Свет Солнца падает на всё, что находится на поверхности Земли. И все предметы: здания, деревья, растения и прочее, как бы выскочив из тьмы ночи, приобретают свой контрастный, натуральный вид. Пробуждается и выползает из своих норок-жилищ всякая живность. Просыпается, потягиваясь под лучами Солнца или его посланника яркого света, и Человек И только хищные и ядовитые морские твари, которыми пугают курортников и которые не позволяют подвыпившим, да и абсолютно трезвым отдыхающим, насладиться прелестями ночной купели, уползают подальше вглубь морскую, до очередного наступления ночи. Да и наземные хищники, после ночного промысла также прячутся по норам. Солнце предоставляет день для сил Добра. Только весь вопрос, как Человек воспользуется этой, данной Солнцем возможностью творить Добро, и только Добро?
Пока Солнце не поднялось достаточно высоко, его косые лучи всего лишь скользят по поверхности Земли, еле задевая её. Я лежу на пляже и выставленное навстречу лучам Солнца моё полуобнажённое тело уже ловит его первое тепло. Играет кровь под поверхностью кожи в тех местах, куда падают лучи Солнца и разносит это тепло по всему телу. И эту радость солнечного тепла и света ощущаю каждым своим внутренним органом, каждой клеточкой моего тела. И, самое главное, всеми фибрами моей чувствительной души! Эйфория неописуемая! Куда до неё кайфу наркотическому! Небо и земля! Это и есть малый элемент высшего блаженства души и тела!
Это первое тепло солнечных лучей нежное и приятное. Оно ласкает тело, чуть-чуть согревая его поверхность. И не верится, что через час-два оно станет настолько жгучим и невероятно дерзко будет стремиться сжечь всё, что окажется на его пути: будь-то тело человека или выброшенный на сушу моллюск, довести их до страдания а, возможно, и до гибели. И эту полуденную жестокую дерзость Солнца каждый испытал: вначале в виде покраснения кожи, затем, в основном ночью, невыносимой болью и жжением, не давая уснуть, а ещё через пару-тройку дней с тебя, как с линяющей змеи, начнёт сползать шкура Но пока этого нет. И ты продолжаешь наслаждаться всё возрастающим нежным потоком ласкового солнечного тепла но подсознательно устанавливаешь в себе грань между Добром и Злом, которые могут одновременно исходить даже от Солнца.
Увлёкшись явлением в наш мир Солнца, я незаслуженно оставил вне своего внимания другие природные явления. Например, Ветер. Но в нём я ничего необычного не обнаружил. Он так же, как и у нас в Украине, прерывисто дул. Сегодня с суши под самое Солнце не боясь его авторитета, а как бы, споря с ним своей лёгкой прохладой с ночи, со всё возрастающим жаром Солнца. Но Солнце не обращало на него никакого внимание продолжало усиленно набирать темпы своего возгорания. И у меня появилось довольно таки весёлое сравнение Моськи и Слона
Будучи технарём и лириком одновременно, у меня вдруг возникло нестандартное объяснение необычного комфорта, испытываемого мною при одновременном воздействии прохлады ветра и тепла Солнца. Как при таком нагреве-охлаждении металла, в нём возникает разность потенциала. Во мне также возникло что-то наподобие разности потенциала, которая привела в действие не только ощущения тела, но и чувства Души
Ветер был приятен мне своей прохладой, и я его ласку ощущал на контрасте тепла от солнечных лучей. И ловил себя на мысли, что такая прелесть земного бытия может быть только в такие ранние утренние часы. И благ тот, кто, переборов свою извечную лень, поднимет своё ленивое тело, а с ним и жаждущую приятных впечатлений Душу, и выносит их на взморье навстречу утренним райским наслаждениям. А, раз испытав эту прелесть земного и неземного бытия, будет к нему стремиться вновь и вновь. И потому, во все последующие дни моего курортного пребывания в Хургаде, я поднимался на восходе Солнца и как зачарованный, помимо воли ума и сознания, как лунатик, шёл на берег Красного моря, чтобы получить свою дозу блага, так необходимого для моего тела и для моей Души
Воздух в эти ранние часы был наполнен особым запахом Красного моря. Как бы я глубоко ни вдыхал его, до предела расширяя свои ноздри и пытаясь уловить особенности этого запаха, чтобы выразить их словами, у меня не ничего не получалось. Запах моря я воспринимал не столько физическим органом чувств, сколько на тонком, подсознательном уровне. И он оседал глубоко внутри меня.
