Угу, он встает и тоже одевается.
***
Мария стояла на старте и ожидала Димкиного разгона. Машина тронулась и она приготовилась бежать
Дмитрий ехал по всем правилам игры он не мог тормозить, должен был выжать максимум только тогда у «игры» был смысл. 120 километров, камер нет, время бежать.
И Мария побежала Но что-то случилось не так то ли свет фонарей и фар её ослепил, то ли она споткнулась, но Димка увидел, уже подлетая как она оступилась, испуганные её глаза, расширенные и чёрные, где есть одни лишь зрачки
С трудом владея рулём, добавляя газ, чтобы машину не занесло, он едва-едва не коснулся хрупкой Марии бампером и вывернул вправо.
Машину вынесло на ново-вкопанный бордюр, подбросило об него так, что диски слетели, и с размаху, почти на метр вверх, впечатало в придорожный фонарный столб, что корпус машины стал на треть меньше.
А Димка всегда одевал ремень была у него такая фобия.
Из под капота пошёл пар, будь Дим даже в сознании выбраться он не мог, так как мотор и торпеда целиком пережали его. А потом машина загорелась
Рядом сразу остановились все, кто ехал водители подбегали с огнетушителями, даже пытались залить огонь тосолом, но машина горела. И Димка горел тоже.
Мария рванулась вперёд, но её остановил какой-то в возрасте мужчина из красной машины:
Женщинам не надо туда сказал он спокойно и строго, Потушим, но Вы ничего хорошего не увидите. Как Вас зовут?
Мария, ответила она, еще не вполне понимая, что происходит, но всем своим женским сердцем чувствуя, как уходит, или ушло время, Что же делать, это мой парень, мой, мой
Ясно, идём, он силком взял её под руку и отвёл к подъехавшей скорой, Вот вам, ребята, работа а там уже всё
Пожар потушили. На похоронах все из компании странно смотрели на Марию, а на кресте было латунью выложено: «Дмитрий Борисович Ив, 12.03.1998 6.06.2021»
Неудержимый Понч
Когда в сентябре учительница представила классу нового ученика и сказала:
Ребята, знакомьтесь, это Толя Рысаков, ваш новый одноклассник, с задних парт тут же удивлённо донеслось:
Это же Пончик! кое-где захихикали.
Действительно, комплекция у Анатолия была такова, что называть его «по фамилии» «Рысаком» никому бы и в голову не пришло.
По крайней мере, прозвище «Пончик» хоть и было обидным, но не было таким злым, как «Толстяк», как его обзывали в первом классе другой школы.
Причём и мать и отец у Анатолия были «нормальными», даже худыми, а у него еще в детском саду выявили артериальную гипертонию и атеросклероз, которые и привели к появлению избыточного веса.
Больше других он не ел, столько же спал, столько же гулял, но даже овощные диеты и всякое «таблеточное» лечение не помогали.
***
В новой школе над ним сначала посмеивались, на что он не особо обращал внимания, потом перестали учился он неплохо, наравне со всеми убирался в классе и не был злым.
Только учитель физкультуры, Виталий Николаевич, поначалу невзлюбил Анатолия, подозревая в том ленивую и бездарную личность. Однажды он оставил Рысакова в спортзале после урока, и хмурый «Пончик» вернулся в класс, когда все уже сходили в столовую, поели и сидели на своих местах.
Тут он удивил всех, а многих даже напугал. Открыв дверь кабинета, не останавливаясь, на ходу срывая с плеча портфель, подошёл к окну, в два движения распахнул его, вскочил на подоконник и выпрыгнул
Кабинет находился на втором этаже. Все рванули к окнам, кто-то взвизгнул.
Всё нормально, ребят, помахал рукой из большого сугроба весёлый Анатолий, Я допрыгнул! А говорили, что не смогу!
***
На самом деле и с физкультурой у него получалось неплохо к чужим воротам он летел с мячом как небольшой таран, изредка «бросаясь» из стороны в сторону, пугая своих и «вражеских» игроков. Пожалуй, только вратарь, Вовка Хорьков, его не боялся. Хорь был маленьким и быстрым, легко уводил у Пончика мячи или в прыжке ловил их своими цепкими, как у обезьяны, руками. Конечно, иногда и его «Пончик» сносил и отбрасывал, но, как настоящий вратарь, Хорь падений не боялся.
В начале третьего класса Анатолий записался в секцию лёгкой атлетики
Толя отоваривал его совершенно изменивший своё отношение Виталий Николаевич, у нас в школе нет никаких технических легкоатлетических видов никакого метания ядра, а только бег и прыжки.
