Потом Оза, убрав щит, быстро спустилась вниз и, подсвечивая себе фонариком, принялась намазывать места вокруг ночлега противно-пахнущим мышиным жиром, чтобы собаки их не учуяли. И про это Сергей тоже знал. Потом она поднялась в нишу и убрала за собой веревку. Потом она вернула щит на место, укрываясь от внешнего мира чтобы никто не смог заметить их снизу.
Ну все, удовлетворенно произнесла Оза, откидывая с глаз волосы и протягивая к нему руки, и в нетерпении шевеля тонкими длинными детскими пальчиками, теперь иди ко мне, солнышко!
Зачем? невольно произнес он, покривившись от этого "солнышка" звучало как-то пошло и неприятно.
Заниматься сексом со школьницей ему и тогда не хотелось, и сейчас. Но тогда маленькая злобная соплячка фактически сама изнасиловалась им. А теперь-то для чего?
Ты же мой теперешний муж, просто ответила она. А муж обязан драть свою жену. Так положено. Спроси у любого, беспечно ответила она, быстро скидывая с себя одежду и ложась на спальник. Худенькие тонкие длинные ноги она приглашающе раздвинула, почему-то виновато глядя на него словно умоляла об услуге.
Да, было время, когда Оза была моей женой. Это правда. Но это время давно уже прошло. Теперь у меня Элора. На всю жизнь. До самого конца.
Понимая, что на горячем ложе он через минуту покроется обильным потом, Сергей тоже вынужден был раздеться.
Лег. Двое обнаженных какое-то время тихо лежали рядом. Потом Оза, скромненько и виновато сдвинув ноги, приблизилась к нему плотнее, прижалась горячим худеньким детским тельцем.
Ну что ты! горячо зашептала она прямо ему в ухо, жарко лаская его тело своей правой рукой. Все будет хорошо!.. Точно-точно!.. Расслабься.. Пожалуйста
И Сергей покорно расслабился и она тут же, радостно застонав, забралась на него сверху.
А после секса она вдруг энергично принялась намазывать себя мышиным жиром.
А это еще зачем? спросил Сергей.
От ночных хищников, ответила Оза, подступаясь к Сергею с той же целью. Чтобы нас не учуяли.
Сергей покорно предоставил ей свое тело. Она быстрыми мазками покрыла его лоб, шею, руки, спину, живот и ноги. И принялась довольно тщательно втирать мазь в его член, весело посмеиваясь при этом. Сергей сопротивляться не стал. Что с ребенка возьмешь! Хоть у нее и куча детей.
Они проспали часа три, как вдруг их разбудил осторожный шум внизу. Были еще голыми камень не успел остыть. Очень осторожно выглянули в щель между щитами. Какие-то тени, приглушенный свет рыскающих по сторонам фонарей. Оза слегка сжала ему руку. Но он и так понял это Ночные охотники. И лучше не шевелиться и громко не сопеть. К тому же у Охотников были собаки, которые искали врагов людей и крупных хищников. Но, как видно, собаки Озу с Сергеем не учуяли наверняка мышиный запах перебил. А мыши для них мелочь, на которую не стоит обращать внимания.
Так же быстро, как и возникли, ночные охотники исчезли. Ни еле слышного шума, ни света фонарей. Не шевелясь, путешественники подождали еще минут десять. Потом, очень осторожно оторвавшись от щитов, снова легли на спальное место.
И Оза снова прильнула к нему, возбужденно дыша в кромешной тьме адреналин от встречи с близкой смертью закипел в ее крови и теперь требовал хоть какого-то выхода. Сергей это понял, и на этот раз он сам был активным компонентом, и переставил Озу в кучу разных поз, так что когда они наконец-то закончили, девочка отрубилась сразу же, даже не сказав ему, как обычно, спасибо, и не поцеловав.
Сергей уснул не сразу. Очень медленно засыпал, и ему почему-то вдруг показалось, что он в Лесу, и рядом Элора. И это ее тело. И так ему вдруг стало хорошо и спокойно. Он прижал ее. И девушка послушно поддалась, сама прижимаясь в ответ и сладостно потеревшись о его живот своей упругой мальчишеской попкой, невольно будоража его член.
Вот уже полчаса, как они спускались вниз по влажным ржавым скобам, вбитым в бетонную стенку. Противная затхлость густыми парами поднималась откуда-то снизу из неведомых глубин, била в нос. Местами скобы были разрушены и торчали только штыри, что несколько затрудняло спуск, местами их не было, и приходилось вязать веревку и спускаться по узлам.
Наконец Оза спрыгнула в появившееся боковое ответвление ракетная шахта шла еще глубже.
Сергей, в луче фонарика успел разглядеть старую надпись "Уровень 45". Сам он в своих скитаниях по древнему метро углублялся до тридцатого уровня. А сколько их на самом деле никто не знал. Ведь счет шел от ноля.