Воздух был переполнен различными звуками: под ногами шумели волны, периодически ударяясь о прибрежные камни; ветер играл со всем, что попадалось на его пути, создавая своеобразный шум; гортанно и как-то по-звериному кричали чайки, каркали галки такие же чёрные и нагло-противные, как и у нас; слышны были разнообразные звуки проснувшегося и деятельного Человека: гул моторов грузовиков, автобусов и легковых автомобилей, глухие и звонкие удары по чём-то и где-то, различные крики и восклицания на арабском языке
И периодически, каждые 1015 минут всё возрастающий по силе мощный гул самолётных двигателей, поднимающих в воздух серебристые, блестящие на солнце воздушные корабли с несколькими сотнями уже отдохнувших на Красном море курортников. А также, через раз, угасающий гул таких же двигателей только прилетевших самолётов после их парения над солнцем перед заходом на посадку. Они со всех концов Земного шара привозили сотни и тысячи людей сюда, в доступные для многих по ценам отели и, самое главное, к единственному в мире, по своим целебным качествам и необычной красоте подводного мира, Красному морю.
И в центре этого действа находился наш отель «Al Samaka Beach» и я, сидящий этим ранним утром у моря и наблюдающий всё это. Красота!..
2 августа 2015 года Воскресенье
Восход Солнца на Красном море
Пять утра. Я снова на самом краю суши, у грани, разделяющей мир на две части: Море и твердь земную. И жду великого чуда появления в этом Мире Солнца. До этого я несколько раз уже видел восходящее Солнце, и каждый раз оно дарило мне всё новые и новые картины. Но я знал и надеялся, что и сегодня оно будет новым и необычным, отличаться от того, что я наблюдал вчера.
Но пока чернило неба, по всему куполу надо мной, было равномерно грязно-серым. Ночь отошла на запад и с собой стянула с неба свой чёрный покров, оставив на нём эту серость как основу холст для картины, где художником будет Солнце, чтобы оно на этом холсте рисовало картины своей утренней Зари.
Но, к сожалению, и сегодня этого не произошло. А Солнце всего лишь выплеснуло светло-голубую краску и только в том малом сегменте неба, где должно выйти из-за горизонта. И всё же, тем не менее, на подготовленное таким образом место, долго не показывалось. И всё потому, что на его пути возникла, как и вчера, широкая тёмно-серая полоса мглы, видимо, от испаряющейся с поверхности моря воды. И появление Солнца в этом мире несколько задерживалось. Зато из него на небосвод выливалось всё больше светло-голубой краски и эта краска начала разливаться по всему небу. А на самом востоке там, где должно взойти Солнце, появилась слабо-розовая основа, как некое ложе для рождающегося младенца-Солнышка. А под этим розоватым ложем всё также незыблемо, как стража, опоясывала по кругу весь горизонт непроницаемая серая полоса мглы. Над этой серой мглой зависли редкие прозрачные тучки, которые на фоне голубизны неба отдавали яркой белизной, постепенно окрашиваясь в слабо розовый цвет. Они, эти две-три тучки были единственными обитателями неба в этот ранний час. К сожалению, и они вскоре испарились, как только огненные лучи солнца всего лишь коснутся их поверхности. Здесь, на жарком Востоке, Солнце не любит, чтобы ещё кто-то, кроме него, господствовал днём на небе. У нас в Украине Солнце более демократично: и само живёт на небе и тучкам кучевым, как барашкам, подгоняемым пастухом-ветерком, позволяет гулять по небу, Что значит Восток. Тонкий Восток. Этот загадочный Восток, где не только отношения между правителями и народом особые, но и такие же взаимоотношения в Природе, в частности, среди обитателей неба И небо здесь творит те же законы, что и законы Шейха.
Одна только Луна в своей полной фазе, вроде как слабая оппозиция солнечной власти, ещё как-то пыталась удержаться на небе, но и то ненадолго: её господство в этом мире уже закончилось, как только ночь убралась на запад, за горизонт. И её попытки присутствовать здесь, на утреннем небе, даже мне казались, по меньшей мере, неуместными. Она вскоре это поймёт и исчезнет вслед за своей покровительницей ночью. А пока остаётся висеть у меня над головой как-то даже позорно, потеряв свой яркий серебристый свет, каким она одаривала мир ночи, сохранив на себе всего лишь белесое пятно, и казалась как какое-то приведение.
Море, тёмное в своей массе, на востоке было светлым и играло слабыми волнами в отражении голубого неба. В результате этой игры на поверхности мелькали тёмные спинки волн, чем-то схожие на спины косяка рыб, проплывающего через этот сегмент светлой поверхности моря. На остальной темнеющей частью поверхности моря слабый ветерок с суши творил мелкую зыбь и казалось, что море дрожало, выдавая свою дрожь на поверхность этой зыбью.