Что ты здесь делаешь?
А ты, значит, все еще тут живешь В пятом, если память мне не изменяет?
Точно, в пятом, ответил он и приставил ко лбу ладонь.
Он смотрел на нее и не находил прежней Ленки в этой холеной, моложавой женщине. А ведь ей тоже сорок восемь. Невероятно
Ты замечательно выглядишь!
Спасибо Петя, и ты тоже. Такой как бы сказать? она наморщила лоб, Солидный что ли. Я бы не узнала тебя, наверное, но мне повезло. Ты шел медленно.
Я здесь часто гуляю по вечерам после работы.
А знаешь, как я тебя узнала?
Он помотал головой.
Ты по-прежнему пинаешь камешки, она засмеялась и накрыла ладонью его руку, Совсем, как мальчишка, которого я знала.
Рука ее была прохладной и невесомой. Запахло дорогими духами. Что-то цитрусовое с нотками кориандра. Лена легонько сжала его руку, и у Петра Ивановича перехватило дыхание. Ему хотелось доказать, что он не изменился. Он все тот же фантазер и веселый парень. Петька по прозвищу Лещ. Он распрямил плечи и разогнул спину. Насколько мог.
Ну, как ты? спросила она тихо.
Я? зачем-то переспросил он, Я в порядке. Живу, работаю он махнул рукой, Так суета Ты как? Рассказывай!
Я, Петя, теперь совсем другая, сказала Лена и убрала руку. Достала из сумочки элегантный мобильник, посмотрела на экран как будто немного удивленно, и кинула обратно, Слушай, ты один живешь?
Да, ответил он, Но
Я почему-то всегда думала, что ты будешь один, сказала она и легонько коснулась пальцами его локтя, Ты не обижайся.
Мы с женой разошлись три года назад, сказал Петр Иванович. Ее слова задели.
Мне жаль
Не страшно, он улыбнулся, Ты знаешь, я даже рад, что один теперь. Сам себе хозяин. Так сказать, король своего маленького государства. Делаю, что пожелаю. Иду, куда хочу.
Я тебя понимаю, Лена запахнула полы легкого фисташкового плаща, Прохладно стало
Петр Иванович с недоумением посмотрел на небо. Солнце оказывается уже село за хребет домов, а он и не заметил. Воздух стал густым, коричневым и прохладным. В домах зажигались огни. Город затихал.
Все, как тогда, в юности.
А помнишь, мы с тобой здесь целовались? вдруг спросил Петр Иванович. Он начал вспоминать то, о чем давно забыл. Обрадовался этому, как собака первому снегу, Помнишь?
Пойдем к тебе, Петя, сказала Лена, Выпьем за встречу старых друзей.
Она встала со скамейки и протянула ему руку: Идем?
Да, засуетился он, У меня и водка есть дома
Универсам ваш еще работает?
А что с ним будет? Он у нас теперь круглосуточный.
Удобно, сказала Лена и взяла Петра Ивановича под руку, Зайдем за шампанским. Там же можно купить приличное шампанское?
Конечно
Они пошли по бульвару. Она слева, держась за его руку и чуть наклонившись к нему, что-то говорила о гениальной книге малоизвестного автора с незапоминаемой фамилией. Он шел ровно, словно только что наутюженные штаны и казалось, он теперь немного выше ростом. Каблуки Лены вязли в гранитной щебенке, она смеялась и тащила его прочь с бульвара на асфальт тротуара через дорогу. Ему стало неловко.
Ему было неловко и в универсаме, когда она расплачивалась за неприлично дорогое шампанское и горку деликатесов, мимо которых он и по праздникам проходил, не задерживаясь и стараясь не вдыхать аромат. Он попытался достать бумажник на кассе, но Лена посмотрела строго и оттерла плечиком в сторону: Складывай в пакет давай.
Всю дорогу до дома Лена шутила и называла его Таранькой.
А вот какой этаж, убей не помню, сказала она в подъезде, Донесешь?
Петр Иванович на секунду замешкался, и потянул руки к ее талии.
Шучу я, Таранька! крикнула она и побежала по лестнице вверх. Как девчонка совсем.
Третий, крикнул Петр Иванович ей вслед, Пятьдесят пятая квартира!
Он догнал ее на втором этаже. Здесь уже полгода не горела лампочка. Развернул к себе и взял за руки. В темноте ее лица не разобрать, но ему не нужны были ни лампы, ни солнце, чтобы видеть все. Он вспомнил эту ее улыбку. Он теперь вспомнил все.
Ленка выдохнул он.
Не надо, Петя, тихо сказала она и легонько толкнула в грудь.
Он сделал шаг назад и отпустил ее руки. Ему снова стало неловко.
А она тихо засмеялась и пошла наверх.
Дверь заскрипела, пропуская их в темное тепло.
А она тихо засмеялась и пошла наверх.
Дверь заскрипела, пропуская их в темное тепло.
Она со смехом ввалилась в квартиру, он сзади протянул руку, и привычным движением зажег свет.
Ух ты, как тут у тебя! сказала Лена.
Как?
Не знаю Словно в прошлое попала.
