Я никогда не хочу есть, сказало оно. И мне в этом повезло, потому что рот у меня всего лишь нарисован. Для того, чтобы есть, мне пришлось бы проделать дырку, но тогда солома, которой я набит, вылезла бы наружу, и моя голова потеряла бы форму.
Дороти сразу сообразила, что это правда, а потому только кивнула и продолжила есть хлеб.
Расскажи мне что-нибудь о себе и о той стране, откуда ты прибыла, попросило Пугало, когда она покончила с обедом.
Дороти поведала ему о Канзасе, о том, какое там всё серое, и как циклон перенёс её в эту подозрительную страну Гр.
Пугало внимательно слушало и сказало:
Не пойму, почему ты хочешь покинуть эти красивые земли и вернуться в то сухое и серое место, которое называешь «Канзасом».
Это потому, что у тебя нет мозгов, ответила девочка. Неважно, насколько скучно и серо дома, мы, люди из плоти и крови, предпочтём тамошнюю жизнь любой другой стране, какой бы прекрасной она ни была. Нет ничего лучше дома.
Пугало вздохнуло.
Конечно, я этого не могу понять, сказало оно. Если бы ваши головы были набиты соломой, как моя, вы бы, вероятно, все жили в прекрасных местах, а в Канзасе не осталось бы ни одного человека. Канзасу повезло, что у вас есть мозги.
Может, ты мне что-нибудь расскажешь, пока мы отдыхаем? попросила девочка.
Пугало неодобрительно посмотрело на неё и ответило:
Моя жизнь была настолько короткой, что я и правда ничего не знаю. Меня сделали только позавчера. Что происходило в мире до этого, мне неизвестно. К счастью, когда фермер делал мне голову, он начал с того, что подрисовал мне уши, так что я слышал, что происходит вокруг. С ним был ещё один чмошик, и первое, что я услышал, были слова фермера:
Как тебе такие уши?
Кривовато получились, отвечал второй.
Неважно, сказал фермер. Уши как уши.
В этом он был прав.
А теперь я сделаю ему глаза, сказал фермер.
Он нарисовал мне правый глаз, и как только тот был готов, я обнаружил, что смотрю на него и на всё вокруг с нескрываемым любопытством, потому что то было моё первое впечатление от мира.
Ничего такой глазик, заметил чмошик, наблюдавший за фермером. Синяя краска прекрасно подходит.
Пожалуй, второй сделаю побольше, сказал фермер.
Когда был готов второй глаз, я смог видеть им гораздо лучше, чем первым. Потом он изобразил нос и рот. Но я молчал, потому что тогда ещё не знал, зачем рот нужен. Мне было забавно видеть, как они делают моё туловище, мои руки и ноги. И когда они наконец прикрепили голову, я был очень горд, потому что почувствовал себя настоящим человеком.
Этот малый быстро распугает всех ворон, сказал фермер. Он выглядит, как настоящий человек.
Ну так он и есть человек, сказал второй, и я с ним согласился.
Фермер отнёс меня под мышкой на кукурузное поле и водрузил на высокую палку, где ты меня и нашла. Вскоре они с приятелем ушли, и я остался один.
Я не хотел чувствовать себя брошенным. Поэтому я попытался идти следом за ними. Но мои ноги не доставали до земли, и я был вынужден остаться на шесте. Я был обречён на жизнь в одиночестве, поскольку мне, только что сделанному, было не о чем думать. На поле прилетало много ворон и других птиц, но стоило им завидеть меня, они снова улетали, думая, что я чмошик. Мне это нравилось, и я ощущал себя важной персоной. Вскоре мимо пролетела старая ворона. Внимательно меня разглядев, она села мне на плечо и сказала:
Неужели фермер хотел обдурить меня так топорно? Любая умная ворона увидит, что ты всего лишь набит соломой.
Она спорхнула мне под ноги и стала клевать столько кукурузы, сколько хотела. Другие птицы, видя, что я не причиняю ей вреда, тоже слетелись полакомиться урожаем, так что скоро вокруг меня уже разгуливала целая стая.
Мне было грустно, поскольку стало очевидно, что я не такое уж и хорошее Пугало. Однако старая ворона меня успокоила словами:
Если бы только у тебя в голове оказались мозги, ты был бы не хуже остальных людей, а то и получше многих. Мозги вот единственное, что имеет ценность на этом свете, будь ты хоть вороной, хоть человеком.