Толя отоваривал его совершенно изменивший своё отношение Виталий Николаевич, у нас в школе нет никаких технических легкоатлетических видов никакого метания ядра, а только бег и прыжки.
Ну и что!? взглянул на учителя Анатолий, Мне же нравится.
В итоге его всё же удалось уговорить пойти на секцию борьбы, где из-за особой весовой категории в спарринги Пончика ставили только со старшеклассниками. Те и сократили его длинное прозвище «Пончик» до короткого и звучного «Понч».
***
В 7 классе он пять всех удивил, тем, что вызвался участвовать в межрайонной эстафете. Виталий Николаевич вздохнул, но всё же включил Понча в состав команды, поставив на самый короткий и лёгкий этап, всего в 150 метров. Понч прибежал к следующему этапу первым, и больше никто уже не сомневался в его спортивных и атлетических способностях. Подтягивался и приседал он на рекорд школы, легко делал «колесо» и сальто вперёд и назад
Откуда, Толя? поражённо восклицал физрук.
Тренировался, смущенно отворачивался Анатолий.
Его самостоятельные и клубные занятия спортом ничуть не мешали учёбе и в пятом и в шестом классе он уже был отличником по всем предметам, кроме музыки:
Толя, сокрушённо вздыхала учительница, Ты во время концерта хора лучше не пой, а просто открывай рот или шепчи слова песни про себя, у тебя получается какой-то кошачий рёв
Но Анатолий так не мог, он предпочёл смотреть на выступление хора своего класса из зала и хлопал громче всех.
***
Я поражаюсь такому упорству, говорила классная руководительница родителям Рысакова. Может быть, это и упрямство, но оно до такой степени бескорыстно, что совершенно лишено всякой жалости к себе
Это хорошо? спрашивала мама, прижимая руки к груди, Или это плохо?
Сложно ему будет в жизни, с его принципиальностью и нежеланием обходить препятствия с другой стороны это целеустремлённость, которая есть не у каждого взрослого.
***
А Понч продолжал учиться и «лететь» вперёд, не вдаваясь в подробности особенностей собственной психологии. И его это устраивало, он даже о своём странном облике забыл, как не замечали эти «странности» его одноклассники.
В октябре уже восьмого класса в школе во время уроков случился пожар не смотря на то, что здание школы было кирпичным, внутренние перегородки представляли из себя гипсово- деревянные стены, а пол везде сплошь был деревянный, пропитанный многолетними слоями краски. Он даже не то чтобы горел, а быстро тлел, подобно теннисному шарику, выделяя огромное количество дыма, который заполнял помещения мгновенно.
Все классы побежали к выходам, кто чем закрывая рты и носы. Некоторые падали, другие школьники их поднимали и попарно тащили. Слышались строгие оклики учителей и старшеклассников, пробивающиеся сквозь шипение плавящегося пола, но не было никакой паники.
Понч и учитель бежали последними из своего класса, подгоняя отстающих, которые уставали бежать сквозь дым и начинали идти. Наконец, он схватил кого-то, сам не видя кого, на руки, крикнул ребятам, чтобы ждали всех. Многие остановились, развернувшись, тоже кого-то потащили на себе. Вышли без потерь.
8а весь? взволнованно спросил ловивший учеников у центрального входа физрук.
Мы все, кашляя, ответили ему.
Хорошо, вон там стройтесь, Махнув рукой, он отвернулся к школе.
Пошли строиться, но вдруг одна девочка воскликнула:
Смотрите! Вон там, на первом этаже! все развернулись. Вон там, она показала.
В одном из кабинетов кто-то изнутри открывал окно, дёргал фрамугу, но ему мешала краска, склеившая рамы окна между собой.
Виталий Николаич! заорал Понч и бросился к окну. Хорь метнулся за ним, следом ещё кто-то. Подсадите! бросил Рысаков ребятам, и те, забыв о его габаритах, подкинули почти до самого окна, за которым назад, в дым метнулись тени
Анатолий сначала кулаком, а потом ногой вышиб раму с присохшей краской и кошкой заскочил на подоконник:
Кто здесь? крикнул он в дым.
«Первфый а, кхе-кхе» ответили ему. Нас много, 32, многие лежат на полу.
Сейчас! Понч спрыгнул вовнутрь, на подоконник с улицы залез Вовка Хорьков:
Понч, стой! он тоже спрыгнул в класс и схватил Анатолия за пиджак, Я не смогу пересадить их на улицу. Всех точно нет, но я могу их до окна довести, он указал на марлевую маску, которую единственный догадался намочить меловой водой из ведра.