Она пробежалась взглядом по обоям под кирпичную стену. Тронула медные завитки светильника и потрепала тонкими чуткими пальцами загривок фарфоровой собачки на телефонном столике. На кончиках пальцев осталась пыль. Стряхнула, как брызгают водой, и подняла на Петра Ивановича задумчивый взгляд. И тут же рассмеялась легко: Расслабься, Плещев! Мне у тебя нравится. Ты проходи, а мне позвонить надо кое-кому. Ну и руки помыть
И вытолкнула из прихожей. Даже не дала помочь снять плащ.
Он прошел в гостиную, встал посредине, под люстрой и посмотрел на свое жилище. Слева направо, не пропуская ни одной детали. Глазами Лены. Все, что вчера еще так нравилось своим привычным удобством и простотой, выглядело жалко и запущено.
Пора делать ремонт, подумал Петр Иванович, Вынести все к чертовой матери и купить новую мебель
Он вздохнул и занялся наведением лоска. Для начала убрал следы холостяцкой жизни. Носки под диван, журналы в шкаф, мусор, объедки вчерашние хоть бы и в этот пакет завтра разберусь. Подтянул поближе к дивану массивный журнальный столик. Водрузил в центр шампанское и закуску. Два бокала и приборы. Прислушался. Слов было не разобрать, но судя по интонации, Лена с кем-то ругалась. До него доносились отдельные слова: Какого битый час а теперь ты Он покраснел. Схватил пульт с дивана и включил телевизор.
Ого! У тебя уже все готово, сказала Лена с порога. Она прошлась по комнате, тронула корешки книг и села на диван, Ну, Петя, открывай!
Петр Иванович мастерски открыл шампанское. Без хлопка.
За встречу!
Ура!
Пузырьки зашипели в носу. Петр Иванович мотнул головой, засмеялся и допил до дна: Принести бы водки, да неудобно, подумал он, Невесть, что подумает
Он наполнил бокалы.
Петя, а ты помнишь Надю? спросила Лена.
Мою соседку?
Да, сказала Лена и пригубила шампанское.
Конечно, он ее помнил. Вернее, только что вспомнил. Как и многое в этот вечер. Надя Михайлова. Ленкина школьная подружка, она и принесла тогда ту записку от нее. Через полгода, как он бросил институт. Он тогда уже работал. И все еще с ума сходил от горечи и разочарования. Хотелось сломать, разбить все. Казалось, что весь мир его предал. А тут эта записка от нее. Смешная, трогательная. Но было слишком поздно. А Надя? Они продали квартиру в начале девяностых и переехали на окраину. Вроде бы в Митино.
Ну, и как она?
Надя умерла в прошлом году, сказала Лена.
Как умерла?
Обычно, Петя. От рака.
Он не знал, что сказать. Они помолчали. Лена ковыряла вилкой икру, он смотрел на нее. Страшно хотелось есть, но как-то неудобно было.
Ты так и не сказала, как ты Что здесь делаешь? Как живешь? спросил Петр Иванович.
Я, Петя теперь совсем другая. Не такая, какой ты знал меня.
Ты чудесная!
Ты не можешь знать Лена бросила вилку на стол, Я ведь тоже себя сломала. Мечтала о любви, о счастье. Какой же дурой я была, Петя! Наивной милой дурочкой. А теперь уж поздно. Я теперь плохая
Лена! он протянул руку. Хотел погладить по плечу, но она отшатнулась и встала с дивана.
Ты даже представить не можешь
Она подошла к окну и ткнулась лбом в стекло. Во дворе стало совсем темно, и только сбоку возле помойки голубым тусклым светом обкрадывал ночь одинокий фонарь. Кругом машины, натыканные, как попало. Ни души.
Лена достала телефон и набрала номер.
Приезжай, только и сказала. Этим своим сильным грудным голосом.
Вернулась, села на краешек дивана и улыбнулась.
Вот и все, Петя. Пора.
Жаль, сказал он.
Она усмехнулась, допила шампанское и засобиралась.
Не провожай меня.
Он подал ей плащ и открыл дверь.
Прощай, она тронула губами его щеку.
Пока.
Он закрыл дверь. Постоял минуту, держась за дверную ручку, выключил свет и вернулся в комнату.
За окном глухо хлопнула дверь, басовито заурчал мотор и зашуршали шины. Все тише и тише, пока не смолкли совсем.
Уехала, прошептал он.
Наутро страшно болела голова. Петр Иванович опаздывал на работу, что случалось с ним не часто. Москва скрылась в пелене дождя, вымывая скопившиеся за зиму мусор и грязь. Ветер колол пригоршнями сбоку, и зонтик был почти бесполезен. Петр Иванович подбежал к пешеходному переходу и выглянул из-под зонта. Проехавший серый седан окатил ботинки мутной волной. Он чертыхнулся и побежал через дорогу. Странно ни одной машины ни туда, ни оттуда. И мысль в голове молнией. Машина-невидимка! Одна из самых любимых и частых фантазий. Переходишь пустую дорогу и представляешь себе машину-невидимку, которая несется прямо на тебя. Ты ее не видишь и не чувствуешь опасности, а она уже скрежещет тормозами и разворачивается в заносе. А потом бац! И ты в лепешку.