С кем вчера отдыхала, если не секрет?
Какая разница? Так, какие-то мальчики, нехотя ответила Сашка, не отводя взгляда от кроны высокого тополя. Наконец она отвернулась от окна и посмотрела прямо мне в лицо. Я ободряюще улыбнулся. Сашка опустила голову и смущённо сказала:
Ты прости меня, Серёжа. Я наговорила тебе вчера. Мне, правда, очень стыдно.
Я пожал плечами:
Ты уже большая девочка.
Нет, правда, прости. Нажралась, как свин. Чёрт попутал.
Мне стало смешно.
Что за инферналии, Казанова? Брось, чёрт здесь ни при чём. Ладно, на сегодняшнее сегодня у нас есть более важные проблемы.
Сашка сразу насторожилась:
Что за проблемы?
Мне на днях придётся уехать.
Куда?
В Германию, дней на десять.
Девушка уставилась на меня своими серыми глазищами:
Война и немцы! Слушай, а ты не мог бы меня взять с собой?
Вы это серьёзно, юная леди, или чисто поржать? осведомился я.
На Сашкином лице появилось уже знакомое мне выражение упрямства.
Я это чисто конкретно! Ты должен взять меня с собой!
Кем? Вторым пилотом? Будешь бежать за багажником?
Девушка нахохлилась, как воробей на проводе. Её губы начали кривиться, в уголках глаз появились первые слезинки.
Ну послушай, Сергей, для меня это очень важно! Я всю жизнь мечтала увидеть отца! Эх, да разве ты сможешь меня понять!
Сашка начала беспомощно всхлипывать. Это было так по-детски непосредственно и искренне, что сердце у меня сжалось.
Не реви! строго сказал я. Что ты как ребёнок! Я же по делу еду. В командировку. А у тебя даже загранпаспорта нет.
У меня вообще никаких документов нет! плаксиво выкрикнула Сашка. Только справка из милиции об утере!
Меньше нужно было с разными дебилами пьянствовать, заметил я всё так же строго.
А твоё какое дело с кем я пьянствую?! Ревнуешь что ли? Все вы москвичи такие: грамотные, чистенькие, правильные. Куда уж мне, дуре грешной! У-у-у-у-у ненавижу вас!
Сашка закрыла лицо руками и зарыдала в голос. Слёзы текли у нее из-под ладоней и капали в тарелку с недоеденной яичницей. Душераздирающее зрелище. Я примирительно погладил девушку по плечу:
Ну хватит плакать, Сашенька.
В ответ только отчаянный рёв.
Ну перестань. Я, конечно, не обещаю, вырвалось у меня помимо воли. Рёв стал немного тише, но, может быть, что-нибудь придумаю.
Рёв плавно снизился до приемлемого уровня и перешёл в горький плач.
Александра! сменил я тон. Прекрати реветь! Я посмотрю, что можно сделать.
Плач сменился сопением. Между прижатых к лицу пальцев на меня глянул большой серый недоверчивый глаз.
Честно-честно?
Честное пацанское! засмеялся я, радуясь, что бурный поток слёз наконец-то прекратился.
Смотри, не обмани, всё ещё всхлипывая проговорила упрямая девчонка, а то удачи не будет!
Ладно, не каркай, вещая каурка, не остался я в долгу. Возьми платок и вытри свою кислую физиономию.
А ты не доводи меня, заявила Сашка, успокаиваясь. Ты, Серёжа, не волнуйся. Я тебе верну все деньги, которые ты на меня потратишь. Заработаю и отдам. Мне же много не надо. Ем я чуть-чуть. Если хочешь, буду кушать через день, а?
Девушка просительно заглянула мне в глаза. Она уже несмело улыбалась.
Посмотрим. Может, будешь голодать через два дня на третий, великодушно пообещал я.
Обрадованная Сашка убежала в ванную, приводить в порядок зарёванное лицо, а я крепко задумался, правильно ли я сделал, пообещав взять её с собой. Не разумнее было бы сейчас расстаться и пойти каждому своей дорогой? Ведь я постепенно привязываюсь к этому взбалмошному существу. Интересно, эгоизм это или нет цепляться за другого человека? Имею ли я право влиять на его судьбу своим вмешательством? Неужели я стал бояться одиночества? А, может быть, так проявляется моя потребность о ком-то заботиться? Одни заводят собаку, а у меня есть Сашка Булкина?
«Ладно, не будем забегать вперёд, как говорят в хорошо написанных романах. Будем решать проблемы по мере их возникновения, нашёл я самый простой выход из своих терзаний. А пока необходимо снова увидеться с Человеком-горой».
Я позвонил Казионову, и мы договорились встретиться через час у метро «ВДНХ». Собираясь на рандеву, я посоветовал Сашке оставаться дома и ждать меня.
