Кондор смотрел на все это в изумлении. Он что-то прошептал, зажмурился, глубоко вдохнул и отпустил мою руку с какой-то странной легкостью.
В тот же момент мне показалось, что внутри меня что-то разбилось на тысячи мелких, острых ледяных осколков и вместо жидкого огня под кожей разлился холод, жуткий, уничтожающий все, что способно дышать.
Я успела услышать удар, звук открывающейся двери, голос Ренара и то, что Кондор что-то отвечает ему, успела почувствовать, как меня хватают за плечи, открывают мне рот и вливают в него что-то горькое и обжигающее.
А потом мне стало так больно, что лучше бы я умерла, захлебнувшись ледяной водой, текущей с другой стороны мира.
De Profundis
Магия, мадам, пьянит как вино, и если вы непривычны к ней, то рискуете быстро опьянеть.
Сюзанна Кларк, «Прощай-Милость, или Дамы из Грейс-Адье»
Я пришла в себя, когда голоса, эхо которых плыло где-то в моих грезах замысловатыми диалогами, вдруг стали громче и приобрели весьма явные призвуки начавшегося спора.
Не хотелось бы рисковать своей шкурой, но, Кондор, мать твоя достойная женщина, здесь не я клювом прощелкал.
Это совершенно точно был Ренар.
Потому что кто еще осмелится на такое?
Твоя задача была очень проста, огрызнулись в ответ. И заключалась в том, чтобы развлекать девушку. А не оставлять ее одну в толпе!
В последней фразе было столько гнева, что даже произнесенная не слишком громко, она отозвалась в моей голове приступом острой боли.
Во-первых, не в толпе, не в пример спокойнее ответил Ренар. Во-вторых, так было нужно. В тот момент. Кто же знал?
Кондор вздохнул и ответил уже мягче, с каким-то оттенком раскаяния:
Да никто не знал. И знать не мог.
Он резко замолчал, словно почувствовал, что я их слушаю. Я попыталась моргнуть. Это удалось с трудом: от крошечного движения жесткий обруч боли сдавил мою голову еще сильнее. Притворяться, что я все еще не в сознании, не хотелось, хотелось пить. Страшно. Такой жажды у меня не было никогда рот словно высох, губы потрескались и болели.
Я попыталась повернуться набок, но не смогла. Головы была тяжелая, тело не слушалось, оно было обессилено до предела. Я шевельнула рукой, дернула ею судорожно, неловко, и мне показалось, что рука прошла сквозь толщу чего-то вязкого, тяжелого, мешающего двигаться. Я издала какой-то полувсхлип, полукрик, и теплые ласковые пальцы легли мне на затылок, помогая приподнять голову.
Тихо, все хорошо, сказал Ренар.
Он попытался усадить меня рядом, но я бессильно привалилась к его плечу, сгорая от стыда и беспомощности.
Теперь-то да, все хорошо, голос Кондора звучал сухо.
Я услышала плеск воды, звон стекла, потом меня заставили запрокинуть голову и влили в рот что-то. Отвратительное. Невероятно кислое. Холодное.
Я попыталась дернуться, но руки Ренара крепко держали меня, да и сил сопротивляться просто не было. Сделать глоток удалось с большим трудом, горло отозвалось саднящей болью.
Потерпи, милая, мягко сказал Кондор. Сейчас будет лучше.
Он говорил что-то еще, совершеннейшую ерунду, вроде той, которую твердят детям, когда дают горькое, но эффективное лекарство. Я не понимала и половины слов, меня ломало и выкручивало, трясло, как при ознобе, и тогда Ренар прижимал меня к себе, словно я могла вырваться и упасть.
Наконец, я смогла открыть глаза. Мир ослеплял меня, он был слишком резким, болезненно-ярким. Я смотрела вокруг, щурясь и чуть не плача от боли, шока и собственной беспомощности, пыталась понять, сколько сейчас времени, и тот ли это вообще день, и что же, черт возьми, произошло?
Пей. Кондор протянул мне стакан с чем-то, и я отпрянула, не решаясь взять его, потому что ждала очередного подвоха. Это просто вода, сказал Кондор. Самая обыкновенная. И если ты не выпьешь, я волью ее в тебя насильно.
Моя рука дрожала так, что я чуть не расплескала содержимое стакана, оказавшегося сейчас слишком тяжелым. Зубы стукнулись о стекло. Вода. Действительно, просто вода, потрясающе вкусная, холодная, самая обыкновенная вода.
Еще. Я вытерла губы ладонью. Пожалуйста.
Кондор понимающе хмыкнул.
После второго стакана я сообразила, что сижу на диване в кабинете, одетая в ту же рубашку, которую маг любезно одолжил мне ночью. Голым ногам было прохладно, я смутилась и поджала их, неловко пытаясь натянуть подол рубашки на колени.
