Глубинные бомбы прошибали поверхность, погружались до заданной глубины и взрывались, убивая тварей ударной волной. Медлительные мины тут же детонировали, торпеды бросались наутек, я это уже много раз видел на экране радара. Кто бы мог подумать, что твари будут шарахаться от кораблей, а не мчаться к ним, чтобы торпедировать? Но дело обстояло именно так. Биотехам нечего было противопоставить Ксюшиной ракетной мощи, поскольку донные платформы мы все перебили, и теперь окружающие остров воды бороздили лишь патрульные стаи на разных глубинах. Они понимали, что задолго до подхода каравана их перебьют, если они не уберутся, а это противоречило базовым инстинктам, зашитым в их искусственные мозги.
Интересно, что они освобождали именно коридор, по которому пройдет караван, расходились в стороны, зная, что батарея не будет попусту тратить боеприпасы, и прекратит огонь сразу, как только расчистит кораблям выход в океан.
«Так и должна вести себя дичь при приближении охотника», со злорадством подумал я.
Я вспомнил старинный фильм про военных летчиков, сражавшихся с фашистами. Именно оттуда я взял фразу «Прикрой, атакую», когда мы с Вершинским штурмовали двумя гравилетами наш поселок, освобождая его от власти Дохтера и спасая Ксюшу. Там было еще много запоминающихся фраз, но одна крутилась у меня в голове именно сейчас. «Развалинами Рейхстага удовлетворен». Я знал, что Рейхстаг, это то ли штаб фашистов, то ли последний занятый ими город где-то в Метрополии. Когда вернулись наши отступившие войска, они разрушили там все, вынудили выживших фашистов на капитуляцию, а на развалинах поставили свои подписи. Мне подпись поставить было негде, разве что на туше какой-нибудь платформы, если Бак окажется прав, но развалинами былого могущества биотехов я был удовлетворен в полной мере.
Батарея «Маракас» диспетчеру, раздался в эфире голос Ксюши. Работа по протоколу «Чарли» завершена. Коридор чистый.
Принято, «Маракас». Всем силам готовность «Браво».
Принято! ответила Ксюша.
Принято! по очереди ответили командиры воздушных звеньев и капитаны ракетных эсминцев.
У меня по телу пробежала волна тонуса. Ух! Совсем скоро мы окажемся в открытом океане, где батареи не смогут нас прикрывать, и лишь от наших действий будет зависеть, дойдут ли все корабли до Гибралтара, или нет.
Караван подходил к границам безопасной зоны. Дальше все Атлантика. Там, в темных водах, притаилось множество злобных тварей, которые не познали еще массированных бомбовых ударов, стремительных батипланов, масштабных ракетных атак под водой. Там жили торпеды, огромные мины, размером в несколько раз больше кита, жуткие донные платформы и множество мелких тварей у них в услужении. Скоро мы окажемся в их власти, чтобы в очередной раз продемонстрировать им свою.
Блиц опустил ручку управления приводом Шерстюка, и мы начали снижение, довольно быстрое, аж в животе стало щекотно. Океан и корабли, режущие волны, приближались. Наконец мы заняли эшелон всего в трехстах метрах по правую сторону от каравана.