Когда вороны улетели, я обдумал услышанное и решил, что мне необходимо заполучить мозги. К счастью, тут появилась ты и сняла меня с кола, а из твоих слов я делаю вывод, что Великий Гр обязательно даст мне мозгов, как только мы окажемся в Изумрудном Городе.
Надеюсь, охотно согласилась Дороти, раз уж ты так их хочешь.
О, да, очень хочу, призналось Пугало. Так неуютно чувствовать себя дураком!
Ну, сказала девочка, тогда пошли.
И она вручила корзинку Пугалу.
Теперь изгороди по обочинам пропали, а земли пошли дикие и необработанные. К вечеру они достигли огромного леса, где деревья росли настолько высокими и настолько плотно друг к другу, что их ветки смыкались над дорогой из жёлтого кирпича. Под деревьями царил почти полный мрак, поскольку кроны не давали пробиться солнечному свету. Однако путешественники не останавливались и шли дальше, в чащу.
Если дорога ведёт туда, значит, она должна и выводить оттуда, предположило Пугало. А раз Изумрудный Город находится на другом конце дороги, мы должны идти, куда бы она нас ни вела.
Это всем понятно, сказала Дороти.
Разумеется. Поэтому я это знаю, ответило Пугало. Если бы для понимания этого требовались мозги, я бы никогда такого не сказал.
Где-то через час свет померк, и они оказались бредущими во тьме. Дороти не видела ничего, а вот Тото видел, потому что собаки видят в темноте очень даже хорошо. Пугало тоже заявило, что видит так же хорошо, как и днём. Тогда Дороти взяла его за руку и старалась не отставать.
Если заметишь какой-нибудь дом или место, где мы можем провести ночь, сказала она, обязательно скажи мне. Ведь ходить в потёмках очень неудобно.
Вскоре после этого Пугало остановилось.
Справа от нас я вижу хижинку, сказал он, сложенную из брёвен и веток. Пойдём туда?
Да, конечно, ответила девочка. Я вся вымоталась.
Пугало вело её между деревьями, пока они ни добрались до хижины. Дороти вошла и обнаружила в одном углу постель из сухих листьев. Она сразу же легла и с Тото под боком быстро и крепко уснула. Пугало, которое никогда не уставало, встало в другом углу и стало терпеливо дожидаться наступления утра.
5. Спасение Жестяного Дровосека
Когда Дороти проснулась, солнце уже светило сквозь кроны деревьев, а Тото уже давно гонялся за птицами и белками. Она села и огляделась. Пугало по-прежнему терпеливо стояло в углу, дожидаясь её.
Нам нужно пойти поискать воды, сказала она ему.
Зачем тебе вода? поинтересовался он.
Умыться после пыльной дороги и напиться, чтобы сухомятка не застряла у меня в горле.
Должно быть, неудобно, когда ты сделана из плоти, заметило Пугало задумчиво. Тебе приходится спать, есть и пить. Однако у тебя есть мозги, а мочь думать дорогого стоит.
Они покинули хижину и пошли через лес, пока ни набрели на маленький источник чистой воды, возле которого Дороти написал, умылась и позавтракала. Она увидела, что в корзине почти не осталось хлеба, и порадовалась тому, что Пугалу ничего не нужно есть, поскольку запасов едва хватало ей и Тото на день.
Покончив с трапезой и уже собравшись возвращаться к дороге из жёлтого кирпича, она была застигнута врасплох тяжёлым стоном, раздавшимся неподалёку.
Что это было? робко спросила девочка.
Представить себе не могу, ответило Пугало. Но я могу пойти и посмотреть.
Тут до их ушей снова долетел стон, и теперь им показалось, что он доносится откуда-то сзади. Они повернулись и прошли по лесу несколько шагов, когда Дороти заметила, как что-то сверкает между деревьями при свете солнца. Она подбежала к этому месту и застыла, удивлённо вскрикнув.
Одно из деревьев было почти срублено, а рядом с ним, с поднятым над головой топором, стоял человек, полностью сделанный из жести. Его голова, руки и ноги крепились к туловищу шарнирами, однако стоял он совершенно неподвижно, как будто не мог ими пошевелить.
Дороти смотрела на него с изумлением, Пугало тоже, и только Тото пронзительно гавкнул и вцепился в жестяную ногу, отчего чуть не поломал зубки.