Хорошо-хорошо, Серёжа, проворковала хитрая девчонка, устраиваясь в гостиной у телевизора. Я теперь буду тебя слушаться и всё делать, как ты скажешь.
Хорошо-хорошо, Серёжа, проворковала хитрая девчонка, устраиваясь в гостиной у телевизора. Я теперь буду тебя слушаться и всё делать, как ты скажешь.
Ну-ну, с сомнением произнёс я, глядя в её лукавые глаза, что-то с трудом верится.
Правда, вот увидишь, заверила Сашка. И пить я больше не буду. Век воли не видать!
Она грозно вытаращила глаза и провела ребром ладошки по горлу.
Я засмеялся:
Это тебя на твоём голодообразующем предприятии научили так клясться?
Сашка звонко рассмеялась в ответ:
Нет, это мы в детдоме всегда так говорили.
Полковника ждать не пришлось. Едва я вышел из метро, как сразу заметил его мощную фигуру в обязательном тёмном костюме возле серебристого «мицубиси паджеро спорт». На этот раз Казионов напялил солнцезащитные очки и стал до смешного похож на типичного телохранителя президента, каковым, собственно говоря, он когда-то и был. Богатырь кивком пригласил меня в свою машину. Я занял место в удобном кожаном кресле, полковник включил на всякий случай музыку и вопросительно посмотрел на меня.
Есть одна проблема по поводу моей поездки, ответил я на его немой вопрос.
Какая?
У меня возникла острая необходимость в помощнице, вздохнул я.
И в чем проблема? хмыкнул Казионов. Нашему общему другу важен результат и как можно быстрее. Для выполнения задания ты вправе привлекать тех людей, кого считаешь нужным.
У моей помощницы был украден паспорт. Новый она получит только через полгода, а без неё мне никак.
Человек-гора с лёгким любопытством посмотрел на меня:
Я был о тебе другого мнения, Мангуст, назвал он меня псевдонимом, который мне когда-то присвоил его начальник. Я думал, ты серьёзнее.
Серьёзнее некуда! заверил я Казионова. Девушка мне действительно нужна.
Полковник на минуту задумался. Потом легонько хлопнул широченной ладонью по рулевому колесу:
Ладно. Признáюсь, что наш общий друг через своего начальника службы безопасности уже попросил меня сделать для тебя документы, чтобы можно было быстрее получить визу. Что-то вроде «набора шпиона».
Я понимающе кивнул. «Набором шпиона» на нашем сленге ещё с советских времен называли комплект документов сотрудника спецслужбы.
Мне нужно два «набора», твёрдо сказал я.
Хорошо, решили, согласился Казионов. Что ещё?
Пока всё.
Гулливер записал Сашкины данные, объяснил, где нам сделают фото на загранпаспорта, и отбыл. Проводив взглядом его «паджеро», я, не спеша, пошёл по проспекту Мира в сторону Яузы. По голубому небу полосами плыли серебристые перистые облака. Ослепительное солнце стояло в зените. Летняя Москва пахла горячим асфальтом, выхлопными газами и шаурмой. Хотелось мороженого и лимонада. Единственное, что меня огорчало на этом празднике жизни это «хвост», появившийся сразу после разговора с Казионовым.
Присутствие невысокого, широкогрудого парня в белой футболке с надписью «Harvard University» и вылинявших серых джинсах, невозмутимо шагающего за мной следом, разом изменило ситуацию. До сих пор всё выглядело вполне невинно. Разбалованная сверх всякой меры дочь одного из богатейших людей столицы могла себе позволить провести недельку в объятиях какого-нибудь кавалера, чтобы позлить папочку. Выяснение отношений между поколениями. Этакое чисто семейное дело. Но парень в футболке начисто опровергал эту версию. В игру входил кто-то ещё. Кто послал этого человека? Кто-то, кого я не знаю? А может, сам Габор? Тарантул? Казионов? Но зачем? Или это люди, вообще не имеющие отношения к истории с Никасей?
Пока меня занимали эти мысли, я свернул на улицу имени Бориса Галушкина, прошёл по ней до Ярославской и повернул к гостинице «Глобус». «Хвост» не отставал. Убедившись, что парня в белой футболке действительно интересует именно моя личность, я решил не тащить его за собой до квартиры Маргулиса. Возможно, люди, стоящие за моим преследователем, ещё не знают, где я живу. Тогда нужно постараться подольше сохранить это надёжное убежище.
Конечно, я, как любой нормальный человек, хотел бы подождать шпика за первым удобным углом и дать ему в зубы, чтобы не повадно было нервировать хороших людей. Однако я не позволил врождённым инстинктам взять над собой верх. Лучше включить приобретённые умения. Натренированные на спецкурсах в закрытых учебных заведениях и многократно отработанные на практике. Попробуем пустить в ход технику переключения. Это, когда охотник и жертва меняются местами.