Сергей, в луче фонарика успел разглядеть старую надпись "Уровень 45". Сам он в своих скитаниях по древнему метро углублялся до тридцатого уровня. А сколько их на самом деле никто не знал. Ведь счет шел от ноля.
По наклонному вниз тоннелю он прошли совсем немного и сразу за платформой путь им преградила вода обычное дело в подземных катакомбах. Они стояли на платформе и в тусклом свете фонарика смотрели на черную непрозрачную воду, затопившую желоба путей. Холодно. Где-то капало. Сергей огляделся насколько позволял свет. Ничего деревянного не было чтобы сделать плот.
И что теперь? спросил он у Озы, боясь что это препятствие такая же неожиданность и для нее. Но девушка была спокойна.
Саксонец, плавать умеешь? поинтересовалась она.
Сергей кивнул.
Долго плыть? в свою очередь спросил он.
Девушка отрицательно покачала головой.
А нырять? снова спросила она.
И под водой плавать, сухо ответил он.
Быстро, чтобы не успеть замерзнуть, разделись догола, тщательно упаковав все вещи в непромокаемые мешки, оставив в них как можно больше воздуха. Привязали к мешкам свое оружие заостренные железные прутья.
Оза первой решительно вошла в холодную воду и, зло фыркая, быстро-быстро поплыла, держа одной рукой фонарик над головой, а другой опиралась на мешок, как на спасательный круг. Какая-то живность, блеснув большим, словно у акулы, острым плавником, вдруг вынырнула у нее за спиной и тут же скрылась. Сергей, ничего не сказав, последовал ее примеру, обойдясь без фырканья, хотя вода была ледяной и долго плыть они просто не смогут.
Через десять метров за поворотом они увидели вторую платформу. Поднялись по каким-то самодельным мосткам, явно хорошо известным Озе.
Сергей, быстро обтеревшись протянутой Озой тряпкой, принялся было энергично прыгать и махать руками, чтобы согреться, но Оза остановила его.
Постой, стуча зубами, выдавила она из себя. У нас же есть более верный способ. Тем более уже испытанный. Десять минут на разогрев мы вполне можем себе позволить. Стоя только придется.
И она повернулась к нему спиной и, вдруг застонав, нагнулась.
Потом они еще какое-то время пробирались прямо под потолком по балкам и торчащим арматуринам, глядя на воду под ногами. А потом наконец-то выбрались на полноценную сушу. И здесь они, пройдя заброшенными мастерскими, долго поднимались по многочисленным лестницам вертикальным и наклонным, ветхим и еще крепким. И вдруг, протиснувшись в очередную трещину, оказались в знакомом Сергею тоннеле.
Дальше я уже сам, сказал он. Возвращайся. Детишки поди ждут, скучают.
Ну хорошо, как-то неловко согласилась она. Давай, что ли, прощаться.
Давай, согласился он.
Девушка принялась расстегивать пуговицы своей курточки, накинутой на голое тело.
Нет, отрицательно покачал он головой.
Обнял ее. Вряд ли я ее еще увижу, грустно подумал Сергей, и что-то защемило под сердцем.
И она прижалась к нему, как-то беззащитно-доверчиво. Маленькая худенькая девочка. Защемило глаза. Слово прощай не хотело выговариваться. И напрасно обнадеживать встречей тоже было стыдно.
Мы еще встретимся, наконец пробубнил он, гладя ее по спине, и проклиная себя за малодушие. Обязательно. Я закончу с делами и тут же к вам. Тем более сын. Ему нужен отец. Мужское внимание.
А остальные? смущенно улыбнулась она, подняв на него свои мокрые глаза.
И остальные тоже мои дети, уверенно заявил он. Ведь настоящий отец не тот, кто по-крови, а тот кто воспитал.
И Оза улыбнулась, совершенно доверчиво, ласково.
А у него засвербило на душе обман ведь. Как все это совместить? Элору, Озу, ее детей Моего ребенка
И в этот момент вдруг раздался смех. Неприятный. Хриплый.
Сергей и Оза мгновенно изготовились к бою, отойдя друг от друга чтобы не мешать.
У обвалившейся балке стоял мужчина. На потертой куртке была видна белая эмблема оскаленная пасть с четырьмя здоровенными клыками.
Белые волки, прошептала Оза, крепче сжав острый прут. Он тут не один.
Сергею это название ничего не говорило.
Смотри сзади, прошептал он в ответ.
Мужчина наконец-то оторвался от балки.
Было очень трогательно наблюдать за вами, снова засмеялся он. Я умилился, чесс слово.
Идите своей дорогой, спокойно посоветовал Сергей. Ни вам ни нам не нужны неприятности.