После второго стакана я сообразила, что сижу на диване в кабинете, одетая в ту же рубашку, которую маг любезно одолжил мне ночью. Голым ногам было прохладно, я смутилась и поджала их, неловко пытаясь натянуть подол рубашки на колени.
Оставь, котеночек, все, что нужно, мы уже видели, фыркнул Ренар, и я только зубами скрипнула. Твоя одежда была вся в крови, добавил он, словно пытался оправдаться, и покосился на Кондора.
Понятно, в чьей крови.
Меня все еще трясло, но не от холода или озноба, а от страха. Мой мир успел дважды разбиться вдребезги за эту ночь и утро, и я уже не знала, что думать и на что надеяться. Голые колени сейчас действительно были наименее важной из всех моих проблем.
Я затравленно посмотрела на Ренара на его губах была хитрая улыбка, но глаза стали непривычно серьезными, внимательными, как никогда и перевела взгляд на Кондора, бледного, как смерть, с заострившимися чертами лица, настолько усталого на вид, что, казалось, он сейчас упадет. Опять.
Что? неожиданно иронично спросил маг.
Синяки, сказала я, удивительно подчеркивают цвет глаз.
Он сдержанно рассмеялся и сел на стол.
«Знает ли Кондор о том, что было, пока он валялся в отключке?» подумала я. Сложное и неблагодарное занятие гадать об этом. Ахо поблизости тоже не наблюдалось, и, наверное, оно было к лучшему. Я тяжело вздохнула, как перед прыжком в холодную воду, и спросила прямо:
Что я опять натворила?
Кондор приподнял одну бровь и криво усмехнулся.
Какой интересный вопрос, сказал он. Не что случилось и не в чем дело, а что ты опять натворила. С чего бы начать?
Он дотронулся пальцем до подбородка, словно задумался, перебирая в голове варианты ответа.
Ренар ласково погладил меня по плечу.
У тебя магическое истощение, сказал он. Кондор бросил на нас внимательный взгляд, но не стал мешать. Очень серьезное. Такое случается, знаешь, когда волшебники долго действуют на пределе своих сил
Или лезут, куда не следует, закончил за него Кондор. А вы, леди Лидделл, так хотели спасти меня, что каким-то немыслимым образом догадались влить в меня весь резерв, который у вас был. Он покачал головой, рассматривая меня, как ребенка, который совершил серьезный проступок, сам того не зная. Все было бы не так страшно, если бы ты не сделала это так резко и быстро
И заодно выморозила весь кабинет изнутри, сказал Ренар и посмотрел на меня сверху вниз. Не помнишь?
Я помотала головой.
Но поверила ему. Потому что хорошо помнила иней на всех стеклах и пар, вырывающийся изо рта.
Твой волшебный кавалер, милая, по всей видимости, решил сделать тебе поистине королевский подарок, сказал Кондор, и я покраснела. Он использовал тебя как сосуд для энергии. Кондор наклонил голову набок. Я читал о таком, но никогда не встречал.
Ренар присвистнул. Он выглядел удивленным, видимо, тем, что Кондор чего-то такого не встречал.
Это, конечно, стоило бы заметить сразу, но прогулки по Изнанке в любом случае оставляют след, поэтому я не заметил. Кондор выждал паузу, дав мне откашляться. Вроде бы без ощущения, что во рту появилась ледяная вода. Сейчас тебя мучает абсолютно закономерный и справедливый откат. Он неприятный, но уже ничем тебе не угрожает. Кроме головной боли и общей слабости. Но это можно поправить.
Он замолчал, видимо, ожидая, как я себя поведу после всего, что узнала.
Я же повела себя никак. Я ничего не могла.
Ни радоваться. Ни бояться. Ни переживать по этому поводу.
Мне было так плохо, что все, на что я была способна, это сидеть, прижавшись к Ренару, теплому, как кот, и изредка вздрагивать.
Где пикси? спросила я.
Кондор дернул головой, словно не расслышал фразу достаточно четко.
Ахо? переспросил он. Наказан.
М-м, только и смогла ответить я.
Только не начинай его оправдывать, добавил Кондор.
Я и не собиралась, выдохнула я, думая, а все ли он знает.
И если знает, то что мне делать?
«Впрочем, подумала я, это сейчас не так уж важно».
И, кажется, за всем этим я пропустила какую-то сказанную мне фразу.
Ренар осторожно потрепал меня по плечу, возвращая в реальность. Кондор осуждающе покачал головой.
Если все дальше пойдет так же, как сейчас, Мари, я с тобой поседею раньше времени. Он ловко спрыгнул со стола, налил воды в стакан и протянул мне. Очень кстати, потому что жажда меня все еще мучила. Когда в следующий раз решишь спасти мою жизнь, пожалуйста, постарайся не потерять свою.